- Я спокойна, потому что я всегда знала: в этот день мы умрем. Странно, что твои родители скрывали это от тебя.
- Мои родители всегда были удивительными людьми. Они боялись этого слова – смерть, я до сих пор не знаю, что это. Может быть, они сами не знали? Я попросила бы тебя объяснить мне, но через несколько минут я попробую ее, так что не стоит. Хотелось бы верить в это. Знаешь, я давно на этой планете, и до сих пор не поняла, что такое жизнь. Жила ли я? Нет, не отвечай.
- Откуда мне знать? Я рассказала бы тебе все, но пойми меня правильно, я не уверена, ведь мы не умеем существовать. Но я слышала, что многие из вас, людей, тратят на это все отведенное время.
- Да. Мы считаем, что в жизни должен быть смысл, цель. И пока один из нас не найдет его, все будут слоняться по планете в поисках. Сметая все на своем пути. Можно врать себе, можно… Прости. Я понимаю, тебе интересно, но мне так неприятно об этом говорить. Так больно думать. И я стесняюсь чувствовать. Ты не поймешь, но кто-то из нас, людей, придумал такое слово – «банально». Еще кто-то придумал, что мальчики не плачут. Он не плакал, и я думала, что видеть мои слезы ему будет противно. Глупые люди. Наверное, я тоже глупа, но у меня есть выход, славно об этом думать. Неплохо знать, что в любой день ты можешь выбрать смерть на свой риск и страх, или, может быть, погибнуть случайно. И вот, ты вспоминаешь об этом. Когда все решено, каждая минута дорога, каждая улыбка, каждое доброе слово, адресованное тебе. Нет, ты не поймешь. Но я уверена, я хочу уйти.
- Так должно быть. Это было известно кому-то, когда ты еще не родилась. Я хочу жить. Но я всегда помнила, что перед смертью оставлю свое жало в странной маленькой девочке, которая как раз собиралась закончить свою прогулку по крыше. У меня нет выбора. Я знаю, сейчас боль тебя не волнует, но все равно – прости меня.
Мертвая янтарная пчелка валялась на теплом брезенте. Внизу, среди пучков травы выглядывающих из трещин асфальта, пытаясь извлечь жало с помощью булавки, сидела девчонка. С укушенной руки, покрытой порезами и шрамами, капала кровь – кажется, она не боялась боли. Время от времени странная маленькая девочка поднимала глаза к небу и громко смеялась.