«Есть кое-что похуже этих слез, детка» – частенько говаривала мама Молли, когда резала лук, - «взаправду похуже…».
Хуже… Пластиковый пакетик ванильной тянучки с треском лопнул и полетел на покрытую пылью мостовую. Третий за сегодня.
«С этим надо что-то делать», - сказала бы мама Молли, - «Что-нибудь очень вкусненькое. Ты ведь хочешь этого, детка?». Мама всегда находила нужные слова. В тот день, когда Молли вернулась домой из школы позже обычного, мама готовила земляничную начинку для пирога «Флирт» с последней страницы «Скандальных хроник». Ее руки, покрытые липкой алой кашицей, так быстро перебегали от миски к миске, что Молли, почти что передумала, но…
«Что-то случилось, детка?». Не переставая резать клубнику, мать подняла глаза и едва заметно улыбнулась. Ее руки по прежнему продолжали делать свое дело, и на какой-то миг Молли показалось, что она имеет дело с роботом из дешевого кинофильма «про звездолеты и прочую дребедень», но держать Это в себе было выше ее сил.
- Они называют меня Жирной Уродиной, мама. Толстой-Жирной Уродиной.
Шлеп. Крупная красная ягода, только чудом не разделившая участи своих менее удачливых товарок, упала на стол, и покатилась по скатерти, оставляя за собой бледную водянистую дорожку. Какое-то время они обе смотрели на ее движение, и Молли четыре… нет - пять раз пожалела о том что сказала, и уже подумывала о том как бы превратить все Это в шутку (Мы с Бет сегодня утром напридумывали, правда смешно, мама?)…
- Они ошибаются, детка.
Мать отложила нож в сторону и тяжело поднялась со стула. Бесконечные складки ее халата угрожающе зашуршали и Молли подумала, что сейчас настанет Время Всей Правды (ты действительно Толстая-Жирная Уродина и мне действительно тошно смотреть на твою прыщавую рожу), но мать, казалось, не замечая ее подошла к холодильнику, и стала перебирать бесконечные ряды разнокалиберных баночек с вареньем. Ее массивное тело колыхалось при каждом движении и на сгибах рук выступили первые бисеренки пота, тонкими ручейками просачивавшиеся в рукава халата.
- Мама, - Молли плюхнула рюкзак на кафельный пол и почему-то присела на корточки, - Я..
- С этим надо что-то делать.
Моли изумленно посмотрела на мать и громко сглотнула. Огромный комок розовой жвачки отправился в совсем не ожидавший его желудок.
- С этим надо что-то делать, - повторила мама. – Что-нибудь вкусненькое. Розовая банка с конфитюром гулко ударилась об стол. – Ты ведь хочешь этого, детка?
Вспомнив это теперь, Молли улыбнулась, и заправив реденькую челку за уши, слезла с подоконника. Мама всегда знала что делать. «Кратчайший путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Ничегошеньки нового!», - говаривала она ей, раскатывая тесто для очередного шницеля «черт знает по каковски». «Это дело требует души… Не рецептов там всяких… Нет! Это все мелочи. Душеньки оно требует, ду-шень-ки. Вот что я тебе скажу». Тесто сворачивалось в аппетитные рулетики и уплывало в недра духовки. «Пару раз приготовишь Это, и считай, что ты взяла его за задницу. Вот увидишь, детка…». Мать вытирала муку прямо об полы своего бесконечного халата и усаживалась за стол.
Молли еще раз улыбнулась, и подумала о том, как бы удивилась мама, узнав, что именно Пол «взял ее за задницу», причем в самом прямом смысле этого слова. Они познакомились в супермаркете, куда Молли пришла за баночкой острого Чили. В тот день она готовила жгучий мексиканский салат, ожидая Бесс и ее новоиспеченого дружка к ужину. Не то чтобы Молли очень радовала предстоящая встреча, но отделаться стандартными барбекью казалось ей невыразимо скучным. Застыв у огромного прилавка с приправами, и поглощенная процессом отбора ингредиентов, она совершенно не заметила огромного детину, подкравшегося к ней сзади и закричала только тогда, когда ее филейная часть была весьма ощутимо сдавлена. Нисколько не смущенный этим, парень не только не отпустил ее задницу, но и склонив голову прямо к молочной шее, прошептал несколько слов, от которых Молли едва заметно покраснела и выронила пакетик с Чили на пол. Из магазина они вышли уже вместе. Десятью минутами позже, Бесс посоветовала ей принять аспирин и лечь спать пораньше, сокрушаясь по поводу несостоявшегося визита. Еще через пару минут, Молли узнала, что есть вещи гораздо более привлекательные, чем французское пирожное с глазурью.
Может это и не самое лучшее знакомство, и в пухлых женских журналах все описывалось несколько иначе… Но крепкозадые мулаты так редко встречались в жизни, что казалось они существуют лишь на глянцевых страницах между рубрикой «Разгадай на досуге» и «Советами Хозяйке»… А Пол был таким настоящим! Видя, как он уплетает ее венские шницеля, она таяла от счастья, а короткими летними ночами… Она никогда не расскажет об этом маме, но, как, десять тысяч раз черт побери, как это здорово!
Эти приятные воспоминания ненадолго отвлекли ее, но только ненадолго.
Страх.
Страх пожирал Молли, невзирая на то, что она могла приготовить ему более вкусное блюдо. Тысячу новых вкусных блюд для страха. Бжжик. Молли засунула в рот еще одну тянучку – еще вчера это помогало, но сегодня… Черт, она даже не заметила, как пригорели котлеты. Кратчайший путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Ничегошеньки нового!
Позавчера Пол пришел с работы в девять. Не в семь, а в девять – до его прихода Молли двадцать три раза посмотрела на часы. Еще с половины седьмого у нее впервые появилась мысль… одним словом «Молли, детка, а ведь он может и не придти! Девочки, которые не умеют готовить, нааадолго остаются одни, вот что я тебе скажу». Молли судорожно взглотнула и вновь потянулась за конфетой.
Стоп! Так нельзя! Молли выкинула начатую пачку в помойное ведро и решительно хлопнув дверью отправилась в магазин. Что это будет – простой бифштекс или биточки в винном соусе? А.. не столь важно, решила Молли, топая по раскаленному асфальту. На улице было и впрямь жарко: если бы не прочные парусиновые шлепанцы, она бы точно обожгла ноги. На противоположной стороне улицы соседская девчонка, облаченная в коротенькие шорты и крохотный топик, возилась со стареньким велосипедом. Ее задок, щедро намазанный кремом для загара так задорно сиял на солнце, что Молли невольно вздохнула. Как жаль, что я не могу снять с себя эти дурацкие тряпки, - рассуждала Молли придирчиво оглядывая свое мешковатое платье. – Если бы мне удалось похудеть хотя бы на пару килограмм… Черт, и что эта пигалица себе позволяет! Интересно, о чем думают ее родители?
- А Полу бы, наверное, понравилось. И ты это знаешь. Понравилось заглядывать под хвост к этой вострозадой дуре. Ты ведь знаешь почему он опаздывает…
- Заткнись!
- Завтра он придет позже.
- Это неправда!!
- Послезавтра…
- Неправда!!!
- Послезавтра он скажет, что ты Толстая-Жирная Уродина с прыщавой мордой и ему надоело жрать твои биточки.
- Не надо!!!!
- А после послезавтра он не придет вообще…
Не надо! – уже вслух произнесла Молли. Но было поздно.
- И ты останешься одна.
Время ужина настало.
Миссис Рид сердито взглянула на телефон. Что-что, а уж звонки во время «Иоланды» – вещь совершенно непозволительная. После шестого звонка, она нажала на пульт телевизора и устало поднялась с дивана.
- Путь к сердцу мужчины несколько короче, мамочка, - сказала Молли, и с чувством глубокого удовлетворения положила трубку.