Хочется содрать кожу и остаться в костях. До мочевого доходит малость. Основное выходит пОтом. Сама мысль о сексе повергает в обильное увлажнение всего тела. Движение глаз осталось одно – закатывание зрачков.
На работе находишь любой повод, чтоб зайти в комнату, где начальство. Там кондишн до озноба.
- Вы не знаете, сегодня без изменений?
- Без каких? – холодно спрашивает секретарша.
- Я не имею в виду погоду. Обещали то же самое, - медленно-медленно произносишь каждую букву. Потом длинный вздох. – У нас ничего такого?
- Какого, Господи?
- Извините. Значит, никакого. Я не уволен?
- Товарищ, не мешайте работать…
Длинно извиняешься, нежно открываешь дверь и
трогательно возвращаешь ей закрытое положение. «С-суки» – материшься про себя и плетешься на свое пекло, где таких, как ты, сотни и тысячи. Ну человек 10. Но с учетом жаровой деноминации их тысячи… А эти компьютеры… Хоть бы вееры раздали… Дыхание с высунутым языком не дает никакого эффекта. Как собакам это помогает?!
Считаешь время до обеда, обедаешь квасом, потом ждешь конца дня, который не означает конца жары.
Ложишься и потеешь. Спишь и потеешь. Просыпаешься с ощущением, что ты младенец без памперсов.
В ванне ужинаешь и завтракаешь квасом же.
Сигарету только подкуришь, капля со лба – блямс! – и прощальный дымок… Воспоминание о феврале не дает никакого толка. И только песня в мокрых мозгах: «У погода нет плохой, блин, погоды на фиг…»