Юле Стариковой
...весеннее, самодовольно вращающее лучами, солнце прожигало почти насквозь всю твою чувствительность к миру вокруг сквозь одежду и застегнутую повседневную броню такой смешной агрессивности. но все же оно застревало где-то внутри. зажмурив слишком ироничные глаза, я, захлебываясь, плавал в дико голубом небе, а ты говорила что-то сквозь влажный отрицательно теплый воздух. "как хорошо", - думал я,- "как тошно", - отвечала ты. и мы оба были в чем-то правы. вот только нейтрально окружающему было все равно - просто потому, что ничего вокруг и не существовало. на самом деле мы сидели с закрытыми глазами в пустоте, слушая симфонию улетающих вместе с пылью в космос одуванчиков, вот только у нас не было ушей. и ртов у нас тоже не было, хотя ты упорно пыталась произнести какое-то древнее и могучее заклинание. "как странно", - думал я, но ведь мне совсем нечем было думать, моя голова, подпрыгнув на кочке, медленно скатилась в канализационный люк - я сразу понял, что это лучший вариант - ведь подобное всегда должно найти подобное. ты продолжала сидеть на несуществующем грязном поребреке, срывая ирреально зеленую траву. я смотрел на нее погибшими зимними глазами, не веря цвету. настоящее зачем-то приостановилось во имя отставшего будущего - как странно - они поменялись местами с прошлым, и все воспоминания стали пророческими снами, хотя мне и не снились сны - ведь моей подушки и кровати уже давно не существовало - они провались сквозь паркет в самый-самый ад, и я спал в невесомости. я был некрещенный. подозреваю, что я вообще уже не спал несколько лет, но так хотелось верить, что мне остается сделать что-то еще - и я бережно вырывал свой искривленный позвоночик, укутывал его в плед, на ночь, и насколько он захочет дольше. он не возражал, вот только тонкие пальцы слушались моих приказаний все хуже, видимо сказывалась моя давняя страсть к тупым ножам и вилкам без зубчиков. я очень любил играть в декаданс...
...я очень любил играть в декаданс - сказал я тихо, но ты уже встала и ушла прочь. что ж - не самый худший вариант - подумал я - и с извращенным наслаждением в сотый-сотый гениальный раз создал этот новый мир.