(Из цикла "Этюды о страхе")
Бела Лугоши пропал. Он был помещен в госпиталь с сильнейшим наркотическим отравлением, а сегодня днем, придя в себя, ушел в неизвестном направлении. Я методически объезжал каждое место, где бы он мог направиться, но ни в китайском театре, ни у старика Ли, регулярно снабжавшего Белу морфием, его не было. Оставалось только одно место, где он мог бы чувствовать себя как дома. Он, наверняка, на студии… Моя догадка оказалась верной - студийный охранник видел, как старик около часа назад прошел на территорию. Я стал методически обходить каждое помещение. В павильоне было темно и пусто. Гримерные были заперты. Вдруг сквозь двери старого склада реквизита я заметил слабую полоску света… Он здесь! Шагнув в пыльный полумрак, я стал осторожно пробираться сквозь сонмы фанерных чудищ. Бела сидел на войлочном осьминоге, повернувшись ко мне спиной. Его голова была опущена, а длинные тонкие пальцы нервно выстукивали на голове тряпичного чучела замысловатый ритм.
-Я ждал твоего прихода, Эдди! - не оборачиваясь, проговорил он. Голос старика был глух.
-У тебя слух как у летучей мыши, - с глупым смешком ответил я, - Ты узнал мои шаги?
- Только нам с тобою здесь самое место… Среди пыли и паутины.
-Я не понимаю, Бела!
-Что же тут непонятного? Мы больше никому не нужны в этом городе, - голос Белы стал еще глуше, - Я говорил с руководством "Юниверсал". Хотел им снова предложить свои услуги…
-И что же? - я почувствовал неприятный холодок в животе. Их ответ предугадывался заранее…
-Я слишком стар… Моя репутация испорчена твоими фильмами… И самое главное, они говорят,… - ритм выбиваемый его пальцами становился все быстрее и жестче, - Они говорят, что я больше не в состоянии кого-либо напугать!… Что моя графская пелерина не напугает сейчас даже ребенка… Они не хотят дать мне даже шанса восстановить свое былое имя,… доказать, что старый Бела Лугоши как и прежде способен наводить ужас на любого зрителя…
Вдруг за моей спиной раздался громкий скрип дверных петель. Полоска слабеющего дневного света у выхода становилась все уже и уже, пока не исчезла вовсе.
-Нет! - бросился я к выходу, но было поздно. Массивные двери склада были заперты.
-Эй вы, вернитесь! Откройте! Здесь люди… - кричал я, барабаня по ним изо всех сил, но все было тщетно. Я решил попробовать высадить дверь. Вначале толкал плечом, затем пытался выбить ногой, но все было без толку. Бела, не скрывая улыбки, наблюдал за моими упражнениями из своего угла, затем, покопавшись во внутреннем кармане пальто, достал сигару и откусил кончик. Я присел рядом с ним. Старик вытащил из внутреннего кармана еще одну сигару и протянул мне, но я отказался.
- Как знаешь… - пожал он плечами, - Ничего другого предложить мне в "Юниверсал" не захотели. Так, что грех было бы отказываться от такой малости, как пара-тройка сигар…
-Придет день, когда они пожалеют, что отказались от тебя… Мой новый фильм заставит их это понять.
-Что? - Белу даже передернуло, - Твой новый фильм?!…
-А почему нет? Я задумал такой сюжет, что…
Лицо старика помрачнело, и он отвернулся.
-Прекрати, - тихо сказал он. Дрожащими пальцами он вновь вставил в рот сигару и сделал глубокую затяжку. - Прекрати! Не продолжай дальше, пожалуйста…
-Почему? - во мне вдруг заговорила уязвленное самолюбие, - Ты больше не веришь в меня?!!
-Не верю, - покачал головой старик, и в пыльном полумраке вновь наступило неловкое молчание. Уже было далеко за полночь. Надежды на то, что кто-то спохватится нас, не было. Нужно было скорее уснуть, чтобы не чувствовать подступающего все ближе чувства голода. Однако, звук шагов Белы, уныло бродившего от одной стены к другой, не давал мне закрыть глаза ни на минуту. Спустя двадцать минут мне все-таки удалось задремать, но вдруг прямо над моей головой раздался пушечный взрыв, и остатки сна были немедленно разметаны в пух и прах.
-Что это? - спросил я, плохо соображая, что происходит.
-Гроза! - ответил старик, - Там бушует настоящая буря…
Он с нескрываемым восторгом вслушивался в нарастающий шум ливня снаружи. Вдруг единственная лампочка, тускло освещавшая склад, яростно зашипела. Из нее посыпались искры, и мы лишились единственного источника освещения.
-Только этого не хватало, - пробормотал я, - Бела, не двигайся! Я иду к тебе…
Казалось, старый склад, погрузившись в темноту, обрел дух и плоть. Касаясь каждой коробки, каждого ящика, попадавшегося на моем пути, мои пальцы улавливали его пульс, который с каждым шагом становился все явственнее. Осторожно протиснувшись между ящиками, я, наконец, оказался рядом со стариком.
-Какие у тебя холодные пальцы! - пробормотал Бела, когда нащупал я в темноте его узловатые пальцы, - Ты что же, боишься темноты?
-Я?! С чего ты взял?..
-Я чую твой страх, как акула запах крови, - упрямо настаивал старик, - Можешь даже не стараться меня переубедить!
Мы расположились на тюках с тряпьем, валяющихся на полу. Воображение играло со мной шутки одну злее другой: стены склада вздувались во мраке, словно под ними были скрыты легкие гигантского живого существа, глаза миллионов невидимых существ пристально следили за мной из пахнущей теплой пылью темноты…
— ... Вот бы это перенести на экран! Правда?... — вдруг в мои мысли ворвался голос Белы.
—Ты о чем?
— Мне подумалось, как бы выглядели на экране настоящие кошмары, вроде того, что мучает тебя сейчас... Никаких безумных профессоров, картонных казематов и войлочных осьминогов! Это было бы небывалое зрелище!… — в его голосе слышалась былая страсть, — Представь себе, человек оказывается запертым один в абсолютной темноте. Всего, что ему казалось знакомым и понятным при свете, уже нет! Он заперт в чужом враждебном ему мире, созданном его же воображением и неожиданно ожившем с наступлением темноты… Каков сюжет!
— А кто его там запер? — спросил я, но в следующую минуту понял, что сказал глупость.
— Разве так важно, кто его там запер и зачем?! — всплеснул Бела руками, — Главное то, что он оказался один перед собственным страхом… Вот о какой роли я мечтаю! Сними такой фильм, Эдди! Он станет моим возвращением на экран…
— Всего один герой… Ни монстров, ни оживших мертвецов…- мне оставалось только пожать плечами, — Что же в твоей истории такого страшного?!
— Прислушайся к собственным чувствам, — прошипел он прямо мне в ухо…
— Нет, Бела, пойми: такой фильм никому не будет интересен, — запротестовал я, — Хозяева студии, прочитав сценарий, с удовольствием вобьют в твой гроб еще несколько гвоздей, чтобы больше о тебе никогда не слышать… Бела, ты слышишь меня?… Бела!… — Сердце начало ныть, предчувствуя недоброе. Пошарив в темноте руками, я вдруг обнаружил, что старика нет рядом со мной. Необходимо было успокоиться. Если бы ему стало вдруг плохо, то он, наверняка, не молчал бы. Он просто решил поиграть в прятки…
— Хорошая попытка, Бела! Ты заставил меня нервничать… - с показным весельем проговорил я, — Я сдаюсь! Ответь мне…
Однако в ответ я услышал лишь стук собственного сердца, усиливающийся с каждой
минутой.
— Ну, хорошо! Я иду искать! — объявил я в темноту, — Кто не спрятался, я не
виноват!
Я огляделся по сторонам. Привыкшие к темноте глаза стали понемногу разбирать слабые очертания окружающих предметов. Осторожно ступая, я стал продвигаться вперед, выставив вперед руки. Запах, выкуренной сигары, смешавшись с запахом пыли, он сделал атмосферу склада еще удушливей, чем раньше. Перебравшись через груду ящиков, преградивших мне дорогу, я двинулся вперед, положившись во всем на свой слух. Вдруг мне послышалось чье-то шумное дыхание за спиной. Я резко обернулся, выбросив вперед руки, но… позади меня никого не было.
— Бела, прекрати! Я знаю, что ты здесь! — закричал я, — Выходи!
Ответа не было. Я жадно вслушивался в каждый звук. Мое сердцебиение, шумная дождевая дробь по крыше, шорох и хруст опилок, рассыпанных на полу, - все слилось в единый непрерывающийся гул. Порою мне казалось, что где-то за моей спиной раздавалось насмешливое стариковское хихиканье. Но как только я сворачивал на звук, мне казалось, что я слышу его уже в противоположной стороне. Какое-то время мне даже казалось, что я фантастическим образом перенесся из старого склада в какое-то неведомое измерение, и теперь навсегда приговорен блуждать по этому мрачному запределью в поисках неизвестно чего. Я настойчиво отгонял от себя эту глупую фантазию, но очень скоро она так крепко въелась в мой мозг, что я уже с трудом мог отличить реальный мир от выдуманного. Я ясно ощущал, как стены склада то исчезают, то сжимаются все теснее и теснее вокруг меня. Дышать становилось все труднее. Вдруг откуда-то сверху на меня упало что-то огромное и тяжелое. Опутав меня шершавыми щупальцами, ОНО потянуло меня всей своей тяжестью к земле. Чудовище вдавливало меня в деревянный пол. В висках стучало. Перед глазами поплыли цветные круги. В нежданной вспышке света, сверкнувшего где-то над моей головой, я разглядел прямо перед собой два огромных фасеточных глаза бессмысленно вглядывающихся мне в лицо. Спустя миг свет погас также неожиданно, как и зажегся. Из последних сил я отбросил от себя душившую меня тварь в сторону, а сам, задыхаясь, отполз в другую. Со всех сторон из темноты до меня доносилось хриплое дыхание...
—Выпустите меня!— вырвался из моего горла хриплый крик, — Выпустите меня отсюда! Я не хочу здесь умирать! Выпустите меня!!!
Мир вокруг меня превратился в палубу ковчега, плывущего по бурному морю. Едва я поднимался на ноги, меня тут же опрокидывало на спину. Холодный пот заливал глаза. Словно рыба, выброшенная на берег, я ловил ртом остатки воздуха вокруг себя…
— Вот мир, на трон которого ты претендуешь, Эдди! — раздалось где-то совсем рядом со мной. Старческий голос был похож на змеиный шип,— Смотри! Смотри туда. Мгла вдохнула жизнь в него, вырвав из плена человеческого воображения. Управляй им, или он сделает тебя своим рабом!
— Нечем дышать!… Воздух! —хрип, вырывающийся из моего горла, становился все слабее и слабее, пока вовсе не превратился в шепот, — Помогите!…
— Управляй им! — чьи-то руки приподняли мою голову, и я увидел перед собой… бледное светившееся тусклым светом лицо,— Управляй, или умри!
Где-то далеко впереди раздался тягучее пение ржавых дверных петель и посреди непроницаемой мглы открылся ярко светящийся квадрат, из которого донесся… запах свежего утреннего ветра…Две размытые тени отделились от солнечного луча, ворвавшегося в мрачное запределье, и осторожно приблизились ко мне.
— Поднимайте его скорее! Вытаскивайте его отсюда… — проговорила одна из теней.
— Ты лучше молись, чтобы он на тебя не подал в суд за то, что ты его тут запер! — проворчала в ответ другая.
— Кто же знал, что он там?! Сюда никто никогда не заходит… А я увидел, что двери открыты, вот и решил их запереть…
— Звони в госпиталь. Пусть приедут и разберутся с ним…
—Не надо! — раздался над моей головой знакомый старческий голос, — У него просто приступ клаустрофобии. Ему сейчас нужен только солнечный свет и несколько глотков свежего воздуха… Вот и все лечение.
…Я открыл глаза. Над головой ярко светило солнце. Шелестели деревья. Пахло океаном…
— С возвращением, Эдди!— проговорила возвышающаяся надо мной голова Белы, — Как ты себя чувствуешь?
Когда до меня дошло, что я лежу на скамейке в студийном парке, и голова моя лежит на коленях Белы Лугоши…
— Куда же ты исчез?— спросил я, — Как ты мог так со мною поступить?!
— На самом деле, я просто сделал несколько шагов в сторону от тебя и просто наблюдал за тобой. Это было забавно…
— Забавно?! Ты не представляешь, что со мной творилось…
— Ну почему? Ты ведь сам сказал, что у меня слух как у летучей мыши. Он вполне заменил мне в этом случае глаза. Я прекрасно слышал, как ты бродил среди ящиков, как ты боролся с войлочным осьминогом, которого я тебе подкинул. А уж крики твои только глухой бы не услышал…Хорошо, что эти охранники оказались рядом.
— …С войлочным осьминогом?… — повторил я, не слыша последних фраз старика,— Но ведь Оно было живым! Я видел его глаза! А светящееся лицо?!!
— Ты видел только то, что показывало тебе твое воображение, а я лишь немного ему помог, подсветив тебе спичкой, —покачал головой Бела.
— И что же теперь? Ты доволен, надеюсь?!…
— Прости, Эдди! — старик помог мне подняться со скамьи, —Тебе в первый раз за всю твою жизнь представился случай победить свой страх. Если бы ты выиграл схватку, то снял такой фильм, который вознес бы нас двоих на золотой пьедестал… Но ты проиграл… Так что придется нам с тобой довольствоваться тем, что имеем. Ты — своими фильмами, а я — своей графской пелериной…— Бела встал и, оттряхнув свое старое черное пальто, направился в сторону выхода.
*****
От автора:
Бела Лугоши скончался от сердечного припадка в августе 1956-го года. В своем последнем письме к Эдуарду Вуду он попросил похоронить его в костюме графа Дракулы, в котором его запомнил весь мир …