Терешкова
Кошка выла. Выла она из глубин воскресного утра. Поэтому Ромка спал с полной уверенностью, что ему снится кошмарный сон. До того кошмарный, что его стало трясти. Т.е. его тело бултыхалось из стороны в стороны. Ну что такое?! Недовольно сморщив все, что располагается на лице, он разлепил веки. Рядом с ним стоял 10-летний цветок жизни по имени Ася. Глядя куда-то в сторону, она толкала отца и приговаривала: «Па-а-ап, а, пап…»
Почувствовав очередной раз приступ отцовской радости, Рома уже на яву услышал душераздирающее ма-а-а-у . На тощей ветке, как раз напротив Ромкиного балкона, вцепившись всеми своими коготками, сидела белая мурр-мышка - серые ушки. У нее двигался только рот, чтобы исторгать рев испуганной души. Видимо, что-то испугало ее на земле. От страха ее занесло ввысь. Но и высота оказалась не менее страшной.
- Спаси кошечку! - канючила дочка, вытягивая отца на балкон. Рома
зевнул, потянулся, и первым, что он произнес в тот день, было хриплое «кыс-кыс». Животное в очередной раз разинуло рот, и в этом момент раздалось:
- Да хули кыс-кыс ?!
Кошка закрыла рот, впившись своими обезумевшими глазами в человека, появившегося практически перед ней. Ромка оторопел. Кто эту наглость сейчас произнес? Господи, неужели?!!
- Стащить ее надо. Слышь, сосед? - прозвучал снаружи тот же голос. Ромка опрокинул голову за балкон. Снизу на него смотрел Семеныч, - почти дружбан, который выстоял все потопы, нечаянно устраиваемые Ромкиными женой и дочкой. - Она тут верещит уже все утро. Мне недотянуться.
- - И мне тоже, - обрушилось сверху.
Ромка осторожно (не вывихнуть бы шею) передислоцировал голову в противоположное положение. На него смотрел компенсатор соседа снизу, Петька, мастер срывать краны под видом их завинчивания. «Не они ли мне кошку и подкинули?» - мелькнула шальная мысль в Ромкиной утренней башке. Впрочем, какая разница? Вот она напротив его балкона. Надо только что-то протянуть, как-то зацепить, и водрузить бедолагу на твердую почву. Пообещав что-то придумать, Ромка воззрился на Мурку, или как там ее…
В голове начали ворочаться мозги: до ветки метра полтора. Если положить, допустим, какую-нибудь палку, то кошка увидит в ней свое спасение и тут же перебежит на балкон. Ромка пошел и откуда-то из-под ванны извлек брусок искомой длины. Чертыхаясь, приткнул его в то место, где ветка отходила от ствола дерева (при этом чуть не смахнул притихшую кошку) и стал ждать. «Вот я бы, - думал Рома, - так с удовольствием протопал бы.» Мурка испуганно прокомментировала возникшее сооружение своим мерзким «Ма-а-а-а-у» , при этом не пошевелив ни одним вонзенным в дерево когтем.
- Дура! - крикнул Ромка. - Иди давай, ну! Кыс-кыс.
- Гав-гав! - шарахнуло по ушам. На крик спасателя принесся дог,
Тризор этот, который до чертиков обожает кошек. Воздушной волной от его галопа Асю прибило в угол балкона. Огромные передние лапы огромной собаки плюхнулись на балконную раму и огромная голова стала вращаться в поисках киски. Завыделявшейся обильной слюной окропило голову соседа снизу. Ромка - по весу раза в два легче собаки - начал молотить языком разные слова в адрес незваного гостя, а руками и ногами - мутызить псину. Выгнал. Закрыв балконную дверь, продолжил свою гуманную миссию: «Ну ты, пигалица, ползи сюда быстро!»
Но от увиденного гиганта кошка чуть в обморок не упала. У нее перестали двигаться даже зрачки, дыхание сперло, сердцебиение участилось (если вовсе остановилось)… Словом, внутри прогрессировали те процессы, которые стремительно тормозили малейшее желание шевелиться. Куда идти? В пасть к тому медведю? Вот еще. Уж лучше прикинуться мумией. Копилкой. И лучше молчать. Животное застыло в животном страхе.
- От падла!
Рома закурил. Может, самому снять ее с дерева?!
- Мда-аа-а, - посочувствовал Петька. И будто читал мысли, добавил: -
Пацаны хотели на дерево залезть, но оно такое неудобное, что бросили эту затею.
Шмыгнув носом, обозначила свое присутствие Ася.
- Мать-то где? - оглянулся Рома.
- В магазин пошла.
В магазин. Одним советником меньше. И следопытом.
- О! - воскликнул он и пулей пронесся мимо дочки, чем-то осененный.
Через секунду материализовался снова.
- Так-так-та-а-ак. Бум-бурум, брык-штрандык, - барабанил пальцами
Ньютон . Затем он втащил брусок обратно на балкон и снова скрылся в квартире. Тут же возник опять, лихорадочным взглядом измерил доску и метнулся обратно. Ася перестала хныкать - она еле успевала вертеть головой за передвижениями отца. Через мгновение Рома появился на балконе с ворохом кусков колбасы и мотком ниток. Рассудил так: если на доску по всей длине привязать по колбасине, то кошка это проклятая, поедая кусок за куском, подойдет к балконным перилам, и тогда все. Он спасет ее во-первых от голодной смерти, и во-вторых… Во-вторых… ну и от чего-то еще - это уж как пить дать!. Вдохновленный своим ноу-хау, он быстро обколбасил брусок и водворил его на место, предварительно помахав перед Муркой съедобными флюидами. Теперь перед ней простиралась почти что ковровая дорожка из вкуснятины. (Если б это увидела жена – ой…)
- - Ну, ты, дисидентка, - потирая руки, запрыгал Ромка, - Ну! Ням-
ням хочешь? Хо-о-очешь! Я сам хочу, блин. Давай-давай, жри быстрее!!! Ну?!
Но неподвижное тело дисидентки сидело с выражением «фигушки тебе!» Мурка даже не пошевелилась. Она даже.. Даже… У Ромки улыбка сползла. С восклицания и заискивания он перешел на грозность вопросительной интонации:
- Ну ты чего, идиотка?! Колбаса-а-а же, ду-у-ура! для убедительности
он постукал себя по лбу.
- С кем это ты?
Ромка опять снизу услышал голос. Только на этот раз он был женским. Рядом с деревом стояла жена. Руки обвисли под тяжестью сумок, голова задрана вверх. Тьфу, блин! он еще раз хлопнул себя по башке.
- C кошкой я.
- С какой кошкой?
- - Вот я тебе сейчас все подробно проору. Или ты
домой все-таки зайдешь?
Жена что-то хотела сказать. Уже открыла рот, но тут же закрыла и пошагала к подъезду. Ромка затащил облепленный колбасой брусок обратно на балкон. - Хы-ы-ы-ы, - сопроводила Ася неудачную попытку спасения.
- Да ты-то хоть успокойся. И так повеситься можно, - в сердцах
бросил Ромка. Повеситься. Взять веревку и… Веревку. Ну конечно, - веревку! Ха! Чего ж раньше-то не сообразил?! Вошедшая супруга была встречена вопросом:
- У нас есть веревка?
Но чтобы получить желаемое, пришлось рассказать действительное.
Вторая половина выудила откуда-то старую бельевую веревку - для кошки и такая сойдет - и первая половина семьи снова устремился на балкон. С пятой попытки накинул лассо на требуемую ветку в желательном месте. Получилось очень крепко. Почти посередине отростка. Кошка только расширила глаза и покрепче впилась в дерево. Мало ли, чего там удумал этот… Сначала тянул только Ромка. Когда веревка превратилась в натянутую струну, к этому процессу подключилась и жена. Ветка успешно кренилась к спасителям. Из всех балконов повысовывались болельщики и подбадривали. Молодец, мол, давай-давай, мол… Ася от радости стала подпрыгивать и бить в ладошки.
- Я буду тянуть, а ты стой на стреме как только дотянешься, хватай
ее, - скомандовал Рома. Ира бросила веревку и выпростала руки навстречу кошке. До встречи оставалось сантиметра три. Ветка не подавала никаких тресков. Крепкой оказалась. В отличие от веревки. Та порвалась моментально. Никто ничего не успел зафиксировать даже. Ромка с одним куском веревки отлетел к стене, ветка с другим куском со свистом вжикнула, взмахнув листвой, и вернулась в привычное положение уже без наседки - кошка превратилась в улетающую точку. Сначала большую, потом все меньше и меньше, пока совсем не скрылась из виду. Жена так и осталась стоять с распростертыми руками. Дочка, подпрыгнув, застыла почти в воздухе…
Летать Мурке еще не доводилось ни разу. Сверху ее приветствовало небо, снизу с безумной скоростью менялся ландшафт вот позади уже деревья, детский садик.. По тысячелетнему рефлексу кошка неслась по воздуху с прочно выдвинутыми четырьмя шасси. Описав дугу, она шлепнулась на лужайку, на которой еще ни разу не была. Кругом тишина. Ах, какая жалость никто не увидел, как она с неба упала.
Зато на балконе творилось невообразимое. Бедная Ася чуть с ума не сошла, захлебываясь горестным «Ты убил кошечку-у-у-у-у. А-а-а-а, ы-ы-ы-ы-ы-ы». Если б не ребенок, родители еще сами постояли бы с раскрытыми ртами, но пришлось успокаивать дочь. Да не убилась она, мол. Она просто.. ну это.. ее подбросило вверх.. и она уже внизу.. Они не разбиваются, мол…
Семья скрылась в квартире. Их место на балконе занял освобожденный из комнаты дог.
Асю долго успокаивали. Весь день ходили перед ней на цыпочках. Словом, обволокли такой лаской, о которой 10-летний ребенок имел уже смутное представление. Ближе к вечеру Рома сел перед дочкой на корточки и улыбнулся: «Пойдем погуляем, малыш!»
Они вышли во двор без собаки. Покачались на доморощенных качелях, потопали дальше. Очутились в районе детского садика. Отец сел на лавочку, Ася стала бродить. И тут в траве увидела две серых кисточки. Пригляделась. Кисточки были похожи на чьи-то ушки.
- Ой! выронила Ася.
Из травы поднялась белая кошачья голова.
- О-о-о-й! добавила девочка. - Па-а-ап, па-а-а-апа-а-а-а!!! - вовсю закричала Ася. - Это она!!! Она живая!!!
- Что там такое, кто там живой?
Ромка поднялся и подошел ближе. Когда кошка увидела папу, она грозно выдала свое ма-а-а-у и прыжками унеслась подальше от своего мучителя.
Домой вернулись веселые. Обрадовали маму.
- Ну хоть что-то хорошее!
- А что плохого-то у нас? - насторожился Ромка. –
- А что хорошего, когда твой ненасытный Тризор деревяшку обглодал?! Что теперь с ним будет - понос, запор, или все вместе?!! я уж и не знаю?!!
- Какую деревяшку?
- Да на балконе какая-то стояла… Он прямо кусками ее пооборвал всю. Я еще думала что это так трещит все время?!..
- Ну идиот! вздохнул Рома.
Он подмигнул Асе - не выдавай, мол! - и пошел разбираться с собакой. Еще неизвестно, как бы отреагировала Ирина, если б узнала, сколько колбасы вместе с деревом было слопано этим чудом природы…