1.
Умоляю тебя, говори так, что по твоим словам можно было снять фильм, чтобы когда ты скажешь "пламя", загорался бы белый экран, а когда ты скажешь солнце, проламывалась бы крыша кинотеатра, чтобы впустить его лучи внутрь и одновременно упасть на удивлённых зрителей. Или вообще не говори.
2.
Вспоминать мне наверно совсем не о ком
Я всегда одна с поразительно глубоким чувством свободы
Ты идёшь или стоишь на перроне в ожидании поезда
Мчатся мимо машины или в метро гремит тунель
Ждешь когда кто нибудь будет смотреть на твои волосы
Прядями развивающиеся за спиной
Я угадываю номера поездов и авто с постоянной погрешностью
Раза три или четыре из дюжины всегда мимо
Держу в памяти свои сны за последний месяц
И бросаю окурками в разные урны. Иногда попадаю.
Наверно смерть это не совсем то, чего я могла бы боятся
Гораздо страшнее соврать, не заметив когда я это сделала.
Я мечтаю о своём городе и боюсь перепутать тональности.
Мир, который не терпит фальши, обнаружит неверную ноту
Даже в огромном оркестре из скрипок, виолончелей, арф и лютней.
Ксерокопированные черно-белые листы бумаги в моей сумке
Перечеркнутые попеременно то синей, то черной гелевой ручкой
Обещают закончить вечер дурным настроением и скукой
И помимо того, что надо почистить ботинки...
Но сейчас я стою на перроне пожалуй даже слишком близко от края платформы
С поразительным чувством свободы в середине грудной клетки
Оторвавшись наверно подошвой от пола, но это уже не имеет никакого значения.
3.
Оконное стекло разделяло меня с миром запахов, ветра, звука. Патологично тихо. Временем заретушированы мелкие недочёты и неточности, осталась только красивая картина счастливого прошлого, а котором лучше не вспоминать.
4.
- Мне два пирожка с картошкой, пожалуйста.
- Вам с собой или в салфетку?
- Салфетку.
Иду, отдаю пирожки первому попавшемуся бомжу. Ко мне подходит молодой человек и спрашивает, из каких побуждений я это сделала. Глупый, он не знает, что я не люблю пирожков с картошкой.
5.
Да, да, нет, кансел, продолжить, сама презагружусь, конечно подожду, ну спасибо, первый запуск, да, нет не надо мне больше это показывать. Вот так я переустанавливала винду.
6.
Чёрные очки, диски, винчестер, микрофон, будильник, колонки, Генри Миллер " Чёрная весна", блокнот, Довлатов "Ремесло", Хемингуей "По ком звонит колокол", Маркиз де Сад "новая Жюстина или несчастья добродетели", журнал о эллектронной комерции, монитор ViewSonic.
Слишком много для одного стола. Надо будет обязательно потом что-нибудь выкинуть.
7.
"Возьмите манипулятор мышь и положите его на любую из обнажённых поверхностей тела. Подойдёт рука, нога, живот и пр. Теперь попробуйте совершать все привычные вам операции при работе с компьютером"
Из учебника "Как попасть в виртуальность".
8.
Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-адуйте! Ну радуйтесь же, ну пожалуйста…
9.
Жил был человек, который вдохновлял листья, чтобы они шелестели, ветер, чтобы он завывал, дождь, чтобы он лился, солнце, чтобы оно всходило каждое утро, поэтов, чтобы они писали свои стихи. Он и сейчас живет, только мы думаем, что он не человек вовсе.
10.
Тритысячи девятьсот пятьдесят одно дуло револьвера направлено на меня. Они выстрелят чтобы убить, чтобы я не сказала никому ни слова, чтобы не испортила первое обманчивое впечатление.
11.
В бесконечно отражающих, умело расставленных зеркалах миллеровской действительности хочется отыскать себя, но только хорошим, одним из тех немногих, кого он уважал не понимая. Вглядываешься в попахивающий магией коридор отражений и оказываешься всеми персонажами одновременно. И даже титульным листом, на котором написано: Генри Миллер "Тропик Козерога".
12.
Нитка упала, прилипла к свитеру и стала похожа на арабскую вязь. Аллах акбар, очевидно.
13.
Не давите на меня, я взрывоопасна и перед тем как оторвать Вам руки, ноги, оглушить и засыпать глаза песком я предупредительно выкрашена в красный. Я очень Вас люблю, но цена моим словам выеденный грош, чека может выпасть из моей руки как погремушка из руки младенца, абсолютно случайно.
14.
Опасность и я почувствовали друг друга одновременно, обе прижали уши, напряглись для прыжка и рванули вперёд. Сшиблись лбами и упали по разные стороны баррикад.
15.
Я - коробка Пандоры. Из меня можно извлечь все что угодно: и сиюминутные радости, и житейские мудрости. Ты можешь вытряхнуть меня, выскрести до последней капли, а я встану и уйду ничуть не изменившейся.
16.
Сколько можно писать про мысли стайкой ласточек летающих в голове, о мыслях-ящерицах, выскальзывающих из рук, стоит только схватить их покрепче, о ускользающей действительности, о извивающихся хвостах и китайских драконах. Хватит.
17.
Безответье. И стало так тихо, разбежались все крысы, зарылись глубже кроты. Безпричинье. И стало так гладко, некому споткнуться о корень дерева жизни, ветвями подпирающими небо, а корнями уходящее в самую глубь земли. Твой шаг, королевская пешка, если ты конечно знаешь куда можно пойти, твой выбор, маленькая белая деревяшка, если он тебе ещё нужен в конце этой проигранной игры.
18.
Я прилаживаю к ушам кисточки и отправляюсь в своем новом бархатном обличии рыскать по городу в поисках новой идеи, концепции, фантазии.
19.
Пошёл дождь, и я укрылась в подземном переходе, рассматривала обложки дисков, внутренности книжек, слушала фальшивые ноты неудавшегося гитариста, кидала монеты в брошенные на пол шапки. Когда я вышла из перехода, уже шёл снег.
20.
Амстердам присел на краешек моей кровати и начал рассказывать чудные сказки про себя, про тюльпаны, про деревянные ботинки, про сыр и что-то ещё, и ещё, и ещё. Мы смеялись и плакали вместе, мне показалось, что мы могли бы стать одним целым, но наступило утро и он исчез. А мне остались несбыточные мечты о голландских таможенниках, видах на жительство, деньгах и самоучителях голландского языка.
21.
Глухие запахи шагов разносились сибирским треском по огромному амбару из фанеры и кирпича. Мой карманный сюр носился вперёд и назад подвывая и опрокидывая на своём пути табуретки, партийных лидеров, колхозницу, а через несколько минут и рабочего. А когда он притомился, то залез ко мне за пазуху и уснул беспокойным сном. Спи маленький, спи, скоро ты станешь совсем большой.
22.
У меня есть дурная привычка играть с каждым новоприобретённым знанием, как играет кошка со своей добычей. Чуть отпустить и полу придушенное - оно пытается убежать, хвать - ты его обратно, цап, за пазуху - всем показывать, оп, уже померло. А потом потеряет свежесть и товарный вид.
23.
А ты способен пережить эту ночь, ворохом рассыпающую над тобой цветные сны о всем, что не сбылось и никогда не сбудется, о тебе самом разрывающимся на тысячи кусков от переполняющих эмоций, о красном вине с бликами греческого солнца и горных водопадах? Спи. Ничего из этого тебе не присниться.
24.
Кто-то назвал твоё имя и я разлеталась на тысячи маленьких кусочков от удара сердца по рёбрам, я сорвалась на любовную лирику, запаниковала от своей беспомощности. Кто-то сказал, что ты ещё жив, наплевав на то, что я тебя хоронила. Извини, но всё ещё…
25.
Улица. Солнечно. Ищю людей.
- Здравствуйте, мы проводим социологическое расследование, извините, то есть обследование, вообщем социологическое, социологический допрос, короче, анкету заполнять будете?