11
Он оценивающим цепким взглядом осмотрел их, потом заметил Рейнара, по-прежнему следовавшего в отдалении, и оглядел их еще более внимательно.
- Я, командир замковой стражи и капитан гвардейцев Ун-Рона, принца крови, - офи-циальным тоном провозгласил он, - уполномочен приветствовать Кан-Туна, принца крови, и препроводить его в замок. Наши дороги небезопасны, светлый принц, извольте следовать за нами.
Гвардейцы обошли спутников со всех сторон, словно конвой. И процессия неспешно двинулась к замку.
Солдаты свиты держались угрюмо и неразговорчиво. Капитан, не оборачиваясь и не стремясь развязать беседу, шествовал впереди, уверенный, что остальные идут за ним.
- Во! – наклонился Итернир к принцу, - видал, как крепко нас в оборот взяли?
Меж тем, замок приближался, вырастая неровными стенами донжона, сложенными из грубых слабо отесанных камней. Деревянные створки ворот были распахнуты настежь.
Рейнар, успевший даже обогнать процессию, деловито устроился на валу с наружной части стены неподалеку от ворот, судя по всему собираясь вздремнуть.
- Ты это что же, - удивился Итернир, - разве не пойдешь с нами?
- Не-а, - потянулся Рейнар, - зачем? Я тут буду ждать. Скоро выйдете сами.
Они прошли через ворота, оказавшись на небольшом замковом дворике. Прямо перед ними возвышался донжон, слева к нему примыкало основное здание замка, а справа лепились друг к дружке хозяйственные постройки.
Возле ворот у входа в караулку был вкопан низенький небольшой столик, возле кото-рого на деревянных чурбаках, вросших в утоптанную землю двора, играли в кости два высо-хших сморщенных старика. Дырявые нечищеные кольчуги висели на выпирающих плечах, как на вешалке. Один из стариков, с длинными седыми волосами, тряс стаканчик. Другой, совершенно лысый, замер, уперев отсутствующий взгляд глубоко в землю.
- Это сколько же им лет? – спросил Итернир у ближайшего конвоира.
Тот негостеприимно проворчал что-то невразумительное. Итернир повторил вопрос другому гвардейцу.
- Не знаю, - пожал тот плечами, - когда я был маленьким, они уже охраняли здесь во-рота, и были стариками… и когда мой дед был маленьким, тоже.
- Посмотри, Викар, - меж тем, продолжая трясти стаканчик, тихо проговорил седой, - определенно, если меня не обманывают мои глаза, привели нового принца. Однако, не рано ли? Помню, вчера еще привели того, другого. Не помню, как звали. Но тоже светлого принца. Летят годы...
Лысый в ответ на его реплику попытался было пошевелиться, взгляд его стал чуть определеннее.
- Не надо, Викар, не надо, - проговорил седой, продолжая встряхивать кости, - ты уже плохо говоришь. Лучше не говорить совсем. Лучше не говорить. Однако хорошо же мы с тобой сидим, Викар, мирно. Как только подумаю, что когда-то было иначе… Это все-таки хорошо Викар. Определенно хорошо…
- Вы должны сдать оружие, - отвлек внимание спутников от стариков капитан, - как командир замковой охраны, я обязан разоружить вас.
Услышав это, Ланс не пошевелился, а Крын излишне крепко сжал новый топор. Кан-Тун вдруг ощутил со всей ясностью, что, если они подчинятся, то все будет далеко не так хо-рошо, как может показаться.
- Этого не будет, - ответил Кан-Тун, и ему показалось, что ответил достаточно твердо, - как моя личная гвардия, эти люди имеют право на ношение оружия в любом месте, где я нахожусь. Так и передай хозяевам замка.
Капитан внимательно, с легким удивлением оглядел его, жестом остановил своих бравых молодцев, что ринулись помочь упорствующим в своих заблуждениях.
- Таков порядок этих мест, - наставительно начал он, - вы должны подчиниться.
- Как принц крови, - пытаясь остаться твердым, ответил Кан-Тун, - я никому не обязан подчиняться. Передай своим хозяевам, что мои люди не оставят оружия.
Капитан не стал дальше упорствовать, лишь приказал своим людям не спускать с чу-жаков глаз и удалился в помещения замка.
- А ты герой! – одобрительно хлопнул по плечу принца Итернир, - лихо ты этого друга отшил.
- Никому, - брезгливо отер свое плечо от мнимых следов прикосновения принц, - ни-кому не позволено приказывать мне, принцу крови.
- Орел! – гордо заявил Итернир.
Путники в ожидании командира замковой стражи были предоставлены сами себе, хотя и в пределах круга, очерченного оцеплением конвоя. Ланс принимал все с каким-то вы-цветшим спокойствием, принц являл собой воплощенное негодование, а остальные внима-тельно разглядывали небогатый, хотя и полный собственной значимости, двор замка. Однако, самым привлекательным, несомненно, являлись стражи ворот. Казалось, что они сидели здесь, за вросшим в землю столом еще до тех пор, как появились на этом месте ворота.
В меру заставив гостей потомиться, но не доводя их до негодования, появился капи-тан.
- Светлые принцы, выслушав ваше требование, - громогласно провозгласил он, - со-изволили выдать разрешение слугам светлого принца Кан-Туна на ношение оружия в преде-лах замка. Однако необоснованное его применение будет расцениваться как агрессия, и пре-секаться путем смертной казни! Прошу следовать за мной.
- Какая речь! – вполголоса восхитился Итернир, - уши от умных словей вянут.
Но лицо Крына, изображало такую нетронутость смыслом речи и непонимание про-исходящего что Итернир, оставив надежду на понимание своей фразы, махнул рукой и про-шел за принцем в двери замка.
Их привели в тронный зал. Честно признаться, не самый большой и богатый. В даль-ней части был помост, изгибавшийся дугой, на котором были водружены троны. Из двена-дцати лишь пять были заняты, оставляя свободными ближние к вошедшим. Вглядевшись в лица сидящих владык, увенчанных серебряными диадемами, принц к удивлению своему уз-нал не всех.
- Здравствуй, Кан-Тун, шестой принц, - нарушил торжественную тишину седой, но еще не старый человек на центральном троне, - мы ждали тебя.
- Я рад приветствовать тебя, Ун-Рон, принц крови, - ответил принц, стараясь сохра-нить невозмутимость, - и тебя брат мой Рен-Тун, а также остальных моих родственников, могучих владык этого края.
Сидящие чуть склонили головы, отвечая на приветствие.
- В свою очередь, - начал Ун-Рон, - я бы хотел выразить свою радость по поводу того, что ты дошел сюда, светлый принц, преодолев опасности Лестницы. Я рад приветствовать тебя, и надеюсь, что когда ты займешь место на троне рядом с нами, ты станешь подмогой нам на пути правления, а не препятствием. Теперь же мы предлагаем тебе и твоей свите не-много отдохнуть с дороги и сменить одежду, а ближе к вечеру принцы будут счастливы ви-деть тебя на торжественном пиру приветствия!
- Ага, - неожиданно вступил в беседу Итернир, - и вы все будете править долго и сча-стливо, на благо стране и народу, который на костре вас всех видал! И умрете... в один день...
Лица принцев отобразили изумление, по поводу нарушения церемониала, и лишь Ун-Рон высокомерно улыбнулся краем рта:
- О! Да я вижу, благородный племянник, ты прибыл не только с охраной, но и личным шутом? – отметив, что Кан-Тун в легком смятении чуть потупил взгляд, он с еще большим высокомерием добавил, - я думаю, ты сделаешь всем нам подарок, назначив своего шута общим?
- Это окажется слишком дорогой затеей для вас, - поспешил ответить вперед принца Итернир.
- Почему же? – изобразил изумление Ун-Рон, ожидая шутовскую выходку.
- Очень просто. У вас тут приняты весьма особенные дурацкие колпаки, - указал Итернир на серебряные венцы принцев. И если один, для моего принца у вас уже, может и припасен, то уж второй-то точно обойдется не дешево!
- Ты что же, считаешь нас дураками? – ничуть не оскорбившись, но отметив легкое волнение среди других владык, уточнил Ун-Рон.
- А кто же вы есть?! – совершенно серьезно переспросил Итернир, - кто же еще сам возьмется править страной бунтарей и батраков? Ну, хотя ты-то еще ничего, а остальные, как видно даже говорить не умеют. Точно, дураки вы и есть, и думает у вас, наверное, как и го-ворит, всего один за пятерых. У вас так всегда, или вы через день меняетесь ролями?
На тронах началось легкое волнение.
- Давно мы не слышали дурацких речей! Я, как и другие принцы благодарен тебе, Кан-Тун, - поспешил предупредить конфликт Ун-Рон, - но я вижу, дорога наложила неизгладимый отпечаток на твою одежду, и предлагаю поспешить со сменой платья. Замковый рас-порядитель поможет тебе и твоим людям.
Из-за его трона неслышно появился командир замковой стражи и жестом предложил следовать за ним. Аудиенция была окончена.
Их повели коридорами замка. Незаметно, бесшумными тенями, как будто прямо из стен, возникли по бокам неразговорчивые стражи замка, создавая незабываемое ощущение конвоя.
- Это куда же идем-то? - улучив момент, шепнул на ухо Итерниру Ригг.
- А кто же его разберет, - пожал тот плечами, - хотя погоди, - и он весело обратился к ближайшему стражу, с живописно угрюмым лицом, - куда же вы нас ведете, любезный?.. Видал? – вновь повернулся он к Риггу, - словно глухие. Хотя, полагаю, ведут нас к покоям пресветлого нашего принца, поелику мы вроде того, что его слуги.
- Так, а Лестница-то что же? – не понял тот.
- А что Лестница?
- Как же, нам же идти надо.
- А чего спешить, - довольно беззаботно ответил Итернир, - вот вечерком выпьем, по-гуляем, а утречком и двинемся. Ты же не торопишься?
- Так ведь мать у меня, - остановился Ригг, - мне же наверх надо.
- Не стой, - тут же схватил его за рукав Итернир, с необычной серьезностью заглянув прямо в глаза, раньше, чем стражи замка успели глазом моргнуть, - не стой, тебя не правиль-но поймут. Оно, ты пойми, верно, что дальше пора, но дело здесь, видать не столь просто. С Лестницей этой не все ясно, может, и правда, нет ничего дальше.
- Это я сперва должен сам увидеть, - уверенно и четко произнес Ригг, - а коли так, значит возвертаться пора. Нечего мне тут делать.
- Не спеши, думаешь, мне самому тут нравится до поросячьего визгу? – гнул свое Итернир, и добавил так, чтобы услышали все, - и громилы эти, глухие, мне не по нраву.
- Я все-таки бывал при дворах, - продолжил он, не дождавшись ответа, - и скажу я те-бе, как старший попутчик, что не все так просто здесь, как кажется. Поглядим, как...
Командир резко остановился у низкой двери, плотно сбитой из толстых досок, и стражи замерли, словно части его тела. В результате чего Итернир споткнулся на полуслове.
- Здесь ваши покои, светлый принц, - почтительно открыл он дверь перед Кан-Туном, открывая вход в невеликую спальню, кровать в которой сейчас была сдвинута в сторону, ос-тавляя место для бочки с парующей водой.
- Вашим слугам следует оставить здесь ваши вещи, - продолжал командир, - здесь уже все приготовлено для Вашего омовения. А ваши люди могут воспользоваться водой во дворе.
- А кто же останется со мной, поможет разоблачиться и надеть новое платье? - тут же возмутился принц, давая знак Крыну оставить здесь тюк с государевыми вещами.
- Я пришлю людей, - все так же почтительно склонился командир, - они Вам помогут.
- Да положи ты его здесь! - с заметным раздражением крикнул принц Крыну, упорно не замечавшего знаков господина, и уже гораздо спокойнее добавил командиру стражи, - хо-рошо, проводите моих людей, и поскорее присылайте своих слуг!
Один из стражей прикрыл дверь в комнату принца. Даже у Крына складывающаяся ситуация вызвала определенное беспокойство:
- Это... как же... а мы? – прогудел он.
- Вас ждет колодец во дворе, - ответил капитан.
Один лишь Ланс воспринимал все спокойно, как будто был еще более глух, чем со-провождающие стражи.
Их проводили на двор, к глубокому колодцу, уходящему к самому подножию обрыви-стого холма, на уровень текущего внизу ручья. Один из стражей поставил перед ними дере-вянное ведро, и их оставили, хотя пара конвоиров и околачивалась неподалеку. Во дворе были слышны лишь негромкое встряхивание костей в стаканчике в руках престарелого при-вратника, и голоса играющих детей в дальнем углу двора.
Покидая их, один из стражей чуть задержался, и, приблизившись к уху Итернира, прошептал:
- Тебя просили проводить.
- Это кто же, - иронично вздернул бровь тот.
- Не велено...
- Ну ладно, - согласился тот, быстро прикинув, что особо сопротивляться не имеет смысла, хотя добавил, на всякий случай, - только быстро. Ты, Ригг, смотри, не уходи никуда без меня.
Он обнадеживающе подмигнул спутникам, остающимся у колодца, и последовал за новым провожатым.
Оставшиеся только и успели, что прицепить к скрипучему вороту ведро, да пару раз окатить себя водой, сбросив одежду до пояса, как командир замковой стражи вернулся. По-дойдя, он постоял немного в стороне, глядя, как Ригг пытается хоть сколько-нибудь оттереть болотную грязь со своей одежды, и самозабвенно фыркающего от студеной воды Крына.
- Я пришел к вам с предложением, - начал он, наконец, - и это предложение делает вам честь.
Ригг выпрямился, внимательно смотря на него, а Крын просто замер, вытаращив изумленные глаза.
- Я хочу принять вас в ряды замковой стражи.
- Это зачем еще? – удивился Ригг.
- Должен предупредить, - спокойно ответил командир, - для таких, как вы предусмот-рено всего два пути: в батраки года на три, или в изгои. Во втором случае за вами будет го-няться каждый в этой стране, рассчитывая на награду. И только я помогу вам стать исключе-нием.
- Это конечно спасибо, - проговорил под нос Ригг, возвращаясь к чистке одежды, - только я здесь задерживаться-то не собираюсь совсем.
- Ты хочешь уйти? – вздернул бровь командир.
- Надо мне, - пожал плечами тот.
- Никуда уйти ты не сможешь. И никто не сможет. Дальше пути нет. Нет пути и назад. Еще никому не удавалось спуститься по Стене и пройти через болота и лес. Мы пытались это сделать, зря потеряли людей. Надо привыкнуть к мысли, что теперь вам здесь жить. А лучшее место здесь – этот замок. Вы будете служить мне, будете жить хорошо и спокойно.
- Никак не могу, - покачал головой Ригг, - мать у меня внизу больная, коли дальше пути и нет, я должон вернуться.
- Подумайте, - продолжал командир, голос звучал ровно, спокойно и уверенно, - я даже не предлагаю службу вашему третьему, - он кивнул на все такого же безучастного Лан-са, - уж не знаю, как вашему принцу удалось нанять такого. Хотя я бы за такого десяток своих отдал. Да и вы, вижу, бойцы не последние. Ты же охотник. А у нас тут хороший лучник – редкость. И ты хорош. Хоть и выделка у тебя крестьянская, но такую игрушку таскать, - он указал на грозно поблескивающий сталью лезвия топор Крына, - не каждому дано. Хотя, надо бы и в самом деле проверить, что вы из себя представляете. Схватить обоих!
Тут же застывшие, словно статуи стражи, за его спиной ожили, бросившись вперед и на ходу высвобождая оружие. Они сразу же повисли на руках не успевшего опомниться Крына, сковывая движения и прижимая к земле. Но пара, кинувшаяся к Риггу, промахнулась. Он ушел в сторону, и нож, словно живой прыгнул в руку.
Однако еще двое рванулись наперехват. Ему удалось отбить ножом рубящий удар ме-чом одного противника, уклониться от укола другого, но первые двое уже зашли сбоку, прижимая к стене и лишая свободы уклонения.
Только теперь Крын понял, что что-то не так. Его широкая душа не выдержала карти-ны того, как обижают друга. Он повел плечами, стряхивая стражей, и молнией метнулся к новому топору. Угрюмую силу и уверенность в правом деле влило ощущение тяжести в его руки. Он принял на обух удар стражника, первым опомнившегося, и ударил сам. Тот ушел в сторону, и жестокий удар начисто снес опору колодезного ворота.
- Ах, ты ж мать твою, ублюдок, - возмущенно прорычал Крын и, отбрасывая топором меч противника в сторону, грудью сшиб его наземь.
Меж тем Риггу приходилось совсем тяжело, ловкость и крепость мышц не спасала от боевой выучки стражей. Ригг не умел убивать и подсознательно не желал учиться этому.
Только сейчас начал движение Ланс. Стальным всплеском метательный нож вонзился меж лопаток стражника, готовящегося оглушить Ригга. Неслышной тенью, со скоростью, превышающей восприятие стражей, он оказался за спиной одного из четырех противников Крына, и голова неосторожного словно сама собой, а не мечом отделилась от тела. А сам Ланс уже был возле командира. Схватив его правую руку, он завел ее за спину, обошел про-тивника сам, фиксируя и левую руку и широкий кинжал у горла командира, заменивший в его ладони меч, прекратил схватку.
- Назад! – тут же крикнул, правильно оценив ситуацию, командир.
Нападавшие недоуменно посмотрели на обезглавленного соратника и завалившегося на бок с ножом в спине стража. Что-то здесь было не правильно.
- Прикажи им отойти, - проговорил Ланс в лицо командиру.
- Зачем же ты убил? - не теряя прежней уверенности в себе, спросил тот, - ребята раз-минались.
- Разминаться на шалавах будут, - отрезал Ланс, - сейчас пусть отойдут. Я убил только одного. Плохой воин. Второй будет жить. Долго, - уточнил Ланс и, не поворачивая головы, посоветовал Риггу, - не говори с ним больше.
- Оставьте их, - повысил голос командир, - отойдите назад.
Итернира повели совсем не к главному входу в помещения замка, вслед за остальными стражами, а завели за угол здания на еще более грязный задний двор, и провожатый нырнул в низенькую неказистую дверь. Потом Итернир смог в полной мере насладиться видами задней части замка, кухни, на которой работали пара мрачных засаленных, но крепких мужчин, клетей и кладовок. Затем проводник немного поплутал по узким и пыльным коридорам и остановился возле деревянной панели в стенной нише.
Он тихонько постучал по дереву, и, спустя мгновение, панель оказавшаяся, как и было положено, дверью раскрыла проход в комнату. Стражник, приведший сюда Итернира, проводил его взглядом с отпечатком зависти и сожаления.
Войдя, Итернир едва ли не оказался в объятьях женщины, открывшей ему дверь.
- Привет, - выдал он, немного опешив.
- Здравствуй, - хрипло шепнула женщина, не отрывая взгляда.
Ее, пожалуй, даже можно было назвать красивой. Чуть выше, чем положено богами женщине, стройная, с крепким станом, высокой полной грудью, волнами густых темных во-лос, и черными блестящими призывным блеском глазами. Налитые губы, казалось, были способны далеко не только шептать слова, заставляющие воспламеняться одежду. Этот блеск глаз, и движения губ с лихвой скрадывали грубоватость черт лица и излишнюю силу мышц.
- Здравствуй, - еще раз прошептала она, внимательным взглядом оценивая Итернира, - отважился прийти?
- А чего мне бояться? – в свою очередь спросил тот, не будучи уверенным в том, как надо себя вести.
- Зря ты такой смелый, - немного отступила она, давая возможность пройти в комнату, - сейчас для вас опасен каждый камень в этом замке.
- С чего бы это? – осмелев, как прошел в комнату, удивился Итернир.
- Не понимаешь? – умело покачивая бедрами прошла она к большой крепкой, хотя и без должной роскоши кровати в центре комнаты, - или думаешь, что чего-то выиграешь, по-стоянно задавая ненужные вопросы?
Сказав, она легла на кровати, с легкой улыбкой глядя на Итернира.
- С чего это вдруг мои вопросы показались тебе... – лихо начал, но замялся на полу-слове Итернир, - или Вам... вообще с кем я имею дело?
- А какая разница, - улыбнулась она, - в этом замке нет ничего, что испугало бы тебя, не так ли?
- Вообще-то да, - почесал в затылке тот, - но хотелось бы определенности.
- Да что же ты все стоишь посреди комнаты? – иронично взглянула она, вместо ответа, - садись.
- Ну, как знать, может, я в такой застывшей позе мир постигаю, бесконечность его сути, - парировал он, чувствуя себя довольно неловко.
- Здесь? – засмеялась та, - в этой комнате? Сейчас? А среди мужиков наверняка хва-лишься как великий грешник...
- Ну... может... у думающего человека всегда должно быть время для постижения сути мироздания, - иронично прищурился Итернир.
- Думающий человек это, ты что ли? – продолжала она смеяться.
- А не похож? – присел он, наконец, на край кровати.
- Шутишь, - вдруг прекратила она смех, - ты же гораздо старше, чем кажешься. Зачем дурачиться? Хотя, можешь не отвечать. Скажи лучше, что ты видел в этом замке?
- Что я видел? – переспросил Итернир, пытаясь собраться с мыслями, - честно сказать, вопрос неожиданный, обстановка располагает к совершенно другим вопросам, и даже не со-всем к вопросам...
- И все же? – сменила она позу, подобравшись поближе.
- И все же? Ну... Наверняка, не все прекрасно в королевстве этом...
- Конкретней, - хрипло прошептала она глаза в глаза.
- Памятуя твое... э... Ваше... в общем, предупреждение, не следовало бы мне быть от-кровенным с незнакомым человеком... то есть с незнакомкой... то есть с довольно недурной незнакомкой...
- Потом комплименты, - выдохнула она.
- Потом... ну ладно... Я не верю, что возможно мирное правление всех этих принцев одновременно и на равных. Как я понял, сюда не просто дойти. То есть те люди, которые сюда добираются не простые люди. И править толпой безумцев, способных лезть на всякие там Лестницы, и так далее, я бы не решился.
- И что? – провела она пальцами по его руке.
- Подозреваю, этот замок пропитан интригами насквозь, в борьбе за сторонников... – он немного подумал и решился уточнить, - и все же кто ты?
- Тебя интересует имя?
- Тогда я бы спросил, как тебя зовут. Я хочу знать, кто ты в этом замке?
- Уж если тебя это так интересует, я – женщина Рен-Туна.
- О-о! Да я в опасности, - прошептал Итернир, особо, впрочем, не удивившись.
- Я же тебе говорила. Ну, и что, легче стало?
- Честно говоря, не очень.
- Тебе уже говорили, что дальше Лестница кончается? – вдруг отстранилась она, от-кинувшись на спину.
- Да, но верится в это слабо.
- Но это так. Ты уже понял, что придется остаться здесь? – с заметным безразличием спросила она в закопченный потолок.
- Теперь приходится думать, что это – один из вариантов.
- Вон ты как заговорил! – довольно произнесла она, вновь переворачиваясь лицом к нему.
- А что делать? Кому сейчас легко? – развел он руками.
- Догадайся, ты же мужчина.
- Ты необычная женщина.
- В чем? – вздернула она густые брови.
- Очень умная, и притом не боишься заставлять мужчин думать.
- Тебе не нравятся умные женщины? – вновь положила она свою руку на его.
- Мне нравятся красивые.
- А если красивая, но глупая?
- Удобно, - пожал плечами он, в свою очередь насмешливо улыбаясь.
- Так как же ты собираешься теперь жить здесь? –спросила она, и добавила, скорее утверждая, - Ты же не пойдешь в батраки?
- Да не хотелось бы... – вновь почесал он затылок, - насколько я чего-нибудь понимаю, все решает сила. То есть, у кого больше солдат. Так?
- Правильно, - скорее одобрила, чем подтвердила, она его мысли и милостиво доба-вила, - больше всего солдат в замковой стаже, а их командир – капитан гвардейцев Ун-Рона.
- Выходит, главный здесь – Ун-Рон, - вывел Итернир, - и далеко не все с этим соглас-ны. Особенно те, кому нельзя действовать напрямую. Приходится находить принца-бабника, который дальше юбки ничего не видит и не хочет видеть, и пытаться что-нибудь сделать че-рез него.
- У моего Рен-Туна, - вздохнула она, - только трое гвардейцев. Но все они ему верны. Впрочем, набирал он их исключительно с моей помощью. Женщины здесь в большой цене... Давай, наконец, откроем карты, - привстала она на локте, шепча ему в самые губы, - тебе же наплевать на своего принца. А среди вас пятерых ты, а не он на самом деле главный. Брось его, приведи своих людей Рен-Туну, и станешь капитаном уже шестерых гвардейцев... поду-май, - ее голос дурманил, а в глазах можно было тонуть вечно, - положение сил в замке резко изменится, с тобой станут считаться, и даже, может быть, у тебя будет своя женщина...
- Да? – тихо спросил он, ловя себя на том, что готов исполнить любое желание за только лишь...
- Да... – прижалась она к нему всем телом, и губы их разделяло только мгновение.
- Я... подумаю, - улыбнулся одними глазами Итернир, пуская сеточку морщин к вис-кам.
- Хм... – разочарованно вздохнула она, сразу резко отстраняясь, - думай.
- Ты права, я действительно старше, чем выгляжу, - встал он, потом провел рукой по щекам, заросшим трехдневной щетиной, и добавил, - да и не слишком опрятный.
- Дорогу найдешь? – с ноткой пренебрежения спросила она.
- Я-то? – переспросил Итернир, ухмыляясь, - найду.
После ухода командира замковой стражи принцу не пришлось долго ждать. В дверь робко постучали, она тихонько приоткрылась и в комнату несмело прошла невысокая де-вушка служанка.
- Пришла, наконец? - недовольно приветствовал Кан-Тун.
- Да, светлый принц, - тихо ответила она, опустив голову.
У нее были пепельные немытые волосы и застиранное, местами протертое платье.
- Давай-ка, порезвее, - повернулся принц к ней, позволяя себя раздеть.
Она подошла к нему и отважно, хотя и не ловко, принялась сражаться с завязками не-когда белоснежного камзола, склеившимся болотной грязью и тиной в единую массу.
- Как ты неловка! – то и дело замечал принц, - да поосторожнее! И кто тебя только обучал?!
- Никто, светлый принц, - отвечала она так тихо, что казалось, будто боится собствен-ного голоса.
Когда, наконец, ей удалось справиться с тяжелой процедурой раздевания, она, ничуть не смущаясь вида обнаженного мужчины, помогла забраться в бочку, полную теплой воды и стала осторожно растирать его мыльной мочалкой.
- Аккуратнее три, - наставлял принц, - да смотри, не царапай! Ногти отрастила!
- Простите, светлый принц, - только и говорила она, - я постараюсь... я больше не буду, светлый принц...
Однако не успел Кан-Тун даже как следует расслабиться, как дверь без стука раство-рилась, и вошел один из принцев, которого Кан-Тун видел в тронном зале. Он был строен, плечист, не очень высок, зато крепок. У него было простоватое открытое и чуть насмешливое лицо, которое, впрочем, не таило никакой угрозы.
- Здравствуй, шестой принц, - улыбнулся он, глядя на нежащегося в бочке принца, - свершаешь омовение? Впрочем, не отвечай, вижу. Ты меня, наверное, совсем не помнишь, нам, Танам, было велено не попадаться особо вам, Тунам, на глаза. Старались. Я Дун-Тан. Ты уж извини, что я без церемоний, обстановка уж очень неофициальная.
Кан-Тун выслушал тираду молча, слегка поморщившись, когда служанка излишне старательно провела мочалкой по спине.
- Собственно, я пришел предупредить тебя, - жизнерадостно продолжал Дун-Тан, - что ты попал в самое змеиное гнездо. Хотя, и там, внизу, дворцовая жизнь была не сахар.
- И в чем же дело? – степенно спросил Кан-Тун, изо всех сил стараясь выглядеть уве-ренным и властным человеком.
- Ну, как тебе сказать? – пожал печами Дун-Тан, - хотя, ладно, принц я прямой, круга-ми ходить не привык потому сразу и скажу. Ты же должен понимать, что в нашем деле у кого нож длинней – тот и главней. Верно? Мы тут и стараемся, ножи точим. Заправляет всем Ун-Рон, как ты уже мог понять. Ты же уже понял?
Кан-Тун медленно кивнул.
- Остальным это, конечно, не нравится. Даже мне. Хотя, брат твой, Рен-Тун, какой-то мягкотелый, ничего ему не надо, ему дай волю, так он целыми днями со своей Кары слезать не будет. Зато близнецы люто ненавидят всех Тунов, и все на него зубы точат и на Ун-Рона в придачу. Все за свое право первородства ратуют. Ну как? Впрочем, можешь не отвечать, по лицу вижу.
Принц внимательно смотрел, пытаясь понять, насколько серьезно он говорит.
- Да-а, - меж тем протянул Дун-Тан, - ты же совсем ничего не знаешь на здешней кух-не...
- Постой, - остановил Кан-Тун, - не совсем так, я же знаком с поведением династии. Знал родню...
- В чем-то ты прав, но большая часть осталась внизу. Так что тебе, наверное, надо бы сообщить расстановку сил. Значит у Ун-Рона народу больше всего – около дюжины, у близ-нецов на двоих – восемь, хм, у них даже женщина одна на двоих, у твоего братца меньше всех – трое. Так, кто же еще? Ага! У меня самого – шестеро. Ну и еще замковая стража – две дюжины. Ты при этом учти, что командир стражи одновременно – капитан гвардейцев Ун-Рона. Вот и все. Ну, и у тебя – четверо. Сам понимаешь, в здешней ситуации – значительная сила. Так, что если не отдашь их в батраки, ты здесь – солидная фигура. При этом на флегматичного братца положиться тебе нельзя, спать спокойно не позволят близнецы, да и Ун-Рон попытается сразу указать тебе свое место. Ну, как? – облокотился он локтями на край бочки.
- И что же делать? – спросил принц.
- А что делать? – пожал плечами Дун-Тан, - это, наверное, знают точно только боги, хотя и им, сдается мне, порой приходится несладко. Так что отдыхай, думай. Может, до чего и додумаешься. И учти – человек я прямой, кругами ходить не привык, намеки понимаю плохо, так что, если надумаешь, – говори мне сразу, прямиком.
С тем он подмигнул принцу и вышел.
Кан-Туну еще никогда не приходилось участвовать в плетении интриг. Может быть, думалось ему, если бы у него была в этом какая-нибудь практика, он бы и не оказался здесь. А может и правда, богам угодно, чтобы принцы династии правили этой страной и потому сюда шлют все новых и новых. Непросто здесь будет, совсем непросто. И пути дальше нет. Похоже, всю оставшуюся жизнь придется провести в этом нищем крысином гнезде, а не в роскошном дворце, в котором он вырос. Может быть, удастся хотя бы спуститься? Хотя, не-похоже, чтобы столь решительные люди, как те, что живут здесь, не пытались этого сделать. Видно, на самом деле он обречен провести здесь остаток своих дней.
Мысли прервал стук в дверь. Тихий, но не осторожный, а, скорее, предупреждающий. Дверь открылась, и принц увидел на пороге своего брата. С тех пор, как Кан-Тун видел его последний раз, брат мало изменился. Черты лица по-прежнему были чуть мягче, чем этого требовала кровь семьи, а глаза никогда не смотрели с той уверенной повелительной жестко-стью, которая была отличительной чертой всех принцев.
- Привет, брат, - улыбнулся он, и, поглядев на то, как осторожно служанка трет спину Кан-Туна, заметил, - ты, я вижу, уже освоился.
От принца ускользнула улыбка, которой, зардевшись, одарила Рен-Туна пытающаяся быть совсем незаметной служанка.
- Здравствуй, светлый принц, - ответил он легким поклоном головы, - с чем пожало-вал?
- Да ни с чем особенным, - пожал тот плечами и сел на кровать, так, что принцу при-шлось разворачиваться к нему, - просто так. Я же не видел тебя четыре года.
«Как же, просто так!» подумалось Кан-Туну.
- Тогда рассказывай, - потребовал он, - тебе же все равно!
- А что рассказывать?
- Что здесь происходит.
- А что происходит? Лестницы дальше нет. Я ходил, видел.
- Ходил?
- Да.
- И что там?
- Ничего. Обрывается и все. Хотя, отсюда выпускать меня не хотели, там же Ватага...
- Какая Ватага? - прервал Кан-Тун.
- Те, которые не захотели батрачить. Поселились у обрыва, сбились в ватагу, а по-скольку на камнях ничего не растет, ходят сюда в набеги. Керен здесь щедр. Земля два раза в год урожай приносит. Только вот работников маловато. А едоков хватает.
- Ты же тоже не хочешь работать, третий принц, - упрекнул Кан-Тун.
- И я не хочу, - вздохнул тот, - короче говоря, чтобы не умереть здесь всем с голоду, всех, кто приходит, года на три в батраки приговаривают на Принцевы Фермы. А кого и дольше. Они здесь недалеко, от дороги, которая к городу ведет, надо налево повернуть.
- Почему не уничтожат эту твою Ватагу?
- Отчаянные, - пожал плечами Рен-Тун, - Все герои. Да и силы примерно равны – в замке полсотни и у тех около того. Есть, правда и другие – козопасы. Эти из батраков вниз по речке бежали. Если к обрыву Стены спиной встать, то направо за городом в дне пути сущее приволье начинается. Хоть всю жизнь их там ищи – не найдешь. Еще что рассказать?
- Что здесь, в замке происходит? Это правда, что меня в соправители примут, как Ун-Рон сказал? – продолжал спрашивать Кан-Тун, хотя в последнем вопросе его тон допраши-вающего дрогнул.
- Правда. Вечером, на пиру примут. Официальная церемония состоится.
- И что же, все принцы здесь равны?
- По крайней мере, так говорится, - пожал плечами Рен-Тун, - мне, правда, того особо не надо. И того хватает, что и здесь, как внизу спать ложиться небезопасно. Когда я сюда пришел, здесь еще один наш дядя был – Рен-Рон, но только однажды не проснулся. Все здесь хотят стать главными. Дун-Тан солдат собирает, близнецы меня ненавидят, а теперь и тебя тоже станут, мы их право первородства отняли. Даже Кара моя и та чего-то плетет.
- Кара это кто?
- Моя женщина. Здесь так говорят. Тебе, кстати, как принцу, тоже, наверное, женщину выделят. Женщин здесь, как и работников, днем с огнем не сыщешь.
- А ты?
- Что – я? – честно не понял Рен-Тун.
- Ты-то один править, что ли не хочешь?
- Как ты прямо спрашиваешь, - усмехнулся Рен-Тун, - будто не знаешь, что такие во-просы у нас в семье не приняты.
- Ну? – требовательно взглянул на него Кан-Тун.
- А что я тебе скажу? - вновь появилась на лице третьего принца улыбка, - скажу что нет – так ты не поверишь.
- И все же?
- Думай, что хочешь, - пожал плечами Рен-Тун.
Он выдержал паузу, и, не дожидаясь следующего вопроса, поднялся:
- Ладно, пойду я. А ты осваивайся. Хотя, по твоим словам судя, так ты уже это успел, - на пороге он остановился, - все-таки, ты ко мне не развернулся.
Принцу его прощальная улыбка показалась глупой и пустой, только девушка за спиной разглядела в ней тоску и грусть, тихую, утвердившуюся давно и надолго.
Думалось принцу, что не так прост Рен-Тун, как кажется. Что все-таки чего-то ему своего хочется и в каждом слове заложен хитрый смысл. Одна последняя фраза чего стоит! Ничего. К концу дня Кан-Туну еще больше станет ясно. Может быть, и примкнет Кан-Тун к кому-нибудь со своими людьми, а может, и сам сыграет. Одним богам известно, как кости лягут.
Дверь без скрипа отворилась, и в комнату властно вошел Ун-Рон. Несмотря на седину в волосах, он держался прямо и уверенно, словно не еще растратил силы молодости. Жесткие и четкие черты лица гордо свидетельствовали о принадлежности к династии.
- Отдыхаешь? – поинтересовался он.
Принц неопределенно кивнул в ответ.
- Правильно. С этого момента твоя жизнь сладкой не будет, - сказал он и тяжело улыбнулся.
- Почему, - наивно удивился принц.
- Тебя сегодня коронуют на совместное правление. Но сказки для черни останутся сказками. К тебе же уже приходили все эти... – он покрутил рукой, подбирая слово поточнее, - остальные? Приходили, знаю. Сказали, кто здесь хозяин? И ты должен это понять.
- Почему?
- Потому, что ты слаб, - посмотрел Ун-Рон прямо в глаза принцу, и тому от этого взгляда стало не по себе.
- Но... у меня же есть свои люди.
- Да? – вздернул бровь старик, - может быть, они могут защитить тебя?
- Конечно, - уверенно кивнул Кан-Тун.
- Тогда позови их.
Принц открыл было рот, для крика, но вовремя вспомнил, что он не во дворце, где повсюду окружали гвардейцы, а в чужом замке, и его людей нет рядом с ним, и неизвестно, когда они вновь появится. И к ужасу своему подумал, что может статься, что в этот самый момент замковая стража убирает окровавленные тела со двора замка. И стало принцу тоск-ливо и безнадежно.
Удовлетворенный переменой в лице молодого принца, Ун-Рон хлопнул в ладоши, и тотчас же по бокам выросли невозмутимые гвардейцы.
- Здесь только мои люди, - проговорил он, выделив каждое слово, - ты беспомощен, голый, в тесной бочке. Ты будешь делать только то, что я скажу. Дышать когда я скажу и даже ходить во двор, только, когда я скажу. Знаешь почему, несмотря на свою ненависть, близнецы еще не убили твоего братца? Только потому, что я им этого не разрешил.
Он резко развернулся и вышел. Один из телохранителей задержавшись, чтобы при-крыть дверь, глумливо улыбнулся Кан-Туну.
Когда Итернир вышел во двор, покинув мрачные и тесные задние ходы замка, узрел весьма занятную картину: Ригг и Крын спокойно чистили свою одежду, возле колодца, у ко-торого одна из опор ворота была чисто срезана, словно масло ножом. Выбритый и почис-тившийся Ланс невозмутимо сидел возле них, прямо на земле, безразлично глядя на страж-ников, которые напряженно стояли неподалеку, нервно сжимая оружие. Возле Ланса, муж-чина в засаленной рубахе засыпал соломой бурое пятно на земле. Такая же подозрительная куча соломы лежала у стены.
- Я же вас предупреждал, чтобы не бузили! – радостно воскликнул Итернир, прекратив эстетическое наслаждение сим пейзажем.
- Не помню, чтобы предупреждал, - отозвался Ригг.
- Не помнишь? Ну, может, и не предупреждал, - отмахнулся тот, - и что же у вас слу-чилось?
- Да того... – шумно почесал бок Крын, - повздорили маленько.
- С какого Ёнка?
- Ты понимаешь, - ответил Ригг, - вроде того... нас тут нанимать собрались, а мы им отвечаем, что нам недосуг. И без того дел невпроворот. А они...
- Кто они? – прервал Итернир.
- Это, который тут один, важный такой, который нас на дороге встречал. Он и говорит, без вас, дескать, никак нельзя. А мы, опять отвечаем, это нам никак здесь нельзя задер-живаться. Он и осерчал…
- И сколько их них в живых осталось? – скромно поинтересовался Итернир.
- Почитай, все что были и ушли, - спокойно ответил Ригг, - одному только Ланс голову отрезал, да другому нож в спину определил. Так тот все одно не помер. Даром, что тот ему нужен, как зайцу сапоги.
- Кто кому нужен? – не понял Итернир.
- Нож в спине.
- И что же ему надо было?
- Кому? - в свою очередь не понял Ригг.
- Да капитану этому.
- Я же говорил чего, - с добродушной терпеливостью ответил Ригг, - нанимать он нас пришел. Вояки, говорит, славные. На лук мой позарился, да на крынов топор.
- Нанимать, говоришь, - призадумался Итернир.
- Ага, - вернулся к оттиранию от болотной грязи куртки Ригг, - оно самое.
- Тогда, братцы, - заключил Итернир, - худо дело.
- Это того… - всполошился Крын, - от чего же?
- В такой гадючник мы попали, - пояснил Итернир, - что вам и сниться никогда не могло. Мне, кстати, тоже предлагали…
- Что, работу? – радостно улыбнулся Ригг.
- Ну… - замялся тот, - вроде того… Это, выходит, они и принца нашего вербуют сей-час? Выходит, они нас специально и разделили, чтобы по одному?
- Это вот слово, которое ты сейчас сказал… - озадаченно поднял голову Ригг.
- Которое? - рассеянно переспросил погруженный в свои мысли Итернир.
- Это… «вербуют»…
- А-а, - все так же рассеянно протянул тот, - работать, значит, предлагают…
- А-а, - облегченно вздохнул Ригг, - а я уж подумал, дескать, они совсем что-то непо-требное с ним творят.
- Сваливать нам пора отсюда, ребятки, - тем временем выдал Итернир итог своих рас-суждений, на всякий случай, оглянувшись в сторону конвоиров и понизив голос, - нам тут совсем не место. Хотя, если Лестница и правда здесь кончается, лучше уж здесь остаться, чем на принцев батрачить.
- Это ты верно сказал, - поддержал Ригг, - только оставаться мне здесь никак нельзя. А наверх идти все ж пора.
- А это… - подал голос Крын, - а принц-то, Кан-Тун-то как же?
- Да нужен нам твой Кан-Тун, как птице репейник, - отмахнулся Итернир.
- Не, - поддержал того Ригг, - не по-людски это как-то выходит. Вроде он с нами пришел, не бросать же его здесь…
- Да на пьяна он нам с вами нужен? – совершенно искренне удивился Итернир, - толку от него, как от тулупа летом! Одна тоска высокородная!
- Все ж не по-людски выйдет, - наставительно покачал головой Ригг, - вместе же мы с ним пришли, вместе, вроде бы и уходить бы надо.
- А ну и Ёнк с вами! – махнул рукой Итернир, - вот помяните мое слово, нам еще с этим бездельником придется намучаться! Эх! Выходит, не судьба мне помыться-побриться. Ты-то, Ланс, с нами?
Ланс, не поворачивая головы, безразлично кивнул.
- До пьянки нам с вами при любом раскладе оставаться надо, - сказал он, подойдя ближе и вновь понижая голос, - сейчас нас не выпустят, силой удержат. А вечером на по-священии принца нашего в государственные идиоты все ужрутся так, что пьянов зеленых будут видеть десятками. Вот ночью и двинемся. А я сейчас к принцу. А то он таких дел наво-ротит!
Он отошел, потом оглянулся и добавил:
- И глядите, чтобы все тихо было!
Потом еще раз оглядел их: Ланса, застывшего, словно каменное изваяние, безразли-чием своим вгоняющего в дрожь конвоиров; Крына, в попытках объять все непростое их по-ложение, открывшего настежь рот; Ригга, безмятежно приводящего в порядок одежду.
- Не-ет, - не выдержал Итернир, - пойдемте-ка уж лучше со мной. Одних я вас не ос-тавлю!
Спутники поднялись и, несмотря на слабый, даже не родившийся протест конвоиров, проследовали за Итерниром.
Окончив процедуру омовения, Кан-Тун выбрался из бочки и, злорадно ожидая, что служанка будет стыдливо отводить взгляд от наготы, приказал вытирать себя. Та, нисколько не смущаясь, опасаясь только излишне сильно задеть нежную кожу принца полотенцем, принялась исполнять приказание.
Неожиданно снаружи послышался разговор, затем ругань, и, наконец, шум, весьма напоминающий падение тел.
Без всякого намека на стук, дверь распахнулась. На пороге возникла чрезвычайно заинтересованная фигура Итернира:
- Еще не всех служанок снасильничал? – оглядевшись, подмигнул он принцу.
Следом в комнату вошли Ригг с Крыном. Зайдя последним, Ланс прикрыл дверь и невозмутимо вытянулся рядом с ней. Поймав взгляд служанки, Ригг ободряюще улыбнулся.
- Шум слыхал? – продолжил Итернир линию разговора.
Кан-Тун, восстановив на лице высокомерно-аристократическую маску, кивнул.
- Повздорили малек с замковой стражей, - прокомментировал тот, - говорят, впускать никого не велено. Я вот чего не понял: ты что, плохо им объяснил, кто тут твои люди? Хотя ладно, мы к тебе что пришли – сматываться отсюда надо бы, да поскорей. Что-то в глубине меня неустанно мне твердит, что попали мы в такой змеючник, что ёнково царство забега-ловкой покажется.
- Мне самому решать, куда идти моим людям, - чуть подумав, гордо вскинув голову, ответил принц.
- Не понял, - вздернув брови, шагнул Итернир к принцу, - ты что это?
- Вы бы полегче все же, - уловив угрозу, придержал Ригг его за локоть.
- Ладно, оставь, - отмахнулся тот, и опять обратился к принцу, - ты зря забываешься. Мы не твои люди и никогда ими не будем.
- Все люди моего государства – мои люди! – невозмутимо ответил принц.
- Твоё государство?! – воскликнул Итернир и даже обернулся к спутникам, - слыхали? Его государство! У тебя его не было, и нет! И не пытайся обмануть себя, что эти добрые дяди и правда дадут постоять у кормила.
- Погоди, - прервал Ригг, - не кипятись. Дай-ка лучше я скажу. А уж коли чего не так, тогда подправишь. Я как думаю? Не могет Лестница кончаться, никак не могет, на то она Лестница и есть. А коли и впрямь конец ей тут, так то надо своим глазом поглядеть. А то же не простим себе ни в жисть. Потому надо бы уходить отсюда, и побыстрее, а коли задер-жаться, то опосля труднее уходить будет. А то, глядишь, и вовсе – осядем здесь, как осталь-ные. А нам бы вниз вернуться надо. Верно я говорю? – оглянулся он на Крына.
- Вроде того… - старательно почесал тот затылок.
Принц внимательно смотрел на каждого из них, ища подвоха. Что-то здесь было не так. Только что он оказался в родной стихии. Останься он в этом замке, и, глядишь, через несколько лет, может быть, оказался бы наверху. Стал бы владыкой Лестницы. Может быть, это и есть то, о чем ему говорили внизу. Может быть, это и есть божье благословение и бо-жий выбор. Торн и Алик! Подайте знак!
- Думаешь? – ядовито поинтересовался Итернир, - ты же хотел получить благослове-ние богов! Наверняка тебе уже снилось, как из рук самого Торна меч получаешь на правле-ние, и кинжал от Алик? И теперь в кусты? Подумай, может быть, мы уже почти дошли. А ты – на попятную? В общем, решай, но мы – уйдем в любом случае. Пойдем, ребята.
Он резко развернулся и вышел. Крын, засопев, грузно направился следом. Ригг вни-мательно посмотрел на принца, улыбнулся и исчез за дверью. Один Ланс еще некоторое вре-мя стоял в комнате. Когда Кан-Тун взглянул в его глаза, ему показалось, что этот человек понимает все сомнения, и даже больше – знает правильное решение. Принц уже собрался было спросить, но в то же мгновение Ланса не стало в комнате. Он заметил лишь закры-вающуюся дверь.
Они его предали. Оставили одного. Как тут решать? Что делать?
- Светлый принц желает, чтобы его одели? - услышал он вдруг голос из-под ног.
Спохватившись, вспомнил про служанку.
- Да, - голос его на мгновение стал почти человеческим, - там в углу тюк с одеждой.
- Светлому принцу следует сесть за верхний стол, - учтиво склонился командир зам-ковой стражи, указывая на стол, поставленный на помосте, где совсем недавно стояли троны. Свободно было место лишь рядом с близнецами, между которыми сидело маленькое серое существо, может быть, женского пола, - а ваших людей проводят стражники.
Принц великодушно позволил подвести себя к верхнему столу, приветственно покло-нился остальным принцам, и сделал вид, что не заметил, ни уничтожающего взгляда бли-жайшего к нему близнеца, ни того, насколько тот брезгливо отодвинулся.
Внизу тянулись друг напротив друга два длинных стола, для гвардейцев и замковой стражи, и нельзя было сказать, чтобы столы эти ломились от яств, но все же количество жа-реного мяса и кувшинов с местным пойлом впечатляло. Внизу, впрочем, под Лестницей, по-думалось принцу, на пиры тоже не скупились, хотя там столы и побогаче. А здесь – словно у бедного рыцаря – козлятина да птица, разве только много.
С некоторой тревогой Кан-Тун заметил, что его гвардию подводят к местам в разных частях стола, меж гвардейцев остальных принцев. И уже даже усадили Ланса и Ригга, однако, когда невозмутимые замковые стражи указали Крыну его место, тот молча подошел к Риггу, и подвинул в сторону соседа и с ним всех прочих в сторону, так что с конца лавки упало несколько человек, зазвенев кольчугами, надежно скрытыми верхними рубашками. Не очень довольные создавшимся положением, они встали и подошли к источнику их неприятностей. По лицам замковой стражи, за столом напротив, понеслись довольные, глумливые и злорадные улыбки. «Сейчас будет драка»: счастливо думалось им. Почувствовав кого-то за спиной, Крын все так же молча достал из-за спины свой новый топор и положил его на лавку рядом с собой.
- Эй! Ланс, - обрадовано закричал Итернир, оценив происходящее, - давай-ка к нам. Вы позволите? - бесстыдно тронул он за плечо застывшего перед топором гвардейца.
Тот, подавленный видом оружия крестьянина, освободил свое место. За столом на-против зашумели грубые шутки и откровенные издевательства. Но подходившие упорно продвигались к своим местам.
- Хорошо сказал, - присел на лавку Итернир рядом с Крыном.
- А-а? – очень удивился тот, - я… же того… молчал…
- Говорил, говорил, - еще больше озадачил его Итернир, - и очень громко.
Все расселись и, стоило только проявиться той редкой минуте, когда все замолчали, как над рядами присутствующих пронеслось нелестное замечание:
- А отчего же светлый принц не почтил нас праздничным платьем?
И сначала все посмотрели на автора этих слов – женщину Рен-Туна, Кару, а потом на жертву – Кан-Туна. И ему стало холодно и неуютно.
- В нашем государстве, - решился, наконец, он, - очень трудно найти хороших слуг…
Однако Крын благодушно пропустил эти слова мимо ушей.
Ун-Рон с улыбкой выслушав ответ, чинно поднялся, и все разговоры в зале стихли.
- Сегодня мы здесь чтобы приветствовать в стенах нашего замка нового принца, героя, который преодолел путь до этих врат, героя, который займет достойное место среди нас, принцев, которые вместе правят этой страной. Здесь его ждет совсем другая жизнь, здесь нет интриг и переворотов, нет лжи. Здесь каждый принц может доверять другому. И вместе мы сделаем все, чтобы народ наш был счастлив, здесь, под сенью благословивших нас богов, на руках неба. За тебя, шестой принц!
Он поднял вверх кубок, и все одобрительно зашумели, поднимая здравицы и опроки-дывая внутрь себя содержимое кубков.
«Что он говорил?»: недоумевал принц, «О чем?! Все, что я видел до сих пор... хотя нет, не так, все, что мне показали до сих пор, говорило совершенно об обратном. Такая грубая ложь либо для гвардейцев и стражи, либо... либо это правда! Но если это ложь, гвардейцы, те, кто живут рядом с государями, не могут так обманываться. Выходит, что это все-таки правда! А все разговоры со мной до этого – лишь проверка. Как я мог так обмануться! Я же знаю своих братьев, свою семью. Ни один из них никогда бы не согласился жить той жизнью, что я видел сейчас. Значит, эта земля этот город и замок лишь одна сторона монеты. Значит, здесь скрыты намного более могущественные силы, чем кажется! Боги, Торн и Алик! Вы и ваше благословение ведут мою семью, и я приму ваш дар, я приму правление над этим местом!»
Принц поднял кубок, принимая здравицу, и пригубил напиток. Глотку обожгло, в нос ударил отвратительный запах, но он стойко выдержал это испытание. На языке остался не-передаваемый вкус и аромат и принц, как можно быстрее схватил кусок мяса, надеясь заесть сделанный глоток.
- Слабоват ты что-то оказался против воды из наших родников! – ехидно и громко сказал Дун-Тан.
- Благословение богов никому не дается легко! – ответил Кан-Тун, как ему показалось, очень удачно.
- Это какие же боги тебя благословили? – очень удивился один из близнецов.
- И на что? – добавил другой.
- На правление, - в свою очередь удивился Кан-Тун.
- Правильно, - как-то ядовито качнул головой один из близнецов, - на правление. Справедливое и равноправное.
Гвардейцы и стражники уже давно шумели, сталкивая кубки, расплескивая жидкость на столы, отрывая куски мяса и бранясь, смеясь и производя прочий невероятный шум.
- Светлый принц, - обратился в Кан-Туну Ун-Рон, - я вижу ты знаком со всеми прин-цами, кроме досточтимых близнецов. Позволь, я представлю их тебе. Рун-Рен, - с этими сло-вами ближний к Кан-Туну принц повернул голову и склонил ее в приветственном поклоне, - и Тан-Рен, - приветствовал дальний из близнецов.
- Я думаю, - поднялся со своего места Рун-Рен, глядя прямо в глаза Кан-Туну, - мы сумеем принять нового принца в наш круг, как подобает. За нашу победу!
- За победу! – прокатилось по зале приветствие, сопровождаемое звоном кубков и плеском напитка.
Принц осторожно пригубил из своего кубка и вновь ощутил жгучий и дурно пахнущий огненный комок, прокатившийся по горлу и плеснувший в желудок. Неприятное тепло разливалось по жилам. Подкатывала дурнота.
И все же Кан-Тун чувствовал себя довольно сносно. Грело ощущение, что он все-таки достиг того, к чему стремился – могущества, дарованного его династии богами. Лишь не-много смущала не очевидность власти и непонимание того, в чем она заключается. Неясным также оставалось и то, почему все связанное с этим вопросом не обсуждается. И, хотя по-следнее еще как-то можно было понять, легче от этого не становилось.
- Скажи, светлый принц, - обратился Кан-Тун к соседу, решившись прояснить свои вопросы, - все обязательно должны править вместе, или каждому выделяется собственный лен?
- Что? – повернул к нему голову Рун-Рен.
- Ты слышал.
- А-а, - загорелись его глаза недобрым огнем, - править собрался... – и он осушил полный до краев свой кубок, не закусывая, утерся рукавом и вновь обратил свой взор на Кан-Туна, - править... Где?
- Насколько я понял, не все так просто, как кажется...
- Чего? – недоброжелательность неуверенно сменялась обычным непониманием.
- Я полагаю, светлый принц не страдает пороками слуха, - улыбнулся Кан-Тун.
- Нет, - отрезал тот, вновь наполняя свой кубок - просто ни пьяна не слышно!
- Я говорил о том, - терпеливо, но теряя уверенность в том, что он что либо понимает, вновь начал принц, - что все мне показанное до сих пор – лишь испытание. Могущество бо-гов должно принадлежать достойным. Так?
Рун-Рен удивленно на него посмотрел, вновь осушил кубок и ничуть не замутившимся взглядом вновь вперился в глаза принца.
- Я ненавижу все ваше колено! Вы – проклятые богами выскочки! Но... – голос его утратил яростную суровость и наполнился непонятной горечи, - я скажу тебе – не смотри дальше, чем можешь видеть. Все перед твоими глазами. Этот замок – не дворец в облаках. И еще, - он вновь разъярился, - берегись меня и моего брата. Верно, Тан-Рен?!
- Верно, Рун-Рен, - подхватил Тан-Рен, хотя и не слышал предыдущего диалога.
- Выпьем, Тан-Рен, - гаркнул на всю залу первый, - За последних из рода Ренов!
- За принцев третьего колена! – подхватил брат.
На дальнем конце стола гвардейцев восемь человек оставили гомон и, неожиданно трезво и слаженно встав, молча осушили свои кубки.
- Светлый принц, - нарушил женский голос тишину отгремевшей паузы, - а почему бы твоему шуту не развлечь нас?
Кан-Тун задумался было над ответом, но Итернир уже сам повысил голос:
- Я жонглер, и не привык плясать под дудку равных!
- Ну что же ты, неужели ты не кривлялся перед благородными, - не унималась Кара, - покажи, на что ты способен, давай!
- Давать – не мужское дело! – глумливо усмехнулся тот.
Стража и гвардейцы радостно захохотали, хлопая руками по скамьям.
- Ты назвал себя мужчиной?! – очень удивилась Кара.
Стража и гвардейцы захохотали еще радостнее.
Итернир уже полез было в карман за словом, как вдруг поймал взгляд принца, сидев-шего рядом с этой женщиной, Рен-Туна. С особой безысходной печалью вертя кубок в своих руках, он смотрел на Итернира с таким ироничным пониманием, что тот неожиданно даже для самого себя проглотил неродившуюся остроту.
- Что же ты замолчал? – обрадовалась Кара, - Настоящему мужчине всегда есть, что сказать!
Стража и гвардейцы наслаждались.
- Было бы о чем молчать, а уж что сказать - всегда найдется... – громко ответил Итер-нир.
- И все-таки, я скажу, - поднялся он, с полным кубком, - Я предлагаю выпить за муж-чин, которые могут славно постоять за себя, и полежать за других!
Его здравица была встречена одобрительным гулом, и стуком кубков.
Рен-Тун улыбнулся Каре, пустив сеть морщинок из уголков глаз, и, нежно притянув ее к себе, коснулся губами щеки.
Ополовинив кубок в этот раз, Кан-Тун почувствовал, что больше у него нет сил сидеть за столом. Позывы из самой глубины души звали на свежий воздух. И он понял, что не может противиться самым искренним требованиям своей натуры. Поднявшись, пробормотал только: «Светлые принцы, я ненадолго», и направился к выходу. Однако его отсутствие заметили лишь капитан замковой стражи, Ланс с Итерниром и Рен-Тун. Но Ланс и бровью не повел, флегматично пережевывая мясо, Рен-Тун молча посмотрел вслед, все так же покачивая кубком, капитан блеснул твердым взглядом, а Итернир подобрался, намереваясь следовать за принцем.
Ночь уже блистала колючими огоньками звезд над замком. Принц успел отойти на несколько шагов вглубь двора и не сумел сдержать напора внутренней стихии. Стало легче, даже шум в голове чуть поутих. Отдышавшись, Кан-Тун поднял взгляд в небо. Внизу оно было как-то мягче, синее. А здесь звезды выглядели, словно блестящие кончики игл в черном провале неба. Внизу казалось, что звезды – посланники богов, их глаза, что небо помнит о земле, а здесь звезды были безучастны.
Ночь не баловала звуками. Не было слышно сверчков и лошадиного храпа. Не было слышно птиц. Лишь стучали кости в стаканчике у ворот, да мягко и неспешно стелился по-над ночью высохший, скрипучий, но какой-то уютный голос:
- Ночь, Викар, это ночь. Ты уже плохо видишь, Викар. Плохо видишь. Я тоже чувст-вую наступление тьмы. А все-таки, Викар, все-таки не боюсь я, что когда-нибудь, открыв ут-ром глаза, не увижу ничего, кроме ночи. Не боюсь. Определенно, нам с тобой, Викар, не стоит бояться тьмы. Нам есть, что вспомнить, Викар. Когда-то мы видели много пламенных ночей. Ты помнишь, Викар?
- Помню, Тирен, - ответил вдруг другой голос, седой, - помню...
- Не говори, Викар, не надо, - продолжал первый. - Я слышу. И все-таки, все-таки... все бы отдал, чтобы еще раз увидеть ее глаза. Ты помнишь, какие у нее были глаза?.. Услышать запах ее волос... У нее были дивные волосы, Викар... Я сказал ей, что вернусь. Я обещал ей. Как думаешь, Викар, она ждет?.. Не отвечай. Не надо. Нам, с тобой, пожалуй, слова уже и не нужны... А однако, я еще увижу ее... увижу... определенно...
Эти голоса невольно увели мысли принца от прежних раздумий, но упрямая натура все же не дала мирно наслаждаться ночным покоем. В чем же разгадка этого замка? В чем же дело? Все не может быть так просто, как выглядит. Но в то же время этот близнец сказал, что все перед моими глазами. Зачем ему лгать? И зачем лгать Ун-Рону? Что ложь? То, что лежит перед моими глазами, то, что я вижу, или то, что об этом говорят другие? И что делать?
Звезды! Вас здесь так много! Дайте ответ. Торн и Алик, помогите! Дай мне разум, Алик! Тай мне твердость, Торн! Боги, дайте мне сил!
Они все здесь как-то особо озлобленны. Словно проклятые. Династия никогда не ми-рилась с судьбой. Так что же, неужели нищета этого замка и есть правда? Нет! Не может это-го быть! Лестница, ведь Лестница здесь кончается! Или это тоже есть ложь?
Боги!!!
- Тяжело? - вдруг раздался знакомый голос над самым ухом.
Принц настороженно развернулся, но натолкнулся лишь на кривую улыбку Итернира.
- Мне тоже бывало тяжело, когда я выбирать, - на удивление мирно сказал тот, - потом привык. Ты мало видел в своей жизни. И только в твоих руках сделать так, чтобы увидеть больше. Думай. И забудь мои прежние слова. Прости. Так тебе будет легче. Я тебе прощаю.
Принц кивнул, принимая слова, и вновь развернулся к звездам. Спорить сейчас не хо-телось. Может он, простолюдин, и впрямь бывает порой прав?
Ложь. Неужели, все это ложь? Но как же тогда слова Рен-Туна? Он говорил, что сам ходил и видел, что Лестница кончается. Что же делать? Если все это ложь, то ему-то зачем лгать? Рен-Туну? На что я вообще способен, если не могу отличить правду ото лжи. Может быть действительно, стоит самому дойти до конца, и увидеть все своими глазами?
Мгновения неспешно текли мимо них, разговор у ворот все так же лился в ночь, и ка-залось, что этот старый голос и ночь неразделимы, как ступени Лестницы.
- Готов? – спросил Итернир, когда Кан-Тун повернулся к нему, - правильно, сейчас они как раз упились. Идем.
Тяжелее всего было оторвать Крына от куска мяса и кувшина. Дрянное пойло будто не действовало на него, хотя он опрокинул в себя далеко не один кувшин, не заботясь о такой малости, как кубок. Однако ноги слушались его не беспрекословно.
Никто им не препятствовал. Все и впрямь упились, и Итернир тревожно ожидал по-явления маленьких зеленых пьянов, без которых подобные моменты не обходятся.
Ворота замка были открыты, а старик даже не упомянул их в своем бесконечном мо-нологе. Они миновали замковые стены, и отошли уже на полсотни шагов, когда от стены у ворот, никем не замеченная отделилась невесомая тень, растворившись в благодарно при-нявшей ее тьме.
12
Путники сразу направились через поля, надеясь оставить город справа. Тот человек, Рейнар, скорее всего не зря говорил о награде за их голову. Да и Котьен со своими подель-щиками в свободном поиске, наверное, не зря стебли жевал. Короче говоря, как сказал Итер-нир, гусей дразнить – последнее дело и потому город они решили миновать.
Утро встретили, выходя на дорогу, что тянулась от города дальше, вдоль Лестницы, к предсказанному всеми обрыву. Полей стало меньше, потянулись невысокие холмы, заросшие дикими травами.
Пройдя еще немного, они заметили сгорбленную серую фигуру на лугу, неподалеку от дороги.
- Эй, старик! – крикнул Кан-Тун, уперев руки в бока.
Человек на лугу обернулся к ним, и стало заметно, что в его руках была коса, слишком тяжелая коса, для иссохших рук.
- Что вам, сынки?! – спросил он, напряженно вглядываясь в людей на дороге.
- Эта дорога ведет к концу Лестницы?! – крикнул Кан-Тун, поморщившись от обра-щения «сынки».
- А что же вы неприветливые такие, ребятки? – проговорил старик. Тихо проговорил, но каждый его услышал, словно был в двух шагах, - здоровья бы пожелали, да помогли бы, а я уж вам обсказал бы все как есть.
- Старик! – зашелся принц, - тебе задал вопрос не грязный простолюдин, а светлый принц, и ты должен ответить!
- Погоди, светлый принц, - вдруг проснулся Крын, - ты уж того... не серчай... стар он больно... а скотина все ж есть просит... погоди, я ему помогу.
Он грузно направился вдоль малой лощинки к старику, подминая травы луга.
- Стой! – приказал принц, - когда ты помогать собрался, за нами уже наверняка пого-ня! Времени нет!
- Остынь, - хлопнул его по плечу Итернир, одобрительно глядя на не обернувшегося Крына, - может, снарядили, а может и нет. Может, они только сейчас заснули, как следует. Да и нам отдохнуть не мешает. А то ж я никак выспаться не могу! Чуть ночь, так дела неот-ложные! Давайте-ка привалим!
И он тоже направился через луг к старику. Ригг, не раздумывая, пошел следом, а Ланс повернул с дороги, как будто, дорога делала здесь поворот. Принцу ничего не оставалось, как идти вслед за ними.
Крын уже вертел в руках косу старика.
- Что-то вроде того... – озадаченно глядел он на нее, - великовата ж она тебе... дедуш-ка. А?
- Главное, милок, тебе впору, - щурил старик в ответ глаза, окруженные лучиками морщин.
- Уж отбита славно... – остался доволен Крын косой, скидывая рубаху, - Э-эх! Как же вы тут без росы-то?! – воскликнул он и затянул во всю мощь своей широкой груди:
Как по зорьке на заре,
Да по чистой по росе,
Выходи-или косари...
Косил он красиво. Широко, удало. Его тело не было перевито мышцами, но было на-лито какой-то особой силой. Неодолимой мощью отзывалось на каждое движение косы. Чуть придерживал косу на отлете, далеко отнеся ее вправо, а потом одним мощным широким движением, под шаг левой ноги, охватывал полукруг, прижимая пяту косы к земле, и полоска травы покорно ложилась на землю. Шаг правой, новый замах, чуть придержал косу, на краткий, неуловимый миг, и вновь ложится на землю скошенная трава. Широкая полоса снятой под корень травы тянулась за ним, а стена еще стоящих сочных стеблей все отступала и отступала.
Даже Ланс молча замер, глядя на такую работу, словно слышал красивую, душевную песню.
- До коль твой покос, дедушка? – выкрикнул Крын, под очередной взмах.
- Прямо, так до распадочка, а вправо – до лощинки, - одобрительно покачал головой дед, глядя на движения парня, потом повернулся к его спутникам, - эк, как чисто-ровно идет, как бритвой срезает. Это про таких говорят, что опосля него не то что на отаву ничего не ос-танется, три года трава расти не станет. Давненько таких косарей здешние луга не знали.
- Ладно, старик, - прервал принц, - трава тебе будет, говори, где дорога?!
- Больно ты, сынок, все ж торопкий. Обожди маленько, отдохни, поди, давненько глаз не смыкал?
- Ты старик,.. – начал было Кан-Тун.
- Погоди, - оборвал Итернир, укладываясь на землю, расстелив свой плащ, - не горя-чись, денек-то, и правда, что-то долгий выдался. Эх, боги, я ж две ночи не спал! Да и вооб-ще... – вдруг вспомнил он, - как к тому лесу под стеной вышли, так все поспать по-человечески не удается! Давай-ка вздремнем, пока парень докосит.
И уснул. Крепко. Так что принцу осталось только гневно хватать ртом воздух. Улыба-ясь, прилег и Ригг, а старик лишь все качал головой, одобряя принятое за принца решение. Тот сделал, было, еще пару попыток добиться ответа от деда, но тот все так же житейски со-ветовал отдохнуть с дороги.
- Вот и все, дедушка, - раздался над ухом Итернира сочный бас Крына, - готово...
- Что это готово? – потянулся Итернир, - ты же только начал!
Однако когда он огляделся, все вопросы отпали сами собой. От дороги и через спину холма тянулся словно стриженый луг с ровными валками скошенной травы.
- Ну, ты, Ёнк тебя задери! – восхищенно почесал он затылок, - ну нет мне сна на этом свете! – после чего провел, зевая, рукой по лицу и возмущенно воскликнул, - кто пьянствовал вчера с моей рожей и помял ее?!
Ригг улыбнулся, Кан-Тун поморщился, Крын озадаченно поглядел, а Ланс, как обыч-но, и ухом не повел.
- Спасибо, сынок, выручил, - меж тем поблагодарил за работу старик, - теперь и раз-говоры поразговариваем и подхарчеваться не грех.
- Ой, дед, неужто ты нас поесть угостишь? – обрадовано удивился Итернир, - только я, что-то ничего съестного у тебя не видал.
- А рядом с тобой, котомка-то, - с хитрым своим прищуром ответил дед, - гляди вни-мательней.
Оглянувшись, Итернир и, правда, обнаружил подле себя котомку.
- Ведь не было котомки? – совершенно серьезно спросил он, передавая ее старику.
- Может, и не было, - качнул седой головой старик, - а может и была.
Ригг в ответ улыбнулся, как будто с пониманием.
- Вот, поглядим, что вы наработали, - проговорил старик, вынимая из котомки сверток льняной ткани.
Он положил сверток на землю, отложив пустую котомку, и начал разворачивать. Пут-ники, оценив размеры свертка, слегка приуныли. Собственные их съестные запасы на этот момент уже просто отсутствовали. Однако, когда ткань, оказавшаяся скатертью, была раз-вернута, обнаружился и каравай душистого хлеба, и добрый шмат сала с чесноком, и овощи, и братина парующей вареной картошки, и высокий, широкий кувшин, полный до краев.
- Угощайтесь, добры молодцы, - повел рукой старик над скатертью.
- Спасибо, дедушка, - подсел Ригг.
- Угу, - быстро набил рот Крын.
Принц, чуть кривясь от неэтичности сервировки, все же тоже приступил к трапезе, как и Ланс, глаза которого время от времени цепко поводили вокруг, хотя и не замыкаясь на на-блюдении.
- Откуда? – удивился Итернир, не спеша есть, - в этих местах это же все не растет!
- Милостью богов, молитвами да своими руками, - развел сухими ладонями старик.
- А это, случаем, не исчезнет, так же, как появилось, - подозрительно спросил тот.
- Раз созданное бесследно не исчезнет, - прищурился дед, - ешь, не бойся, милок, про-водить тебя по ту сторону я всегда бы успел.
- Верно, - вздохнул тот, - Эх! Один раз живем!
Еда была на славу. Картошка в меру проваренная, сало в меру просоленное.
- Ну, старик, теперь говори! – приказал Кан-Тун, подцепляя ломоть сала кончиком своего кинжала.
- А чего говорить, - пожал плечами старик, - дорога здесь одна. Как пойдете по ней, так скоро и ватажники вас встретят, а опосля них и Лестница к концу подойдет. Это просто. Не о том ты меня, добрый молодец спрашиваешь...
- Я принц крови, - вскипел Кан-Тун, - и изволь обращаться ко мне не иначе как «свет-лый принц».
- Ага, сынок, не иначе, - кивнул старик, изображая крайнюю услужливость.
- Скажи, дедушка, - спросил Ригг, - неужели Лестнице и впрямь конец здесь?
- Это кому как, сынок, - прищурился дед, - иной и в ровной дороге обрыв видит, а иному и скалы торной тропой кажутся.
- Так есть дальше путь, дедушка, - пророс надеждой Ригг, - или нет? Скажи, будь лас-ков. Мне очень надо до верху добраться. Мать у меня внизу. Совсем плохо ей.
- Не знаю молодец, не знаю.
- Ну, проходил кто до нас дальше, али как? – настаивал Ригг.
- Проходил ли, нет ли. Давно дело было. Помню, был один. Правда, плохо помню... жрец! Точно! Их с дюжину было. Все в белом пришли, на обрыв полюбовались, поколдовали чего-то и улетели, опосля, правда, возвернулись, женщин умыкнули, опять чего-то покол-довали, поплясали и ка-ак сиганули! Так и не было видно до сих пор.
- Странно, - сказал задумчиво принц, - отчего же в замке нам ничего никто не сказал.
- Это в каком же замке? – поглядел старик прямо на солнце, чуть только прищурив глаза, - это где братья-то твои? Так их в ту пору здесь и вовсе не было.
- Скажи, старик, - спросил принц, напряженно вглядываясь в холмы вокруг, - что это там за развалины?
- Где, милок? – подслеповато оглянулся дед.
- Вон, дальше по дороге, слева, - указал Кан-Тун рукой, - и называй меня «светлый принц»!
- Ошуюю-то? – переспросил дед, - так то башня была.
Все остальные, кроме невозмутимо жующего Ланса попытались разглядеть, что же такое увидал принц. Не так далеко, на верхушке холма, что был чуть выше прочих, виднелись серые камни развалин.
- Какая башня, - подозрительно спросил Кан-Тун.
- Обнакновенная, - ответил старик, как будто объяснял, какого цвета небо, - их тут то-гда много было, они Нижнее Княжество от Верхнего Герцогства хоронили.
- Тут раньше было княжество? – еще подозрительней спросил принц.
- Да тут вообще много чего было. Всего и не упомнишь...
- А почему, - с нотками гнева поинтересовался Кан-Тун, - мне в замке говорили, что до принцев здесь ничего не было?
- А память людская шибко странная штука, милок, - пожал плечами старик, - помнит только то, на что высочайший указ есть. Да чего сама додумывает.
- Тут что же, - улыбнулся Итернир, - даже помнить запрещают? Это что у тебя в кув-шине?
- В кувшине-то? Взвар медовый, да ты пей, не стесняйся, тут на всех хватит.
Итернир сделал пару добрых глотков и поставил кувшин обратно, но тот остался по-прежнему полон до краев.
- Ух, ты, - пробормотал только он и основательнее приложился к душистому напитку.
Однако когда он вновь отставил кувшин, напитка в нем не уменьшилось.
- Лихо! – утерся рукавом Итернир, - про его бездонность ты тоже ничего не скажешь?
- А что говорить, - пожал плечами старик, - Керен велел делиться плодами земными. А про память... Кто же запретить помнить может. Рассказывают просто, как на самом деле все было, вот и есть новая правда, добрый молодец. Ну и ладно, молодцы, в путь пора. Уж берите, со скатерки, чего унести сможете, меду отлейте, у меня не убудет, да и ступайте по-здорову.
Путники быстро собрались, пополнив свои дорожные мешки, но скатерка как ломи-лась от яств, так и оставалась полна. Только Крын, озадаченно застыл столбом, глядя на скошенный им луг.
- Что, сынок, дума тяжелая? - участливо спросил старик.
- Так... это, не пойму я... – проговорил тот, - на кой тебе, дедушка, сено, ежель круглый год скотина пастись могет?
- А это, брат, так мир устроен, - ответил Итернир, беря его за рукав, - совсем не все, что надо сделать, имеет смысл. Верно?
- Верно, молодец, - ответил старик и исчез.
И исчезновение его не сопровождалось ни звуком, ни вспышкой. Он пропал, не будто растворился в воздухе, а просто был, и вот его нет, а кругом все так же шелестел в луговых травах ветер.
- Да он колдун! – воскликнул принц.
- Догадался, - усмехнулся Итернир и всплеснул руками, - умен не по годам!
Едва они отошли по дороге на сотню шагов, как Ригг остановился, внимательно по-смотрел на окрестные холмы, потянул носом воздух и серьезно сказал:
- За нами кто-то идет.
- Может, тот колдун? - спросил Кан-Тун.
- Нет, - качнул головой Ланс, - Рейнар.
- Кто? – не понял принц.
- А-а, это, наверное, тот охотник за головами, - хлопнул себя по лбу Итернир, - лихо!
- Что же делать? – попытался обсудить ситуацию принц.
- Можно ничего, - спокойно ответил Итернир, - только когда-нибудь, мы все-таки ус-нем и тогда нас – чик! И все! Не боись, тебя не больно зарежут.
- Я повелеваю вам! – повелел тот, - Я повелеваю убить его!
- Это, наверное, непросто, - задумчиво сказал Ригг, и добавил, - он-то, наверное, хит-рый...
- А-а! – обрадовано воскликнул Итернир, - тогда все действительно просто! Надо его обмануть!
- Как же? - напрягался Ригг, принимая возгласы собеседника за чистую монету.
- Оставить одного, - проронил Ланс, - слабого.
- Ага! – подхватил Итернир, - он его чик! А остальные смотаются! Голова! Хотя, дело говоришь. На живца поймаем. Одного кинем, тот его слопать захочет, а тут вы с Риггом ему по загривку! Ловко. Кого пошлем?
- Если слабого, - без обиняков начал Ригг, - тогда Крына, или меня, или принца... светлого принца.
- Не, брат, - хлопнул его по плечу Итернир, - ты никак не слабый, ты ж к этому самому Рейнару так подкрасться в траве сможешь, что тот и мяукнуть не успеет. Нет, надо принцу идти, нашему светлому. Или Крыну. Хотя нет, если их пошлем, он обязательно что-нибудь почувствует. Надо мне идти. Или Лансу. Или тебе, Ригг. Хотя нет, Ланса он испугается. Его, наверное, и Ёнк боится.
- Тогда иди ты, - вновь повелел принц.
- Похоже, так и поступим, - решился Итернир, - ты Ригг, как только я от вас отойду, готовь свой лук. На тебя одного вся надежда. Только надо бы так мне идти, чтобы он не мог одновременно за вами и мной наблюдать.
- Это-то просто, - сказал Ригг, - коли ты к башне пойдешь, он никак за нами следить не сможет, и за тобой одновременно. Ты ж за холм зайдешь. Вот.
- Ну, ребятки, - подытожил Итернир, - не поминайте лихом, вспоминайте словом доб-рым, - сказал и добавил так громко, чтобы было хорошо слышно, - Ну и идите! И провали-вайте! Больно надо! Я дальше сам! Дойдет лишь один!
Остальные потоптались немного, а потом все быстрее зашагали прочь по дороге. Итернир подождал немного, постоял, подумал и осторожно пошел через луг к руинам башни.
От старой башни почти ничего не осталось. Фрагмент стены, со стороны дороги и широкая россыпь серых грубых камней. Все обильно заросло травой и казалось, что эти руи-ны не таят уже никаких загадок и тайн. Они казались какими-то «потухшими».
Итернир забрался внутрь и сел спиной к внутренней стороне уцелевшей стены так, чтобы, подкрадываясь к нему, охотник не мог бы следить за остальными спутниками.
Медленно тянулись мгновения. Итернир вытащил меч из ножен, положил его на ко-лени, не ослабляя пальцы на рукояти. Спустя еще несколько мгновений пришлось признаться самому себе, что он боится. И нешуточно. Охотник мог оказаться искуснее его спутников. Или они могли уйти, и тогда его подкараулят и точно убьют. Ни разу за всю жизнь он не рассчитывал на такой конец. И о чем более всего сожалел, так это о том, что тот самый Рей-нар не производил впечатления человека разговорчивого и, судя по всему, просто убьет его. Даже не поздоровавшись.
Внезапно раздался резкое шипение, глухой удар и сверху навалилось тяжелое плотное тело. Он вздрогнул и резко скинул с себя нападавшего.
Сейчас перед Итерниром лежал на земле опрокинутый на спину давешний охотник за головами. Он был все в том же темном костюме с обнаженным коротким мечом в руке. Глаза чуть прищурены, черты лица решительно напряжены. Наверное, ему сопутствовала удача, и был он полностью уверен в своих силах, зная высокую цену себе и своему мечу. И прожил он, наверное, долгую жизнь, и было ему что вспомнить и что забыть, но сейчас он лежал на земле, а меж бровей торчало древко стрелы.
Мгновенно возник рядом Ланс с копьем наперевес. Посмотрел, потом залез на стену и помахал руками.
- Иду! – донесся возглас Ригга.
Спустя несколько кратких мгновений он подошел к руинам.
- Боги! – воскликнул он, глядя на убитого, даже чуть пошатнулся, лицо осунулось, и прислонился к стене, - Боги! Сдаля-то таким маленьким казался. Я его даже человеком не чувствовал. Простите, боги! Прости, Рейнар. Ты уж меня извини...
- Э, парень, - встревожился Итернир состоянием Ригга, - ты чего?
- Он убил человека... – шевельнулись губы Ланса, который стоял, словно статуя.
- Вот что? – удивился Итернир, - всякое бывает. Забудь, парень. Все когда-то бывает в первый раз.
- Нельзя убивать человека, - глухо проговорил Ригг в себя.
- Ага, - подхватил тот, - а этот, ты думаешь, об этом знал? Да ты же мне жизнь спас!
- Это же не первый, я же тогда... в лесу... – не унимался Ригг тоскуя.
- Это жизнь, парень, - похлопал его по плечу Итернир, - жизнь. Если бы не ты его, тогда он бы тебя. И всех нас. Это надо зачем-то этой проклятой Лестнице! Что же она прячет, если чтобы пройти по ней тебе приходится такое переносить? Ничего, парень. Пройдет. Поднимайся.
Ригг принял протянутую Итерниром руку и поднялся на ноги. Еще раз взглянул на убитого и поклонился ему в пояс.
13
К вечеру дошли до конца ступени. Следующую ступень отделяло малое подобие Сте-ны. Невысокий скальный обрыв, в два человеческих роста, зато ровный, словно обрезанный ножом. Он был значительно менее истрескан, в отличие от Стены, которую спутниками при-ходилось штурмовать двумя днями раньше, однако взобраться на него не составило для них особого труда, и перед путниками предстала панорама очередной негостеприимной ступени.
Вперед, сколько хватало глаз, тянулась серо-бурая равнина, усеянная мелкими камня-ми. Слева виделись обрывистые, изломанные и острые скалы, смотрящие через пустошь на гряду таких же, хотя и значительно менее плотных утесов справа. Подле скал слева, пример-но в тысяче шагов виднелся небольшой замок. Действительно небольшой и донельзя бедный. Деревянная ограда на валу, да одно большое строение внутри. И ни одной башни.
Пейзаж внушал чрезвычайно унылое впечатление полным отсутствием травы, деревь-ев и вообще чего-либо живого.
- Ну что, - весело спросил Итернир, - двинулись?
- Куда? – насторожился принц.
- Дальше, естественно, - удивился Итернир.
- Может быть, - неуверенно начал Кан-Тун, - стоит зайти в замок, все-таки вечер и неплохо было бы отобедать...
- Поспешать надо, - задумчиво сказал Ригг, - полагаю дальше надо бы идти.
- Слушай, - повернулся к принцу Итернир, - тебе мало своих родственников в преды-дущем замке? Думаешь, здесь все будет по-другому? Судя по тому, что тебе рассказывали, здесь собрались отпетые бандиты и грабители, и не думаю, что им есть резон принимать нас по-хорошему.
- Я бы все-таки пошел.
- А мы – нет, - утвердил Итернир и обратился к остальным, - правда, ребята? Пойдем, оставим пустое богам.
Они двинулись вперед, намереваясь обойти замок стороной. Однако не прошли и сотни шагов, как от замка раздался резкий свист, ворота распахнулись, из-за них гурьбой вы-сыпали наружу люди, а один из них побежал наперерез. Путники остановились в ожидании.
Человек подбежал поближе, и они заметили, что тот был в нагруднике и при мече. Остановился, широко и приветливо улыбнулся и, отвесив шутливый поклон, проговорил:
- Вас приветствует на своей земле атаман Ватаги Тирмен Могучий и приглашает вас разделить с ним вечернюю трапезу! Пошли за мной, я провожу вас!
Он развернулся и зашагал к замку.
- Что-то мне кажется, - тихо проговорил Итернир, - что где-то я это все уже видел...
- Может, не пойдем? – неуверенно спросил принц.
- Похоже, уже поздно, - очень уверенно сказал Итернир, и добавил, - если мы не хотим драки. Ведь мы не хотим драки?
Когда добрались до ворот замка, вооруженные люди в доспехах обступили их, радо-стно улыбаясь и хлопая по плечам. Всей гурьбой их повели внутрь одного, зато большого дома внутри ограды, который хотя и имел стены, сложенные из камня, но крыт был все же сухой травой. Кан-Тун, разглядывая великолепие местной архитектуры лишь нос воротил.
Их провели внутрь постройки. Практически все место внутри занимал один длинный зал. Низкий потолок, вдоль стен – лавки, устланные лохматыми шкурами, на стенах разве-шано великое множество всяких полезных вещей, доминирующее положение среди которых занимало оружие, а дальняя часть помещения была отгорожена теми же шкурами и холстом. В центре залы тянулся грубый стол, а над очагом в правом дальнем углу на вертеле жарилась истекающая соком туша. Запах чадящих факелов и ароматы непроветриваемого холостяцкого жилища отбивали всякое желание считать этот дом чистым и уютным.
Вооруженные бородатые и не совсем мытые хозяева, а их здесь было около сорока человек, шумно рассаживались за столом. Путников усадили по правую руку от человека, сидящего во главе.
- Я приветствую вас, изгнанники! – громко и густо сказал человек, сидящий во главе стола, - вы объявлены вне закона на нижних землях, значит, вы друзья верхним землям. За новобранцев!
Остальные воины дружно подхватили тост, осушив кубки и рога с напитком, ничуть не отличающийся ни качеством, ни запахом, ни крепостью от того, что подавали в предыдущем замке. Принц почувствовал надвигающуюся дурноту.
- Я рад видеть, - продолжал глава Ватаги, - что среди нас принц крови. А это значит, что у наших врагов не все в порядке, если самых дорогих родственников они прогоняют за порог! И даже, может быть, не все в порядке с головой! За наших врагов!
Эта здравица была встречена еще более одобрительными возгласами и еще более громким плеском местного пойла.
Окинув зал взглядом, принц поразился пестроте хозяев. Здесь были парни выглядя-щие, словно только что оставили грабеж на большой дороге, и люди, чьи доспехи удивляли тонкой работой. Здесь соседствовали заросший косматый старик, с безумным взглядом и молодой еще человек, с выдержкой благородного рыцаря. Но больше всего принца удивило, что среди этих людей находятся женщины. Их было всего шесть, и все выглядели под стать мужчинам. Плечистые, не расстающиеся с оружием, громогласные и в доспехах. Особое внимание привлекала одна из них, чья голова была увенчана ярко рыжей косматой шевелюрой. Она сидела на коленях седого человека с невероятно могучими плечами, яростно вгрызаясь в кость с клочьями мяса, раздавая кругом столь же звонкие оплеухи одним, сколь откровенные взгляды другим.
- Я забыл представиться, - вновь заговорил главный в этом сборище, он был среднего роста и телосложения, но отличался от прочих тем, что был гладко выбрит и коротко под-стрижен, его лицо имело скругленные, мягкие черты и, если бы не сломанный нос, шрамы на щеках и крупные оспины, могло бы казаться открытым, - я и есть атаман Ватаги Тирмен. Мои скромные друзья прицепили мне скромное прозвище «Могучий», но это не более чем шутка, - сказал он и смял в руке стальной кубок.
Аудитория радостно заржала. Кан-Тун чувствовал себя здесь как-то неуютно. Созда-лось устойчивое впечатление, что он попал в самое разбойничье логово. А вот Итернир чув-ствовал себя здесь как дома.
- Мы также рады приветствовать хозяев этого славного замка, - начал он, подняв пол-ный кубок, - наводящего ужас на слабосильных жителей нижних земель, ошибочно пола-гающих, что их имущество принадлежит им, а не вам! За славу сильных!
Тост был встречен грубым одобрением и почти звериным хохотом. У принца мельк-нула мысль, что Итернир специально завел их сюда, чтобы погубить.
- И со своей стороны, я бы хотел представить своих путников почтенным хозяевам, - продолжил Итернир, - Кан-Тун, принц крови! Крын с Малого Ручья! Его добродушие столь же велико, как сила в его руках! Ригг с Ясной Поляны! Его улыбка бьет так же точно как и его стрелы! Ланс Безродный и пусть не обманет вас его спокойствие! И, наконец, я, ваш по-корный слуга, Итернир и пусть не спутаете вы мой наряд бродячего жонглера с нарядом шу-та!
- За здоровье почтенных гостей! - заголосил бородатый воин с веселым взглядом.
И все выпили еще раз.
- Ну, - начал говорить Тирмен, - видать, пора мне и объяснить, наше радушие и про-исхождение.
Хозяева закачали головами, послышались одобрительные возгласы:
- Ага! – радостный шум.
- Давай! – громкий возглас.
- Пора бы! – нетерпеливое восклицание.
- Вмажь им! – азартный вскрик.
- Это позже, идиот! – строгий окрик.
- А-а! – разочарованный голос, - Понятно!
- Здесь нас сорок восемь человек, и все мы когда-то были объявлены вне закона на нижних землях и изгнаны, когда выбрали вольницу вместо полей принцев, - начал атаман, - потому здесь собрались люди самого разного происхождения и самые лучшие люди! Так?
- Верно! – дружно подхватили остальные.
- Глядите, вот Ларинт, герой Южной Башни! – из-за стола поднялся пожилой человек с длинными ухоженными седыми волосами и бородой, закованный в латы, внушающие до-верие, словно скала, он приложил руку к панцирю и коротко поклонился, - Ты, принц должен бы помнить его!
Кан-Тун действительно помнил. Этот человек, оставшись один из гарнизона Южной башни, самой крайней в цепи оборонительных сооружений против Затирны, выдерживал приступы врагов целую ночь. Когда подоспела подмога, дверь и лестницу наверх башни об-наружили доверху заваленной трупами, а его самого обессиленного, изрубленного, но живого и яростного. Отказавшись от помощи, он вскочил на коня и долго еще летел впереди погони по следам уходящего врага. «Вот, значит, как он закончил, кто бы мог знать?»: подумалось принцу.
- Некоторые из нас, - продолжал атаман, - объявлены вне закона дважды, - и тут его слова были прерваны злорадным ревом, - здесь, на Лестнице, и там, внизу. Вашим, любезный принц, папашей! Сто утесов ему в задницу! Верно, ребята?!
- Точно!
- И Лестницу туда же!
- Хрен ему на рыло!
- Чтобы помнил!
- Среди последних, - сказал Тирмен, когда страсти чуть улеглись, - я сам и несколько моих друзей, с которыми мы бежали от длинной руки закона сюда, наверх. Слава закону!
- Слава! – подхватили все, и громче всех орал Итернир.
- Он там, а мы тут! – прокричал при этом он, и был бурно одобрен.
- Здесь мы все равны, - заканчивал атаман, - и вольны делать, что пожелаем. Но! – он поднял вверх палец, и вмиг воцарилась тишина, - в наши ряды принимаются только достой-ные! Верно?!
- Правильно!!! – дружный рев глоток, и тут же тишина лица внизу замерли, тая в гла-зах радостное ожидание чего-то очень, по-видимому, приятного.
- Только достойные будут приняты в наши ряды, - заключил атаман, - и это необхо-димо доказать! Пусть будет испытание!
- Испытание!!! – радостно завопили остальные.
Нехорошие предчувствия кольнули всех спутников, кроме безмятежно улыбающегося Крына и безразличного Ланса. А между тем столы мигом убрали с середины зала, и хозяева обступили гостей кругом.
- Кто из вас будет первым?! – громко спросил Тирмен, выйдя в центр круга с темной полоской ткани в руках.
- Для чего? - решился задать вопрос опешивший, как и остальные, Итернир.
- Все просто, - ухмыльнулся Тирмен, - вся процедура – лишь формальность. Верно?!
- Точно!
- Ага!
Послышались возгласы и грубый злорадный гогот.
- Все вы уже приняты в наши славные ряды, но, сами понимаете, жизнь наша скучна и сурова и я не могу лишать своих парней маленьких приятных представлений. Итак! Все вы выйдете по одному со своим оружием на поединок против нашего человека! До первой кро-ви! Помните об этом! Выстоите достойно – вы с нами! Нет – все равно с нами!
Хозяева вновь заржали. Их смешливость начинала утомлять.
- Сегодня от нас выходит Рэнгар Дикой!
Хозяева встретили это восклицание громкими криками и потрясанием оружия. В круг вышел высокий парень со стриженными светло-русыми кудрями. Ноги были обмотаны мох-натыми шкурами до колен, и кроме этих шкур и темных штанов из грубой ткани одежды на нем не было. Обнаженный торс гордо демонстрировал остальным косую сажень в плечах, тонкую талию, и устланную пластинами мышц широкую грудь.
- Да у него руки – как принцевы ноги, - пробормотал Итернир.
Рэнгар поднял вверх руки, потрясая широким, но коротким, двуручником и был встречен бурей радостных и приветственных криков.
- Итак, кто из вас будет первым?! – повторил вопрос Тирмен.
Спутники переглянулись. Итернир переводил взгляд с одного на другого, но взглянув в глаза Ланса, остановился. Несколько коротких, словно миг, и долгих, словно вечность, мгновений они смотрели друг другу в глаза. Наконец, Итернир спросил:
- Пойдешь?
Тот кивнул.
- Бросайте эти телячьи нежности, парни! – свысока воскликнул Тирмен, - «Пойдешь? Не пойдешь?», мы ждем потехи, а не высокородных страданий!
И вновь хозяева замка засмеялись и закричали. Такая бурная радость по каждому по-воду утомляла.
Ланс, оставив перевязи с ножами, меч в ножнах, и кинжалы Крыну, вышел в круг, сжимая копье. Остальные спутники отошли на край круга.
- Однако!.. – громко сказал Тирмен, и чуть понизив голос, добавил для ватаги, - сейчас будет самое интересное. Однако!.. – снова громко произнес он, - есть еще одно ма-аленькое условие. Гостю мы завяжем глаза!
С этими словами он подошел к Лансу и завязал ему глаза темной повязкой.
- Бой! – резко выкрикнул он, выходя из круга.
Рэнгар нехорошо ухмыляясь, начал подходить к Лансу.
- Это как же ж он теперь-то, - ужаснулся Ригг, и ринулся было на помощь, но был тут же удержан Итерниром.
Однако, Ланса, судя по всему, завязанные глаза нисколько не смутили. Он так и ос-тался стоять в центре круга, только чуть пригнулся, чуть согнул ноги в коленях и взял копье наперевес двумя руками. И замер.
Рэнгар пошел вокруг него, заходя за спину. Остальные шумно подбадривали, стучали оружием о доспехи, топали и скандировали его имя.
Обойдя полукруг, грубо улыбаясь, Рэнгар потянулся было кончиком меча к спине Ланса, очевидно, намереваясь «пощекотать» того, но в этот момент застывший недвижимой глыбой Ланс начал двигаться. Одним резким, неуловимым движением развернул копье на-конечником назад и обеими руками всадил его в живот Рэнгара как раз под основание груд-ной кости, так, что каленая сталь вышла из спины. И тут же освободил оружие.
Рэнгар успел удивиться и умер. Тут же гневно взревела толпа, обступая гостей, а Ланс как был, в повязке, так и прыгнул к своим спутникам, и замер, красноречиво покачивая ок-ровавленным копьем перед носом самых ретивых.
- Назад! – раздался в тот же миг окрик.
- Назад! – вышел в круг Тирмен, пытаясь остановить и успокоить своих людей, - Спо-койно! Они – гости! Всем шаг назад!
- Отдай их нам, Тирмен! – тяжело проговорил дюжий бородач, - я их кишки на кулак намотаю и...
- Назад! – свирепо перекрыл могучим криком Тирмен начавшиеся пререкания, - жизнь гостя священна! Кроме того, он победил в честном поединке! Ты думаешь, это не так?!
Бородач неопределенно качнул головой. Тирмен удовлетворенно кивнул, потом по-глядел на готового ко всему Ланса и, заметив, что тот словно не замечает, что глаза все еще завязаны, спросил:
- Или, если ты недоволен, выйди против него, один на один! Ну, как?!
Бородач прорычал что-то недовольное, но попятился и отступил назад.
- Ну, ребята, что же вы, - укоризненно покачал головой Тирмен, обращаясь к гостям, - мы же к вам по-доброму, со всей душой.
- Ага, - в полголоса подхватил Итернир, - меня окружали милые, добрые, симпатичные люди... медленно сжимая кольцо.
- В общем, ваш парень... – Тирмен осекся, посмотрев еще раз на Ланса, - конечно по-бедил, но, сами понимаете... в общем, вам придется покинуть этот кров.
- Да ясно все, - лихо ответил Итернир, - дело-то житейское, мы пойдем, в общем. Не поминайте лихом и все такое.
Потом он повернулся к спутникам и добавил вполголоса:
- Главное – перекусить успели.
- Если пойдете на нижних землях вниз по реке от города, - напутствовал Тирмен, - то там будут козопасы в холмах. Тоже отчаянные ребята. Попытайте счастья у них.
- Ладно, - попрощался Итернир, - не поминайте словом недобрым, не держите на нас зла, спасибо за все.
Поблагодарили хозяев и Крын с Риггом от порога.
- Как ты ловко того парня замочил, - восхитился Лансом Итернир, когда они чуть отошли от гостеприимного замка, - как это ты вслепую-то?
- Надо слушать ветер, - проронил тот.
- А-а, - удовлетворенно протянул Итернир, - тогда все понятно! Раз ветер, тогда ко-нечно, и даже что, пожалуй.
После чего пихнул локтем улыбнувшегося Ригга и подмигнул:
- Понял? Мотай на ус! Кстати, куда теперь? – спросил он у всех сразу.
- Думаю, надо бы дальше, - прямо сказал Ригг.
- Другие предложения будут? – осведомился Итернир у остальных, - а то вроде бы как уж закатная пора.
Но даже принц промолчал.
- Ну, дальше, так дальше.
Дальше Лестницы действительно не было. Она обрывалась, уходя из-под ног отвес-ным утесом, в бездну. Покрытая крупными трещинами грудь утеса тянулась вниз на сотню шагов и обрывалась. Земля лежала внизу огромным ковром, бескрайним с темной зеленью лесов и светло-зелеными лугами. Крохотными равно ничтожными казались отсюда и лачуги деревень и дворцы городов. А у горизонта опускалось в облака солнце, окрашивая высокое небо в розовый цвет. Небо здесь было просторным и огромным. Оно было всюду. Казалось, спутники висят на скальной плите посреди неба. От высоты захватывало дух, и кружилась голова. И добавляло ощущения нереальности то, что спустя пару сотен шагов впереди лест-ница продолжалась! Молочно-белые ступени от небольшой узкой площадки, висящей в воз-духе, поднимались вверх и терялись в высоте.
- Колдовство! – восхищенно проговорил Итернир.
- Мара, - сказал Ригг.
- Эта... ух, ты... – пробормотал Крын.
- Наваждение... – убежденно заключил Кан-Тун.
Ланс, казалось, был потрясен менее всех. Но сейчас он уже с выражением полного безразличия ковырял носком сапога край скалы.
- И все же, - сказал принц, когда потрясение чуть отпустило, - все остальные были правы, Лестницы дальше нет.
- Как же ж нет? – заспорил Ригг, - как же ж нет?! Когда вон же она! Разве ты не ви-дишь?
- Видеть-то ее и я вижу, - вздохнул Итернир, - да как же нам на ту-то сторону доб-раться, ты, часом в птицу оборачиваться не умеешь?
- Нет! – отчаянно ответил Ригг, - но те же жрецы... они же смогли!
- Сам понимаешь... – развел руками Итернир и последовал примеру Ланса, который давно уже сидел на земле, смотря на уходящую вверх ослепительно-белую Лестницу, - жре-цы...
- Может быть, - предположил Кан-Тун, - стоит помолиться богам? Может, они ждут этого. Надо, наверное, просто покориться воле их у этого последнего, наверное, порога и они примут нас.
- Ну, давайте, - скептически ухмыльнулся Итернир, - а я погляжу.
Однако Ригг с Кан-Туном действительно попытались молиться. Принц достал меч и кинжал, и, положив их на землю, что-то горячо шептал им и доказывал. А Ригг встал на ко-лени и, закрыв глаза, быстро шевелил губами, сцепив руки.
Один только Крын не успокоился. Он внимательно осматривал край обрыва, скалу под утесом и камень до обрыва. Оценивающе глядел на другую сторону Лестницы и, как будто, рассуждал сам с собой.
- Ты чего, это, Крын? - спросил не без ехидства Итернир, заметив его напряженное серьезное лицо, - думаешь что ли?!
- Мыслю, – ответил Крын напряженно и после паузы добавил, - мост надо ладить...
14
- Да вы сумасшедшие! – рокотал Тирмен под хохот ватаги.
- Нет, ты не понял, - вновь утомленно начинал объяснение Итернир, он и без того ус-тал от споров, когда Ригг подхватил идею Крына, вместе они уговаривали Итернира, а уже потом спорили с принцем, - этот парень... в общем, у него отец – плотник. Он этих мостов понастроил... Главное, дерево внизу достать, а потом все вместе дальше пойдем.
- Это сумасшедшая затея, - упрямился Тирмен, - у вас же ничего не получится. Как вы достанете дерево? Принцы же вам головы порубят, как только узнают, а тут еще обоз...
- Да очень же просто, - убежденно вступал Ригг, - да ежели все вместе... всем миром. Да сколь же тут люда осевшего! Да они же, как только прознают, что дальше путь открылся подмогнут! Обязательно! А уж всем миром!...
- Пустое! – безнадежно махнул рукой атаман.
- Ладно, ты сам не пойдешь, - не сдавался Итернир, - так хоть людей дай. Из твоих лихих молодцев наверняка ж есть такие, которые дальше пошли бы!
- Никто не пойдет, - убежденно и тяжеловесно отрезал Тирмен, нехорошо напрягшись.
- Да ты ж их даже не спрошал, - укорил Ригг.
- Нечего спрашивать, - сказал атаман, - а впрочем. Ну, молодцы, пойдет кто с этими проходимцами?
Ватага приумолкла, задумалась. Задние ряды подернулись шумком.
- Не, - раздались голоса, - без тебя никуда...
- Кто они такие, а кто ты...
- Это еще неверно все...
Но больше было тех, кто промолчал.
- Ясно? - осведомился Тирмен у спутников, - ступайте, здесь вам помощи не будет. Да и ребята мои обиду еще помнят. Шутка ли, в тот же вечер заявились!
- Ну ладно тогда, - понял Итернир безнадежность уговоров, - пошли, ребята.
- Постой, - вдруг остановил его Кан-Тун, ранее молчавший, и обратился к атаману, - ты замок принцев взять хочешь?
- Объясни, - попросил атаман, чуть заинтересовавшись.
- Замок моих родственников, когда там малый гарнизон будет, взять хочешь?
- Как?
- Мы снарядим обоз, созовем людей, из замка вышлют солдат, - четко объяснял Кан-Тун, совершенно неожиданно для спутников, - и тогда вы ударите по замку. Они отзовут солдат, вы к тому времени уйдете с добычей, а мы с обозом проскочим.
- Ловко ты решился сдать родственничков, - задумчиво ответил атаман, видно было, что ему нравилась затея взять замок, но все-таки что-то смущало.
- Так что? – поторопил принц.
- Ладно, - не совсем уверенно ответил Тирмен, - пришлете гонца, и мы выступим. Но на большее не рассчитывайте! Все, уходите!
- Ну, ты даешь, - восхищенно тронул Итернир принца за плечо, когда они покинули замок ватаги, - а что это ты и, правда, решил родственничков-то своих сдать? А?
- Я должен идти дальше, - угрюмо ответил Кан-Тун, полностью погруженный в свои мысли.
- Но как же они все-таки, - сокрушался Ригг.
- Что такое? - с участием осведомился Итернир.
- Как же они, неужто, и правда, нет им охоты дальше идти? Неужто всю жизнь тут си-деть?
- Кто его знает? – беззаботно пожал плечами тот, - ты, браток, думай меньше. Это вредное занятие.
- Это как же, не думать-то? – удивился охотник.
- А очень просто, - спокойно пожал плечами Итернир, - ну их всех подальше...
Когда они достигли края каменистой равнины – границ владений Ватаги – вечер уже полностью вступил в свои права, и на землю опустилась густая ночь. Звезды дарили суме-речный неверный свет, но даже в этом свете луга и холмы этой части нижних земель казались тихим и спокойным местечком. Словно не велось сейчас охоты за пятерыми спутниками. Словно каждый человек на этих землях не был им врагом.
Они не останавливались на ночлег. К утру надо было достичь города, созывать жите-лей, рубить лес. Где-то нужно было достать повозки и как-то разобраться с наградой за их голову. Время было дорого. Необходимо было не дать принцам из замка воспользоваться взятой властью. Расчет главным образом на том и основывался, что за прошедший день не всех охотников известили о награде, и охота еще не началась в полной мере.
Итернир все стонал по поводу того, что вновь не удастся спокойно поспать. Говорил что-то про то, что тот, кто способен разбудить человека – способен на любую подлость, а уж кто не дает ему спать, тот и вовсе...
Все вокруг было спокойно и тихо. Ланс шел впереди, держа копье наперевес, но никто ничего не опасался. И совершенно неожиданно Ланс вдруг с силой метнул копье в траву у дороги, и тут же послышался чавкающий звук вошедшей в тело стали.
И вновь все стихло. Ни птицы, ни сверчки не нарушали тишины здешней ночи.
Ланс сошел с дороги и спокойно, не обращая внимания на оторопелых спутников, высвободил копье и вытер его об одежду убитого. Им оказался человек средних лет с очень сосредоточенным лицом. Даже не успел закрыть глаз, так неожиданна была смерть. Одет был в кожаную куртку, усыпанную множеством кармашков и ремешков.
- Странное дело, - покачал головой задумчиво Итернир, - твои враги даже глаз не ус-певают закрыть.
- Зато уходят легко, - не задумываясь, отрезал Ланс.
- Да уж, - хмыкнул Итернир.
- Но я-то как же не учуял? - виновато проговорил Ригг.
- Ветер, - ответил что-то очень разговорчивый сегодня Ланс.
- Да оно-то понятно, - вздохнул Ригг, - что он против ветра лежал. Да только плохому стрелку завсегда... пальцы мешают.
Вид у Ригга был очень виноватый.
До города добрались уже под утро. Когда вошли в зал трактира, там ели трое крестьян, очевидно приведших на рыночную площадь свои повозки, и сидели, неторопливо потягивая из кружек шестеро человек, хотя и без доспехов, но при оружии. Не разговаривали. Как только спутники вошли, все шестеро оставили прежние занятия и потянули оружие из ножен.
- А их я знаю, - кротко проговорил Шетен, - они приходили, и была драка. Драка это всегда. Драка плохо. Шетену плохо, когда драка.
- Ребята! – вдруг перекрыл все обрадованный рев Грола, который тоже уже был здесь, бесцельно перекатывая под столом уже осушенные кувшины, - Я уж думал вы, ик, сгибли! Првльно! Так их!..
- Грол! – радостно заорал Итернир, не обращая внимания на не совсем понятное окончание речи Грола, - ты уже здесь!
- А как же?! – искренне удивился тот, настолько, что удалось встать из-за стола, и он тут же облапил Ригга, - Здорово! И тебе привет, малый! Как топор новый?! Ик!
Принцу с трудом удалось увернуться от неоднозначной смеси вчерашнего и сего-дняшнего перегаров, но Грол обнял и его.
Шестеро из тех, что при оружии, несколько обескураженные реакцией Грола, подумав, решили чуть обождать.
- Эй!!! – вновь жалобно задрожали стены от грома голоса бывшего воеводы, - Шетен! Толстячок! Двай-ка, пкрми ребят!
Шетен, что-то бормоча, суетливо принялся за дело.
- Ну, ребята! – меж тем бушевал Грол, - а вас как объявили вне закона, так... ик! Ох! Не могу... – он прервался, прикладываясь прямо к кувшину, - не поверите, как душа горит! Думал уж, ноги вашей здесь не будет из-за этих лихоимцев! Ну да сейчас мы им все объяс-ним! Доходчиво!
И начал опасное движение в сторону охотников. Среди тех прокатилась легкая волна непонимания.
- Погоди, Оружейник, - придержал его Итернир, - мы с такой штукой вернулись, сду-реть можно!
- Как пгоди?! – искренне удивился Грол, - Или я сюда не подраться пришел?!!
- Сядь, - мягко проговорил Итернир, - выпьем. Вон, Ригг с тобой выпьет сейчас.
Ригг, в легком недоумении относительно собственных намерений, все же сел рядом с Гролом.
- А-а, Рик! – протянул тот, - один ты и есть человек! Остальные... ик!.. о-ой...
Шетен, наконец, принес миски с едой, все уселись и Итернир громко, так чтобы слы-шали все в трактире, сказал:
- Внимание! Слушайте! Слушайте вы, почтенные горожане и вы, почтенные крестьяне! Среди нас тот, кто может помочь нам всем пройти дальше, по Лестнице! Вверх!
- Лестницы дальше нет, - убежденно сказал один из крестьян.
- Есть! – не менее убежденно ответил Итернир, - Лестница не кончается, а обрывается! И вот этот парень, - показал на Крына, - сможет построить мост на ту сторону!
- Что с того? – недовольно спросил другой крестьянин.
- Все просто! – все так же убежденно ответил Итернир, - мы вместе, все вместе по-строим мост и уйдем дальше! Наверх! Вспомните, почти все из вас когда-то пришли сюда, чтобы идти дальше!
- Я здесь родился, - спокойно сказал третий крестьянин, и после этой фразы все при-сутствующие вновь обратились к прежним занятиям.
Ошарашенный тем, что даже на Грола речь не произвела впечатления, Итернир за-молк. И уже успел понять, что все потеряно, и помощи они не найдут, как один из охотников встал и, подойдя к столу, протянул руку:
- Я, Нерк из Шарине, - твердо сказал он, - даю вам свою руку и говорю: я хочу уйти отсюда!
А потом все вышли на рыночную площадь и созывали жителей городка. И долго го-ворили. И убеждали тех, кому уже давно ничего не было надо. И тех, кто боялся потерять нажитое здесь. Говорили о ненависти к принцам и гвардейцам и о том, что у всех были при-чины идти вверх по Лестнице. И люди один за другим вспоминали, что они Восходящие. Но были и те, кто родился и вырос здесь, на Лестнице и не видел другой жизни.
Споры могли продолжаться до вечера. Но как только солнце стало подбираться к по-лудню, на площади появились солдаты. Двадцать гвардейцев. Было приказано высочайшим повелением всем разойтись, а объявленным вне закона сложить оружие. Но первыми встали против них те, кто только сегодня вновь почувствовал себя Восходящим. Не было убитых, но солдаты оставили город горожанам.
Все стало ясно многим из тех, кто раньше не решался, и Грол уже вовсю командовал ополчением, щедро рассыпая громоподобные команды. И вызвались гонцами те, кто донесут весть о мятеже до дальних хуторов и разыщет козопасов. По всему городу искали подводы для леса и фуража, и к закату вереница повозок двинулась к роще.
15
Широкие массивные челюсти местной породы козлов, выведенной специально для перевозки тяжестей, флегматично пережевывали жвачку. Создавалось впечатление, что они с одинаковым безразличием перетирали бы клевер и якорную цепь. Этих животных вообще трудно было назвать козлами, столь они были массивны и широки.
Принца не переставало удивлять, какого разнообразия пород достигли эти животные здесь, на Лестнице. Поскольку никаких других копытных животных, кроме невесть как по-павших сюда горных козлов, в этих местах не водилось, местные крестьяне вывели огромное количество пород для своих нужд. На козлах здесь пахали, разводили специальные мясные породы, из козьего молока готовили даже хмельной напиток, среди козлов были тягловые породы и вьючные. Удивительно, думалось принцу, как только еще не вывели скакового козла.
Однако думы эти главным образом отвлекали Кан-Туна от мук безделья, поскольку рубить лес вместе со всеми он не считал достойным своего происхождения.
Опушка рощи вокруг принца кишмя кишела звуками, действием и людьми. Трещали падающие деревья, блеяли впряженные в телеги козлы, кричали лесорубы, раздавались звуч-ные команды, и много еще звуков смешивало все вокруг в недоступную пониманию суетли-вую мешанину муравейника.
Всего к этому утру собралось двадцать девять человек, и люди все еще подходили. Крестьяне и некоторые горожане прибыли со своими телегами и скотом, обеспечив мятеж обозом.
- Эгей! – раздался шумный возглас, - кто у вас тут главный?!
Кричал вооруженный высокий человек, остановившийся возле обоза, обнимая за та-лию столь же высокую, хотя и ниже его, вооруженную женщину. Кан-Тун, ни минуты не ко-леблясь, подошел поближе. Тут же возник и Итернир, обнаженный по пояс, с топором в ру-ках. Грол оставив здоровое бревно, которое он помогал грузить на подводу, подошел, как распорядитель и военачальник мятежа.
- Здравствуй, Гривен, - прогудел он мужчине и приветствовал женщину, - и ты здрав-ствуй, Шершень.
- Здорово и тебе, Грол Оружейник, - весело ответил мужчина, - ты тут, что ль, за главного?
- Вроде я, - объяснил тот.
- Мы тут подумали с милой, - нежно поцеловал женщину в висок Гривен, - и решили к Ёнку послать этих принцев. Только объяснил бы ты, из-за чего весь переполох? Хотя учти, мы все одно с вами!
- Это вот они, - указал Грол рукой на Итернира с принцем, - они все и затеяли.
- Ты бы представил тогда нас, - попросил Гривен, все так же приветливо улыбаясь.
- Да вы сами, - пожал плечами Грол.
- Идет, - улыбнулся мужчина, - я – Гривен из Карта, а эту красавицу зовут Нежень Шершень, и поверьте, прозвище это досталось ей совсем не дешево.
- А дети ваши где? - грозно спросил вдруг Грол, - вы что?! Или вы на особом счету на пирах Прали?!
- Мы с милым, - проговорила женщина нежным, но сильным и глубоким голосом, - решили бросить грядки и соху, а детей оставили Толстому Парку. Ты же их знаешь. И зве-рушек всех наших им отдали.
- Да, Грол, мы тут подводу привели, распорядись, чтобы не пропала, - подхватил мужчина. Так что же у вас тут делается?
Итернир загляделся на них и не сразу поспел с объяснениями. Но пара действительно заслуживала внимания. Мужчина был высок, и статен. Подтянутая фигура так и дышала бла-городством, но это не был аристократизм принца, а честь слова и прямота взгляда, твердость руки и верность дела. Женщина была под стать ему и ростом, и выправкой. У обоих были темно-каштановые вьющиеся волосы, только у нее – распущенные, падающие волной на спину, а у него – стриженные. Оба были полны какого-то лучистого счастья и веселья, и их серые глаза делали лица обоих нежно улыбающимися, если не миру вокруг, то друг другу. Впечатление радушия и доброжелательности не портило даже то, что оба были вооружены. Он имел плотный пластинчатый доспех на кольчужной основе, защищающий главным обра-зом плечи и грудь, на ней же была обычная кольчуга с нашитыми пластинами, но ее доспех был как-то по-женски легок и тонок. Предплечья обоих защищали наручи. На ногах сапоги и узкие штаны, а на поясах красовались мечи. У нее – тонкий и прямой, у него полуторный.
- Да дело-то простое, - наконец спохватился Итернир, - можно построить мост на дру-гую сторону Лестницы, и уйти дальше. Все, в общем-то.
- Ну, да большего и не надо, - подмигнул Гривен и, склонившись к уху спутницы, чуть слышно спросил, - верно, Неженюшка?
- Верно, милый мой, - ответила она поцелуем.
- Ну, Грол, - с сожалением повернул голову Гривен, но объятий не разомкнул, - рас-поряжайся, куда нам идти.
- Вы оба при оружии, - тут ответил Грол, - ступайте к обозу да глядите в оба.
- А то смотри, - предложил Гривен, - я ж теперь после фермы и пахать и сеять могу...
- Выполняйте! - оборвал Грол, разворачиваясь.
- Есть! – усмехнулся Гривен, и они все так же в обнимку пошли в караул.
- Пойду, к Крыну, пожалуй, - сказал Итернир, после того, как они скрылись за обозом.
- Постой, - остановил Кан-Тун, - слушай. Все эти люди... В общем, ты не боишься кинжала?
- Чего?
- Ты не боишься, что нас предадут?
- А-а, - понял Итернир, - ты думаешь, что за нашу голову все еще объявлена награда? Так эти люди не привычны к таким штукам, как яд в дворцовых покоях. Герои! Да они все прямее топора! Так что, если нас решат убить, то все будет честно, а смерть от меча – обыч-ное дело, где бы ты ни был. Ну ладно, я пойду... Только, что же ты не работаешь?
- Я... - набрал было в грудь воздуху принц.
- А- а, - оборвал Итернир, - не государево это дело...
- Постойте! - вдруг остановил его чей-то вскрик.
Оба, и принц и Итернир, оглянулись, к ним подошел невысокий молодой еще парень, почти мальчик.
- Я слышал, вы собираетесь мост строить... – неуверенно начал он.
- Да, - очень серьезно ответил Итернир, - и что?
- Я с вами пойду! – выпалил парень и скороговоркой продолжил, - я здесь родился. А мой отец, как в батраках отработал, землю пашет. Только это неправильно! Он же воин, а воин не должен!.. и он не хочет ничего!.. Даже я случайно, он пьяный был... Он пьет много. Он даже сам стеблевку гонит! Только стебли и выращивает. А когда про вас услыхал вчера, только напился и уснул. А я как услышал про вас, сразу понял – мне с вами надо! Меня То-рок зовут. Отец даже доспехи забросил и меч заржавел. А когда я про вас услышал... А когда он уснул, я почистил и сюда. Я хочу воином быть! Я Лестницу хочу пройти! Возьмите меня с собой! Я...
- Нет! – резко оборвал Итернир.
- Почему? - удивился принц.
- Молод.
- Он не моложе Крына, - рассудительно ответил Кан-Тун.
- Моложе, - ответил Итернир, посмотрев принцу прямо в глаза, и принцу показалось, что в этот момент тот постарел лет на двадцать.
- Уходи, мальчик, - ответил Итернир, парню.
У того затряслись губы.
- Я не уйду, - упер он взгляд в землю, - я с вами... даже если прогоните, все равно за вами идти буду...
- Вытащи меч, - тогда сказал Итернир.
Парень засуетился, развернул большой сверток, достал меч, широкий и тяжелый, но поднял его твердой рукой.
- Готов? – спросил Итернир.
- А Вы? – недоуменно распахнул тот глаза, видя, что Итернир свой меч оставил в ножнах.
- Ты готов? – переспросил Итернир.
- Да, - вновь опустил голову парень.
Вокруг них уже собирался народ. На лицах появились ухмылки.
- Эй! Иди сюда, Унвар! Здесь щенка учить будут! – раздавались возгласы.
Но Итернир быстро шагнул к парню и, толкнув раскрытой ладонью в грудь, опрокинул его навзничь. Под веселье остальных.
- Уходи! – проговорил он, даже не подавая руки, чтобы помочь подняться.
- Нет! – задрожали слезы в глазах парня, - я не хочу! Я не хочу как отец!
- Ты что, считаешь отца слабым? – грозно вдруг спросил Итернир.
- Да! – закричал вдруг тот, - Да! Да!!!
- Никогда, - с неожиданной злостью сгреб его за грудки Итернир, - никогда не говори так про отца. Приключений хочешь? Стать героем?! Да ты о нем-то подумал?! Сейчас он с ног сбился, голову потерял?! Да ты!..
- Погоди, - схватил его вдруг за руку подоспевший Ригг, - чего ты на парня-то взъелся, людей собрал?
Итернир вдруг остынув, поднял глаза, полные необратимой тоски на Ригга:
- Не понимаешь?
- Да понимать-то понимаю... – ответил Ригг, - сам чай не диким жил. Да только криком тому делу не поможешь...
- Да, - согласился Итернир, и руки безвольно опустились, - правда. Не поможешь.
Он развернулся и пошел в сторону.
- Ты хорошо все решил? – наклонился Ригг к Тороку.
Тот кивнул.
- Вон того дядьку видишь? – показал Ригг на Грола, тянущего бревно, - его Гролом зовут. К нему подойдешь, он сперва-то, правда, осерчает... хотя нет. Иди-ка лучше вон к тем мужикам, видишь, ветки обрубают?
Парень опять кивнул.
- Вот, - продолжил Ригг, - подходи, бери топор да работай со всеми. А там видно бу-дет, - напоследок улыбнулся он, - ступай!
Сев в сторонке, наедине с собой, Итернир чуть отошел от неожиданной вспышки. Поневоле, глядя на этого мальчишку, вспомнил самого себя. Вдобавок ко всему, давила ус-талость, он не спал уже которую ночь подряд. Но с того места, где сидел, было хорошо вид-но работающего Крына и Итернир, завороженный этой картиной, тем, каким ему никогда не быть, отвлекся от своих мыслей.
Крын работал вдохновенно. Скинув рубаху, крепко сжимая новый топор, он был упоен своей силой. Не замечал усталости рук, и вообще ничего кругом. Его не смущало то, что он валил лес боевым топором. Рубил хотя и частыми, но широкими тяжелыми ударами, от-калывая огромные куски дерева за раз. Топор был словно продолжением рук Крына и вся угрюмая, недобрая мощь оружия сейчас работала, как молот кузнеца. Все тело двигалось, подчиненное одной идее работы. И смотреть на это единство духа и тела было как-то по-особому приятно. С одной стороны, брала легкая зависть перед умением парня, а с другой стороны, любой наблюдатель приходил в восторг от силы, лучащейся от этого человека. И не верилось, что обычно Крын был молчаливым увальнем, не способным толком связать и двух слов.
Однако солнце упорно лезло к зениту, и надо было двигаться вперед. Итернир встал и подошел к Крыну:
- Послушай-ка, - обратился он, тот приостановился, утирая заодно рукой пот с глаз, - погляди, сколько уже бревен заготовили, надо бы знать, сколько еще надо.
Крын молча кивнул, огляделся и пошел к подводам. Окинул их цепким, хозяйским взглядом, не видя ничего вокруг кроме них, оценил, сколько еще деревьев свалено, и веско сказал:
- К полудню тронемся.
- Ясно, - ответил Итернир и крикнул, - Эй, принц! Грол!
Крын отправился работать дальше, а Кан-Тун с Гролом подошли.
- Тут мастер говорит, - объяснил Итернир, - что к полудню заготовит достаточно. Надо будет трогаться. Только вот незадача, людям бы отдохнуть надо, работали как проклятые всю ночь. Да и надо бы уже гонца слать в Ватагу, или как, а, принц?
- Отдыхать сейчас нельзя, - веско прогудел Грол, - как к обрыву уйдем, там отдыхать станем.
- С этим ясно, - вывел Итернир, - Да-а, безрадостная перспективка! А с принцами что? А, Кан-Тун, ты же у нас знаток дворцовых обычаев?
- Скорее всего, - никак не отметил принц попытку задеть его, - они вышлют отряд к вечеру, так, чтобы ночью нас застать на привале. Так что надо посылать гонца прямо сейчас.
- Понятно, - проговорил Итернир, - надо самого ногастого выбрать. Только где же среди вас, воинов бегуна-то найти?
- Этот ваш, - проговорил Грол, - Ригг. Подойдет. Он, по выправке, охотник.
- Ладно, - подытожил Итернир, - ты его сам тогда и отправь.
- Эгей! – раздался возглас, - Козопасы идут!
Большинство оставило работу поглядеть на вновь прибывших.
К обозу неспешно двигалась группа человек в десять, гоня за собой десяток коз. Все были в безрукавках, из козьих шкур, в обуви из них же. Вооружены были кто длинным кин-жалом, кто легким топориком, кто большим ножом, а кто тесаком или короткой саблей. Шли они весело, перебрасываясь шутками и громко смеясь. Один из них вдруг остановился и начал шарить руками по земле.
- Ты что, Гурко? – послышался возглас одного из них.
- Трубку потерял!
- Что там?
- Да то Гурко люльку обронил. Шукает!
- Эй, Гурко!
- Ну, лоботрясы, чего вам?
- Люлька-то твоя за поясом!
- Вот Ёнк! А вам, дурням, все бы зубы скалить!
Искавший вынул из-за пояса курительную трубку с тонким чубуком и начал раскури-вать.
- Эгей! – крикнул один из них, когда подошли совсем близко, - кто у вас тут самый-самый?!
- Я, - выступил вперед Грол.
- Принимай! Тут со мной осьмнадцать бойцов, считая коз!
- Ты еще ножи ваши посчитай! – крикнул кто-то из лесорубов.
- А с ножами-то будет и все двадцать семь! Я ж считал!
Только Грол мгновенно всех разогнал на разные работы. Хотя и после того из разных концов то и дело слышались шутки пастухов.