Дождь серой пылью ласкал теплые улицы Кракова. Поднимая запах дневной жары
деревьев, машин и слов сказанных в ночи. Облака лениво растянулись и уходили за горизонт, закрывая вечернее небо неровными краями. Газовый шарф Алиции спус-
тился с подоконника и водил прозрачными пальцами по шероховатой поверхности истории, по излучинам и неровностям стены дома. Алиция закуталась в шарф, и ночной воздух легко проникал под газовое одеяние. Волосы, спустились на плечи и скользили по лицу, лаская глаза, губы и шею. Алиция не двигалась стрелка часов пружинила, на без четверти пять, шел дождь и редко под окнами проходили люди, почти никогда. Утренняя сирень в вазе источала аромат разлуки одиноких сердец.
Алиция, очнулась взглянула на часы взгляд прошел по комнате, брошенные шляпки лаковые поверхности двух пар туфель и платья. Ее платья лежали везде. Шелк и ситец, шифон и бархат, дорогое с уродливым, бьющее своей новизной в глаза с оторванным маленьким воротничком. Они лежали, как раненые животные, смотря на предсмертную, огонию своих собратьев, только они не мычали, не стонали и не кричали, Платья были безмолвны и в комнате висела удушающая, ночная тишина.
Открытый чемодан и брошенный шелк.
- Завтра, - она прошептала, но тут же внутренний голос поправил, - ах, да уже сегодня. Послышался стон уходящего поезда или ей показалось, скорее всего показалось, перед Алицией вставала вечерняя реальность. Она наклонила бутылку с золотым вином и подумав стала пить прямо из нее, бокал с широким дном остался стоять на подоконнике. Ей, надоела сирень, но выбросить на камни, она не могла. Сережа когда-то сказал, что выбросить цветы значит убить дитя. Губа, заныла от нестерпимой боли, но Алиция не заметила все в этой ночи было нереально. Грустный дождь быстрее застрочил серыми нитями, пронизывая прохладу начала лета.
- Сегодня и навсегда. Зачем? А, что тут. Пустота, мимолетность взгляда,
вороватость поцелуя. Нет. Лучше немного одиночества и счастливых улиц другого города. Под пальцами зашуршала бумага письма с обгорелым краем верха, на ладони осталось пятно ожога от свечи и вспыхнувшего слова.
Долгий протяжный звон телефона.
- Раз...два...три...четыре, - Алиция считала и внезапно налетевший ветер трепал газовое покрывало женщины. Кто-то прошел под окнами, мокрыми шинами прошуршала машина, сливаясь с мостовой окраской. Дверь ее квартиры осторожно открылась, Алиция не сразу перевела, взгляд и лишь вздрогнула от прикосновения родной руки.
- Сережа. Зачем? Зачем ты пришел. Все сказано мы попрощались.
- Нет. Мы не условились о встрече, через десятки лет, через день, через ... тогда, когда мы сможем жить друг для друга , а не для обстоятельств.
- Когда это будет?
- Неважно, но я знаю, знаю, что мы с тобой неразлучны. Наши души и голоса, сердца и мысли.
- Мы не сможем столько ждать...люди не вечны.
- Ничего я найду тебя везде. Мы одно целое.
Ночной город ненадолго остановил дождь и ветер, но потом снова мелкие капли
взлетели и стали ложиться на стены домов увитые хмелем и плющем, на окна, шарф Алиции касаясь кожи.
- Ты простудишься? Слезь с подоконника.
- Будем пить вино, есть колбасу и хлеб и вспоминать. Нас осветит целомудрие этой ночи. Так?
- Да, так. Иди сюда. -Сережа перенес ее на руках с подоконника и усадил на стол рядом с сиренью.
- А я действительно замерзла. Странно ведь там лето.
- Ребенок. - он сел перед ней ,- ты мой ребенок. Летом должно быть тепло и не иначе.
- Ты принес помидоры. Хорошо. Я их люблю.
- Я знаю. -его глаза улыбались. -Когда я шел сюда повстречал старика. Он медленно шел по улицам и гладил стены домов, плюш, а когда пошел дождь снял шляпу и подставил лицо. Это счастье?
- Да, его счастье. Одинокое его счастье. - Ее глаза сузились и смотрели вдаль.
- Где ты?
- Тут, рядом с тобой, с моей судьбой у перепутья дорог названия которым нету.
- Я ждала тебя и знала ты придешь. Да-да придешь. Потому что ты для меня все
- В тебе , Сережа, мои силы, тебя я ищу, хочу жить и звезды неба зажигают свой хоровод когда ты рядом.
- Там тучи, - полушепотом подсказал Сережа.
- Ты глупый, - она обняла его голову, - глупый, безрассудный и не совсем нормальный.
- А ты могла бы полюбить умного, хорошего и совсем нормального.
- Ну, конечно нет. Я сама такая... дай мне сигареты.
- На, - тонкая, как стрела сигарета древесного цвета заиграла красным угольком пламени, дым потянуло к окну, через сирень в дождь.
- Я принес тебе кое-что.
- Моя память не вещи.
- Но я хочу, что бы ты была мой невестой.
- Невестой разлуки, печали
Как часто мы их встречаем
Томясь в одиночестве зыбком
Они нам судьбу намечают.
Нет, я не хочу быть невестой печали, женой без мужа, без обещаний. Мне будет легче, запретный плод сладок, его тянет нарушить. Помни, я ведь свободная женщина в этом мой праведный грех.
- Помню... возьми просто так без обещаний, без памяти. Просто так.
- Хорошо...- по гладкой поверхности кольца скользили ночные тени, а сирень овевала запахом расставания. -Тебе пора.
-Да.
- Навсегда, навсегда, - близкие слезы высохли, - все прощай.
- До свидание. Мы будем еще вместе. Будем.
- Нет. Это наш последний миг. Последний, и здесь не может быть слов. Говорят глаза, сердце. Все, прощай. - Алиция развернулась к окну. За спиной хлопнула дверь и вскоре его одинокая фигура не оборачиваясь зашагала в предрассветную темноту ночи. Одна. Город встречал пеньем птиц рассвет, все просыпалось и лишь, затуманенный разум Алиции отказывался покидать ночь, а ночь не хотела отдать новым дням ее мысли, тело, глаза. Раскиданные платья, лак туфель, золотое вино, белые капли таблеток сна. Ночь унесла с собой и еще одну душу и еще одну любовь... Рассвет... Белый подоконник, треснувшее стекло бокала и пролитые мгновения черного вина и золотого расставания...