...И я еще хотел стать стоматологом! В четвертом классе, правда, но хотел же! Тогда задали сочинение на тему “Кем я хочу быть?” Лично мне тогда хотелось просто еще поучиться в школе, откровенно говоря, и о взрослой жизни думать как-то совершенно не было никакого желания. Но не напишешь же в сочинении, что взрослым мне быть не хочется! Обратился за помощью к маме. Она работала в регистратуре поликлиники.
- Тю, та шо тут думать! - с легкостью всплеснула руками мама. - Напиши, шо хочешь быть стоматологом. Они знаешь, какие деньги получают?!
- А кто это - стоматолог? - мне просто понравилось новое слово - какое-то загадочное,
научное...
- Та зубной врач же, ты шо?!
Тогда я как-то не придал этому значения. Из-за любви к этому новому для меня слову, а отнюдь не к жуткой профессии взял и нацарапал страничку текста о пользе стоматологов для народного хозяйства страны. И, мол, как можно оставаться в стороне от такой важной отрасли и быть кем-то еще, кроме как зубником?! Словом, выразил полную гамму чувств - как только закончу школу, тут же пойду успешно учиться, чтоб потом не менее успешно работать этим самым стоматологом...
Учительница, Майя Сергеевна, зачитала мое сочинение перед всем классом. Видимо, она сама впервые столкнулась с тем, что
карапуз-четырехклассник хочет стать тем, перед кем трепещет любой не то, что школьник, а и учитель…
Прежде, чем огласить мою мечту с листа, она анонсировала ее устно:
- А вот наш Миша хочет стать знаете кем? - стоматологом!
Весь класс в полной тишине уставился на меня. Потом почти в один голос все спросили - что это такое? Когда Майя Сергеевна раскрыла тайну этого слова, внимание к моему сочинению было предельным...
Стоматологом-то я, конечно, не стал. Более того, я боюсь, что не понимаю людей, которые утром пьют кофе, а потом идут на работу, на которой их ждет этот непередаваемый больничный запах, бормашина, кусачки, больные зубы... Бр-р-р.
Сказать, что этого я избежал полностью - не могу, потому что нахожусь в противоположном лагере. В том, который и обеспечивает работу стоматологам. Т.е. периодически я утром пью кофе и плетусь туда, где меня ждет этот непередаваемый больничный запах, бормашина, на худой конец - даже кусачки для больного зуба...
Вообще, когда речь заходит о зубниках, возникает повод наслушаться всяческих историй о том, что кому-то где-то кто-то вырвал не тот зуб, или вставил не туда, не так, в результате чего несчастному больному вместо пломбы пришлось менять всю челюсть...
Однажды приспичило и меня. Внезапно и безнадежно. Сначала обломился зуб, из-за чего привычка улыбаться отодвинулась в перспективу, а затем и вовсе накрылась медным тазом - остаток зуба дал старт опухоли. По опыту аналогичных симптомов я понял, что нужно делать самое худшее - удалять. Для мужика, наверное, это тоже самое, что для женщины - аборт. Но поскольку ничем другим положение уже не спасти, согласишься на что угодно.
В стоматполиклинике я появился через десять минут после ухода врача. Лечебные и смотровой кабинеты еще работали, а хирург - уже нет. Я показался в окошечко регистратуры со своей беременной щекой:
- А фто, уфе никто нисего не сделает?
- Боже мой! - ахнула тетенька, - что ж вы так поздно-то? Теперь только завтра с утра. Берите свой страховой полис и вам все сделают бесплатно как пациенту с острой болью. А сейчас уже никто вам не поможет... Впрочем, сходите в смотровой кабинет. Может, там что подскажут?!
Это предложение она высказала с сомнением в голосе. Но ее сочувствие было неподдельным. И я пошел. Может, укол какой сделают, мало ли? - утешал я себя, ибо знал - если сегодня оставить все в неприкосновенности - завтра я проснусь с таким арбузом во рту, что мало не покажется...
Уже многим стоматологам я доверял свои зубные останки и могу сказать, что судьба
даровала мне толковых дантистов. С доверием я пошел и в этот раз.
В смотровом на стуле врача восседала фигура женского облика высохшей комплекции. О возрасте говорили даже волосы - по структуре и цвету они были похожи на поцарапанную медную проволоку. Нижняя часть лица была скрыта под марлевой повязкой. Я ее застал за чтением какой-то книжки и мое появление повлекло только изменение позы глаз - взгляд от книги перекочевал на меня.
- Мофно? - безсильно пролепетал я.
- Да.
Голос врачихи был похож на скрежетание проволоки.
- Маша! - заскрипела она громче в пространство кабинета. - Давай-ка поработаем. А то уж засиделась небось.
Откуда-то из-за угла возникла молодая медсестра с накрашенными, но пустыми глазами.
Я уселся в полугоризонтальное кресло с готовностью отдаться пожилой обладательннице этого белого халата, хотя что-то меня уже насторожило.
Меня волновал только больной зуб. И казалось, что вся Вселенная должна сосредоточить внимание только на этом крохотном участке боли. Но врачиха, вооружившись острым щупом и зеркалом, начала страстный осмотр всей челюсти. Она просовывала свои железяки в закрома моей пасти, тыкала и расковыривала каждый зуб и пломбу так, будто хотела все отколупать. О своих раскопках она оповещала громогласно, на все помещение, медсестру - какой зуб мой, какой искусственный. Понравился такой ее выпад:
- Так, третий слева сверху - пломба недеформированная. (Ковыряет щупом. Что-то удается отколупать.) Нет, пиши - деформированная...
Когда эта нацистка наконец дошла до больного осколка, то взяла в руки какую-то железную мини-дубинку и принялась ею колотить по объекту исследования, интересуясь - больно мне или не больно?!
- Ы-ы, - от ужаса промычал я, придавая отрицательный оттенок ответу.
- Тогда его еще можно спасти, - кроша щупом останки зуба, резюмировала
мучительница.
Потом ее что-то осенило и она переключилась на соседний, совершенно здоровый зуб:
- А может быть, у тебя ЭТОТ болит? - спросила молотобойщица и стала по нему дубасить со страстью дятла.
“Ей бы сваи вбивать в вечной мерзлоте” - подумал я и сквозь искры из глаз тоже как мог - заверил, что мне совершенно не больно.
Потом она перековыряла остальные мои и не совсем мои зубы и, полагая, что она свою миссию выполнила, швырнула железячки в судок. Я облегченно вздохнул и с надеждой спросил - что же делать с опухолью?
- Ах, да, - опомнилась врачиха и своим пальцем, по жесткости не уступающим лому, начала тюкать в опухшую щеку.
- Ну что- что? - по угасшей интонации угадывалось, что ее познания в стоматологии
остощились, что интерес ко мне пропал, и что она ничем больше помочь не может, - пополощите чем-нибудь, попейте что-нибудь.
Она задумалась. “Олететрин можно попить!” - осенило ее.
Я сполз с кресла и двинулся к выходу.
- Подождите, подождите! - как-то возбужденно взвизгнула врачиха и в мгновение ока оказалась передо мной. - Идемте со мной, - с этими словами она вывела меня за дверь и уткнулась в большой список под названием “Соплатежи”.
Оказалось, что острая боль, по категории которой я проходил и из-за чего зуб мне могли бы удалить совершенно бесплатно, - никак не влияла характер работы смотрового кабинета. Даже если бы я умер от проведенного осмотра (что небезосновательно), то мое тело все равно бы, наверное, перещупали в поисках денег...
Врачиха искала подходящую графу. Я видел только красные цифры - 7, 9 и 12 рублей. За какие манипуляции - не вдавался: мне было еще хуже, чем до осмотра. Тетка водила пальцем по строчкам, бормоча текст, и потом громко: “Семь рублей. Это не то” - она тут же отмела этот вариант. Потом снова - бу-бу-бу - “Девять рублей. Тоже не то.” И наконец обнаружила искомое:
“Бу-бу-бу - двенадцать рублей. Вот это нам подходит. С вас 12 рублей за осмотр!”
Я не был готов к такой дерзости:
- Вам?!
Она как-то замялась - рядом стояла медсестра, и с видом неудавшейся взяточницы апофеозно-назидательно проскрипела:
- Почему же нам-то? В кассу!
- Господи, я думал, что это бесплатно. И потом - уменя только 10 рублей с собой...
- За бесплатно вам сейчас никто ничего делать не будет! - это свой рот открыла медсестра с пустыми глазами и ледяной интонацией.
...На следующее утро я проснулся с чувством, что подушка у меня не под головой, а во рту. Открылся только один глаз. Долго готовил себя, чтобы посмотреться в зеркало. А когда совершил этот героический поступок, то понял, что большего кошмара ни в каком фильме ужасов я не видел...
Хирург был на месте. Точнее - была, потому что им оказалась миловидная женщина средних лет, которая ласково, умело и быстро вырвала мою маленькую мерзость, которую по мнению старухи Изергиль можно было спасти...
И совершенно бесплатно!