Удивлял меня дружок. Учились мы на третьем курсе вечернего факультета, и сдружились на почве пьянки. В группе мы оказались более старшие по возрасту и имели уже приличный отрицательный опыт трудовых коллективов. Удивлял он меня отсутствием в его окружении женщин. Я же, моложе его на пять лет, к тому времени был уже женат.
Надо заметить, что семидесятые годы являлись золотым периодом XX века. Может кому-то чего-то и недоставало, но самое главное что мы имели – стабильность, и мы понимали, что надо учится и трудится, а благополучие обязательно придёт. Тогда мы жили под защитой своей Родины. «Сексуальная революция» не предвиделась, а педерастов просто отправляли на трудовое перевоспитание на лесоповал, особенно если они и ещё диссиденством баловались. Была мораль и была культура. Мы не были развращены порнографией, в нашем обществе отсутствовали наркотики, а сексуальные проблемы разрешались без какой бы то искусственной разнузданности и в основном по любви. Проститутки отсутствовали в том обществе по довольно прозаическим причинам: девушки имели гарантию приличной работы, а мужики не очень то стали бы тратить на сомнительное удовольствие деньги, заработанные честно на производстве.
Возвращаясь к моему товарищу, вспоминаю, как некие сомнения в его сексуальной полноценности накладывали на наши отношения тень подозрительности. Нравственность того периода не позволяла обратиться с прямым вопросом: что у тебя там в брюках? Может чего-то не хватает?
Я знавал ребят, которые не имели тяги к противоположному полу и как правило это было связано с ранним алкоголизмом. Похоже влечение к выпивке у них заменяло все остальные радости жизни. Но хоть мы и любили пропустить по стаканчику на берегу Волги, не похоже, что бы это можно было назвать алкоголизмом и что выпивка вытеснила из моего друга иные жизненные интересы, тем более, что мы не только работали но успевали получать вечером высшее образование.
В то время у моей жены появилась подружка лет двадцати возрастом. Весьма сексуальная и не очень разборчивая. Свою любовь к сексу любила объяснить темпераментной наследственностью от бабушки-грузинки. Невысокого роста, с аккуратными ножками и попкой, выразительными грудками, тёмноволосая и тёмноглазая Татьянка просто излучала «сексуальные флюиды».
Вот жена и предлагает мне познакомить её подружку с моим другом. А он, надо заметить жил один в однокомнатной квартирке. Отец, немец по национальности, пропал в самом начале войны с гитлеровской Германией. Мать умерла вскоре, а Юрку воспитывала и растила сестра матери, которая тоже умерла, оставив ему комнатку. То есть, он жил один в своей квартире и чисто холостой жизнью, с её прелестью и с её казусами. К казусам, примерно можно отнести его способность к приготовлению себе пищи. Как он тогда варил рис, невозможно не улыбнуться, вспомнив процедуру тридцатилетней давности. Когда из продуктов в доме осталось только рисовая крупа, а деньги были пропиты несколько не расчётливо, не дотянув до получки, волей-неволей пришлось питаться рисом. Так он насыпал рис в кастрюлю залил водой и поставил на огонь. А потом собирал в доме посуду, в которою откладывал разбухающую и прущую через край специфическую массу, чему он очень изумлялся. Получилось нечто вроде варёного каучука, который он и употреблял три дня до получки.
Пили мы по тем временам в основном вино красное и не дорогое. Особым уважение пользовалось дешёвое местное изобретение – вино плодово-ягодное, в местном фолклёре прочно именуемое «гнилушка». Чисто тверское изобретение и название. В общем самое дешёвое вино, явно рассчитанное на специфических потребителей. Рангом выше признавался «Солнцедар». О нём говорили, что хорошо идёт на экспорт – за «бугром» им заборы красили.
В общем набрали мы, то есть я с женой и Татьянка с Юркой, этого самого «Солнцедара» и организовали в его квартирке вечеринку. Надо заметить, вечеринка эта весьма круто перевернула жизнь моего друга. Так сказать, оказалась для него судьбоносной.
Выпили изрядно, по домам расходится поздновато, тем более, что кроватей у Юрки было в квартирке двое, да и Татьянка почувствовала к моему другу специфическую симпатию. Мы с женой после выпитого, провалились в глубокий и здоровый сон.
Любопытное ожидало нас утром. То, что мы все были, так сказать с похмелья и лики наши свежестью и здоровьем не отличались, это естественно. Но физиономии Юрки и Татьянки несли на себе ещё и печать некой растерянности и разочарования. Явно, что для них ночь оказалась каким-то незапланированным испытанием, что выражалось некой задумчивостью на их помятых личиках.
Простились с Юркой, разбредаясь по домам. Дорогой спрашиваю Татьянку:
- что случилось?
- Не лезет у него, - говорит, - всё нормально поднято, но не лезет.
- Как так, - недоумеваю.
- Вот и я не пойму, что это было, - специфично объясняется Татьянка.
- Это ещё что за «географические» новости? Надо всё-таки расспросить дружка подетальней, - думаю я.
При встречи спрашиваю. Пришлось ему откровенно всё выложить. Дефект у него. По медицине фимоз называется, а по народному – незалупа. Это как раз то самое из-за чего евреи делают профилактическое обрезание. Не обнажается головка члена, а соответственно «врата рая» не пропускают её. А в его возрасте половая функция от неупотребления практически угасла, так сказать, произошло «умерщвление плоти» к чему стремятся монахи и он уже спокойно переносил воздержание. Но эта ночка возбудила его крайне сильно, так что он решился на обращение за медицинской помощью. Он понимал, что ему нужна операция обрезания и как истинный потомок ариев, характер нордический, спортсмен, страшно переживал, что в этой детали будет подобен презренному еврею. Но уж лучше еврею уподобиться, чем принимать обет безбрачия по физической необходимости.
Врач, к которому Юрка обратился, был человек весёлый и после осмотра бракованной детали полюбопытствовал:
- А зачем тебе понадобилась операция? Писаешь ты
нормально, - приведя шуточкой Юрку чуть не в бешеное состояние.
- Я еле сдержался, что б не дать ему в морду, - потом он сетовал на врачебную
шуточку. Видимо нереализованное возбуждение от общения с Татьянкой, столь много гормонов выкинуло в его кровь, что он в тот период был похож на драчливого быка.
Подготовка к операции заняла время около двух недель. Сдача анализов, то да сё. За это время Юрку знакомят с Лидой, такой же одиночкой его возраста, но по некоторым представлениям, поведения более приличного, с инженерным образованием. Так сказать, для жизни. По дилетантским представления операция обрезания представляется примерно таким образом: пришёл в кабинет хирурга, заморозили, обрезали, забинтовали и отправили домой. Но это не так. Юрку уложили в стационар аж на неделю. Так вот Лидочка трогательно навещала его там, серьёзно полагая, что ему вырезали аппендицит.
Кровь у Юрика бушевала. Только выписали его, и деталь, подвергнутая хирургии, не успела ещё как следует зажить, как он в срочном порядке опробовал её с Лидочкой. На этот раз весьма успешно и триумфально. Тут его прорвало и каждый день Юрка делился впечатлениями всё новых открытий. Оказалось, что это лучше всего делать в кресле. Может быть и так. У меня по тем временам кресла не было. Поскольку проба детали прошла весьма успешно, Юрка, как джентльмен порядочный, тут же решил жениться на Лидочке, что и было осуществлено в течение последующего месяца.
Казалось бы, сказка на этом обычно заканчивается, как и положено хеппи-эндом. Однако, жизнь Юрке преподнесла ещё один сексуальный сюрприз комического содержания. Дорвавшись до дела, он видимо так старательно исполнял его, что Лида никак не могла забеременеть. Говорят, что такое бывает от излишнего увлечения. В общем живут муж и жена год, а главная суть, из-за чего и живут в браке, не получается. Учитывая биографию, Юрка прежде всего заподозрил свою физиологию и в тайне от жены решил выяснить, всё ли с ним в порядке. И тут начинается самое весёлое в его сексуальной истории.
Опять обращение к медицине. Направляют его в лабораторию на анализ спермы. Как он рассказывал:
- Иду в лабораторию и гадаю: каким это образом у меня будут сперму на анализ брать?
А в лаборатории молодые лаборантки. Как узнали про анализ, так и оживились, руки потирают:
- Давненько мы такого анализа не делали, - посмеиваются.
Ну уж решил дружище пройти все круги медицинских испытаний, так чего отступать. И тут пожилая медсестра спрашивает его:
- Сперму принесли, молодой человек?
Вот об этом то его врач и забыл предупредить, что с собой надо было нести. Самому ему и в голову не пришло. Да ещё медсестра объяснила, что сперма для анализа должна быть абсолютно свежей, только извлечённой, так это в приделах получаса. Иначе и анализировать нечего. А поскольку сперма всё таки всегда при нём, то медсестра подаёт Юрке баночку и предлагает сдать сперму прямо сейчас, пройдя в туалет.
Юрка не понимает, как это он в туалете сможет в одиночку получить сперму и до него медленно доходит, что ему медсестра предлагает заняться онанизмом в больничном туалете. Для него это был шок. В туалете, над унитазом и своей рукой! И в баночку! Но если медицина говорит, что это в порядке вещей, то что поделаешь. И не таким испытаниям в больнице подвергаются пациенты.
Юркин рассказ, в том ключе, в котором он излагал свои мытарства со сдачей спермы на анализ, а он излагал свои переживания с большой долей юмора и здоровой иронии, своей карикатурностью сразил меня на повал. От смеха даже живот подводило.
Сдать сперму оказалось для него не такое простое дело. Юрка долго пыхтел над унитазом с баночкой в руке. Пот прошиб его от стараний, а спермы нет, как нет. Ну что тут будешь делать! Вернулся в лабораторию за советом и прямо к пожилой медсестре.
- Ни как, - говорит с покрасневшим и потным лицом, - не получается.
Наверное в практике этой медсестры Юрка представлял собой особый клинический случай, ибо она весьма сочувственно отнеслась к его неудачи. Я вот думаю, если бы не получилось и второй раз, а именно так и развивались дальнейшие события, насколько далеко зашло бы сочувствие медсестры. Лаборантки помирали со смеху, когда она взялась советовать:
- Ну, что же вы, мужчина. Попробуйте пальчиком под головкой. – И ещё какие-то советы давала, по всей вероятности житейские и из собственной практике. Так что, Юрка почувствовал себя загнанным в угол, то есть в кабинку больничного туалета, куда и был вынужден направиться вторично, вдохновлённый рекомендациями опытной медсестры.
Я представляю его потеющем над унитазом и от смеха даже на рассказе не могу сосредоточиться.
Наконец, всё таки долгожданная сперма была получена и Юрка испытал облегчение. Тут же она была помещена под микроскоп и он вторично испытал облегчение, узнав, что сперма его абсолютно нормальная, живая. Лаборантки тоже испытали облегчение.
Кстати, на этом его сексуальные мытарства и закончились, так как естественным порядком его сексуальный пыл вскоре подугас и жена забеременела. Всего они породили двоих детей, а сегодня давно уже они стали бабушкой и дедушкой.
Вот теперь действительно – ХЕППИ ЭНД!