Прежде чем выйти на улицу, я трачу полчаса или час на подготовку. Во-первых, я должна настроиться морально, набраться сил, что бы увидеть людей. Этих людей. На улице все они, незнакомые, кажутся враждебными. особенно когда смотришь на них из окна. Во-вторых, я должна создать "образ". Слава Богу, у меня хватает смелости менять их. Это моё достижение. Я могу сегодня быть нахально-джинсовой девочкой-подростком, завтра - утончённо-каблучной леди неопределённого возраста. Я не могу себе позволить лишь одного. Быть непонятной. Это слишком дорогого стоит. И ещё быть некрасивой. Так как это тоже вызывает сомнения.
Конечно на улицу выхожу уже не я, но а кто сказал, что я там нужна? Была бы моя воля, я бы и вовсе изолировалась. Но это бы значило пойти на поводу. Ну уж нет. Каждое утро я встаю с мыслью, что я смелая.
Да о смелости. Я думаю, действительно смелым можно назвать лишь того, кто знает о всех возможных неприятностях, но остаётся смелым (живёт?) несмотря на это. Заставляет себя быть смелым. Ежедневно, ежечасно. Это не та подростковая бесшабашность, когда смелость оправдана наивным восприятием "со мной ничего не может случиться", это не то, когда "нечего терять".
Сумбурность мышления всегда подводит меня. Получается, что первое, что я сказала, противоречит второму. Ну это я о масках. Да, маска - это слабость. Но это минимальная слабость. Главное - не забывать, что под пластмассовостью прячусь я. Прячусь... Да, снова противоречие. Лучше сказать скрываюсь. Это и интригует больше, и придаёт некий ореол загадочности. Джеймсбондовости.
Звуки. Город наполнен ими. В детстве лучше понимаешь, что значит какой звук. Сейчас же пугаешься (боишься?) звуков. Вот что там за ужасный детский крик? Воображение рисует страшные (смертельные?) картины. Выглядываю в окно. Девочка несётся, не разбирая дороги. За ней, вытянув руки вперёд, другая, постарше. Салки. Ничего особенного. Слава Богу. Иногда (хотя на самом деле почти всегда) хочется выйти на улицу и попросить детей не кричать так. Не пугать меня.
Вчера я вспомнила тех девушек (девочек?). Это было семь лет назад. Они жили на соседней улице и некоторые из моих подруг их знали. Их нашли в канализационном колодце. Им, как и нам тогда, было семнадцать. у одной, когда её вытащили, были совершенно седые волосы.. Что? Что надо было делать с ней, как мучить, что бы такая юная ещё девушка (ребёнок?) поседела? Я не знаю, нашли их убийц или нет. Но по большому счёту, это не важно. Значение имеет лишь то, что уже произошло.
Когда мне было лет восемь, от одной подружки я слышала странную (ужасную) историю. Она говорила, что пропала девочка, наша ровесница. А когда её нашли у какой-то пожилой семейной пары, она была наполовину девочка, наполовину собачка. Я не очень поверила ей, но сейчас я думаю, что тогда она просто по своему поняла взрослую фразу. Которая звучала примерно так: "Эта девочка уже потеряла человеческий облик. Она была у них как собачонка". Как? Для чего надо было красть ребёнка, кормить из миски, на ночь класть в ванную (это тоже из рассказа подружки), для чего это надо было? Как хорошо, что я ей не поверила. Я была бы слабее, я бы боялась. Хотя я и сейчас надеюсь, что была неправда.
Поток моих мыслей иссякает. Мне хочется закончить это повествование. Но вопрос всё равно остаётся (мучает?). Для чего зло? Почему (как?) оно приносит наслаждение? Приносит ли? Я не понимаю. Убейте меня, но я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не понимаю.
И всё таки, откуда?