Зря многие говорят, что утра все одинаковые… У меня каждое утро начинается по-новому…
«Где я?…» - такой была моя первая мысль в то утро. Тяжелый, тошнотворный запах перегара забирался в нос, и, как видно, не собирался уходить от туда. Подождав пока в глазах перестанет двоиться, я огляделся вокруг. Наверное, это место когда-то было залой и довольно приличной, но только когда-то… Кругом в различных позах лежали люди, в основном мужчины, но кое-где проглядывались и симпатичные женские ножки. Из стен то тут, то там торчали всевозможные виды оружия: прямо надо мной была воткнута внушительных размеров боевая секира гномов, чуть дальше, у обширной кучи отключенных людей в стену пол и потолок были буквально впечатаны десятки стальных стрел, на нескольких из них дружелюбно висели шлемы. Под потолком, около люстры, была воткнута мотыга… В остальных частях комнаты оружия почти не было, лишь в противоположном от меня углу было пара мечей, да даркеновских копий. Единственным более-менее приличным местом в зале был ее центр. Там, на большой скамье возле милой девицы, находившейся, как и все, в бессознательном состоянии, сидел, с энтузиазмом поедая большой кусок баранины, Сашка Ночь.
Сашка Ночь, был самым известным вором во всех Песчаных Земель. Его добродушное лицо, глубоко посаженные голубые глаза, длинные мягкие черные волосы и довольно тощая фигурка делала его похожим на эльфийского студента ботаника института магии, нежели на бывалого вора. Как мы с ним познакомились, точно сказать не могу, помню только как проснулся за столом, а он что-то бормотал отрешенно смотря мне в глаза – так и познакомились…
- Саня… , - я сглотнул, - а мы где?
- О, Дункан… с пробуждением, алкоголик чертов! – пробурчал он басом, - да, вроде где и вчера вечером были, если ты помнишь… в гостинице…
Дункан – это я. Рыцарь Паладин ордена святой Инквизиции. Правда, я уже полгода в отпуске, как говорят старейшины ордена – в поисках истины…
- А это кто? – я обвел рукой залу.
- А это гости, постояльцы, которые ушли бы, если бы не этот гномий посол, - он указал на карлика, безмятежно отдыхающего на верху кучи в углу. – Который бог весть чем тебя обидел…
- Так это моих рук дело?! – я с горечью еще раз осмотрел помещение.
- Обижаешь, старина, я тоже принимал в этом участие, но основная заслуга принадлежит тебе, - рядом с Сашкой послышались глухие стоны просыпающегося викинга. Безразлично посмотрев на пробуждающегося и подобрав валявшийся радом шлем, Ночь метким броском отключил нежданного гостя на продолжительный период.
- Саш, а попить…
- А попить в другой жизни! Нас заперли… и все потому, что ты во все горло орал, молотя несчастного гнома о стену: «Сначала ты, проклятый карлик, потом эта комната, потом весь мир!!!» - Сашка удрученно вздохнул и впился зубами в баранину.
- М-да, нехорошо как-то с послом вышло… но мы перед ним потом извинимся….
В этот момент двери в залу со скрипом распахнулась, и в помещение ввалились дюжина солдат в черных доспехах с алебардами на перевес. Последним вошел худенький мужичек и большим свитком подмышкой.
- Александр Назарет Ночь! – почему-то обратился он к викингу.
- Вообще-то это я… - не знаю, какого черта Сашку дернуло сказать это… наверное, честолюбие…
- Ах… ну да… Так вот Александр Назарет Ночь! Именем губернатора Песчаных земель мне приказано арестовать вас и привести к нему лично!
С этими словами мужичек махнул рукой, и солдаты двинулись на Сашку. Я попытался, было подняться, но ноги словно не слушались меня, и оставшись лежать на полу, я наблюдал, как Ночь, вопящего что-то про позорных волков и про то, что простого менестреля голыми руками не возьмешь, уносили в вон из гостиницы…
- Не положено! – таким грозным протестом приветствовал мою просьбу пройти внутрь здания губернатора рослый немолодой охранник.
- Но вы должны понять, что там… - попытался уговорить его я
- Я же сказал – без пропуска не положено! Пропуск, и милости просим. – Надменная усмешка показалась из-под забрала. Это окончательно вывело меня из себя, и плюнув под ноги я не спеша ретировался. В голове мелькали планы проникновения в злополучное здание, один запутаннее другого. С досады я купил у бродячего торговца флакончик "Спиртяги" и, завернув за угол, принялся неспешными маленькими глоточками поглощать его содержимое. «Ну как его от туда вытащить?» - спрашивал я себя когда гремучая смесь этилового спирта с водой и солью проходила по пищеводу. «Что может быть выше закона? Боги. Но я не бог… А что ниже бога, но сильнее закона?» и меня осенило, ну конечно же Святая Инквизиция!!! Я нашарил в кармане маленький значок – меч, опоясанный золотой лентой, словно хомутом.
- Я тот кто не знает сострадания! – не смотря на ошарашенных прохожих, вопил я, держа знак высоко над собой, - Я тот кто смотрит за миром! Я тот кем всегда был! Я – Инквизитор, - с этими словами я приложил значок к сердцу. Тот засветился голубоватым сиянием. Да, это не простой значок, людям не додуматься до такого. Ведь и боги не могли за всем уследить, вот они и придумали Инквизицию. Тем временем от значка по всему телу расползлись иссиня-черные ленты, которые через секунды превратились в твердую непробиваемую чешую. На руках появились серебряные резные браслеты, черный капюшон теперь покрывал голову, а на месте крошечного знака красовался символ Инквизиции. Этот знак обеспечил мне открытый путь обратно к дому губернатора, живой инквизитор и так большая редкость, а тем более в этих краях. Местные детишки заворожено смотрели на переливающуюся всеми оттенками черного чешую. Некоторые тыкали на меня пальцем, что-то спрашивая у своих остолбеневших родителей. Но мне было все равно – привык.
Еще из далека я заметил как переменилось лицо охранника, стоявшего у входа. Когда я поравнялся с ним, гвардеец буквально рухнул на колено и глухим голосом раба прохрипел:
- Что я могу сделать для вас Инквизитор, - «Инквизитор» как давно меня так называли…
- Для начала просто впусти меня внутрь, - я злорадно улыбнулся.
Внутри дом губернатора претендовал на королевскую роскошь. Кругом были развешены картины изображающие подвиги самого губернатора и его далеких предков. Пол, впрочем как и потолок и стены был сделан из красного дерева, факелы освещавшие помещение если и не были золотыми, то имели примеси драгоценных металлов. Пока я разглядывал окружавшую меня роскошь, охранник вел меня витиеватыми коридорами, проходил сквозь узкие комнатки, то спускался, то поднимался по железным лестницам. Наконец, мы вошли в большую залу, где на внушительных размерах кресле восседал худой, пожилой человек, одетый в шелка красного с синим цвети и державшего в руках длинный резной посох. Неподалеку от сидевшего веселилось существо, более схожее с под заборным бродягой, чем с приближенной губернатору особе. Одето существо было в разноцветные лохмотья, а на голове, было надето подобие цилиндра с бубенчиками по его краям. А над почти пустой залой, у самой люстры, в стальной тесной клетке, сидел Сашка… Он сидел, тупо смотря в даль и шепча что-то нечленораздельное, покачивался то взад, то вперед... таким я его видел лишь один раз, когда его хотели казнить.
Губернатор вскинув голову критически осмотрел меня. С минуту он припоминал, кто же ходит к таком костюме, коим одарила меня святая Инквизиция. Потом он встал, и подойдя ко мне медленно, как бы снисходительно опустился на одно колено.
- Инквизитор, я обязан тебе своей душой и жизнью, все что ты здесь видишь… - он продолжал приветствовать меня, словно отвечая хорошо вызубренный урок, преданно смотря мне в глаза, но там было только зависть и презрение. – Чем обязан столь внезапным визитом?
- Этот человек, - я указал на сидящего под потолком Сашку, - он должен быть отпущен.
- Это воля Инквизиции?
- Нет, это моя просьба. – я сказал, понимая, что все провалилось, я для него ничто, без воли Инквизиции. Вот теперь он стал хозяином положения, вот теперь его желание станет законом.
- В таком случая, - он расцветал на глазах, - я не могу исполнить твою просьбу, Александр Назарет Ночь виновен практически во всех смертных грехах.
- Не правда! Дункан, он врет, я не убивал!
- Так вы друзья… - ой как плохо! Теперь у меня нет эффекта внезапности… Сашка обречен. Губернатор долго наблюдал, как от Сашкиного негодования покачивалась клетка. Потом он перевел свой надменный взгляд на меня. – В принципе, Назарет должен умереть. Но я дам ему последний шанс… Через неделю у моей жены день рожденье. Мне нужен какой-нибудь изысканный, необычный подарок. Инквизитор, мне нужен Лунный Камень! У вас есть неделя. Если за это время вы добудете камень, все обвинения будут сняты с Назарета, но если через семь дней я не увижу камня, за его голову будет назначена такая награда, что последний пьяница будет искать Александра.
На несколько минут в зале повисло гробовое молчание, вдруг комнату озарили истошные вопли спутника губернатора. Видимо это был придворный шут, так как в тот момент он пытался изобразить как голова Сашки покатится с плахи, издавая неправдоподобно истошные звуки.
- Обдолбыш! Вон от сюда! – лицо Лая Ранглера, Губернатора Песчаных Земель, приближенного К дому Императора, побагровело от гнева. Как затравленный кролик, Обдолбыш вылетел из залы с криками: «простите мой господин!»
- У вас есть только неделя! Понял, Инквизитор? – прошептал он, немного успокоившись.
- Да, я принимаю твое предложение.
- Хорошо, опустить клетку!
Весь остаток дня, впрочем как и ночь, Сашка провел в безвылазном запое. Утро не принесло облегчения.
Я проснулся и, кое-как скомкав одеяло, поднялся с постели, Гостиница, где мы остановились, не отличалась особой роскошью. Маленькая комнатка с дощатым полом и шершавыми некрашеными стенами. Из мебели в комнате был стол, несколько стульев и большая двухместная кровать. Сашка спал за столом, положив голову на руки. Рядом с его рукой валялся опрокинутый стакан, а остальное пространство деревяного квадрата занимали всевозможные бутылки, со спиртным разных народов: здесь была и гномья водка, и Красная Орша, и Даркианская «Ностальгия», но в основном стол заполняли пустые бутылки водки. И все это он выпил один! Я подошел к Сашке, принялся тормошить его за плечо. Он встрепенулся, отпрянул от стола, и часто моргая сонными и красными глазами, закричал:
- Нет! Я не хочу! Пощадите!
Осознав, что просто так его не отрезвишь, я размахнулся и, что было силы, и мощным ударом в челюсть повалил его на пол. Несколько минут он ошалело глядел на меня, потом встряхнул головой и сплюнув кровью, сипло пробормотал:
- Это было больно.
- Прости, но у тебя была белая горячка, Ты кричал что-то о пощаде, молил, что б тебя отпустили, ну, и подобную чушь…
- Мда… перепил я, брат… - Сашка сглотнул.
- Ладно собирайся… горе горем, но ведь его и решить можно, - я похлопал его по плечу…
- Нет это бесполезно… -простонал Сашка.- Вот уже второй день мы пытались выведать, где находится Лунный Камень. В ход шли самые разные источники: и торговки на базаре, и пьянчужки, и местные карманники, и священники, и локальное представительство Инквизиции, и Старец Фура. Но никто не мог точно сказать, хотя бы что это – Лунный Камень… - Мы два дня! Ты слышишь, два дня не смыкали глаз, и не узнали ровным счетом ничего! Все мне крышка!
- Сань, да что ты убиваешься… В Храме говорили, если не получается найти решения, оно само тебя найдет…
- Да, а еще драконы умеют петь, …хех, Дункан, да не найдем мы Камня…
Мы свернули за угол, это был один из самых старых и самых грязных столицы страны Песков. Кругом были развешены веревки, со всевозможным тряпьем, ту тут, то там, лежали бесформенные кучи мусора. Мы свернули за очередной угол, как вдруг услышали чьи-то крики:
- Лопаточки, лопаточки отдайте, гады! - верещал чей-то тоненький голосок. В ответ послышалось только густое рычание.
- Гоблин…. – вырвалось у меня.
- И огры… - констатировал Сашка, поднимая из гущи мусора тяжелую дубину. Я критически посмотрел на него, потом на себя. Костюм Инквизиции был в боевом режиме, значок на груди переливался всеми цветами радуги, значит костюм полон силы. Тем временем мы свернули за угол откуда раздавались крики.
Огров было двое, один стоял с довольной, на сколько это возможна для огра, а второй деловито рыча, отвешивал тумаки гоблину, которого он держал за шкирку.
Ни слова не говоря, Сашка с разбегу долбанул по спине ухмыляющемуся огру, волосатый великан взвыл от боли, видно Сашка лупил от души, и согнулся пополам. Я же, прикинув расстояние, отделявшее меня от второго монстра, побежал на встречу. Мысленно прошептав: «сила Инквизиции со мной!» , - я пригнул. Костюм еще сильнее прижался к телу, по коже прошла болевая судорога – одеяние становилось моей кожей, оно срасталось с моими нейронами, вживляло молекулы ткани в молекулы моего тела, я становился чем угодно, но не человеком. Тем временем голова огра неотвратимо приближалась. Инстинктивно я выставил в перед ногу… Чешуя ноги скользящим ударом прополола голову чудовища, оставляя на лице кровавый след. От боли огр выпустил чертыхающегося гоблина и тот визжа плюхнулся на грязную мостовую. Я, оставив на лице противника неизгладимый след, полетел дальше… в стену. Буквально за секунду до столкновения, я выставил вперед руки, и с силой оттолкнулся. Сила, многократно увеличенная костюмом, с которой я оттолкнулся от стены, подбросила меня словно пушинку на ветру. Я взлетел этажа на два вверх. Изуродованный огр оказался прямо подо мной и я не теряя ни минуты занес руку для нового удара. Но неожиданно, вопреки всем умственным способностям твари, чудовище сделало шаг в сторону. Ни как не ожидав этого и не успев сгруппироваться я с размаху влетел в землю. В довершении всего великан пнул меня пару раз под ребра. Боли почти не было, нейроны были практически отключены, но осталась только обида и злость, жгучая, как самое жаркое пламя. Я вскочил, даже сам не заметил как, и сделав сальто назад, оказался за несколько метров от оскалившейся туши. Выкрикнув что-то нечленораздельное, я бросился на огра. Я скорее не бежал а летел, скорость давно превысила рамки возможного, все было как в тумане, будто бы время замедлило свой ход. Я увидел как моя рука выносится вперед для удара, как воздух, не выдерживая трения, сгорает образуя полусферу огня, как кулак ударяет в грудь великана, как его морда из надменно ухмыляющейся становится полной ужаса и боли. Потом вдруг все стало на свои места, время ускорило свой ход, полусфера на руке исчезла, как и туман, вот только огр уже лежал, а вместо груди у него была кровавая жижа… из месива тянулась тоненькая струйка дыма.
Я встряхнул головой и попытался расслабиться. Тишина моих мыслей была прервана хрустом ломающейся древесины. Я обернулся: Сашка держа в руке обломок былого грозного оружия, пинал ногами огра. Голова великана была изуродована всевозможными ранами, кровоподтеками, синяками. Последний раз пнув врага, Сашка прокричал:
- Если еще раз увижу, - он пригрозил обломком дубины, - вот это в задницу запихаю и заставлю всасывать дальше!!!
Я бросил взгляд на уползающего огра и взглянул на Сашку. Тот с растерянным видом смотрел на убитого мною чудовища, потом прошептал:
- Статья?
- Да нет, если кто-то посягает на честь Инквизиции, он должен умереть!
- А он посягнул? – Сашка действительно был удивлен
- Ну можно сказать и так, я с удовлетворением качнул носком кровавую тушу.
Неожиданно из-за наших спин вынырнул гоблин и с увлеченностью стал колотить мертвого огра, приговаривая:
- Умри! Ты-ты! Будешь знать-знать, как красть лопаточки у Алена-Уга-Драка-Зерга-Рамона-Катура!!!
Несколько минут мы стояли в полном молчании, только гоблин, не унимаясь, колотил бездыханное изуродованное тело обидчика. Потом отряхнув свою жилетку, он повернулся и, глядя себе, под ноги быстро затараторил:
- Спасибо-спасибо, люди-люди, Ален-Уг-Драк-Зерг-Рамон-Катур, чтит помощь-помощь от людей, я теперь с вами пойду-пойду долг отдавать…
- Как я понимаю, вот это длинное имя - это все ты? – осторожно, как бы с почтением спросил Сашка.
- Да-да, это я-я но теперь мои новые друзья-друзья, для вас я буду-буду просто Ален-Уг – с готовностью протараторил гоблин.
- О боже.. только гоблинов нам не хватало… - я тихонько вздохнул. Все тело ломило, хоть костюм и дарит практически безграничную силу, но зато потом он словно выжимает все соки. – А скажи-ка друг-Ален-Уг…. Нет ли тут гостиницы, да подешевле, мы очень устали, уже как два дня на ногах…
- Конечно-конечно, я покажу-покажу….
- Тот самый камань-камень?! – Ален-Уг поперхнулся пивом. Место, куда он нас привел оказалось его домом – маленькой и уютной пещеркой на южной окраине города. Здесь было все, и погребок, и ванная, правда натуральная, из сталактитов и сталагмитов, а разнообразие выпивки поразило бы даже самого заядлого алкоголика… мы сидели перед маленьким, но очень симпатичным камином. Сашка пристроился возле нас на ковре из медвежьей шкуры и мирно потягивал горячий глинтвейн. Запах корицы и апельсиновых корок блуждал по пещере и от всего этого уюта и тишины очень хотелось поспать часок другой. Я подождал пока гоблин прокашлялся и сказал:
- Да тот самый камень… Мы ищем его уже почти неделю послезавтра, если не найдем наша с Сашкой жизнь превратиться в ад…
- Да вы что -вы что, мои новые друзья – друзья, я помогу –помогу вам! – с этими словами он спрыгнул со своего кожаного креслица и засеменил к шкафу в противоположном конце пещеры.
Через несколько минут он вернулся держа в лапке посох куда больше его самого.
- Это что? – вконец окосевший Сака оторвался от своей кружки и с удивление ставился на посох.
- Ключ… - немного помолчав, Ален-Уг добавил, - это ключ к лунному камню. Это была слишком дорогая игрушка, слишком красивая –красивая, такую не хочется потерять-потерять, вот и придумали ключ…
- Ой да ладно, как будто камень один… - бросил я.
Гоблин заметно посерьезнел, подошел ко мне. Темные, почто без белков глаза грустно посмотрели на меня, и Ален-Уг заговорил… очень тихо, так что почти не слышались слова, тембр его голоса тоже сменился: из веселого, беззаботного, вечно готового прислужить, превратился в полный грусти и ответственности, властный всезнающий бархатный бас.
- Так вы, ребятки, даже не знаете во что ввязались. Да вы хоть знаете что такое Лунный Камень?! – не дожидаясь ответа, Ален-уг продолжил, - Лунный Камень или Слеза Луны, как его еще называют, был подарен Немезиде – богине Правосудия, Безымянным – всем известным богом Смерти. Слеза была так прекрасна, что Немезида вложила ее вместо сердца, по позже Фонтегарон – верховная Жрица Небес, позавидовав красоте всесильной богини, убила ее, вырвав у не Слезу Луны. Позднее она отдала Камень двум братьям: Будде и Шиве. И по сей день они хранят священную слезу, дожидаясь когда придет Безымянный и не заберет принадлежащее ему украшение…
- А при чем тут посох?! – Сашка впадал в холодное пьяное бешенство….
- А посох это единственная вещь, которая приведет к Слезе без препятствий. Так сказать черный ход… Ну так что мне вам помогать или как-как? – Ален-Уг снова затараторил на своем наречии.
- Да, да конечно, мы были бы тебе признательны. – Я сказал за нас обоих
- Хорошо, я помогу вам, только не спрашивайте где я нашел посох.. не скажу, - Гоблин ехидно улыбнулся.
- Хорошо – теперь шептал Сашка.
- Ну ладно. Вы спите, а я пока посох налажу. А когда проснетесь будете на месте, и последнее … не выводите богов из себя и постарайтесь их уговорить, да, сила Инквизиции Святой снизойдет на вас, - закончил Ален-Уг и принялся копошиться с посохом…
Мгла… сначала серая, становилась все белее и белее, и вот уже нельзя было разобрать спектр. Когда уже пурпурный туман медленно начал рассеиваться, я услышал громкий бас Сашки:
- Нет ну не мог он просто отварить дверь или показать тропу! Вот надо было ему поиздеваться! Ой! – он застонал тихо и жалобно, - голова… он что в это зелье еще и спирту добавил?!
- Ой, Сань, не знаю… интересно и где тут этот Камень….
Как по команде туман перестал клубиться и, поднявшись на несколько метров, рассеялся. Окакзалось, что мы стоим на ступеньках храма, который я видел не раз в письменах Инквизиторского Архивариуса. Ее ступеньки были из розового мрамора, по бокам окаймленные золотыми узорами, уходили куда-то в поднебесье, и казалось, что им не было конца.
- Сань вперед! Потом плакаться будем, - я тяжело вздохнул и поднялся. Что-то бормоча о своем здоровье, за мной поднялся и Сашка.
Мы шли долго, казалось что это была вечность. Ступеньки тянулись бесконечной вереницей узоров. И тут я понял, что это были за узоры. На каждой ступеньке отображались события моей жизни: вот я маленький играю с большим соломенным медведем, которого вылепил мой отец, вот я нагло целую молоденькую мулатку, вот я убиваю моего первого орка, вот мы деремся с Сашкой плечом к плечу, а вот картинка которая я не помню, я стою перед Старшим Послушником Инквизиции и преклонив колено принимаю рясу Архангела… Здесь вся моя жизнь, вся моя душа…
- Все! Приехали! – Сашка Пробормотал словно обращаясь к самому себе, но этого хватило, чтобы я оторвался от своих мыслей о жизни, и посмотрел вперед. Перед нами на ступеньках сидел юноша в цветастой рубахе с обрезанными рукавами, длинных штанах из голубой зенистой ткани, и со странными знаком на груди. Знак представлял из себя два луча снизу соединяющихся в один, который уходил вверх, при чем все это было окаймлено строгим железным кольцом. Паренек сидел на последней ступеньке, а за ним возвышался храм… Верней это была большая площадка огороженная колоннами. Что было на этой площадке, неизвестно - все покрывал густой серебристый туман. Это и был храм Небес Будды и Шивы… Храм в пустоте…
- Мир вам, чуваки… - радостно проговорил юноша, он встряхнул длинными волосами, и на нас с Сашкой уставились два абсолютно белых глаза. Это было страшно… вот так, наверное, приходит смерть. Тем временем парень как ни в чем не бывало осведомился?
- Че пришли?
- э-э… ну… как бы мы пришли за.. – начал было Назарет, него я заткнув ему рот ладонью, затараторил склонив голову:
- Прости великий, мы просто хотели увидеть тебя, мы хотели выказать тебе свое почтение… - с этими словами я приклонил колени потащив за собой оторопелого Сашку.
- Молодцы, ну тогда для вас я просто Будда. Ну, я пойду нам по косячку скручу, ага? - с этими словами бог удалился в туман.
- А это действительно бог? - пролепетал не вставая с колен Сашка.
- Да... – я вглядывался в гущи тумана в поисках Камня. Неожиданно мой взор упал на пьедестал радом со входом. На нем, зажатый в алмазных лапках, лежал Лунный Камень. Он был бледно-голубого цвета и, казалось, то и дело пульсировал, словно сердце… - Сань, да вот же он, как на ладони,
Мы переглянулись и Сашка двинулся на камень, как вдруг из пустоты возник Шива. Это был двухметрового роста молодец, абсолютно лысый, в черных обтягивающих брюках, черной рубашке и такого же цвета жилетке. Единственным белым одеянием были широкие подтяжки и портупея в которой судя по стволу и рукоятке была вставлена Берета. Он вынул смертоносное оружие и, повертев им в руках, уставился на нас:
- А, голубчики, петушки вы мои ненаглядные, - заговорил он надменным басом, - за камешком пришли, Крысы паскудные?! – Послушав покорное молчание, он вскричал – ОТВЕЧАТЬ!!!
В этот самый момент из тумана выплыл Будда, в руках он держал три самокрутки. Бог торжественно произнес:
- Дурь!
Шива покосился на брата, глаза и без того красные, еще больше налились кровью и Божество прошипело:
- Вон от сюда, проклятый Пацифист, позор нации, что б глаза мои тебя не видели, когда я занимаюсь делами!!! – сказав это Шива схватил брата за рубашку и, приставив холодный ствол пистолета к виску сородича, злобный бог заорал, - Зубы на ступеньки, ты понял меня, мразь?!
Видно Будда понял и очень сильно разозлился, он отпихнул ствол, а затем вмазал брату оплеуху:
- Убери свои грабли, нацист чертов, выродок, - и с этими словами «проклятый Пацифист» пнул брата ногой в живот. Шива начал терять равновесие медленно и неумолимо, скорей даже не от удара, а от такого обращения в присутствии смертных. Уже отклонившись градусов на сорок пять, Шива выронил пистолет и рванул брата за собой. Оба, то и дело обмениваясь тумаками, покатились вниз…
- Ну вот кажется и все, - засмеялся Сашка, вертя в руках Слезу Луны.
- А вот как мы до Губернатора-то доберемся, ты подумал?
- А очень просто, - раздался голос Ален-Уга, - вниз по ступенькам, а там дракон ждет, он вас добросит-добросит…
Мы обернулись, вот только перед нами стоял не гоблин… Это был высокий сухой силуэт, именно силуэт, закутанный в темный саван, а за спиной торчала коса, украшенная черепами. Единственным реальным в его образе были глаза.. абсолютно черные.. без белков.
- Безымянный… - только и вырвалось у меня.
- Собственной персоной, – подтвердил бог смерти, - ну что стали-то, вперед! У вас что, времени вагон?!
- Да вы правы господин, вы правы.. но как же вы отдадите нам этот камень.
- А что он будет лежать и прозябать бесцельно? Пусть он спасет кому-нибудь жизнь, хоть и ненадолго… давайте, пока я не передумал… - с этими словами он начал таять. Сначала исчезла коса, потом и саван - остались только глаза… но потом и они растаяли в тумане…
- Ну что ж… вот мы, Сань, и спасли тебе жизнь…- я стоял, обнимая друга за плечи, теплый ветер вертелся в волосах, туман клубился по ногам, а мы все не решались сделать первый гшаг по лестнице жизни.
- Да… а что твои учителя говорили там про отпуск? – Сашка радостно взглянул на меня.
- О познании истины?
- Ага…
- То что познать истину - это увидеть бога.
- Чувствую, что твой отпуск подошел к концу… - он потрепал меня по плечу, - пошли, братишка. Веришь, мечта детства - прокатиться на драконе…
Bez.
Москва
19.11-31.12 1999 года