Это можно читать как отдельный мистический рассказ, а можно как – ПО КРАЮ ТЬМЫ (4)
Copyright © Аайус 2000 – 2001 гг.
*
На пороге квартиры стояла Твики. Шатаясь, она протягивала ко мне руки и стонала, словно в бреду:
- Обними меня!
У меня дрожь прошла по телу. Сперва я отпрянул, но тут же проскользнул под её рукой, и юркнул в холл. Она мигом развернулась и кинулась на меня:
- Обними - и спасёшься! – она уже коснулась моего горла, но я отскочил назад, в кухню – и в её взгляде вспыхнуло хищное недовольство. Захлопнув за собой дверь, я услышал её рычание. Через несколько минут Твики ушла в комнату, а я ещё около часа придерживал в темноте дверь и прислушивался. Такой она никогда не была. В конце концов, я сел за стол и долго смотрел перед собой, пока не заметил, как заснул.
Проснулся я от какого-то странного предчувствия. Что-то было не так. Ещё через минуту я понял, что сильно хочу в туалет. Вскоре я осторожно выглянул из кухни. От волнения дрожало дыхание. Горячая голова пульсировала со всех сторон. Я чувствовал, что может случиться что-то ужасное. Сгорбленный, я на цыпочках выглянул в коридор, боясь ступить дальше. Казалось, из любой щели может выскочить кто угодно. Что же делать?.. “Уж лучше увидеть – что бы тут ни было, – подумал я, - чем столкнуться неизвестно с чем в темноте”. Пока пальцы нащупывали выключатель, я успел подумать, что передо мной мог оказаться таракан…
Вспыхивает свет – и из открытой двери туалета выползает в раскоряку мерзкий коричневый тараканище величиной с кота. Какой-то полупрозрачный, но оттого не менее реальный и противный. Меня просто оторопь взяла. Казалось, мой живот наполнился тараканьими внутренностями, и они начали подниматься по пищеводу. Чтобы не вырвать, пришлось их глотать со слюной. “Хоть бы он уполз обратно”, – в ужасе пожелал я. В ответ жуткая каракатица проделала неторопливый круг по коридору и вернулась в туалет. Через несколько минут совесть заставила меня заглянуть туда: чудища и след простыл. Умом я понимал, что его бояться его не стоит. Но, я не был уверен, что оно – плод моего воображения. И этой неуверенности я начинал страшиться.
А, если то, что мне мерещится, хоть в какой-то степени реально? Как тогда жить с этим дальше? Неужели, я по какой-то причине вижу то, чего не видят другие?.. Или, в сознании пробуждаются забытые страшные картинки, увиденные в детстве?
…Очнулся я оттого, что Твики настойчиво трясла меня за руку.
- Пойдём, Джив, пора, - с мольбой во взгляде она показывала на дверь.
- Куда? – спросонья пробормотал я, но, в ответ женщина только пустила две длинные слезы и отвернулась.
В башне уже никого не было. Скрученные подстилки для сна аккуратно лежали вдоль стен между большими камнями. Из двух окон-глазниц под потолком в зал проникал тусклый свет. Вышли мы как раз вовремя. Все уже собрались на круглой песочной площадке. В середине участка стояли пять тотемных столбов в три-четыре человеческих роста с выступающими рельефами звериных, птичьих и человеческих лиц. Четыре деревянных – по сторонам света, и один каменный – в центре, самый высокий. Возле него едва держался на ногах замученного вида дикарь в изорванной грязной одежде. Сжавшись в комок, он мелко дрожал, с ужасом глядя перед собой. Над водным горизонтом висел ослепляющий диск солнца. Мы все стояли по периметру окружности – около двадцати мужчин и женщин в одинаково расшитых белых одеждах, с длинными, туго сплетёнными в косы волосами.
Вскоре изящно, как пантера, в круг прокрался краснокожий великан в чёрной шкуре на бёдрах. В изящном танце, переступая ногами туда-сюда под слышную лишь ему музыку, он приблизился к столбам, воздел руки к небу и, продолжая притоптывать, долго что-то шептал. Потом, соединив ладони, опустил голову и затрясся. При этом бедолага, стоявший рядом, прилип спиной к столбу и зажмурился. Сааха что-то проскрипел ему в лицо и, повернувшись к нам, зашагал походкой грациозного зверя вокруг столбов, извиваясь всем телом, и внимательно вглядываясь в наши лица. Его волосы-змеи шевелились сами по себе, и, кажется, у каждой были глаза и пасть.
- Напоминаю, что вы здесь не по моему произволу, а по собственным заслугам, - прошипел звероподобный, почти не размыкая губ, - Вы довели себя до того, что вам некуда стало больше попадать. Думаете, вы у меня в плену? На самом деле в плену мы все. У каждого здесь своя ответственность – в соответствии со степенью понимания кармы. Она и привела вас сюда, поэтому, не пытайтесь бежать. Вы лишь причините себе ещё большую боль. Думаете, нигде нет более тяжкой жизни, чем здесь? – Вам тяжело везде, поскольку это вы. В любом месте пространства вы чувствовали бы себя так же, потому что пространства не существует. Бежать некуда. Вам кажется, что за вами всегда кто-то гонится. Например, я. На самом деле, погонщики – вы сами. Позади вас – никого, вы – крайние. Преследователь всегда бежит впереди. Он не нагоняет, а заманивает. Надо лишь удержаться от погони за ним. Не загоняйте себя. Перемещаясь по иллюзорной бесконечности, вы ползёте по шару кармы, и всегда возвращаетесь на прежнее место. Точнее, вы даже не сдвигаетесь с него. Так, почему бы ни принять это? Вы здесь для того, чтоб научиться принимать свою жизнь такой, какова она есть. А, для этого нужно достичь смирения, чего вы больше всего и боитесь. Убегая, вы лелеете свою непокорность, свой протест. Но, отрицая, не обретаешь, а теряешь. Кто-то понимает это раньше, а кто-то – позже. Одному для успокоения бывает достаточно одной попытки побега, другому не хватает многих. Каждый раз это стоит жизни, и каждый раз кто-то из вас забывает об уроке. Бежать некуда, поэтому любой побег есть побег от жизни. Чтоб освободиться от бремени кармы, нужно осознать её – а для этого надо остановиться. Надо прекратить убегать от жизни, прекратить по-настоящему. Глубже, чем даже в мыслях. Свобода всегда глубже. Чтобы освободиться, нужно остановиться полностью.
Я усиленно пытался вникнуть в смысл услышанного и, только когда начал рассуждать сам с собой вслух, обнаружил, что проснулся…
*
Всё, что я встречал в кошмарах, лишало меня покоя. Когда я хоть на чуть отвлекался от мыслей по работе, то замечал, что ум строит вытекающие из видений логические схемы. Эти самопроизвольные умственные построения создавали постоянно мучавшее меня напряжение. Умозаключения как спирали разворачивались в моём сознании, и никак не могли перевариться в нём. Иногда это становилось невыносимым, вплоть до физической боли – в основном, в голове.
То и дело вспоминались фрагменты разговора со странным психиатром, особенно то, что касалось жизненного пути. Наверняка, он как-то воздействовал на меня, потому что в его словах не было ничего такого, чего бы я раньше не слышал, но почему-то именно после встречи с ним я слишком часто стал об этом думать. Точнее, эти мысли сами постоянно лезли мне в голову. Такая ситуация мне не нравилась. Я всегда был против какого бы то ни было навязывания взглядов. Зачем этот псевдоврач мне путём голову забивал? Какую ещё жизненную дорогу я выбрать должен? Работа у меня есть. С ней не всё идеально, но пройдёт время – и многое изменится. Если он имел в виду нечто духовное, то пусть бы так и сказал. Только что здесь может быть духовного, кроме всего того банального, что жевано пережевано?!
И тут в голове у меня сверкнул луч возможной разгадки: дороги – это коммерция. Может, он меня в своих корыстных экономических интересах использовать хочет? – А сам баки мне забивает, чтобы я слюни распустил. Ясно, отчего мои видения появиться могли, и к чему он мне пел, что, если эти состояния припирают, то нужно срочно определяться с путём, а не то, мол, будет хуже.
Всё чаще у меня появлялось видение, что все земные дороги проложены прямо у меня в голове. Я видел, как они разбегаются в разные стороны и моё внимание со свистом летит за ними, пытаясь ни одной не упустить. При этом я терял всякую пространственную ориентацию, и почти в беспамятстве опускался на пол – там, где стоял.
На работе опять становилось не просто. Вернувшийся из командировки директор посматривал на меня озабоченно. Работа в нашей корпорации передавалась по наследству, как и часть принадлежащих фирме секретов. И, если бы обнаружилось, что я пытаюсь что-то продать, меня бы не увольняли, а просто убрали… Я боялся, как бы моё состояние не ухудшилось именно сегодня – во время важнейших переговоров с представителями одной из африканских стран. Мы предлагали к продаже свои социальные программы. Я должен был выступить с докладом об учёте солнечной активности в прогнозировании стихийных массовых выступлений. При этом, надо было будто нечаянно перевести разговор на особые способы влияния на народные массы. А, это уже стоило значительно дороже официальных программ. Естественно, я волновался.
Выйдя утром из дому загодя, я прямиком направился к метро. На работу и обратно мы именно так всегда и добирались. Секретная внутренняя инструкция гласила, что потенциальные клиенты фирмы ни за что не должны видеть нас в автомобилях. Причиной тому были особые услуги, которые мы предоставляли. Нарушивший это правило обязан был вернуть полученные за все годы зарплаты или получал пожизненное заключение с продолжением работы на фирму. За всю историю не нашлось ни одного, кто попытался бы пренебречь инструкцией.
- Итак, господа, из приведённых здесь результатов исследований можно сделать вывод, что защищаться от этих природных явлений невозможно, - говорил я, стоя за столом, - Но, их можно прогнозировать и, соответственно планировать политику. Основные направления, которые при этом необходимо учитывать – перед вами, в Приложении № 7. Однако… - я сделал паузу и перешёл почти на шёпот, - вы – особые клиенты, и вам я предлагаю кое-что повесомее.
Я щёлкнул пальцами – и в кабинет впорхнула секретарша по секретным делам в пышном платье девятнадцатого века и высокой причёске “а-ля королева Елизавета” – и разложила перед каждым новые документы. Как только она скрылась за дверью, я продолжил:
- Перед вами – пакет наших специфических услуг. Основная доктрина изложена в пункте 13: “Альтернативные дороги (Ад)”, - африканцы зашелестели бумагами; переводчики им не требовались: все они прежде учились в нашей стране, - Это – не новый шаг в социальном регулировании, но тайны скрытых пружин его реализации до сих пор принадлежат нам. Главная трудность проекта – соблазн использования системы по кажущемуся прямым назначению, особенно в районах перенаселения и экономической нестабильности. Но, уникальный опыт нашей страны позволяет уверить вас, что этого можно не опасаться. Наши прадеды – основатели корпорации – изобрели эту систему ещё до революции и, как видите, при всех перипетиях истории и при известной коррумпированности власти рассекретить её никому не удалось. Вы же знаете: какие бы политические и социальные катаклизмы ни потрясали нашу державу, народ её всегда знает лишь две конкретные причины этого, которые якобы и являются основными проявлениями зла для него. И, заметьте, у нас они называются бедами.
Удовлетворённый собой, я развёл руками, тем самым предлагая оспорить моё заявление. Африканцы переглядывались между собой. Общаться им было трудно, поскольку все мы сидели за большим круглым столом в порядке полос зебры. Официально, это давало возможности большей открытости делегаций друг другу, на самом же деле было нашим тактическим приёмом, разработанным ещё отцом нашего директора много лет назад.
Один из иностранцев поднял свою розовую ладонь.
- Простите, но, кое-что мне не ясно. Насчёт одной причины всё в порядке, но вот о другой хотелось бы получить разъяснения. Кого именно в народе принято считать дураками?
- Тех представителей власти, которые хотели бы узнать этот секрет, чтобы продать его, - этого вопроса я ожидал и ответ был у меня заготовлен, - То есть, по существу, всех, имеющих хоть какую-то власть. Обратите внимание: люди считают властителей не хитрыми, а глупыми. Что проку бороться против дурней? - Они не виновны в своей тупости, и их даже стоит пожалеть. Скажу больше: создаётся впечатление, что нормальному, а, тем более умному человеку во власти совершенно нечего делать, потому что рано или поздно она обязательно превратит его в дурака.
- Неужели так и бывает? – африканец приподнял брови.
- В нашей стране – так. Каждый власть имущий стремится найти дороги Ада. Эти поиски становятся манией его жизни. Но, вам это не грозит. Вы – белые люди.
- Белые? - лицо негра побледнело от изумления.
- Да, да – я не оговорился. Белыми у нас принято называть тех, кто имеет возможность жить спокойно, несмотря на тот ад, что творится у него под носом.
- Но, наше руководство тоже может пробовать искать...
- Может... но, тяга эта быстро проходит. Им достаточно всего лишь однажды это пережить. Секретные способы такого поиска известны лишь нескольким специалистам в нашей стране. Это знание передаётся строго по наследству. Выход на этих спецов имеем только мы. Властители всех уровней всячески ублажают нас, надеясь, что в ответ мы сведём их с ними. Нам же приходится следить за этими людьми круглосуточно, уводя при этом в сторону разведчиков из чужих спецслужб. В общем, всё это требует конспирации и колоссальных затрат. Но, правители тех стран, где мы строим Ад, совершенно спокойны за своё психическое состояние. Они знают, что наша разведка не допустит их разведку к нашему основному национальному секрету. Поэтому, маньяками им никак не стать.
- Кажется, я вас понимаю. Если вы построите у нас Ад, то, в случае любого ухудшения жизни народ не сможет винить в этом руководство страны…
- Больше того, партнёр. Если периодически напоминать людям, что идеальные дороги существуют, и их нужно только найти, то, все будут заняты и, поверьте, им будет не до политики.
- Гениально! - совершенно поверивший в свою белизну африканец с энтузиазмом захлопал в ладоши, - Можно понять, почему в странах с развитыми дорогами так много проблем. Которые они, кстати, постоянно пытаются скрывать. Вряд ли у них возможна реализация этой программы?
- Куда там! Разве что, если умелой рукой привести в запустение все их шикарные шоссе. Хотя… избалованность жителей не позволит этого сделать. Да, и любой правитель легко сможет взяться за восстановление слюнявых магистралей. Всё дело в деньгах. Если в государстве качественные дороги, значит там слишком много средств. Дороги – жировые прослойки империализма. Руководству этой страны уже ничто не поможет. Любое серьёзное народное недовольство сметёт его с карты истории. А, всё потому, что её Ад не скрыт, а бесстыдно выставлен на всеобщее обозрение и пользование.
- Слава Богу, нам это не грозит!
- Вот именно. Но, помните: каким бы богатым ваше государство ни стало, не соблазняйтесь дорожным популизмом. Не забывайте: по доступным дорогам можно слишком легко передвигаться. Возможно ли в этих условиях контролировать народ?.. – при этом я многозначительно замолчал, - Вот и ответьте теперь сами себе, что бы вы выбрали – скрытый ад или адскую свободу?
…Вдруг боковым зрением я заметил справа что-то огромное и серо-зелёное. Осторожно повернув голову, я увидел безобразную жабу размером с меня. Я вскрикнул – и она пропала. Но я при этом проснулся. Сидя на кровати, я долго не мог понять, что происходило на самом деле, а что – во сне.
Какой-то Ад... Разве я этим занимаюсь? Может, переговоры были вчера, и поэтому ночью я их вспоминал?..
Слышу, как жена отправляет Чепчика в школу. Конечно, она ещё что-то забыла! Не забыть бы мне ничего с этими “адскими” снами. Захожу на кухню. Мушки-злюшки. Блестящие-жужжащие. Ёксель-парадОксель, разъедрИт твою педрИт! Ну как так можно? Неужто сложно? Все недовольны моим криком. Я ужасный и не сдержанный. Вы хорошие – я плохой. Вы куклы – я Карабас, вы красавицы – я чудовище, вы козлята – я волк...
Почему я такой? – Голова гудком, живот мешком, хвост торчком, шаг гуськом, сердце битком, жизнь кувырком – да ещё насекомые кухню заняли! Почему они летают как лошади – кругами? Как это – нет никого?.. Ну, может, и так… Я же сейчас нервный. Я всегда нервный?.. Но, сейчас особенно. Всегда особенный? Так, гордитесь мной! Всё, молчу! Ну, завелись!.. Успокойся ты, и ты тоже! О, Боже, когда же наступит конец этим гимнам? Можно мне салют не отдавать?