Я ночевала у родственников в городе, а жила и работала в пригороде, поэтому, чтобы успеть на работу к восьми, мне нужно было попасть на первую электричку. Общественный транспорт еще не ходил и меня обещал довезти мой друг, работающий в частной фирме охранником.
Было около пяти часов утра, когда раздался телефонный звонок:
— Наша машина сломалась, я недалеко от вокзала, выходи и лови тачку, я встречу тебя и заплачу водителю, — сказал мой друг.
Я вышла. Просыпалось нежное майское утро, не жаркое и свежее. Ветра не было, деревья стояли тихие. Первые солнечные лучи заставляли траву, мокрую от росы, играть серебром. Пробовали петь птицы. Ни людей, ни машин. Тишина, нарушаемая моими шагами и птичьим щебетом. Я редко вставала так рано и была просто счастлива, шагая по пустому чистому городу.
Вывернув на широкую автостраду, я заметила парня, голосующего на противоположной стороне. Он был явно не в себе. Пытался остановить автобус, а когда тот с шумом пронесся мимо, дико выматерился вслед. Я успела подумать: “Надо держаться от этого кадра подальше”, но в этот момент парень меня заметил.
— Эй, девка, стой! — Крикнул он, направляясь ко мне через дорогу.
Я сделала вид, что не слышу и сказанное им ко мне не относится (хотя это было глупо), в общем продолжала двигаться дальше.
— Эй, ты, — мат-перемат, — стой, я сказал, — парень ускорил шаги и догнал меня. Схватил за локоть. Он был весь серый, мелкий, в спортивном костюме. На его глазах синели наколки “Они устали”.
— Извини, друг, я спешу, — я вывернулась и продолжала путь, как будто ничего не случилось. Но шаги ускорила и стала забирать вправо, на другую сторону дороги. Я не бежала, так как боялась распалить его погоней.
Услышала тяжелый бег за спиной. Меня схватили за руку, дернули, и вот уже этот тип стоит передо мной.
— Ну, сволочь, — он ударил меня в место между животом и ребрами, позже я узнала, что это называется солнечным сплетением. Я упала на колени, уронила в пыль сумку, от боли на глазах выступили слезы. С усилием ловя ртом воздух, я все же сумела сказать:
— Не надо так. Ты ведь хороший парень.
— А ты сильная, — зло удивился он. По его мнению, от такого удара я должна была отлететь на несколько метров.
— Ну ничего, это даже хорошо, — он достал нож, щелкнул им, выскочили длинное лезвие.
Борясь со слезами, но не от страха (я дурацкий человек, не боюсь когда надо. Может просто не успеваю?), я, глядя ему в глаза, вдруг поняла — он не просто хочет меня изнасиловать. Сначала он поизмывается как сможет, а потом убьет. Это ощущалось так же ясно как сказанное вслух. Желание убить сквозило в его бесцветном взгляде. Мне вдруг очень захотелось жить.
“Господи, — взмолилась я первый раз в жизни, — спаси меня, ради всего, что есть! Пошли мне чудо, избавь меня, Господи!”
— Ну-ка, давай, в эти кусты, — парень махнул ножом в сторону деревьев, росших возле дороги. Я поняла, что если я туда пойду, то уже оттуда не выйду. Стала лепетать то, чему учили в журналах:
— Давай встретимся в другой раз. Я тебе устрою прекрасную ночь, только не сейчас. Сегодня я тороплюсь и не смогу дать тебе удовольствие, которое могу...
— Быстро, я сказал, — осатаневший парень снова махнул в сторону зелени.
Медленно, очень медленно, поднимаясь с колен и прижимая к груди сумку, я стала вставать. Я тянула время, все еще на что-то надеясь. Вдруг где-то за моей спиной зашуршали шины, донесся слабый звук мотора. Невзирая на последствия, я обернулась. В нашу сторону ехало такси. В ту же секунду я решила — Лучше умру под его колесами и кинулась навстречу. Больше никогда в жизни я не бегала с такой скоростью. Тем более, бежала я, еще не выпрямившись от удара. Водитель, не решившись меня задавить, тормознул, я дернула дверцу, которая по его глупости (и к моему счастью) оказалась открыта и влетела в машину. Я не сразу поняла, что означает этот шоркающий звук и почему водитель дал полный газ.
— За тобой гнался парень с ножом, он успел только схватиться за капот. Это что, твой знакомый?
— Нет, — сказала я, все еще сжимаясь от боли, — он пристал ко мне только что, если бы не вы, он бы меня убил.
Водитель замолчал, обдумывая мои слова.
На вокзале он не взял денег.
— Господи, первый раз в жизни человека от верной смерти спасаю и за это еще деньги брать? — Возмутился он, — я же видел лицо этого подонка, он бы тебя действительно убил.
Намного позднее я услышала, что пик маньяков наступает на рассвете, в четыре-шесть утра. И перестала так безоблачно относиться к утренней росе.
Но до сих пор, когда говорят о чуде, я вспоминаю то утро и ту машину, неожиданно вывернувшую из-за поворота.
ноябрь 1998 года