ДИАЛОГ ПЕРВЫЙ
- Ты кто?
- Я – создание.
- Чьё?
- Ничьё… И созидание.
- А взгляд почему у тебя такой – нездешний?
- Я никого не люблю.
- Как – вообще?
- Если я летним вечером кричала в лесу возле плотины: «Я люблю Лёшу! Я люблю Костика! Я люблю Валеру!», это ещё не значит, что всё по-настоящему. О любви не кричат в притихшем лесу, а если и кричат, то не так. Мне-то, в принципе, без разницы, зато им – хоть какая-то положительная энергия. Вот, например, Лёша в результате в Щепкинское училище поступил…
- А отчего именно они?
- Они – мне – нравятся. Романтично-поэтично. Мне вообще многие нравятся… Ну, не многие – некоторые.
- Например…
- Руслан. Правда, я его никогда не видела. Зато голос его слышала. Один раз, по телефону. Он в Санкт-Петербурге живёт… Слава – у него жена и ребёнок в третьем классе. Пётр – мы с ним пиво пьём. Саша – он может меня целовать. Но я никого не люблю!
- Даже родных?
- Я слишком на них непохожа.
- А себя?
- Уж себя-то особенно не люблю. Было бы за что… Парадоксальная девица с кучей проблем. Однако…ой, как же я могла забыть?! Люблю, люблю – Героев!
- Кого-кого?
- В алфавитном порядке перечислять или по возрасту? Хотя с возрастом будет сложновато. Вот Александр Македонский – он жил ещё до нашей эры, но когда умер, был моложе, чем…
- Македонский? Возомнивший, что ему всё дозволено? Завоеватель, захватчик! Да можно сказать, именно благодаря ему стали потом претендовать на мировое господство Наполеон, Гитлер… Может, ты и в Бонапарта влюблена?
- Нет. Но я ценю в нём сам факт того, что он не добился бы успеха, если б не свершилась Великая Французская революция!
- Буржуазная.
- Там был Максимилиан Робеспьер!
- И этот тоже? Тиран-диктатор, поклонник гильотины, на которую сам в результате и отправился… Сама знаешь – Сталина с ним сравнивали.
- Понтий Пилат – всадник Золотое копьё!
- ???!
- Я люблю сомневающихся и ошибающихся, но – крылатых. В их душах звенят струны, и то, что одна из них может наугад выбиться из общего ритма, а другая ненароком замолчать, меня только воодушевляет.
- А русские есть?
- Да. Князь Мстислав, «что убил Редедю в поле пред полками» – это из «Слова о полку Игореве» в моём переводе. И, конечно, Пётр Первый – Медный Всадник!
- Это уже явно не славянофильская точка зрения. Ваш Пётр Алексеевич подражал более развитым странам. А ещё - напивался. Жену свою первую отправил в монастырь, миловался с Аннушкой Монс из Немецкой слободы, которая ему впоследствии благополучно изменила. Второй раз женился ладно бы – просто не на русской, но ведь он умудрился – на пленной служанке, прачке, кажется!
- Зато какие у них с Екатериной были дочери!
- А какой у Петра был сын?! А Мстислав, по-моему, диковат.
- Ещё я люблю Рылеева.
- Декабриста!? Дворянчики-мечтатели, оторванные от действительности, от народа. Посовременнее есть кто-нибудь?
- Да. Николай Гумилёв!
- Ну конечно, ещё один – ото всего оторванный. Всю жизнь играл, обитал в нафантазированных мирах, революцию не заметил.
- Ещё современнее - Владимир Высоцкий.
- Алкоголик и наркоман. И рифмы у него встречаются корявые.
- Но я его не так люблю, как тех, кого уже назвала. Его я люблю спокойно, как старшего друга, что ли.
- А остальных – напряжённо и как бойфрендов?
- Опять издевательства…
- Да нет, это я шучу. Ты лучше скажи – всех перечислила?
- По правде говоря, насчёт Казановы, Калиостро и – особенно и в первую очередь – Сен-Жермена я ещё не знаю. А ведь ещё есть литературные герои! Их я тоже люблю. Гардемаринов – в частности, Никиту Оленева; графа де Бюсси; Арагорна с бериллом и сломанным мечом; Оберона из «Сна в летнюю ночь»…
- Хватит-хватит! А то у меня щас перегруз случится. Короче говоря, любишь ты тех, кого рядом нет и никогда не будет.
28. 02. 01 г.
ДИАЛОГ ВТОРОЙ
- Итак, следующий подсудимый – войдите!.. Ба, кого я вижу! Собственной персоной – Саджериэль, она же Лана, она же Ринаргарита, она же Елизавета Романова, она же Маргарита Оленева, она же мадемуазель Высоцкая, она же Светлячок, она же Светоч, она же… и т. д., и т. п., и др., и пр. Проходите, садитесь. Может быть, сразу скажете что-нибудь в своё оправдание?
- А в чём, собственно, меня обвиняют? Неужели и вы тоже – в том, что я тарелку после запеканки не очень хорошо помыла? Но у меня же зрение плохое. Или в том, что у меня столько товарищей? Видно, недаром мне мама уже сказала: мол, у тебя – к сожалению - так много друзей противоположного пола …
- Это мы примем к сведению. Однако необходимо зачитать по ранее установленному порядку. Итак – во-первых, вы обвиняетесь в незаконном ношении вышеперечисленных имён. Что это за самодеятельность?! Во-вторых, вы обвиняетесь в ещё более незаконном, вопиюще противозаконном использовании засекреченной машины времени…
- Ой, а она была засекреченной?! Извините, пожалуйста, я не знала.
Не перебивайте!.. в целях путешествий в прошлое, как-то: в Россию - в 18 век при Петре, Елизавете и Екатерине, в 1812 год и в период подготовки декабристского восстания; во Францию времён королевы Марго и далее – в эпоху правления кардиналов Ришелье и Мазарини и опять же во Францию революционную; в древнюю Грецию; в нероновский Рим; в Иерусалим 33 года нашей эры и прочее-прочее. Затем, вы нарушили все возможные и невозможные правила нашего великого, могучего, правдивого и свободного языка, выдумывая слова наподобие: «золотозвёзды», «стопрепятственность», «надмирье», «мутноглядящий», «солнечность», «пышнеться», «чрезвычайство», «самоненавидение», «ручьистость», «жизнерадужный», «пестротравье», «беловетры», «раскрыляться», «подрассмотренный», «горячесть», «сквозьнебесный», «душистость», «солнцевеющийся», «взглядоулыбка», «умночувство», «стальногибкий», «фэнтэзийность», «любведарность» - и многое другое.
- Да, ещё «шустриться» и… «мухо-комаро-москито-термитомор»!
- Тем хуже для вас. И это ещё не всё, что касается творчества. Стало известно, что в роман, у которого ещё и названия как такового нет, вы засунули своих друзей и приятелей, причём, абсолютно без их на то согласия. И к тому же извратили их имена. Ну что это такое – Авалс, Торвик-Анамель, Ив-Ар?!
- Спешу заметить, что я не только знакомых туда пригласила. С прототипом Лайкони я никогда не встречалась, хотя он и возвышенно одухотворяет…впрочем, это не важно. А насчёт Такини не меня надо спрашивать; это не совсем мой герой. Или вот Лазнер…
- Ага, вы стремитесь запутать дело! Следующий пункт – чрезмерное увлечение молочными продуктами, кофе, сухофруктами, морковной запеканкой, блинчиками с начинкой, кабачковыми оладьями, пиццей, грибами и арахисовыми орехами! И – это стоит отметить особо – алкогольными напитками! Причём всё это – при непростительном равнодушии к картошке, макаронам, сосискам и колбасе. Затем – распевание в подъезде «Who is..?” и “I only want to say…”. На лестнице полагается петь лишь отечественные произведения!
- А я русские пою летом на балконе. Ночью. «Я несла свою беду…», «Есть только миг…», «Ночь пройдёт – наступит утро ясное…».
- А на балконе ночью вообще запрещается что-либо петь кроме «Спят усталые игрушки». Помимо этого вы не имеете права так любить кактусы. В вашем возрасте уместнее обожать розы! Да и ладно бы просто любили эти колючки – так вы же их называете! И, что вообще в вашем репертуаре, - не по-нормальному: Ленком, Михаил Булгаков, Сатурн, Безответственный Секретарь, Сальвадор Дали…
- А Александр Невзоров у меня засох.
- Столь же неприлично в вашем возрасте испытывать такую страсть к мягким игрушкам. И снова – к вопросу об именах. Назвать банан Авосем, пчелу – Афиной, пса – графом Андре де Бюсси, комара – Блинчиком, а зайца – Дэй-Дэем никто кроме вас не додумался бы. И вот ещё что – какое вы имеете право превращаться в снежного барса без наличия ряда правильно заполненных и снабжённых печатями документов?
- Да мне, в принципе, и не обязательно было – в хищника. Я бы и на белую лошадь согласилась, и на оленя, и на буревестника. Но раз так Саша Фролов в своём произведении придумал – меня это вполне устраивает.
- Не перекидывайте свою вину на окружающих! Может быть, ещё скажете, что не вы летаете неограниченное время в любое время суток на разных видах транспорта и иногда вовсе без оного?
- Я так и знала, что чужой пылесос и швабра с дистанционным управление доставят мне уйму проблем.
- А может быть, кто-то другой рассылал энергию в письмах и старался передавать мысли и, более того, сны на расстоянии?
- Говорят, эффективней всего заниматься этим с 12 до 2 ночи…
- Или не вы выражали и продолжаете выражать доселе острое нежелание полностью, окончательно и бесповоротно, влюбляться, а? Не отпирайтесь. Нам известно всё. Даже то, что вы жалеете Иуду, носите на одной цепочке православный, католический и мусульманский символы и вообще являетесь закоренелой язычницей, вплоть до поклонения Дионису, Аресу, Велесу, валькириям и им подобным. Даже то, что вы разводите мюмзиков и калушат.
- С чем вас и поздравляю.
- Короче говоря, вы признаётесь дико непохожей на абсолютное, то бишь подавляющее большинство, на благообразных и благонадёжных людей, и, как следствие, виновной. И приговариваетесь…
02. 03. 01 г.
ИАЛОГ ТРЕТИЙ
- Как тебя называть?
- Как угодно. По-разному. К примеру, Анна Ахматова именовала Гостем из будущего, который всегда оставался за поворотом и в то же время был с ней столько раз – когда она молилась Маргаритой и плясала Саломеей, изменяла Эммой Бовари, когда спасала душу и губила тело и наоборот. К тому же подозреваю, что меня имела в виду Марина Цветаева, говоря: «Между нами – бездна».
- Понятно. Значит, это ты всегда на острие скалы в переплетающемся тумане, в тупике ночного города, в струистой пропасти, на поляне в еловом лесу, в зевающей пещере, на крыше мудрого замка, в душистом гроте, на синем острове, в узкой башне?!
- Вполне возможно.
- Так как же всё-таки тебя зовут?
- Искренним шёпотом. Властным окриком. Звоном мечей и свистом стрел. Водопадной песней. Полуночным плачем. Во сне. В хороводе галлюцинаций. Не поверив в отчаяние. В урагане вдохновения. Так меня призывают.
- Я не стану звать никак.
- Ты так думаешь? Но ведь я умею сопереживать не жалея…
- И влюбляться не любя. И играть-играть-играть!
- Да… Столь же дерзкой…
- …я буду и завтра!
- …ты была жизнь назад. И две, и три, четыре, пять.
- Ты был тогда со мной.
- А разве ты не помнишь?
- Помню. Поэтому и не спрашиваю. Я говорю это с утвердительной интонацией.
- Странная же у тебя интонация! Впрочем, как и ты.
- Как и ты… Я люблю стоять на утёсе эскалатора и смотреть вниз.
07. 03. 01 г.