Второе я

Пролог.

«Знает ли хоть кто-нибудь во Вселенной о мире, столько, сколько знаю я? Принцип невообразимого сюрреализма, жаркая пустыня сна, в которые погружены люди, не знающие – Что Же На Самом Деле Творится в их душах, олицетворяющих собой их мир. Они не знают, что души имеет далеко не каждый человек, что их мир – это не более, чем одна из бесконечности Видимостей... Обо всем этом они могут только догадываться. Люди, верящие в Иисуса Христа... Они ведь не знают, что это был весьма интересный и талантливый пройдоха, и лишь Иуда (не без моей помощи) смог прекратить этот идиотский культ. Смиренный агнец? Я до сих пор помню те грязные ругательства, которые он выкрикивал, когда его прибивали к кресту... А я стоял в толпе, улыбался, и он видел только мое лицо. А как порой хочется объявить Им, что их добродетельного бога не существует, а миром правлю исключительно я...»
Человек средних лет, с красивым, но несколько обезображенным многочисленными морщинами лицом встал из-за письменного стола. В правом его глазу отражалось пламя бушующего костра, хотя никаких источников света поблизости не было. Он стоял в полной темноте и думал.
«Он не знает, как он важен для их мирка и, что греха таить (любопытное выражение в моих устах), для меня... Он сейчас думает, что мир черен, и даже не подозревает, сколь глубока его мысль. Мир действительно покрыла ЧЕРНОТА, покрыла с момента его сотворения мной... Глупые люди, придумавшие Добро (с моей помощью) и живущие им, не смогут сделать его ни светлым ни белым.  Мир черен... И тем более, он не подозревает, как эта мысль отразится на его судьбе... Дальнейшей судьбе... Ведь все же предначертано. Кем? Ответ придет к вам лишь через пять столетий... 
***
«Мир черен, и все в нем черно, а кругом дождь и мрак», -  молодой брюнет с застывшей печатью боли на красивом лице  медленно шел по пустой ночной улице. Он весь промок от осеннего дождя, шуршащего по уже залитой мостовой, но не чувствовал ни холода ни капель, стучащих по его непокрытой голове. «Боже, как же черен мир,  покрытый покрывалом ненависти, злобы и предательства. Мир, где властвуют деньги. Мир, где настоящая доброта и любовь – лишь в фильмах и книгах. Мир, где по-настоящему милые и добрые люди становятся неудачниками и алкоголиками,  а фээсбэшники с комом грязи вместо сердца и словарным запасом в тридцать слов очаровывают девушек, которые в моральном плане выше их на сто голов. Мир, где психиатры оказываются сумасшедшими, а сумасшедшие, - он горько усмехнулся про себя – Сумасшедшие убивают психиатров. Мир, где девушки продают людей, искренне любивших их, продают за замок в пригороде Парижа. Мир, где два любящих человека не могут соединится из-за невинной лжи. Мир, где любят либо за красивое тело, либо за большие деньги. Мир, где  повсюду Ложь. Ложь и предательство. Почему? Кто его таким создал?»   

***

Офицер ФСБ Кирилл Ильин постучался в закрытую дверь номера парижской гостиницы. По бокам стояли четверо жандармов, любезно выделенные ему местной жандармерией для операции.
- Шеф, вы? - дверь распахнулась и появился небритый парень в майке. Парень был моментально скручен двумя из жандармов. Второй парень, находившийся в номере, не успел и пикнуть, как его скрутили оставшиеся двое.
- Итак что мы имеем? - по-русски спросил спокойно вошедший Кирилл.
- По какому праву вы врываетесь к нам в номер? – также по-русски заорал парень открывший дверь.
- А по какому праву вы держите в номере наркотики? - спросил Ильин.
- Какие наркотики? - побледнел второй парень.
- Сейчас посмотрим –  цепкие глаза Кирилла пробежались по номеру. - Может, в спальне?
Пока жандармы держали «русских мафиози», как им было впоследствии объявлено, Ильин зашел в спальню.
- Боже целый клад! – раздался его веселый голос. - Жером (так звали старшего жандарма) вызывай машину!
- Какие наркотики, у нас ничего не было! – подал голос второй парень.
- А это что, хороший мой? - рука Кирилла (в перчатке, разумеется) высунулась с пакетиком героина.
Парень позеленел.
- Вы это подбросили – зло заорал он.
- А это ты будешь объяснять полиции – весело сказал Ильин, выходя из  спальни.- В общем, дело ясное – продолжил он по-французски. - Ребята, обыщите номер, увидите что-либо интересное – зовите меня.
Кирилл улыбнулся. Он был очень доволен собой.   




***
Еще никогда – кулак Полковника с грохотом опустился на стол красного дерева.  - Еще никогда столько работы не уходило впустую!
Слово «впустую» было произнесено неожиданно тихо.
Кирилл кашлянул.
- Ну, все не так плохо, Григорий Валентинович – попытался он успокоить Полковника. - Мы, хотя бы,  знаем, кто это сделал.
- Кто? - заорал Полковник – Миллионер? Да он сам трещит от своих миллионов, зачем же ему рисковать, скажи, Кирюша, зачем?
- Григорий Валентинович, возьмите себя в руки – сказал Кирилл. Он немного подумал и спросил – А туристы?
- Не тебе, мальчишке, мне указывать, брать мне себя в руки или нет – уже более спокойно  сказал Полковник и  подошел к бару. - Туристы... Да это же провинциальные лохи, как они могли провернуть  такое?
- Но интернетовскй адрес-то их  – напомнил Кирилл.
Полковник налил себе водки и одним глотком выпил.
- Кирюш, а может кто-нибудь их просто подставил? – задумчиво спросил  он. Кто-то третий.... Потом он еще подумал и сказал – А ведь выпустят их. За наркотики, которые ты подбросил, не дадут большого срока. И потом я чувствую – ведь заплатит за них залог миллионер, ой заплатит.
- Почему вы так думаете, Григорий Валентинович? - деликатно спросил Кирилл, стараясь справится с отвращением, которое возникало каждый раз, когда Полковник стоял близко.
- Чувствую, детка, чувствую – обнажив в улыбке желтые от никотина зубы сказал Полковник. - А еще я чувствую что здесь есть какая-то третья, неведомая нам сила. Ничего, малыш – он погладил Кирилла по плечу – Как говорил Остап Бендер, мы еще увидим небо в алмазах!
«Я увижу, а не ты, старый идиот. Шеф... кто бы это мог быть?» – с улыбкой на лице подумал Кирилл.   
Белов.

Гарсон, пожалуйста, еще одну – донеслось со стойки бара. Голова говорившего, по акценту явно русского, уже лежала на стойке, и сам его голос давал понять что  “еще одних” уже достаточно.
  “Тебе хочется этого?” – спросил себя Сергей, а вслух сказал, обращаясь по-французски к официанту – “Пожалуйста, один «мартини”.
   «Я трачу на коктейль последние деньги. Я точно сумасшедший» – вздохнул он про себя. Принесли мартини, обошедшийся в двенадцать франков  – ровно половина суммы, бывшей у Сергея.
    В ночном баре было пусто. Неоновые лампы, добротная стойка, высокие стулья, и главное - сама атмосфера  бара 30-х годов (Белов похвалил себя за правильный выбор бара), бармен и официант  с одинаково вежливыми улыбками. «Вот что значит заграница» – одобрительно осмотрев их подумал Белов. Две шлюхи с непроницаемой скукой на густо накрашенных лицах (одна присела рядом с ним, как только он обосновался в баре . «Ловить нечего, детка. Я пустой – улыбнулся он. Шлюха с презрением отвернулась и, по привычке виляя задом, пошла за столик к подруге), Пьяный за стойкой, похоже, заснул, не дождавшись «еще одной».
   «Наверное, надо подумать о комнате... А, черт у меня же нет денег.» Сергей отхлебнул коктейль. «Я один, и у меня нет денег... я одииин».  Сказывались нервный шок и алкоголь на пустой желудок. Сергей быстро пьянел.  «Влипаю из неприятности в неприятность.» – грустно подумал он. «Как же черен мир, особенно для меня..  Буду ждать. Надежда, товарищи, умирает последней. Боже, а как я, все-таки влип! Знать бы еще, во что...
Ведь я не хотел его убивать, не хотел....
Перед глазами Сергея мелькнул грязный перрон и нищий с отрезанными ногами – первое что он увидел, приехав неделю назад в провинциальный город N-ск.









Часть 1.
Первое появление
или Знакомство с N-ском

  Неделю назад  в N-ске  было также как и сейчас. Красивые девушки стояли у вокзальной стены, поставив ногу на стену, некрасивые сидели дома и ждали когда какой-нибудь слесарь Петя как в  латиноамериканском сериале «сделает ей предложение».  Слесарь Петя в это время бил сторожу Васе морду и о женитьбе не думал. Когда же Пете надоедала холостая жизнь, некрасивой вовсе не «делали предложение», ее «сбывали с рук», совершенно не думая о сценах, которые сопровождают обычную N-скую семью.  Мужья, не могущие жить с женами, когда они (мужья, естественно) трезвы , жены, не терпевшие мужей когда они ( опять-таки мужья) пьяны, бутылки, бьющиеся об головы жен, сковороды,  летевшие в головы мужей, слезы, крики, скандалы («я не виноват что я привел чужого ребенка из детсада, дура! Нам его все равно отводить обратно!». «Как ты вообще мог привести мальчика вместо девочки? У всех мужья как мужья, а ты...» Невинный мальчик, приведенный вместо чужой девочки Нинки, которой он нещадно обрывал косы в детском саду, в это время зыркал по сторонам и ждал ужина). А в это время красавец Хуан Карлос никак не мог заставить себя сделать предложение Марии, Виктор Карено двадцать лет ждал ее любви (что становилось предметом обсуждения всех домохозяек города N-ска: «Как же он двадцать лет и без женщины, бедненький»), Фокс Малдер почему-то так и не признавался в любви Дане Скалли, а Алексис Кэррингтон-Колби-Декстер-Андерс-и-еще-много-кто ела в ванной черную икру и занималась любовью с сексуальными красавцами, не любя их и мечтая о Блэйке Кэррингтоне. Элен и другие ребята меняли любовников, как перчатки и несмешно шутили под дикий закадровый смех. Все это смотрелось и неоднократно обсуждалось. Женщинами, естественно. У мужчин были свои, сугубо мужские дела. Напротив  сберкассы находился местный пункт оборонного значения – самый чистый и самый большой пивной бар в городе. После работы злые и усталые мужчины шли не домой, к ненавистным женам, а к родной и любимой кружечке свежего и вкусного пивка. Тут можно было встретить любую публику – от полностью деградировавших алкашей до вполне добропорядочных и мирных граждан. Драки там случались редко, пиво было в чистых кружках – в общем, заведение с простой вывеской «Пивбар» было одним из самых процветающих в городе. Впрочем в других пивбарах были ниже цены, но кружки – грязнее, а количеству драк не уступали американским салунам прошлого века.     В общем, культурную жизнь N-ска составляли многочисленные сериалы и  не менее многочисленные пивные. Приехать в этот город из Москвы можно было только по делам и только ненадолго, благо клопы в номерах местной гостиницы  давно объявили войну проезжающим и давно в этой войне победили. Для проезжающих  N-ске было невыразимо скучно, страшно грязно и довольно опасно.  В смысле, «своим» опасно-то не было, все знали кто, что, и как контролирует и исправно платили местной мафии, но чужаков в дорогих кожаных куртках здесь не любили, и шанс, что куртку снимут, а чужака оставят с набитым фейсом был довольно велик. И поэтому, когда раскрылись двери вагона поезда «Москва-N-ск» и оттуда вышли обычные проезжающие и среди до боли знакомой публики единственный глаз нищего алкаша Семеныча сумел выделить явного Чужака, Семеныч  подумал «Жалко тебя, родимый». Вообще-то, жалели обычно самого Семеныча. Когда-то ему отрезало обе ноги.   От постоянного лечения спиртом (естественно, внутрь) он уже не мог связно рассказать, как и когда это произошло. Жил он на вокзале, перебиваясь подаяниями. Итак, Семеныч увидел чужака. Это был молодой человек лет 24-27, высокого роста, атлетического телосложения, с темными волосами и   лицом, которое было бы очень красивым, если бы не глаза. Глаза были холодные, злые и неприятные. Он был хорошо и дорого одет – кожаная куртка, фирменные джинсы. Но тут произошла странная и для N-ска, вообще из ряда вон выходящая вещь. Сначала Чужак направился было к выходу, но тут увидел Семеныча и остановился напротив и уставился на него долгим немигающим взглядом. Семеныч, будучи в данный момент трезвым, ответил Чужаку таким же взглядом, только жалостливым. Семеныч и Чужак долго смотрели друг на друга, Семеныч – в глаза Чужаку, Чужак – на остатки ног Семеныча. И странная вещь – глаза Чужака медленно теплели, и лицо становилось не просто симпатичным, а красивым. Наконец Чужак вынул из-за пазухи купюру,  бережно положил ее около Семеныча и направился к выходу.
- Е... твою мать – выдохнул Семеныч, разглядев купюру – Борисыч! Ид-д-и с-сюда!
Алкаш Борисыч, качаясь, как пароход в моменты  очень сильного шторма,  медленно подошел к Семенычу.
- Чего орешь? - спросил он.
- Да ты сюда посмотри!
Борисыч с недоверием взял купюру.
- Сто баксов – прошептал он
- Да не мои, не мои – испуганно залепетал Семеныч – Тут парень был, он мне, по ошибке... Борисыч, догони, а?
С одной стороны идея присвоить сто баксов казалась Борисычу заманчивой, но в среде где он вращался, за эти деньги могли и убить, и поэтому идея вернуть их показалась ему наиболее правильной.
- Какой хоть из себя парень-то?
- Куртка кожаная, дорогая, джинсы черные.
Борисыч немедленно бросился к выходу. Красивый парень в кожаной куртке и черных джинсах договаривался с таксистами.
- До сбербанка за семьдесят пять – донеслось до Борисыча.
- Вы... уронили – сказал Борисыч, протягивая деньги.
- Я не уронил – нахмурился парень. - Я их дал нищему с отрезанными ногами. И мне очень хотелось бы  знать, почему они не у него, а?
«А?» прозвучало так угрожающе что Борисычу немедленно захотелось в ближайшее местечко общественного пользования. 
- Я... чего я то... - залепетал Борисыч и позорно сбежал, оставив деньги на руках у парня.
- Добрый поступок не получился – вздохнул парень и убрал деньги за пазуху.
- Добрые поступки всегда могут получиться – улыбнулся один из таксистов, здоровенный детина, у которого при виде денег глазки на испитом лице стали масляными . - Добро пожаловать в N-ск! За эти сто баксов могу устроить экскурсию по городу и показать все достопримечательности. Кстати, я – Павел Горбатов,  частный предприниматель, иногда подрабатывающий экскурсоводом .
- Сергей Белов, такой же частный предприниматель, как и ты – натянуто улыбнулся парень. - Из этих ста баксов ты не получишь ни цента, но восемьдесят рублей ты можешь заработать, отвезя меня к вашему сбербанку. Вздумаешь напасть с целью ограбления – прибью прямо в машине. Понял?
- Ой, ой, ой как сурово -  не переставая улыбаться, пропел таксист – За грубость – надбавка двадцать рублей. Стольничек – и ты у сбербанка.
Белов  посмотрел на других таксистов.
- Ты что-то говорил о семидесяти пяти? - спросил он у другого таксиста.
- Да не, договаривайся с Пашкой, он тут хозяин – сказал тот.
«Надо знать, на кого наезжаешь.» - подумал Белов.  « Ладно, все равно этот стольник – ничто».
- Поехали – сказал он Павлу.



Человек в темной комнате

«В нем проснулся большой миф – Добро. Хорошо, что этот мир (между прочим, без моей помощи) сумел показать ему свою грязную харю, до того, как я его чуть было не потерял. Милый мальчик, знал бы ты какую власть ты имеешь над Ними – ты даже имеешь бесконечно малую частичку власти надо мной... Даже я – всесильный – не могу вмешаться в процесс твоего перерождения. Иногда я спрашиваю себя – может быть, я сам– всего лишь винтик в огромном механизме? Винтик, которому дали власть, силу, Знание... А если это знание ложно, и я в такой же ловушке, как люди? Может быть я, как и ты – это опыт кого-то всесильного? А этот всесильный – опыт еще кого-то и так до бесконечности? Любопытная мысль... А если Бог – это не обман людей, а реально существующая сила, а я – это обман? Если я – это только  сонмище книг, воображение, литературный персонаж? По моему, только Всесильный может блуждать в таких потемках, даже если это только их видимость. Иисус и Белов... Вдруг, этот пройдоха обладал чем-то непонятным для меня? А Белов, случайная ошибка, пусть даже и удачная – сравнится со мной? 

Белов

В машине Белов молчал, как партизан на допросе. Павел, понявший, что с чужака можно «поиметь», начал пытаться завести разговор.
- Ты, вроде как, в N-ске впервые? - начал он.
Сергей, сразу понявший, что таксист Пашка из себя представляет, хмыкнул «Угу».
- Если что, могу помочь с комнатой – сказал Пашка.
- Нет, спасибо – сказал Белов. - Слушай, давай доедем до сбербанка молча, а?
Угрожающее «а» подействовало на Пашку, уже мечтавшему о легких деньгах, несколько отрезвляюще.
«В машине ему, что ли морду набить? Да нет, парень крепкий, так не дастся» – думал Пашка – «Надо было у такси мочить... Ну ладно, что упало, то пропало.»
- Вроде подъезжаем – подал голос Белов. - Слушай у меня при себе нет российских денег, так я тебе паспорт в залог оставлю, о’кей? Сейчас в сбербанке разменяю.
- О’кей – с неохотой сказал Пашка, остановил машину и протянул свою здоровенную лапу  с татуировкой, изображавшей гаечный ключ, за паспортом. Белов достал из-за пазухи паспорт, положил его на ладонь Павла и вышел. Это был безумно опрометчивый шаг со стороны Сергея. Но его мысли были заняты другим...
«Паспорт гражданина союза социалистических республик» - усмехнулся Пашка глядя на первую страницу. «Год рождения... – двадцать пять лет парню, пацан еще. Место рождения – город... Москва? Что он в N-ске-то делает? Скрывается от кого, что ли? Паспорт что ли заныкать?
- Занимаемся чтением российской беллетристики? - раздался над Пашкиным ухом голос Белова.
- А че, нельзя че ли? - нагло посмотрел Пашка в холодные глаза Белова и тут же был схвачен за воротник засаленной куртенки и вытащен на свет божий из машины. Белов негодовал на свою глупость, но отвечать за нее должен был Павел. Первый удар был в солнечное сплетение, второй – в пах. Пашка согнулся и, судорожно хватая ртом воздух, упал на заплеванную мостовую. Белов достал сто рублей и положил в Пашкин карман.
- Запомни, Паша – сказал Сергей. - Я привык платить по счетам. Поэтому в дальнейшем не советую что-либо обо мне выяснять.
Белов вытащил из скрюченных Пашкиных рук паспорт и огляделся. Какой-то гражданин, посмотрев на Сергея и Пашку, быстро заспешил по своим делам. N-ская доблестная милиция, очевидно, из последних сил боролась с преступностью в объятиях местной продавщицы, и в данный момент такие мелочи, как уличная драка ее  не интересовали. Белов посмотрел на Пашку, криво усмехнулся и нажал на какую-то точку на Пашкиной бычьей шее. Пашка громко выдохнул, совсем обмяк и заснул глубоким здоровым сном.  «Очевидно в этом городишке такие разборки не редкость. Боже, как есть хочется» На противоположной стороне улицы Сергей увидел  надпись «Пивбар». «Может там есть не только пиво, но и еда?». Немного подумав, Сергей перебежал улицу и открыл дверь самого лучшего заведения в городе.



Морозов.

Дмитрий Морозов, детдомовец,  житель N-ска, двадцати трех лет, холостой, считал себя бестолочью и неудачником. Константин Киреев, также детдомовец, также житель N-ска, также холостой, такая же, по определению Дмитрия, бестолочь,  единственный друг Дмитрия, не был с ним солидарен по двум причинам: во-первых, Дмитрий в отличие от него, Константина имел работу, пусть дворника, но имел, а во-вторых, опять таки, в отличие от него, Константина, имел девушку  (пусть далеко, но имел).
   Костя и Димка познакомились в детдоме, где стали друзьями «не разлей-вода». И они били кого-то только вдвоем и их били только обоих. Вместе. О детдоме они не хотели вспоминать – они оба были физически слабы, не умели постоять за себя, вечно были «белыми воронами» и «козлами отпущения». Но их дружба им помогала.   Они всегда шли вместе по жизни  (правда теперь не шли, а, скорее, катились).
         Когда они вышли из детдома встал вопрос о выборе профессии.  Димке было легче – он  еще в детдоме увлекался математикой, выйдя оттуда окончил компьютерные курсы и, неожиданно для себя, поступил в паршивенький, но все-таки институт на физико-математический факультет «откосив» таким образом от армии. Косте  в армию тоже не хотелось, и он, запасшись купленными справками о расстройстве пяточного нерва левого уха и большим количеством бутылок коньяка стал бегать по инстанциям. К его большому удивлению, бутылки коньяка и сунутые кое-кому кое-где деньги американского производства сделали свое дело. Почти сразу же за этим случилось еще одно чудо – Костя получил работу официанта в одном из «злачных мест города». Потом ему (по протекции одного из «отцов» N-ска, которому Костя оказал несколько услуг деликатного свойства) дали квартиру. Двухкомнатную, со всеми удобствами.  Институтишко же , в который поступил Димка этот находился не в N-ске а в Городе, где Димка захотел устроиться в общежитие.
- Старик – сказал Костик, как всегда навеселе, когда Димка пришел попрощаться. - Какое общежитие, я сегодня гуляю! Сегодня же праздник, день рождения Клары Цеткин по туркменскому календарю, старик! Короче, брось шутки с общежитием, я прописываю тебя у себя. А чтоб не мучился от этого... безденежья, будешь подрабатывать в паре со мной, Вована заменишь. Не мучайся старик, жизнь прекрасна!
     Город, где находился институт, был в двух часах езды от N-cка, но Димка самоотверженно ездил по 2 часа в одну сторону, сидя над учебниками и убеждаясь в том, что жизнь действительно прекрасна. У него была мечта – устроиться программистом в престижную фирму, переехать в Москву (Димка был там всего два раза, ездил за покупками, но на всю жизнь остался впечатлен а) Большим театром (внутри не был, но снаружи классно),б) супермаркетами (ну, все есть, а у нас поищи в N-ске) в) Тверской улицей и ее ночными обитательницами (без комментариев).), жениться на красавице-блондинке, и купить красный «феррари». В институте у Димки, обычно нелюдимого, появилась компания, и более того исполнилась часть его мечты – он встретил красавицу-блондинку.   
     В своей компании Димка прижился хорошо. Подрабатывая с Костиком официантами  и, зарабатывая при этом очень неплохие деньги, он, сам не зная почему, вдохновенно врал о своей работе программиста и при этом врал так искусно, что сделался объектом уважения всех и вся. И однажды к нему, одиноко курившему на балконе, подошла девушка. Как только Димка увидел ее, он сразу понял – либо она, либо никто. Девушки в N-ске либо продавались за стольник, либо были до того страшны, что «употреблялись» только после принятия солидной дозы спиртного и Димка, в силу этих свойств родного города, как говорят в латиноамериканских сериалах «так и не нашел свою настоящую любовь».
- Привет – несколько несмело сказал он.
- Привет – улыбнулась девушка – А я про тебя слышала. Ты ведь известный программист, да?
- Да – сказал Димка – А вообще-то я Дима.
- Маша, фотомодель – представилась девушка протянув Димке руку для поцелуя, которая была робко пожата. И тут же, без всякого повода, она спросила: «А у тебя есть девушка?»
- А у тебя – нежно-пренежно сказал Димка смотря ей прямо в глаза.- Есть парень?
- Нет – сказала Маша, с блеском в глазах глядя на Диму. - А у тебя?
- Парень? - усмехнулся Димка – Нет, знаешь, парня нет..
- Да нет – Маша рассмеялась – Я имела ввиду девушку. Какой ты смешной – кокетливо добавила она, и Дима почувствовал какое-то незнакомое чувство – нежность, смешанная со страстным желанием.   
- Нет -  Дима приблизил к ней свое лицо. - У меня никого нет.
***
- Старик – орал Димка, ворвавшись в Костину квартиру. – Старик, ты представляешь у нее никого нет! Старик, это любовь! Ты будешь моим свидетелем на свадьбе?
- Кто она? - завистливо спросил Костик, которого девушки по причине ранней лысины, некрасивого лица и неспортивного телосложения не любили.
- Фотомодель из Города! – Димка рухнул на диван. - В меня влюбилась фотомодель!
- Фотомодель из Города, который черти где находится и официант из N-ска! Вы действительно классная пара! – зло сказал Костя.
- Костя, я на ней женюсь! – заорал Димка.
- Чего орешь тут... в два часа ночи – рассудительно сказал Костя. - Где вы жить-то будете у меня, что ли? И потом, программист ты мой родной (Костя был в курсе всех Диминых легенд) , как ты объяснишь ей свою НАСТОЯЩУЮ жизнь? Кто ты есть-то? Официантишка из N-ска, и только. Жениться он надумал.... Спи лучше.
- Ты прав, Костик – изменившимся голосом сказал Димка – Кость, значит я не могу ее любить?
- Да все ты можешь – отмахнулся Костик - Спи лучше.
И тут Димка разрыдался.
- Старик, ты чего, ты чего – заботливо сказал Костя, подсаживаясь к Димке. - Все устроится. Езди к ней, как ездил... Она в Городе живет-то?
- Да.... - всхлипнул Димка.
- И отлично! – воскликнул Костя.-  Езди к ней, встречайся, трахай ее на здоровье.
- Не смей так о ней! – заорал Димка, бросаясь на Костю.
Костя схватил Димку за руку и заломил ее за спину.
- Тихо, спокойно – твердо сказал он. - Это сейчас у тебя истерика, а утром ты поймешь, что я был прав.
Димка обмяк.
- Ладно, Костик – со слезами на глазах сказал он. - Может быть, ты и прав. 
- Я, как продавец в мясном отделе, всегда прав – улыбнулся Костя. - Спи давай.
- Сплю, сплю, отстань – сказал Димка – Руку отпусти, больно.
- Дергаться не будешь? – по-отечески улыбнулся Костя, отпуская руку.
- Да сплю я – зевнул Димка – Сплю.
И заснул.
***
Учебу Димка совсем забросил – забросил ради Нее. В ресторане же он исправно, в отличие от института, появлялся, работал и получал свои деньги. Два раза в неделю (извини, Машунь, работа) он ездил в Город – встречаться с Ней. Первая  встреча произошла примерно так – Димка соскочил с электрички, бросился к Ней в объятия и целовал ее так долго и страстно, что (по мнению Димы и Маши) все  киноактеры, включая Делона и Рурка, померли бы от зависти, если бы увидели этот поцелуй. Потом последовал ужин в одном  из местных привокзальных ресторанчиков. Маша долго рассказывала о своей работе, о том как однажды в нее влюбился арабский шейх, подарил бриллиантовое колье, пригласил в ресторан и сделал предложение.
- Почему же ты отказала? – спросил удивленный Димка.
- Я знала, что встречу тебя – просто сказала Маша, сверкая глазами.
Потом Димка рассказывал о своей работе. Рассказал, что его переезд из N-ска в Москву – дело пары месяцев, и что он уже накопил денег, чтобы купить квартиру. Далее следовали признания во взаимной любви. Потом, естественно, была нужна квартира для дальнейших доказательств этой самой любви, дикой, страстной и негасимой . Димка намекнул было на квартиру Маши. Маша, неизвестно почему, густо покраснела и сказала: «Дима, извини, я живу с родителями». Дима решил дело просто, как настоящий мужчина.
- Где у вас тут ближайшая гостиница? - спросил он.
Наутро, в номере местного «Готеля» состоялась еще одна долгая и продолжительная сцена любви и, как логическое продолжение - клятвенные заверения в верности друг другу. После того, как любовники оделись и вышли, ключ от номера был сдан администраторше – типичной старой деве, которая проводила их таким злым и завистливым взглядом, что Димка невольно поежился. 
- Ну, я поехал, Маш – сказал у дверей Машиной квартиры Димка.
- Я тебя люблю – сказала Маша.
- Я.... тоже тебя люблю – немного помедлив, сказал Димка.
Они поцеловались, и Маша скрылась в своей квартире. Вопрос, почему она его, все-таки, не впустила волновал Диму меньше всего. Он думал как ему быть дальше... Он не хотел видеться с Машей два раза в неделю, он хотел жениться на ней, иметь счастливую семью. И ребенка. Мальчика... 
***
     Так проходили долгие месяцы. Димка после каждой такой встречи напивался, как свинья и  долго ходил, смурной и бледный. И вот, незадолго до того, как Белов приехал в N-ск случилась катастрофа - Димка пришел пьяный на работу.
     Так уж получилось, что встреча с Машей и его рабочий день совпали. На работе его уже не ждали, но, задержавшись на два часа, Димка, элегантный и пьяный, изволил прибыть.
- Почему никто не работает? - заплетающимся языком спросил он, переодевшись в форму официанта.
- Господи! – Костик подскочил к нему. - Старик, где ты успел так нажраться? Немедленно домой!
- Костя, я программист или где? - обиженно спросил Дима. -   Мне нужно принять заказы у моих к-к-к-клиентов, вот.
- Дим, ты чего так поздно? - не поняв, в чем дело подошел к Косте и Димке официант Васька. - Дим, котлеты по-киевски на четвертый столик.
- Ты что, не видишь, что он пьяный! – заорал Костя.
- Я? Пьяный? - удивленно спросил Димка и, не получив ответа, продолжил – Котлеты, значит, по-киевски... Щас!
Не успели Васька и Костик опомниться, как Димка, схватив порцию котлет, направился на нетвердых ногах в зал и, подойдя к четвертому столику,  элегантным жестом выложил котлеты на голову  сидевшему за столиком амбалу.
- Ты че? - Димка был сграбастан за воротник моментально поднявшимся бычарой. - Охренел?
- Да не трогай его, ты что, не видишь, что он пьяный? - оторвал Димку от мордоворота невесть откуда взявшийся Костя.
- Так, – сказал здоровяк, сбрасывая с головы на пол котлеты и отряхивая дорогой  пиджак. - Где у вас тут директор?
  Ровно через полчаса злой, как черт Костя и как-то сразу протрезвевший Димка писали заявление об уходе и радовались, что так дешево отделались.
- Старик ты идиот, – вопил Костя, войдя в квартиру.- Какого... (далее следовал  мат) ты это сделал? Зачем ты, урод моральный, вообще на свет народился, жертва неудачного аборта!
- Кость, успокойся, я этажи считать не успеваю, – виновато сказал Димка.
- Вон из квартиры! – заорал Костя.
- Ну Кость, неужели ты меня выгонишь – еще более виновато забубнил Дима.
- Не выгоню – тяжело вздохнул Костя – Куда ж тебя выгонишь, гада...
     Прошло три дня. Димка, благодаря старым связям, а вернее старой связи с директрисой местного ДЭЗа, страшной старой девой, с которой Димка однажды то ли спьяну, то ли просто по доброте душевной переспал, умудрился найти работу дворника. Денег на поездки в Город не было, поэтому он перестал ездить к Маше, звонил ей только по телефону и что-то бормотал о загруженности на работе. Маша про себя злилась, и была почти уверена, что у Димы появилась другая.  Костя же, злой, безработный и нелюбимый девушками (последнее его особенно расстраивало) сидел дома, иногда заходя с Димой в местный пивбар.
   И однажды, при очередном посещении пивбара, когда они сидели и болтали о своих непростых жизнях.  случилось чудо. Оно, в обличье красивого парня в фирменной куртке и джинсах, вошло, село за соседний столик и   заказало чипсов и соленых орешков.
- Пиво какое? - спросил парня официант Петька, старый знакомый Димки и Кости.
- Обойдусь без пива – улыбнулся парень.
Петька, всем видом показав презрение, к человеку который не пьет, отошел.
 Костя с Димкой, не заметившие парня и бывшие немного навеселе, плакались друг другу в уже давно мокрые жилетки. Волей-неволей их голоса доносились до парня. Сначала он старался их не слушать, но потом с интересом начал прислушиваться.

Белов.

«Интересные типы» – подумал, вслушиваясь, Сергей. - «Имеют двухкомнатную квартиру...». Следующая мысль еще не оформилась, а Белов уже шел к соседнему столику.
- Простите что, перебиваю, парни, – улыбнувшись, сказал он. - Но у меня к вам есть предложение, которое, я думаю, вам будет интересно.
- Да? - поднял мутные глаза Димка. Костик, бывший более трезвым и всегда и во всем видевший опасность, оглянулся на выход.
- Говорю просто и ясно, – белоснежные зубы Белова, словно созданные для рекламы «Дирола», сверкали, как кольца с бриллиантами за 99$ 99 центов (плюс шесть долларов за доставку по Москве и Московской области) – Мне нужна комната для длительного проживания. Платить буду хорошо, думаю на пиво тебе – он кивнул на Костю – И на поездки в  Город, где ты встречаешься со своей девушкой – он кивнул на Диму – Хватит. Кстати меня зовут Белов, Сергей Белов.
- Подслушивать нехорошо – выдавил из себя Димка. Костя, более трезвый и, следовательно, более умный, смотрел на Белова, как на ангела, свалившегося с небес. «Почему же, мне, идиоту, не пришла мысль о комнате?» – лихорадочно думал он. - «Боже, какая удача...»
- На первый раз прощаю – сказал Белов, неожиданно холодно посмотрев на Димку. - Так как квартира, вроде как, твоя то... что скажешь ты, а, Костантин?.
Костя оценивающе посмотрел на Белова. Что-то в Сергее говорило Кирееву – лучше с ним не ссорится.
- Вы не церемонитесь – улыбнулся Костя. - Люблю таких людей.
- Итак, мы согласны, - улыбка снова появилась на лице Белова. - Я думаю, мы сумеем найти общий язык. Только у меня есть три просьбы: во-первых, ничего – он подчеркнул это слово – не выспрашивать о моем прошлом, во-вторых называть меня на «вы» и не по имени, а Босс или Шеф (зачем Сергей  сказал последнее, он не понял сам. Но прозвучало значительно), и в-третьих – улыбка стала еще шире – уважать меня. Я плачу вам двести баксов в месяц – сто на каждого.
- Вы привыкли командовать, Шеф! – делая все, только бы не упустить такого выгодного квартиранта, залебезил Костя..
- Да, - сказал с улыбкой Белов – Я привык. Мы договорились? - вопрос прозвучал как утверждение.
- Твою мать! – вдруг, глядя куда-то поверх Белова прошептал Димка.- Кость, сматываемся, немедленно.
- Что ты несешь? - ворчливо спросил Костя, уже начинающий строить радужные мечты.
- Тот самый, - пролепетал Димка.
Белов проследил за его взглядом. Димка смотрел на троих подвыпивших здоровяков, недавно вошедших в пивбар.
- Местная мафия? - спросил Сергей.
- Да какая там мафия, - сказал Костя – «Котлеты по-киевски», вот и все. Шеф, давайте уйдем отсюда?
- Черт, поздно – сказал Димка. Один из амбалов уже заметил их, и, с угрожающим видом, сопровождаемый, остальными двумя, направился к двум бывшим официантам. Если бы у Димки и Кости были хвосты, они бы давно их трусливо поджали.
- Ты мне, гнида, пиджак испортил за две штуки. - заревела жертва пьянства N-ских официантов, узнавшая бедного Димку и явно намереваясь причинить ему очень сильную физическую боль. В Косте же боролись два желания – трусливо убежать или же храбро быть избитым.
- Пацан, ты отойди, а то ведь тебя ненароком заденем – осклабился второй «бык», обращаясь к Белову. Он не знал, какую серьезную ошибку он совершал.
- Вы кого-то назвали «пацаном», – ощерился Белов, у которого глаза опять стали холодными. - Как говорят у вас, в блатном мире, «за базар отвечать надо».
- Ты чего, наехал? - за спиной Белова появился третий. 
- Наехал – весело подтвердил Белов, и подкрепил свои слова такими действиями, что даже видавший многое официант Петька, у которого презрение к Белову мигом улетучилось, выкатил свои глаза так, что они чуть было не упали на пол. Белов, не разбив ни одной кружки и не опрокинув ни одного столика и  сделав лишь несколько движений ребрами ладоней, сумел сотворить чудо -  ровно через тридцать две секунды после веселого «наехал» амбалы как-то сразу обмякли и быстро улеглись поспать на заплеванном полу.
- Шеф, - благоговейно прошептал Костя. - Шварцнеггер отдыхает! Где учились, Шеф?
- Константин – весело сказал Сергей. - Не нарушай пункт первый нашего договора – ничего не выспрашивать о моем прошлом! Дмитрий, ты как, живой?
- Живой, Шеф! – весело отрапортовал Димка,  поняв, что к Сергею следует относиться уважительно. «Да за ним, как за каменной стеной» – радостно думал он.
- И это правильно – улыбнулся Белов – Слушайте, ребята, у вас в городе милиция хоть иногда на работу выходит?
- Иногда такое чудо случается – сказал Костя.
- Тогда уходим! – сказал Сергей, направляясь к выходу. Приятели  послушно последовали за ним.
- Боже, сколько же у вас в N-ске пьяных! – сказал Белов и, как будто это не имело к нему никакого отношения, презрительно посмотрел на мирно храпевшего Пашку, который до сих пор лежал на противоположной стороне улицы. Такси давно угнали, но Пашку, любившего во сне одновременно Мадонну, Ким Бесинджер  и Аллу Пугачеву, это не волновало.

Ушатов.

Если бы Ушатова неделю назад, когда он был живым человеком из плоти и крови, а не урночкой с прахом за мраморной плиткой, кто-нибудь спросил чем он занимается, он, наверное, ответил бы подобно Олегу Янковскому в роли барона Мюнхгаузена – «Ничем... живу». В свои сорок два года он, так и не сумев создать нормальной семьи, жил в Москве, в однокомнатной квартире, просто до отказа забитой различного рода электронной техникой – его коньком, его слабостью, его Призванием. Сумасшедший технарь – так называли его все его знакомые, которых в принципе было немного - Франсуа Бутерель – тип, с которым он давно познакомился по Интернету, бывшие коллеги по работе, иногда то ли из вежливости, то ли из жалости  звонившие ему. Но у Ушатова существовал еще один, никому не известный круг общения. Ушатов, в течении десяти лет, работал на человека, которого все за глаза называли с долей презрения Полковник (прозвище это сложилось из песни Аллы Пугачевой «Ах, какой был мужчина»),  а в глаза, уважительно, Григорием Валентиновичем. Григорий Валентинович Соколов, шестидесяти лет,  холостой, не судим, был одним из «крестных отцов» российской мафии.
  Никто не знал о прошлом Полковника. Ходили слухи, что он, не полковником, а майором работал в ФСБ, но однажды какой-то шибко шустрый мелкий мафиози, которому, по неизвестным причинам  не нравилась работа Полковника, сфотографировал его с каким-то очередным мальчиком ну в очень откровенных позах, по глупости, послал фотографии директору ФСБ и Полковника, несмотря на то, что несчастный  мафиози уже давно находился там же, где и Капоне с Джоном Диллинджером, с треском выперли из органов. И тогда Полковник, уже в ФСБ работавший на мафию, основал свою собственную Организацию. Но это были только слухи, хотя то, что Полковник – неразборчивый в сексуальных связях гей было известно многим членам Организации, особенно молодым и красивым.
   Кирилл Ильин, будучи одновременно майором ФСБ и, как он в шутку говорил, «по совместительтву»,  правой рукой Полковника был и молодым и красивым, но были ли они с Полковником любовниками – не было никому известно. Все знали, что Ильин – настоящий профессионал, уважали его, и были уверены, что занятие им места Полковника – вопрос нескольких месяцев. Полковник знал об этом и как он сам говорил «был готов отдать дело всей моей жизни в руки моего молодого (при этом слове заплывшие жиром глазки Полковника волей-неволей становились масляными) протеже».
  Как гей стал главой Организации, для всех оставалось тайной. Но, имея покровителей в мире криминального бизнеса, являясь профи в своем деле  и будучи искусным дипломатом Полковник доказал всем, что ориентация – не фактор в деле деланья денег.
В то самое время, когда Белов усмирял жителей города N-ска  при помощи боевых искусств, Ушатов сидел напротив Ильина и слушал новое задание.
- Ровно через через два дня, – неторопливо говорил Ильин металлическим голосом – В час пятнадцать ночи по московскому времени Папа будет производить телефонные переговоры с одним из своих людей,  господином Споковым.  В разговоре будут упомянуты некий банк в некой свободной оффшорной зоне, и номер счета в этом банке. Твоя задача – он немного помолчал – Подключиться к разговору, запомнить номер счета, название банка и зону. Кирилл тяжело вздохнул, и Ушатов с удивлением заметил, что даже тот нервничает. - И помни, Ушатов, от этого задания зависит очень многое, в частности дальнейшая деятельность нашей Организации. Ты, – он опять немного помолчал, и неожиданно добавил – свободен.
“Они хотят наехать на самого Папу» - с ужасом думал Ушатов, выходя из кабинета – «Боже, эти психи сошли с ума. Нет, Полковник, конечно, фигура, но ему до Папы как какому-нибудь Кислодрищенску до Парижа, боже, они меня подставят боже, нет все будет хорошо боже. Успокойся, - шептал он себе – забираясь в машину и проглатывая таблетку – «Все будет хорошо».



Человек в темной комнате

«А ведь Ушатов умрет... Человек, у которого даже нет души, который стал Бесконечным Винтиком в огромной машине, одна из сотен миллиардов моих жертв, и возможно – одна из самых ничтожнейших. Просто умрет, чтобы потрафить моему самолюбию но – вот парадокс – во имя высочайшей  цели. Почему я трачу свои мысли на этого смертного? Не потому ли, что он сумел разбудить во мне (МНЕ!!!) что-то новое? Помню как я, ради забавы, изучил себя с точки зрения людской психологии. Интересное получилось зрелище – эгоцентрист с манией величия... Мне ЖАЛКО Ушатова?! Безумие, впрочем если посмотреть с другой точки зрения – все окружающее меня сплошное безумие. И нынешняя путаность моих мыслей, и устройство мира, и пустыня, где мы СЕЙЧАС находимся... Может быть, на меня начинает влиять Белов? Любопытно – влиять на меня... Опыт вырвался из клетки?

Ильин

- Григорий Валентинович,  – сказал  Ильин четыре часа назад – Вы сумасшедший. Но в этом безумии – натянуто улыбнулся он, отыгрывая назад, понимая, что зашел слишком далеко  - Есть своя логика.
- Оскорбляем старшего по званию? - вскинул тонкие брови Полковник.
- Но вы хоть представляете себе, что вы вступаете в конфликт – Кирилл подчеркнул это слово – С самим Папой?
- Кирюша, это будет мое последнее дело, – гордо сказал Полковник – Я хочу достойно уйти на покой. - Он облизнул толстые губы. - И я попрошу тебя не забывать, кто станет моим преемником.
«Сейчас я убью эту жирную мразь» – подумал Кирилл и вслух добавил -  Итак,  Папа решил «отмыть» за границей пятьдесят миллионов долларов. И вы, Григорий Валентинович, решили помешать этой, э-э-э, операции. Как?
- Кирюша, я нашел хакеров высшего разряда – возбужденно заходил по комнате Полковник – Они смогут взломать любую, понимаешь, Кирюша, любую банковскую сеть и перевести мани на наш счет. Все, что мне нужно – это название банка, его местонахождение, и номер – он неожиданно улыбнулся – номер счета. Вуаля!  -  прошептал он и подошел близко к Кириллу. Кирилла невольно передернуло.
- У меня есть человек в организации Папы – продолжал как ни в чем  ни бывало Полковник – Вчера он доложил мне, что знает когда и с кем Папа по телефону будет обсуждать проблему перевода. Кирюш, да нам же подключиться не фиг делать! Ушатов это сделает элементарно .
- Как-то просто у вас все получается, Григорий Валентинович -  сказал Ильин. - А где гарантия, что ваш человек говорит правду?
- Этот человек – Полковник прокашлялся – Любит меня. В отличие от некоторых. И это было не так просто внедрить его к Папе, а также найти опытнейших хакеров. Он любит меня! – громко повторил он.
- Я же вижу, как ты относишься ко мне, Кирюша. Помнишь «обряд посвящения», а? - плотоядно улыбаясь спросил он и положил руку к Кириллу на колено.
- Всего хорошего, Григорий Валентинович – сказал Кирилл и пулей выбежал из кабинета. Полковник усмехнулся.  «Владей собой, Кирилл, владей,» - шептал себе  Ильин, летя по коридорам. «Помни о себе, о Принцессе, наконец. Этот недоносок скоро уберется, и ты получишь все. Все, о чем ты так мечтал. Главное - терпение» - думал он, садясь в свой БМВ, доставая мобильный и набирая давно выученный наизусть номер.
- Здравствуй, любимая – нежно сказал он в трубку.
- Здравствуй, любимый – прозвучал из трубки очаровательный женский голосок.

Белов.

Стояла кромешная тьма. Сергей шел по трубам, засыпанным песком, балансируя и боясь упасть. Он знал, что должен добраться до Комнаты. Комнаты его жизни, его любви, его страданий. Пройдя немного вперед, он увидел ступени. Сергей осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Ступенька не проломилась, и довольный Белов начал подниматься вверх. Поднявшись, он уперся во что-то твердое. «Это дверь или стена?»- лихорадочно подумал Сергей. - «Только бы дверь, пожалуйста, дверь». Белов начал ощупывать стену-дверь и, к своей радости, нащупал металлическую ручку. Он повернул ее, и дверь со скрипом открылась. За дверью было светло. Сергей осторожно вошел. Он был в маленькой светлой комнате, с голыми деревянными стенами и полным отсутствием мебели. Никаких  источников света не было, но комната откуда-то освещалась. «Откуда же свет?»- подумал Белов. За Сергеем раздался скрип. Он в ужасе обернулся. «Это ловушка» – лихорадочно подумал он. «Это не та комната». Но это закрывалась дверь, на обратной стороне которой висело маленькое зеркальце, источавшее свет. Сергей подошел к зеркальцу и сквозь свет  увидел медленно приближавшееся  лицо Его.
   Ты же умер! – тихо сказал Белов.
- Пока жив ты, живу и я, уродец – раздался так знакомый хриплый голос и Сергей снова увидел безумные глаза непонятно какого цвета. Белов зажмурился и увидел нож и  капавшую с него кровь. Кровь капала на руки Белова.
    Руки убийцы.
- НЕЕЕТ! – закричал Белов и проснулся.
- Квартирант-то того – раздалось в соседней комнате. Это был очнувшийся от очередного эротического сна Костя. - С приветом...
- Да, Маша, конечно – забормотал во сне Димка.
«Это всего лишь сон» – облегченно подумал Белов. «Конечно, он мертв и больше меня не потревожит»
Он повернулся на другой бок и заснул. На этот раз сон был гораздо приятнее. Белову приснился Райский Сад и Она. Самая замечательная девушка, которую он когда-либо знал. Единственная девушка, которую он любил. Принцесса...

Ильин

- Принцесса, - Ильин поцеловал Ее в мягкие, податливые губы со вкусом персика. - Что с тобой, радость? Ты чего-то боишься?
- Да нет, - Принцесса нежно посмотрела на Кирилла, - Просто я вспомнила Его.
- Сумасшедшего? - спросил Ильин.
- Он не был сумасшедшим, когда я с ним встречалась – задумчиво сказала Принцесса.
- Ты... вспоминаешь его? - нахмурив брови спросил Ильин.
- Что ты, любимый – сказала Принцесса. - Для меня существуют лишь трое мужчин.
- Да ну? - удивился Кирилл – И кто же эти счастливцы?
- Ты, потом еще ты и... снова ты – засмеялась Принцесса.


Следователь Синяков

- Значит, вы, беспокоясь за вашего коллегу, решили навестить его? – металлическим голосом спросил Синяков.
Психиатр Костенко явно нервничал.
- Видите ли – дрожащим голосом сказал он. - Владимир Николаевич уже неделю не выходил на работу, это так на него не похоже... А телефон у него не отвечает. Он вообще был очень нелюдим, но понимаете, коллеги все-таки. Да и завотделением меня попросил зайти к нему, неудобно было все-таки отказывать.
- Почему именно вы? - жестко спросил Синяков.
- Ну я как-то... Живу ближе... - пролепетал Костенко.
- Итак, вы вошли в квартиру, дверь у которой случайно – с иронией сказал Синяков – Не была заперта. Что вы увидели?
- Он лежал... прямо в прихожей – лепетал Костенко – Вы знаете, вся эта кровь... И он уже разлагаться начал...  Ужасно... Скажите, вы что... меня подозреваете?
- Нет, мы вас лично не подозреваем, Игорь Константинович – неожиданно тепло сказал Синяков. - Судмедэксперты констатировали, что психиатра Синицына убил человек, очень сильно развитый физически. Под это описание вы, - улыбнулся следователь. - Не подходите. Но я бы хотел задать вам, как свидетелю еще несколько вопросов. Как давно вы знали покойного?
-    Порядка семи лет – взяв себя в руки, сказал Костенко...
     Картина складывалась следующая. Синицын, проработав в больнице семь лет, зарекомендовал себя  одновременно как блестящий специалист и замкнутый, нелюдимый человек. Складывалось впечатление, что задушевно и ласково он разговаривал только с больными.  Часто несколько дней, но не более без всякой причины не выходил на работу, но ему, как незаменимому врачу  это прощалось.
- Он был женат, имел семью, друзей? - спросил Синяков
- Вы знаете, ни врачи, ни сестры не говорили с ним о его жизни, – вздохнув, сказал Костенко. – Он абсолютно ни с кем не общался, а больничный коллектив не любил его. Знаете, - усмехнулся он – По-моему, он был энергетическим вампиром. А когда смотрел на кого-то, то возникали очень странные ощущения.
- Какого рода? - нахмурился Синяков.
- Трудно описать – сказал Костенко – Забавно, - улыбнулся он – вы знаете, мы однажды решили вспомнить какого цвета у него глаза, а у всех были разные мнения. Сергей Павлович говорил, что голубого, Вера Андреевна говорила, что карего, я – что зеленого.
- Боюсь, что это не поможет в расследовании – сухо сказал Синяков. «А на фото у него были черные глаза» – подумал он. 
    Соседка Синицына, суровая старушка сталинских времен Анна Терентьевна помогла больше.
- А я вам заявляла, – с порога сказала она – Я вам говорила, а вы...
Оказалось, что в местное отделение милиции от Анны Терентьевны уже поступало заявление, что ее сосед – сектант, ненормальный и агент ЦРУ, но нечуткие злые милиционеры, которых Синицын, очевидно, завербовал, посоветовали правдоискательнице «починить крышу».
- Вот не слушаете вы правду, и вот, вот, пожалуйста – горячилась старушка.
- А в чем состояли странности вашего соседа? - дипломатично спросил, сдержав улыбку Синяков.
Старушка начала рассказывать. И с каждым ее новым словом лицо следователя все мрачнело и мрачнело...

Белов

- Готов весь мир я обойти, чтобы найти кого-то... чтобы найти когооо-тоо! – изображая Андрея Мягкова козельтоном пел в ванной Димка. Костя, всеми забытый, сидел в комнате без телевизора и раскладывал пасьянс. Белов же, нагло заняв телевизор, смотрел «Дорожный патруль».
- Сегодня в двенадцать часов дня – безлично вещал голос за кадром – В одной из квартир на Варшавском шоссе был найден труп психиатра семидесятой городской больницы Синицына Владимира Николаевича. 
Камера, не жалея женщин и детей,  показала полуразложившийся труп, обследуемый нашей доблестной милицией.
- Убитому было нанесено порядка семи ножевых ранений... – продолжал голос. Белов отвернулся, одновременно переключив канал. Он долго сидел, отвернувшись от телевизора и сжав свои белоснежные зубы. А на экране беременную Скалли обследовали инопланетяне.
- Что случилось, Шеф? - спросил Белова вышедший из ванной Димка. - Неужто, Скалли родила?
- От кого? - улыбнулся через силу Белов.
- Ну не от Малдера же, – важно сказал Димка. - Где ж ему... Я думаю, от инопланетян. А может быть, - задумался он. - От Курильщика...
- Вот вы можете объяснить – включился в разговор понявший всю бесплодность своих попыток дать сойтись пасьянсу Костя. - Почему Малдер другим девушкам... это... симпатизирует, а Скалли нет? Девушка несчастная уже извелась вся, да и сам извелся... А если какие проблемы, то к урологу сходи, тоже мне агент...
- У них в Америке урологи платные – сказал Димка – Ему, небось, зарплаты не хватает...
Белов перестал сдерживаться и дал волю своему смеху. Смеху, очищающему все.
Морозов.

- Одно из двух, – уверенно заявил Костя на следующий день, когда Белова не было в квартире. – Он либо уголовник, либо не-нор-маль-ный.
Димке, который пил за счет Белова уже третью бутылку  «Балтики N 9» и отчаянно жалел себя, было все равно.
- Да кто бы он не был, – заплетающимся языком сказал он – Деньги платит и спасибо. И вообще, - добавил он. – Мужик он хороший. Я это чувствую. Злой он, конечно, но добрый. И анекдоты классно рассказывает. Слышал анекдот про японского робота?
- Балда ты! – в сердцах воскликнул Костя. – Чувствует он... А если он уголовник беглый, нас же под статью подведут за укрывательство!
- Где ты видел уголовника, который знает, кто такой Кафка? - выдал аргумент Димка.
- А кто это? - недоуменно спросил Костя.
- Темный ты, - сказал Димка. – Темный, как июльский сумрак! Это писатель такой еврейский.
- Ты-то откуда знаешь? - удивился Костя
- Запомни, Константин, - копируя Белова сказал Дима. – Образованность – она и в глуши...
Тут, на незаконченной фразе, оба приятеля подскочили, как ужаленные – раздался звонок в дверь, которым ни Димка с Костей ни их приятели ни разу не пользовались, предпочитая стучать.
- Это кто? - тихо спросил Костя у Димки и, не получив ответа, взял типичное орудие пролетариата – пивную бутылку. Звонок звякнул вновь.
- Спроси, кто, - прошептал протрезвевший Димка.
- Кто там? - сжав горлышко бутылки, как пистолет, громко, но несмело спросил Костя.       
- Мне нужен человек по фамилии Белов, - ответил вкрадчивый голос.
- Попали – прошептал Костя.
- Его нет! – крикнул Димка.
- А когда он вернется? - спросил голос. Тут на лестнице раздались гулкие шаги.
- Здравствуйте, господин Белов, - сказал голос. – Вы заставляете себя ждать...



Белов

В городе N-ске кроме сберкассы и Пивбара была еще одна достопримечательность. Появилась она четыре года назад, когда поступь прогресса в форме телевизионных роликов об Интернете и журнала с непонятным русскому уху названием «Гейм Экзе» наконец дошла до N-ска. N-ские талантливые писатели, которых почему-то не хотели нигде печатать, решили сменить пишущую машинку на Word, бухгалтерам захотелось сменить ручку с бумагой на Excel, а малолетние чада, уставшие от немодного «Денди», визгливым голосом стали требовать у папаш Quake. Начался крестовый поход «в Москву за компьютером». Но вот беда – тащить на своих могучих плечах сию систему от московского магазина до N-ска представлялось проблематичным. Да и цены на чудо-машины «кусались». И вот   предприимчивые бизнесмены, скупив за бесценок в Москве старые 486-е процессоры и пыльные модемы с принтерами открыли в N-ске магазинчик с   названием, не менее гордым, чем «Пивбар» - «Компьютерный салон», где продавали сданные в утиль машины втридорога. А специально для «N-ских русских» было куплено несколько мощных компьютеров, продававшихся за вовсе астрономическую цену.  Несмотря на то, что примерно сорок процентов пришлось платить рэкету, прибыль была фантастической. 
   Белов, привыкший к московской жизни, смотрел на N-ск с ужасом. Он неожиданно понял, что поселился у Димки с Костей надолго... А может и навсегда. «Ведь мои деньги быстро кончатся. И я, в лучшем случае,   стану сантехником, потом женюсь толстухе-продавщице, которая будет в свободное от поддавания время смотреть вечную «Санту-Барбару» - горько думал он. – «А в худшем – буду топить свою боль и одиночество в жуткой смеси водки «Привет» и пива «Балтика» и, в конце концов, сопьюсь. Боже, а ведь ТАКОЙ жизнью живет примерно половина России... Докатился. А кто виноват в моем бегстве из Москвы, из моей прошлой жизни? Второе Я? Психиатр-безумец? Принцесса? Фээсбэшный герой-любовник? Или же... я сам?» - горько думал Белов, но наконец встряхнулся. «Хватит ныть, не походи на Димку» – сказал себе он. – Мне нужны деньги. Много денег. Я образован, симпатичен и физически силен. Я их заработаю любым способом и выберусь из этой дыры, выберусь, чего бы это мне не стоило. Итак, что мне нужно для начала? Конечно же  - усмехнулся он – Информационные технологии. Без компьютера любой начинающий дилетант-преступник как без рук. В бой, Сергей Петрович!
   Вот почему Белов перешагнул порог так называемого «Компьютерного салона».
- Отлично, - восхитился он, читая прейскурант – Антиквариат и должен быть в цене. Поставить его на полочку и любоваться искусством наших предков...
- Ну ты – сказал прыщавый юноша-продавец, сидевший спиной к покупателям и бомбящий  базу нодов. – Короче, ты брать че будешь?
В ответ Белов продиктовал ему такую конфигурацию компьютера и модема, что парень вмиг изогнулся в вежливом поклоне, а его наглая улыбочка стала подобострастной.
- Вам доставить на дом, установить? - залебезил он.
- Спасибо, - царственно сказал Сергей – Доставьте по этому адресу.
- Завтра доставим – сказал парень.
Белов, сделав вид, что ежедневно делает такие покупки,  вышел. К нему подкатило такси с мелким мужичком явно криминального вида за рулем. Белов улыбнулся – он узнал характерную царапину на бампере бывшей Пашкиной машины.
- Куда едем? - спросил мужичок.
- Никуда – грустно сказал Сергей, сообразив, что денег осталось совсем мало. – Дойду пешком...
Подходя к своему дому (Сергей уже считал его своим), Белов увидел черный джип «Гранд-Чероки», но не придал этому значения. А зря...
 У дверей Костиной квартиры он увидел трех бугаев свирепого вида и потерявшегося между ними плюгавого, но хорошо одетого очкарика. Несмотря на плюгавость, очкарик явно был главным.
- Здравствуйте, господин Белов, – сказал он, хищно посмотрев  на Сергея. – Вы заставляете себя ждать...
- По-моему, мы незнакомы – улыбнулся своей великолепной улыбкой Сергей.
- Ничего, познакомимся, – сказал очкарик. – На пороге неудобно, пройдемте в квартиру.
- Почему я должен пускать незнакомых людей в свою квартиру? - с наигранным недоумением спросил Белов.
- Сергей Петрович, мы пришли с дружеским и вполне неофициальным визитом – сказал очкарик. – Кстати, квартира не ваша.
- Столько вы всего знаете – пожал плечами Белов. – И мое имя-отчество, и то, что квартира не моя... Неужели у этого придурка-таксиста такие могучие покровители? 
- Сергей Петрович, я подчеркиваю, наш визит дружеский и, я думаю, вы в нем сами заинтересованы. Пройдемте в квартиру.
Белов осмотрелся. Он понял, что если его пришли избить, или, что несколько хуже, уничтожить физически, то эти трое качков вполне могли сделать это, не заходя в квартиру. А если этот очкарик хочет в самом деле что-то ему предложить? «Да ладно, пущу их, хуже не будет» – подумал он. – «Не Костя же с Димкой им нужны».
- Проходите – сказал он.

Человек в темной комнате

«Что же, Магистр начал свою игру. Довольно грубый, но точный ход...  Сыграть на корыстолюбии, свойственном всем людям – умело. Я, слышишь, Магистр, я – аплодирую тебе. А твои планы насчет Принцессы – гениально... Только ты ведь все равно станешь Вторым я. Где ты?»
Человек со сверкающим глазом посмотрел в правый угол  комнаты и увидел там неподвижную фигуру. Он подошел к ней, и коснулся ее лба.
«Ты осмелился спорить со мной, мой друг. А теперь ты стал ничтожеством, который даже после смерти не увидел Меня. Ты сразу попал в Огонь Вечности и твои муки продлятся целых десять веков. Так жесток я не был даже с Сосо... Но сейчас у меня есть настроение... Говори! Скажи, мой милый, что же тебя мучит...
На лице темной фигуры появилось осмысленное выражение.
- Будь ты проклят! – захрипела она.
- На данный момент проклят ты, - сказал человек со сверкающим глазом. – И проклинаю только я... Ну и чего ты добился? С кем ты вздумал бороться? С самим построением мира?
- Белов... – прохрипела фигура. – Он спасет мир от твоего гнета. У него необыкновенная сила... Он разрушит все твои предначертания, Князь Тьмы! Добро – это не миф! Оно придет в этот мир и все люди будут по-настоящему счастливы. И я не умру... Будь ты проклят!
- Иди-ка ты обратно в огонь –  сказал человек со сверкающим глазом. – Мир такой, каким я его создал. И менять его могу только я...

Маша
   
Маша очень любила свой Город. Ей нравились неспешные прогулки по нему, либо в компании с любимым, либо, если любимый по непонятным причинам отсутствовал, в полном одиночестве. Вот и  в то время, когда Белов покупал компьютер, она бродила по городу и вспоминала человека, который казался ей Мужчиной с большой буквы. Невысокого роста, с ладной пропорциональной фигурой и симпатичным открытым лицом, с милой, ласковой и одновременно чуть виноватой улыбкой. Нежного, доброго и остроумного. Диму Морозова...
   Любовь очень часто ослепляет людей, особенно женщин. Тот же Белов недоумевал, что же порядочные и умные девушки лет семнадцати находят в девятнадцатилетних прыщавых «крутых» все достоинства которых заключаются в распитии многочисленных банок пива и умении забористо ругаться. Неужели только потому, что в них влюблены все подруги? Так ли это «классно» - любить «крутых» вся крутость которых заключается в избиении  слабых. «Крутых», которые дрожат перед более сильными. Проходят годы, и эти же девушки влюбляются в тех же крутых, уже без кавычек. Крутых, у которых во время свидания постоянно звонит пейджер, и которые, находясь с девушкой в театре орут в мобильный «Ну че, Толян, мазут везете?» А ведь они – и крутые без кавычек и «крутые» в кавычках уверены что Земля вертится только для них. Ради них солнце всходит и заходит, ведь, по их морали, разделяемой большинством членов нашего общества, толстый бумажник и/или красивое тело – вот все шансы на успех в жизни, карьере, любви...
  Дима не был «крутым», и именно поэтому Маша его безумно любила, и поэтому очень страдала из-за его отсутствия. Его добрые и очень смешные шутки, ласковый взгляд и сильные руки сделали то, что еще не удавалось ни одному мужчине – Маша влюбилась и просто до неприличия захотела замуж. Она очень хотела стать Диминой женой, но стеснялась ему об этом говорить. И она не хотела этих редких встреч и бесед по телефону, она хотела быть с Димой каждый день и родить ему ребенка. Девочку...
Но пока Маша была счастлива тем, что у нее есть. Но неожиданно счастье омрачилось - она была на 99 процентов уверена, что у Димы, Ее Димы – другая. И вот, идя по разрисованной мелом мостовой, она вдруг вспомнила о человеке, который был всегда рядом с ней. Это был двухметровый парень с квадратной челюстью, короткой стрижкой, добрыми глазами и с простым (как и он сам) именем Иван. У Вани было неоспоримое достоинство, правда, только одно  – он был первым Машиным мужчиной.
«Мерзавец – подумала о Диме с чисто женской непоследовательностью Маша. – Почему я не могу ему изменить? Он, небось, вовсю наслаждается жизнью с какой-то кошелкой, а я? Нет так больше нельзя, нельзя. Димочка... любимый, ну почему ты не звонишь? Позвони пожалуйста – мысленно попросила она.
  Телефон почему-то не зазвонил – то ли, потому что сломался, то ли Дима не услышал этого крика души, то ли, потому что Маша была на улице, а телефон был дома.
«Тоже мне программист»– обиженно подумала Маша, не услышав звонка. Тут ее кто-то грубо обнял сзади. Маша, не отличавшаяся большой храбростью, дико завизжала.
- Ты че, Маш,  это ж я – улыбнулся Ваня.
- Дурак! – отрезала Маша.
- Да ладно, че ты – с улыбкой сказал Ваня. – Знаешь, чего мне сейчас хочется?
- Освежить дыхание? - саркастически спросила Маша.
- Да не, - еще раз улыбнулся Ваня. Улыбка у него была хорошей. – Мне хочется, чтобы ты попробовала мой пирог. Я  испек его специально для тебя.
- Серьезно? - спросила Маша, распахнув в улыбке коралловые губки.
- Ага – сказал Ваня – А ты красивая.
- Только сейчас заметил?
- Да не – Ванины зубы были немногим хуже зубов Белова – Я ведь все помню...
«Возьму и изменю – со злостью подумала Маша. – Тоже мне, программист...
- Так ты попробуешь пирог?– с усмешкой спросил Ваня
- А почему бы и нет? – нарочито нежно сказала Маша и взяла Ваню под руку.




Морозов

- Ребята, пропустите мафию, она сегодня, кажется, добрая – раздался из-за двери голос Сергея. Димка вопросительно посмотрел на Костю.
- Открой, а то еще дверь выбьют, чини ее потом – устало сказал Костя.
Димка послушно открыл.
- Пошли вон – холодно сказал очкарик, входя в квартиру. Костя молча кивнул и тут же вышел. Димка встал в позу, злобно посмотрел на очкарика, но потом, глянув на трех мордоворотов, что-то прикинул и вышел тоже.
Мордоворот, вошедший последним, плотно закрыл видавшую виды дверь и оставил приятелей в гордом одиночестве.
- Во попали – злобно прошипел Костя – Я ведь с самого начала не хотел брать этого типа в квартиру. Все ты, горе луковое...
- То-то ты так перед ним расстелился, когда он баксы предложил – улыбнулся Димка какой-то странной улыбкой. Тихой. – Костя, мы оставим его в квартире.
- Сдурел? - прошипел Костя.
- Нет, Костя, я не сдурел – мягко сказал Дима. – Он хороший человек. Ты ведь не говорил с ним, а я говорил. Он несчастный, но очень добрый. С ним можно поговорить о жизни, о литературе...
- Только не говори, что ты читаешь – изумился Костя.
- Год назад я записался в библиотеку – еще мягче сказал Димка. – А полгода назад начал писать стихи.
- Ну ты даешь – изумленно протянул Костя – Это Машка на тебя, что ли, так подействовала?
- Да – коротко сказал Дима
Они помолчали.
- Так что, Костя, я тебя прошу – сказал Димка после паузы – Не выгоняй Шефа. Ты думаешь, он сильный? Он очень слаб внутри, поверь. У него случилось... что-то страшное. И я узнаю, что это.
- Речь у тебя какая-то книжная стала – сказал, пожав плечами, Костя. – Ладно, не выгоню я его... Его выгонишь – со злобой вздохнул он. – Он же...
Тут открывшаяся дверь больно ударила его по локтю. Костя взвыл. Вышедший очкарик наградил его коротким «тихо у меня, шпана» и простучал по лестнице. За ним молча последовали амбалы. Костя и Димка переглянулись.
- А где Шеф? - спросил у стенки Дима.
Белов появился в дверном проеме, сияющий, великолепный, с торжествующей улыбкой на красивом лице. Он неожиданно взялся рукой за дверь и исполнил несколько па. Димка и Костя обалдело посмотрели на него.
- Ребята – радостно проговорил Белов – У меня сегодня праздник. Давайте устроим небольшую дегустацию спиртного местного производства, согласны?
Костя и Димка одновременно кивнули – на большее их не хватило. - - Кстати, ребята – невинно спросил Белов – Как в городе с кривой проституции?


***
- Вот и все... Приходит смертный час, тот час, когда жизнь – сплошная боль. Снег несет... О, если б он их  спас! Но  этот день не станет  чужой судьбой – приятным баритоном пел Белов свой вариант песни Розембаума «Охота на волков». Проститутка, представившаяся Кэтрин, обнимала его за плечи. Костя же целовал в шею проститутку Аню и был вполне счастлив жизнью. Димка, отказавшийся от дамы сердца и уже начинавший жалеть об этом с тоской пил «Красный багрянец».
- Что случилось-то, Шеф? – неожиданно спросил он.
- Ты о чем? - прервал песню Белов.
- Не порть песню, маломерок – угрожающе сказала красивая красотой вампа Кэтрин. – Сережа, милый, пой!
- Почему мы пьем? - спросил, не слыша ее, Димка
- А тебе не нравится? - подняла пьяные глаза Аня, оторвавшись от Кости. – Ути, мой заинька, красивый какой! 
- Нечего заглядываться на посторонних! – возопил Костя – И вообще, пора расходиться по комнатам.
- А меня приняли на работу, Дмитрий – сказал Белов – Братва была ошарашена моей эскападой в Пивбаре и другими делами... Общим советом я принят в славные мафиозные ряды города N-ска! Огромная зарплата, правда униформы не дают, но ничего, не жалуюсь! Правда, приступаю к работе только через одиннадцать дней, жалко.
- Шеф, а что они вам сделали? - тихо спросил Димка.
- Кто? - не понял Белов.
- Люди, которых вы будете калечить. Несчастливые должники, которых вы будете убивать. Что они вам сделали?
Лицо Белова исказилось, как будто Морозов дал ему пощечину, а глаза опять стали холодными.
- Я не собираюсь перед тобой оправдываться – прошипел он.
- Ладно, я пойду – сказал Дима – Всего хорошего, девочки. Удачной ночи, Костя.
Он направился к двери.
- Подожди, Дима – вдруг сказал Белов неожиданно севшим голосом.
- Ты спрашиваешь, что они мне сделали? Да ничего, Дима. Как я ничего не сделал людям, из-за которых я здесь. Но я должен выжить. Дима, пойми, в этом черном мире или ты – или тебя. Не дави на жалость, не распускай розовых соплей – вот то, чему этот мир меня научил. Ну кто обо мне позаботится кроме меня самого? Кто, Дима?
- Ладно, Шеф – грустно сказал Дима – Может, вы и правы. Но я все равно пойду.
Дима вышел. Белов посмотрел вслед ему грустными глазами.
- Какие слова, я щас заплачу! – пьяно взвизгнула Аня.
- А мы с тобой похожи – вдруг сказала Кэтрин, наклонившись к Белову.
- Ну что, будем расходиться по комнатам? - пьяно спросил Костя.
Белов молчал.





Из неопознанного дневника

Мы опять не смогли открыть Портал... Опять... Столько дней зарядов ауры, столько дней тренировок – а Соприкосновенья все нет и нет. Но Магистр сказал, что мы уже близки к Соприкосновенью, еще немного – и мы накопим достаточно энергии, чтобы открыть Портал. Ради счастья всего человечества...
 Магистр чудесный человек. Это он вытащил нас всех из того мерзкого Дома, где меня, меня – считали сумасшедшим. Но я доказал всем, что это не так – теперь я сам психиатр и лечу Настоящих Сумасшедших. Конечно, в этом большая заслуга Магистра, который дает мне Энергию для этого, но в этом и часть Меня. Мне особенно больно видеть любовь Магистра к своим детям, ведь я хочу изменить Ему... Я хочу стать Черным и сделать Черным Портал...  Но что же случилось во время Обряда? Я еще побледнел, а Магистр... Ну ничего, я стану Черным! Я докажу им всем! Это пока я психиатр в грязной мерзкой больнице и несчастный «Сын», но потом... Я переплюну Магистра, я самолично открою Портал... Свой Портал... Я гений, я облако, я тень листвы, я река, я рука матери... Я Везде, но одновременно я – в Бездне... Бездна поглотит меня.... Поглотит всех... И придет Он, властелин мира! Властелин Гениальности и Безумия, властелин Человечества... Второе я для каждого... Забавно, ведь я точно знаю, что Он – это Я. 
   Но что же случилось во время Обряда?  Я увидел какого-то паренька. Он сидел в здании (я точно знал, что это МГУ, филологический факультет... как я это узнал?) и думал о какой-то Принцессе. Девушка, которую он любит больше жизни... Его мысли... Словно какая-то паутина, все это вошло в меня и через секунды я уже знал о нем Все. Боже, какой же он уродец... Глупый, наивный, романтичный уродец! Идиот, верящий в Добро и Любовь... Красавчик, который легко идет по жизни...
 Интересный тип. Надо познакомиться с ним поближе...

Ильин

- Это вы убили Белова? - спросил металлический голос.
- Вы же знаете, я работаю над операцией для Полковника, у меня нет времени никого убивать - холодно ответил Ильин 
- Вы ненавидите вашего шефа – проговорил голос – Он ведь изнасиловал вас, зачем же вы работаете на него?
- Я хочу – Ильин задумался – Я хочу власти, денег. Я хочу возглавить Организацию.
- Ты подлец, Кирюша – вдруг произнес голос, превратившийся в голос Полковника. – Какой же ты подлец... Зачем тебе Принцесса, а, Кирюша?
- Мне нужна была молодая красивая любовница, Григорий Валентинович – отрапортовал Кирилл. – Так было нужно для дела.
- Какой же ты идиот!!! – раздался какой-то третий голос. Кирилл ясно понял, что это голос Белова.
«А где я, собственно?» - вдруг подумал он. Он сидел в мягком кресле и смотрел, как хакеры вынимают деньги Папы. Они пачками вынимали их из монитора и бросали под ноги Кириллу. Все было хорошо. Все было просто отлично.
- Не бойся Белова – прошептал он в полусне – Не бойся...
- Кирилл, ты что? – вдруг раздался под ухом голосок Принцессы.
- Я? Да ничего, крошка – просыпаясь, сладко потянулся он – Так, вздремнул...
- Ты произнес Сережину фамилию – не уступала она.
Так. Он уже Сережа. Стоп...
- Разве его фамилия Белов? - вдруг вскочил с места Кирилл.
- А не Беляев? - прошептал он.
- Да нет, Белов, - удивленно пожала голыми плечиками Принцесса – Я же тебе один раз говорила его фамилию. Ты забыл?
- Да нет, - с трудом сдерживая страх, сказал Кирилл – Я просто думал о другом человеке. Его фамилия тоже Белов.
- А я было забеспокоилась – улыбнулась Принцесса – Это по поводу твоей фирмы, да?
- Да, дорогая – нежно сказал Кирилл, подумав «А о чем ты забеспокоилась, сука?»
«Ерунда, людей по фамилии Белов много – дрожа, подумал он – «Но ведь... Черт! Они ведь так похожи! Как я раньше не заметил? И по возрасту все сходится... Вот это номер – выдохнул он – Вспомни тот телефонный разговор... Все, все сходится. Зачем, зачем мне была нужна эта маленькая дрянь, эта дешевка? Будто я другую не мог найти...
- Кирилл, ты кофе будешь? - ласково спросила Принцесса, деловито хлопотавшая на кухне.
- Да пошла ты со своим кофе, дура! – вне себя заорал Ильин.
- Да, проблема – заходил он по комнате. Принцесса, вышедшая из кухни, с обидой и удивлением посмотрела на него, но ничего не сказала.
- Сумасшедший... МГУ-шный паренек... Хорош сумасшедший...
 Надо позвонить Полковнику – думал он – Стоп! Рассказывать про свои амурные дела Григорию Валентиновичу? Да он же меня в порошок сотрет, и будет совершенно прав. Нужно справляться самому. Но как?
Через час Кирилл Ильин принял решение. Он найдет Сергея Белова. Найдет, чего бы это ему ни стоило.

Часть вторая.

Начало Перерождения
или Князь Тьмы вступает в игру

Белов.

В N-ске не любили смотреть на рассвет. Романтичные натуры в N-ске просто не жили, и поэтому рассвет нес за собой всего лишь новый день, а следовательно утреннее похмелье, вечное непонимание жены, упорно не желавшей подать в постель рассольчика, толкотню в переполненном трамвае и ругань начальства, предпочитавшего видеть на работе не пьяных умников, а трезвых идиотов. А ведь рассвет прекрасен. Посмотрите на рассвет, люди, человеки! Пусть в вашем испитом, покрытом шрамами от сабли жизни сердце проснется что-то хорошее! Полюбуйтесь этим багровым заревом и проснувшимся солнцем... Думаете, что у солнца не бывает трудных дней? Оно ведь тоже человек, но тем не менее день за днем ярко светит, даря людям тепло и возвращая радость жизни... А Добро – миф ли это?
Светлый лучик пробился сквозь грязные занавески, на которых Димка несколько месяцев назад, после очередной встречи с Машей написал химическим карандашом «А счастье все-таки есть... Кажется», за что получил нагоняй от Кости, но постирать занавески не дал. Лучик пощекотал благородный нос спящего Белова. Белов чихнул и проснулся. Он открыл ясные глаза, в которых отсутствовало обычное холодное выражение, и с улыбкой посмотрел на мирно спящую рядом Кэтрин. Жесткое лицо женщины-вамп растворилось в снах, а рядом с Беловым остался беззащитный и чуть наивный ребенок. По крайней мере, Белову хотелось так думать... Он осторожно освободился от руки Кэтрин и стал вспоминать вчерашний вечер.
После ухода Димки он загрустил. Костя быстро сграбастал Аню, и увел ее в соседнюю комнату. Сергей и Кэтрин остались одни.
- Ты знаешь, у меня настроение пропало –  сказал Белов. – Возьми деньги и уходи, пожалуйста.
- Я не возьму у тебя денег – вдруг сказала Кэтрин
- Не понял – Белов удивленно посмотрел на нее.
- Ты видишь это быдло? - она кивнула на соседнюю комнату. – Вот таких я и обслуживаю. Думаешь, почему я выбрала эту профессию? Думаешь, я обычная шлюха? Моя мать была учительницей литературы, отца я никогда не видела. Когда девочки любили мальчиков, я читала Булгакова и Достоевского, а о прекрасном принце только мечтала. Но мать умерла, денег не было, а я знала – в N-ске замуж можно выйти только за алкаша, а трудится на швейной фабрике, от зарплаты до зарплаты, которую не выдают месяцами, а потом платят продукцией я не в состоянии. Какой гнилой город! В этом городе нет места настоящим мужчинам... И вдруг в этом забытом всеми месте появляешься ты. Новости-то быстро расходятся... Я слышала, что ты дал Семенычу сто баксов. Ни один новый русский, как бы он не был богат, не даст сто долларов нищему. Это мог сделать только очень добрый человек.  И тут, прямо с панели, ты берешь меня. Я, когда тебя увидела... Со мной никогда такого не было... Как мне было стыдно что я... Сережа, останься со мной – вдруг попросила она, взяв Белова за руку. – Мне плевать, кто ты, пусть даже беглый маньяк-убийца. Ты Мужчина, с большой буквы. Просто будь со мной, пока не уедешь из N-ска. Пожалуйста...
Белов молчал, лихорадочно обдумывая ситуацию. Одна его половина – умная – говорила, что здесь что-то не так – девочка либо нанята мафией, либо просто ищет богатого мужика, чтобы его облапошить. Но Сергей устал. Душевно устал. И ему вдруг стало все равно, кто она – ему захотелось отдать все за мираж счастья, который она ему даст. Ему вдруг захотелось впервые в жизни почувствовать себя по-настоящему любимым. Знать, что его не бросят ради Фээсбэшника, что его не предадут. Душа, уставшая от Тьмы потянулась к свету. И неважно, что этот свет олицетворяла N-ская проститутка. Он уже совершил столько глупостей, его жизнь все равно уже не стоит не копейки – так пусть он совершит еще одну...
- Я буду с тобой, - ласково сказал Белов. – Буду. Скажи, а ты целуешься в губы?
Кэтрин улыбнулась.
- Последний раз – три года назад. Я тогда еще училась в школе...
- Господи – улыбнулся Белов. – Так сколько же тебе лет?
- Всего девятнадцать. Я знаю, я выгляжу старше...
Вдруг Кэтрин впилась в губы Белова. Белов не сопротивлялся. Неожиданная волна нежности прилила к его сердцу. Сердцебиение у обоих участилось, в порыве неконтролируемой страсти они терзали друг друга. Их одежда давно уже лежала на полу. Их тела слились в единое целое...
Белов улыбнулся своим воспоминаниям. Он, стараясь не разбудить Кэтрин, встал и направился на кухню, думая принести Кэтрин завтрак в постель. На кухне его ждал сюрприз. Около холодильника, присосавшись губами к лицу господина Довганя, тихо посапывал Димка. Осторожно, стараясь не будить Димку, отдыхавшему после трудной ночи, чудом не закончившейся в вытрезвителе, Белов открыл холодильник.
- А еще секс-гиганта из себя строил! – вдруг послышался громкий голос Ани. Вскоре появилась и она, с весьма возмущенным видом. За ней плелся несчастный Костя, одетый в семейные трусы в цветочек.
- Представляешь, Сереж – обратилась она к Белову, не обращая никакого внимания на делавшего ей отчаянные знаки Костю. – Ваш-то всю ночь пытался, но так ничего и не смог! Такие, как они, лечатся, а они нас покупают!... Эх... Кэт, ты идешь? - крикнула она.
- Думаю, что я остаюсь – улыбающаяся Кэтрин появилась на пороге.
- Ну-ну, - покрутила головой удивленная Аня – Надолго?
Кэтрин вопросительно посмотрела на Белова.
- Очень надолго – твердо сказал тот.
- Ну-ну, - вновь сказала Аня, не нашедшая, что сказать – Ну, я пошла...
Тут снова звякнул звонок.
- Проходной двор, а не квартира – ожил проснувшийся Димка – Шеф, у вас опохмелиться не найдется?
- Интересно, кто это – сказал Белов – Мафиозные структуры, что ли, на охоту вышли...
- Или Васька, сутенер мой – прошептала Аня – Ну ты, секс-символ нашего столетия, платить будешь?
- Кто стучится в дверь ко мне? - громко спросил Белов у плохо побеленной двери.
- Вы оплачивали заказ и доставку компьютера? - спросил деловой голос.
- Есть такое дело, - неожиданно весело сказал Белов – Открываю!
Двое дюжих небритых мужиков стали по очереди вносить монитор, модем и прочие причиндалы. В квартире стало шумно и неуютно.
- Ура, агент Малдер! – хлопнул понурого Костю по плечу Димка. – Технологии, блин, и в Квэйк поиграю...
- За Малдера ответишь – грустно и тихо сказал опозоренный Костя.
- К урологу бы сходили, товарищ! – резвился Димка, но увидев Костино лицо, поправился – Ну ладно Кость, с кем не бывает... Я тоже однажды надрался...
Кэтрин с улыбкой смотрела на Белова. Ее лицо светилось, и Белов вдруг подумал, что такое лицо сделать неискренне может лишь гениальная актриса.
- Можно, я буду называть тебя Принцессой? - тихо спросил он.
- Я устала от фальши и фальшивых имен – сказала Кэтрин – Называй меня просто Кэтрин. Слушай, зачем тебе жить с ними? Переезжай ко мне...
- Да у них любовь! – обрадовался Димка – Нет, родная, ты как хочешь, а Шефа я не отдам!
- Да я к ним как-то привык, - извиняющимся тоном сказал Белов. – Лучше, оставайся ты у нас.
- Минутку! – ожил Костя – Еще один квартирант? Мы так не договаривались!
- Молчали бы, товарищ агент! – сказал Димка.
- Я не согласен! – твердо сказал Костя.
- А ты платить будешь? - угрожающе спросила Аня. – Я ведь могу и Ваську привести...
- За что платить-то? - к Косте стало возвращаться прежнее нахальство.
- За попытки! – грозно сказала Аня.
Белов молча протянул Ане тысячу рублей – цена любви в городе N-ске.
- Константин, я ведь могу и уехать – напомнил он. – А ведь двести баксов на дороге не валяются...
- Уговорили, Шеф – с неохотой сказал Костя.
- С вас тысяча двести долларов – сказал один из небритых мужиков, которые уже установили компьютер. – Интернет сами установите, у нас дел по горло...
- Не только меня похмелье мучит – философски сказал Димка.
Белов взял Кэтрин за руку. Он не знал, что с ним происходит, но испытывал те чувства,  которые он полностью забыл за два месяца – нежность, доброту и... любовь? Было ли любовью, то что он испытывал, или это был обычный самообман, стремящийся к поиску миража Добра? Белов не знал этого. Но он вдруг понял, что у него появилось то, чего он ждал все эти годы – дом, друзья и любимая. Милый город N-ск...

Человек в темной комнате

«Любовь... Странное чувство, проверенное веками. Я сам когда-то его придумал – мне показалось это забавным. Но вот что одновременно величественно и жалко – я, всесильный, никогда не испытывал этого чувства. Чувство, на котором держится вся Бесконечная Пустыня, в видимости - маленькая планетка – и я его НЕ испытывал... Физическая любовь – приходилась, а вот духовную... Да, я всесилен, я могу его вызвать в себе – но я погибну, я никогда не стану самим собой, если позволю эмоциям вмешаться в торжество разума.
Опыт не удался, миф побеждает. А я так надеялся, сынок, что ты станешь моим без Перерождения... Ты единственный в этом мире, чью судьбу я не могу предугадать. Я только знаю, что рано или поздно ты станешь моим, как и все твои предшественники. Но ты -особенный. Ты сильнее их всех в миллион раз. 
Ты не должен любить. Миф, который ты сейчас возводишь в абсолютное, миф, придуманный мною, погубит всю энергию Черного Портала. Милый мальчик, знал бы ты, что из себя представляет объект твоей любви... Пора начинать Перерождение. Опыт затянулся... Ну где вы там, господин Ушатов?



Ушатов

Ушатов привычно настроил подслушивающую аппаратуру. Он заметно нервничал, ведь случилось почти ЧП в его понимании – час назад с ним связался Ильин и сообщил, что все меняется. Папа будет разговаривать со Споковым ровно через час десять. Ушатову были даны все необходимые инструкции. Микро-жучок,  последняя научная разработка, полностью не засекаемый современной аппаратурой, неизвестно где купленный Полковником и установленный его человеком в личный телефон Папы, исправно работал уже два дня. Это было невероятной удачей для Организации – все разговоры Папы фиксировались на пленку.
Близилось время «Х». Гиви Повребидзе, ответственный за информацию, приготовился записывать. Пока он слышал только сопение Ушатова.
Ушатов был один в квартире. Напарников он не любил – они ему только мешали. Вдруг раздался щелчок – Папа взял трубку.
В аппарате Гиви вдруг послышалось шипение.
- Уши, что у тебя? - недовольно сказал он в параллельный микрофон, отвечающий за связь с Ушатовым и вдруг с ужасом осознал, что микрофон не работает.
Гиви покрылся холодным потом. Он посмотрел на приборы и понял, что они отказали. Все. У всех. Враз.
«Так не бывает» – лихорадочно подумал он. – «Это же смертный приговор... Мне, Ушам, и, возможно, Полковнику».
Он посмотрел на ребят страховавших его. Они все, не говоря не слова, смотрели на него с немым ужасом. Гиви вдруг понял, что это конец.
- Уходим – коротко приказал он.
Ушатов, улыбаясь, слушал разговор. Его приборы функционировали нормально.
Разговор закончился, и он с торжествующим видом нажал кнопку связи с Гиви. И вдруг... погас свет.
Самое странное было в том, что монитор компьютера (Ушатов не выключал его даже на ночь) по прежнему мерцал голубым сиянием. Но все электричество вырубилось. Во всем доме отключился свет. А монитор продолжал мерцать...
Вдруг, без Ушатовского участия, застучала клавиатура. Раздался характерный звук – с НЕРАБОТАЮЩЕГО компьютера Ушатова был отправлен e-mail.
Ушатов почувствовал, что сходит с ума. Он не вставал с места, и находил в себе силы лишь нервно хихикать.
Комната начала окутываться синеватой дымкой, исходящей из монитора. Вдруг раздалось мяуканье, хотя кошки Ушатов не держал. Ушатов повернулся, и увидел человека среднего роста и худощавого телосложения, в черном костюме и черных очках. В точно таком же костюме и очках, что были сейчас на Ушатове. Откуда-то раздалось карканье ворона и треск пламени. И вой... Ушатов понял, что это его собственный вой, хотя он не раскрывал рта.
Пришелец снял темные очки, и Ушатов увидел, что у незнакомца – его лицо.  Пришелец улыбнулся ему какой-то жуткой улыбкой и вдруг подмигнул. Ушатов завыл воем подстреленного волка...
Несколько минут спустя в доме Ушатова начался пожар. По свидетельствам очевидцев и пожарных, никогда ничего подобного не видевших, огонь был голубого цвета.
Жертв, кроме обугленного трупа из 41-й квартиры, зарегистрированной на имя  Ушатова Михаила Павловича, не было. Причину пожара выяснить не удалось...




Морозов

Димка был один в пустой квартире. Кэтрин и Белов решили пообедать в ресторане для «N-ских русских», а Костя пошел поправлять мужские силы пивом «Балтика N 9». По телевизору Борис Моисеев рассказывал про свое тяжелое детство, по радио очередной хор девочек-припевочек, которым, как считал Димка, место в стриптизе, а не на сцене с микрофоном, пел что-то про несчастную любовь. Отключив средства массовой информации, Димка решил позвонить своему Солнышку, Лучику и Зайке – иными словами, Машуне. Неожиданно он почувствовал вину перед ней – он не звонил ей с момента приезда Белова в N-ск, а не виделся с ней, как ему казалось, целую вечность. С замирающим сердцем он набрал давно выученный наизусть номер.
- Алло – послышался какой-то пустой и холодный голос Маши.
- Простите пожалуйста, это апартаменты Моники Левински? Это говорит госпожа Хиллари – начал упражняться в остроумии Димка
- А, это ты... программист – голос Маши был сух, как небритая щека. – Здравствуй, Дмитрий, здравствуй... Дима – вдруг прорезались  эмоции в ее голосе – Дима, я тебе изменила... Не звони мне больше и... будь счастлив, Дима!
Трубку бросили. Димка сидел с опустошенным лицом и держал трубку у уха, надеясь, что холодные гудки сейчас исчезнут, что Маша сейчас скажет, что она пошутила, и снова вернется все счастье, которое они дарили друг другу. Он найдет хорошую работу, они переедут в Москву, поженятся и у них будет ребенок. Мальчик, сын, настоящий мужчина...
Дима не знал, что Маша сейчас рыдала у телефона, пытаясь доказать себе самой, что Ваня значительно лучше – и выше, и красивее, и добрее, и любовник он более хороший, и встречаться они смогут каждый день, и девушек никаких у него нет... «Дима, милый, любимый, ты же хуже его!» – плача повторяла она...
«Жить со мною – не поле перейти, рядом со мной невозможен один мотив, но со мной никогда не бывает скучно... То тепло, то ужасно холодно, то богу молюсь, то беседую с Воландом» – вдруг запело радио голосом Розембаума, хотя на радиостанции транслировали последний хит Алсу. При слове «Воландом» радио захрипело и замолчало.
- Воландом... – послышалось в комнате эхо. Впрочем... эхо ли это было?
Внезапно стало в квартире стало темно, хотя на улице был светлый день. Грязные занавески с Димкиным творчеством неожиданно превратились в элегантные красные шторы. Квартира приобрела более благопристойный вид.
Неожиданно сам собой включился компьютер, послышался характерный треск загрузки. Димка опустил трубку и поднялся с табуретки. Он почему-то совсем не испугался, а только очень удивился. «Неужто, белая горячка» – подумал он. – «Значит, вот как она начинается...».
Квартира окуталась синеватой дымкой. Внезапно из дымки появилась мужская фигура. Человек был в смокинге и дорогом пальто. Вдруг Дима услышал визг тормозов и истошный женский крик...
Приглядевшись, Дима узнал в человеке себя. Человек улыбнулся ему.
- Здравствуй, Дима – раздалось в Димином мозгу. Дима номер два стоял и улыбался.
- Я понимаю, ты сейчас удивлен и испуган. Не нужно боятся, Дима. Я – это ты. Твое второе я, которое возникло лишь после твоей смерти.
- А я умер? - спросил вслух Дима.
- Еще нет. Извини, не могу рассказать тебе о твоей будущей смерти – не позволено.
- Кем?
- Ты задаешь много вопросов, Дима. Слушай меня внимательно. Ты хочешь Машиной любви? Денег? Причем огромных денег, Дима... Ты хочешь счастья? Славы?
- Я не понимаю... – прошептал Дима, зачарованно глядя на Второе я. В глазах Димы появилось бессмысленное выражение. Второе я улыбнулся снова.
- Все просто, родной. Ты знаешь, кто такой Белов? Это маньяк-убийца, сумасшедший... Злой и неискренний человек. Мерзавец.
- Сумасшедший... Маньяк... Мерзавец... - тупо повторил Димка, глядя в глаза Второму я.
- И ради Маши, ради себя, ради больших денег ты должен, должен Дима, ты должен убить его... Инструкции по получению денег, не каких-то, а пятидесяти миллионов долларов, Дима, долларов – ты найдешь в емэйле, который сейчас пришел на ваш компьютер.
- Я не смогу...
- Сможешь, сможешь... Дима, в каждом из нас сидит зло и холодность чувств. И миром, милый Дима, правит вовсе не добро, а зло... Ты понимаешь? Ты чувствуешь?
- Как я убью его? - тихо спросил Димка
- Вот пистолет, – пришелец протянул Диме оружие. Дима судорожно схватил его. - Через несколько минут Белов и Кэтрин войдут в квартиру. Стреляй, Дима. Сначала в Сергея, а потом в Кэтрин. Стреляй...
- Я выстрелю...
- Вот и славно, – сказал голос пришельца в Диминой голове. Губы пришельца не двигались. – Прощай, Дима... Мы никогда не встретимся, просто ты станешь Мной. Прощай...
Дымка рассеялась, и солнце вновь заглянуло сквозь закопченные занавески в комнату. Глаза Димы стали холодными. Он нацелил пистолет на входную дверь и стал ждать.
... И вдруг оказался на оранжевом песке в середине огромной жаркой пустыни.  Он был не один. На него, с совершенно одинаковым и безумно испуганным выражением лица уставилось множество Димок с пистолетами в руках. У Димы зарябило в глазах. Над пустыней не было неба – вместо него была еще одна пустыня. И еще...
У остальных Димок вдруг стало холодное выражение лица. Они отвернулись друг от друга и нацелили пистолет в какую-то невидимую точку. Прогремели множество выстрелов, у Димки заболели уши. Тут оранжевый песок взметнулся и больно стал бить Диму по лицу. Дима стал отбиваться от песка...
... И выяснил, что отбивается от рук Белова, отнимающих у него пистолет. Кэтрин, прижавшаяся двери, испуганно смотрела на них.
- Дима, что с тобой? Откуда у тебя пистолет? - орал Белов.
- Пустыня... Второе я... – прошептал Димка в полуобморочном состоянии.
- Второе я? - с ужасом посмотрел на Диму Белов. – Он выглядел, как ты, да?
Дима кивнул.
- Но в его глазу отражалось пламя? - допрашивал Диму Белов.
- Пламени не было... Дымка... – прошептал Дима и с облегчением потерял сознание.
- Сережа, что происходит? - истерически взвизгнула Кэтрин.
- Сам бы хотел знать, - раздраженно сказал Белов и пошел в комнату с компьютером. – Господи, нам емэйл! Но ведь я никому не давал адрес...


Человек в темной комнате.

«Люди не подозревают, насколько они могущественны. Они не знают, что их маленькая планетка – на самом деле бесконечная пустыня, простирающаяся в моем сознании, и что человеческий разум – единственный в выдуманном людьми термине «Вселенная». Люди, вы одни в этом мире... Но одновременно люди не подозревают насколько они ничтожны – они ничего не знают о бесконечности видимостей...
Белов сумел совершить невозможное – он нарушил одну из видимостей, своей силой почувствовав приближающуюся смерть. Изменил все Предначертания судеб людей... А я ведь видел его смерть в бесконечности видимостей, но к сожалению, раз она не свершилась в одной, пришлось поменять все видимости, и все предначертания. Это произошло впервые за всю историю человечества – даже мерзавцу Джугашвили не удавалось ничего подобного, хоть он и пытался. Не удастся и Магистру... А ведь Белов становится опасен даже для меня. Маленький монстрик из коробочки, собственная игрушка – она может сравниться со мной. А если этой игрушкой завладеет Магистр? Он тогда сможет и возразить мне...  Как же все это забавно – люди впервые по настоящему спорят со мной... Впрочем одному человеку я это позволяю...»
Человек со сверкающим глазом подошел к углу комнаты и осмотрел четыре неподвижные фигуры – Димку, Ильина, Полковника и Ушатова.
- Жалкие марионетки – произнес он вслух. – Ну где же ты, всевышний? Ты у меня на особом положении... А ну, покажись!
- Я здесь, Мессир – произнес красивый, но высоковатый голос и из тьмы выплыла фигура в белых одеждах. Молодой человек лет тридцати с длинными волосами, остроконечной черной бородкой и кротким лицом. – Вы сегодня не в настроении?
- Править миром не так уж легко – задумчиво сказал человек со сверкающим глазом. – Тебе ведь это известно, не так ли, сын несуществующего бога?
- Я ничего не знал о мире, Мессир – прошелестел кроткий голос – Я просто хотел сделать его чуточку добрее...
- И тебе это удалось – смягчился Мессир – Миф Добра возник благодаря тебе, тебе – человеку не обладающему никакой энергией, незаконнорожденному сыну плотника и падшей женщины... Сказка о твоем божественном происхождении – как ловко ты сумел ее использовать! А ваша Библия?  Большой обман, твой обман целого мира, зафиксированный твоими так называемыми учениками... Да, это было литературно красиво, но ведь она стала святыней, которой поклоняются до сих пор...
- У вас путаются мысли, Мессир – почтительно прошелестел кроткий голос. – Это Белов давит на вас. Если бы я был вами, я бы просто уничтожил его...
- Его уже не уничтожишь. Чудесное стечение обстоятельств и сумасшедший предатель Магистра сделали невозможное... Я даже не исключаю, что он сумеет сделать серию смен предначертаний и в конце концов займет мое место. Я могу признаться тебе, сын Божий – я чувствую, что становлюсь слабее... Но я доведу свой план до конца. Ведь Белов все равно станет моим... Даже, если он станет Мною.


Белов

Воющий Димка, рассыпающий вокруг себя горы оранжевого песка, который пропадал, прикасаясь к полу вывел Белова из равновесия.
- Сумасшедствие какое-то – шептал он, выводя текст емэйла. Кэтрин смотрела через его плечо. Текст гласил:
«Уважаемый Дмитрий! Вы совершили подвиг. Вы избавили мир от человека, который угрожал развалу всей Вселенной. Вам не нужно знать больше, но поверьте – за нами стоят силы, могущественнее которых не существует в природе. Свою награду – 50 000 000 $ вы сможете получить, проконтактировав с Франсуа Бутерелем, живущем в Париже... Адрес Бутереля, его телефон... Бутерель недавно получил дискету с программой, взламывающейся паролем Voland. На этой дискете вы найдете ответы на многие мучавшие вас вопросы и информацию о получении денег. Бутерелю вы должны представиться, как Посланец Бесконечности. Удачи!»
- Боже, какой бред! – Белов обхватил свою шевелюру обеими руками. Он вспомнил испуганное лицо Димы, держащего пистолет и смотревшего куда-то вдаль. Кэтрин тогда заорала, а он бросился на Димку, отнимая у него пистолет...
Тут Димка очнулся. Песок куда-то пропал, а Дима смотрел на Белова вполне осмысленным взглядом.
- Шеф, что это было? - тихо спросил он. – Я ведь чуть было вас не убил...
- С тобой-то что произошло? - нетерпеливо спросил Белов.
Димка рассказал. Белов внимал каждому его слову.
- Мальчики, куда вы вляпались? - пролепетала Кэтрин. – Сережа, я боюсь... Никогда бы в это не поверила, но ведь я видела этот песок... Что происходит?
- Шеф, ведь он просил убить именно вас – показал ясность мысли Димка – И емэйл про вас... Шеф, кто вы?
Белов понял, что пора все рассказать.
- Дима, я могу рассказать страшные вещи – хрипло сказал он. – По-моему мы все в этом теперь завязаны. Я могу рассчитывать, что все, что я расскажу, не станет достоянием ближайшего отделения милиции? Ведь Второе я  вторым я, а тут речь пойдет, - Белов прокашлялся. – О реальном убийстве...
Димка помертвел.
- Шеф, так Тот Человек говорил правду? Вы действительно маньяк-убийца?
Кэтрин оглянулась на дверь.
«Уже поздно бежать» - со страхом подумала она. – «Сейчас эти психи меня пришьют. Денег тебе захотелось, дуре... Расплачивайся теперь».
- Я не маньяк-убийца, Дима – мягко сказал Белов. – И, как я понимаю теперь, не сумасшедший. Массовых галлюцинаций, во время которых разные люди в разное время видят похожие вещи не бывает, а этот емэйл – вполне реальная вещь. Но я действительно убил человека, исключительно в порядке самозащиты, чем-то одурманенный, но убил. Кэтрин, Дима, мы сейчас столкнулись с чем-то действительно огромным...
- Не мы, а ты с Димкой! – заорала в истерике Кэтрин. – Я здесь ни причем! Оставьте вы меня в покое, парочка психов!
- Час назад ты клялась мне в любви – задумчиво сказал Белов.
- Клялась, но... – вдруг взгляд Кэтрин метнулся к компьютеру. «Пятьдесят лимонов» – вдруг подумала она. – Да, конечно – мягко сказала она. – Я люблю тебя, Сережа. Никому я тебя не сдам... А ты как, маломерок?
- Что я, чокнутый? - обиженно сказал Димка. – После того, что я видел... Рассказывайте, Шеф!
Белов глубоко вздохнул и начал свой рассказ.
- Я родился в достаточно богатой и обеспеченной семье, был единственным ребенком. Мой отец – властный, жестокий бизмесмен, а вот мать... Мать была нежной, кроткой и безумно любящей меня женщиной. Когда мне было тринадцать, она умерла от рака легких. Отец не занимался ни мной, ни матерью, очень часто был груб с нами, частенько поколачивал мать. Я ненавидел его, ненавижу и сейчас.
В девятнадцать лет я ясно понял, что в этой жизни могу рассчитывать только на себя самого. Я нашел приличную работу менеджера в рекламном агентстве. Вскоре я сумел купить однокомнатную квартиру, отказывая себе во всем... И я сбежал от отца. В двадцать два года я решил получить высшее образование, поступил в МГУ на филфак. И там я встретил ее... Принцессу.
- Кто она? - ревниво спросила Кэтрин.
- Ей было восемнадцать, она была умна, добра, красива и романтична. Несмотря на мой солидный возраст, она была моей первой девушкой... И я был у нее первым. Это была настоящая любовь. Я никогда такого не испытывал.  Мы учились в одной группе, часто встречались, но ко мне она не  переезжала. Но нам все равно было хорошо. Это продолжалось три года, и вот однажды, во время занятий, я вдруг провалился в полную темноту. Я обнаружил себя в оранжевой пустыне и увидел множество своих двойников... Да-да, Дима, все, как у тебя. Я вернулся в аудиторию, и вдруг услышал леденящий хохот... И дикий, безумный крик – «Уродец!». Это вскоре прошло. Я понял, что схожу с ума, но решил никому об этом не говорить. Ночью, в своей квартире, мне явилась галлюцинация (по крайней мере, я так думал). Высокий, худой брюнет средних лет с безумными глазами непонятного цвета. Он долго кричал что-то о властелине человечества, которым я никогда не стану, а станет он, и о каком-то Черном Портале, о том, что я у него что-то украл... Так продолжалось каждую ночь. Я стал очень нервным, дерганным... Принцесса недоумевала. Однажды мы сидели в ее квартире и я услышал его дикий крик – «Убей! Стань наконец Черным, уродец!» И я... – Белов замолчал.
- Вы убили ее, Шеф? - тихо спросил Димка.
- Конечно же, нет! Я ведь любил ее... Но во мне проснулось что-то действительно черное. Я ударил ее... Она упала. Я опомнился, стал извинятся, поднял ее... Она выгнала меня из квартиры. Прошло несколько дней, прежде чем я решил снова прийти к ней, в МГУ она не приходила... Меня встретила ее мать (отца я никогда не видел – он жил отдельно) и сухо сказала, что она переехала. Я, чуть ли не на коленях, умолял дать мне ее новый адрес, и она смягчилась. Я ведь ей всегда нравился... Адрес был дан. Я пошел по этому адресу, подъезд был без домофона, и позвонил в дверь. Дверь открыл рослый молодой  мужчина... Он холодно представился – «Кирилл. Между прочим, юноша, я офицер ФСБ, так что за себя постоять могу. Уйдите, юноша. В нашем с Принцессой доме не место сумасшедшим. Она моя, ясно тебе? - он вдруг перешел на «ты». – «А ну, вали отсюда, пока харю не начистили! «Кирилл, не надо» – в дверях появилась Принцесса. «Без тебя разберусь! – заорал он. - А ну, марш на кухню!» «Какое ты право имеешь на нее орать! – тоже закричал я. «Большее, чем у тебя, психушка – ответил он и захлопнул дверь. Я стоял, словно оплеванный. Я медленно повернулся и пошел...   И вдруг... меня ударили по голове. Очнулся я, лежащий на удобном диване, но связанный по рукам и ногам, в какой-то квартире. Неподалеку горячо спорили два человека. Одним из них был тот самый худой брюнет. По телевизору я узнал, что он психиатр и его фамилия Синицын... – Белов замолчал снова.
- Вы его убили? - спросил Димка. – И правильно... Я бы на вашем месте этого гада...
- Мой разум не был замутнен. Сначала я немного послушал их разговор, абсолютно непонятный для меня. Второй человек – Синицын общался с ним очень уважительно  и называл его Магистром – кричал на Синицына и обвинял его в предательстве. Он кричал, что если бы не Синицын, моя энергия стала бы Белой и я бы спас этот мир (бред какой). А теперь, чтобы открыть какой-то Белый Портал потребуются годы... Как я понял, для открытия этого Портала нужен я. Он медленно провел рукой надо мной (я предусмотрительно держал глаза закрытыми). «Какая сила... – сказал он. «Даже с Черной Энергией это сильнейшее оружие... Я использую его, слышишь, ты!» – закричал он, обращаясь к потолку. Я понял, что имею дело с двумя сумасшедшими экстрасенсами. Оставаться здесь дальше было опасно. Они ведь не знали, что я имею черный пояс по восточной борьбе и необычайно силен физически. Я разорвал веревки, отрубил обоих, выбил дверь и сбежал. Но я был не так глуп. Я притаился у дома... Через час из дома вышел Синицын. Я направился за ним. Я дошел за ним до его квартиры. Когда он открывал свою дверь, я встал за его спиной. Щелкнул замок и я толкнул Синицына. Он упал и потерял сознание. Я зашел в его квартиру и закрыл за собой дверь. И тут началась чертовщина. Комната окуталась темнотой. Синицын куда-то пропал... И я увидел ЕГО... Второе я. Он выглядел, как я, только был одет в эту самую куртку, в которой я сейчас (Я тогда был в другой одежде). Я услышал выстрел и женский крик... По-моему, это был твой крик, Кэтрин, хотя могу и ошибаться. В его правом глазу пылал огонь. «Не бойся, сынок» - сказал он – «Я – твое второе я. Самое могущественное из всех существующих в Пустыне Вторых я. Посмотри направо, сынок». Я послушно посмотрел. Из двери выкатилась на колесиках фигура, изображавшая Синицына. Я потрогал ее – она была из картона. И вдруг в своих руках я увидел кухонный нож. «Ты должен убить, сынок – услышал я свой собственный голос. – Убить, чтобы переродится, чтобы уйти от всего этого кошмара, в который превратилась твоя жизнь. Ты ведь ненавидишь его, да? Ударь его. Это ведь просто картон...
Меня захлестнула волна ненависти, и я ударами ножа стал разрывать картон. Бил я главным образом в его лицо, ненавистное лицо...
Вдруг комната стала светлой, и я ужасом обнаружил на себе РЕАЛЬНЫЙ изуродованный труп, с кровавым месивом вместо головы...
- Какой ужас... – простонала Кэтрин.
- Шеф, его убили не вы, – сказал Димка – Это какой-то массовый гипноз... Все это выше моего понимания...
 -  Я разделся (одежда была вся в крови). Слава богу, что у двери на вешалке был костюм и пальто, немного не мой размер, но сошло. Я вымылся и оделся. Нож я выбросил в Москву-реку. Пришел домой, оделся, снял с книжки все деньги. Выбрал один из самых захолустных городков и уехал... Ну все, ребята, - грустно сказал Белов – Теперь можете меня сдать. Я не хочу, чтобы вы стали соучастниками убийства. А сам я очень устал от всего этого...
- Я вас не сдам, Шеф – решительно сказал Димка – Шеф, вы – это что-то очень важное. По-моему, как в голливудских боевиках, от вас зависит судьба мира. Я ваш на все двести процентов.
Белов с немного смешной торжественностью пожал Диме руку.
«Может быть, тут что-то большее, чем огромные деньги» - подумала Кэтрин – «И нравится мне он начинает почти по-настоящему. Сильный мужчина. Его ждет что-то большое... А может быть и меня вместе с ним»
- Я всегда буду твоей, Сережа – просто сказала она. – Но что нам делать дальше?
- У нас есть единственная зацепка – этот Бутерель – деловито сказал Белов. – С него и начнем. Так что, дети мои – он приобнял Кэтрин и Диму. – Едем в Париж! Бабок в обрез, но хватит.
- А Костя? - спросил Димка.
- Возьмем и его! – сказал Белов. – Наплетешь ему что-нибудь... Ну что, оформляем загранпаспорта и визы?
- Это же сколько времени? - ошеломленно спросил Димка
- Загранпаспорт – полгода, виза во Францию – 45 дней – улыбнулся Белов.
- Столько ждать? - вскрикнула Кэтрин.
- Эх, дети, дети, если бы все решалось так просто, как это – улыбнулся Белов. – У моего отца есть знакомый, мой хороший друг. А знаменит он тем, что любой документ он может либо подделать либо даже достать настоящий дня за два... Богатейший человек. Когда мне было двадцать, я спас ему жизнь, так что он мне очень обязан. Вопросов он, я думаю, задавать не будет.
- Да! – обрадовался Димка.
- Так что, будем готовиться к посещению Лувра. Димка, купи ты себе приличный костюм, а то ведь черти в чем ходишь...

Ильин

Удобный диван казался Ильину «железной девой». Нестерпимо болели виски. Тошнило и кружилась голова. Такое состояние у него было каждый раз, когда Кириллу Ильину было по-настоящему страшно...
Ушатов сгорел. Или это был не Ушатов? Кто его убил, если убил? Куда делась команда, отвечающая за всю операцию? Где этот чертов Повребидзе? И главное – где запись разговора Папы? Где эти пятьдесят миллионов? Что случилось?
Полковник давно на него так не орал – ведь Ильин был ответственен за всю операцию. А он, осел, испугавшись сына Белова, вместо того, чтобы заниматься делом, стал нащупывать контакты для поиска этого сумасшедшего... Полковник дал Ильину неделю, чтобы реабилитировать себя. «А иначе, Кирюша – сказал он. – Не мне говорить, что с тобой, говнюком, будет. Сам ты ведь сколько раз отдавал приказы по устранению»...
Ильин не знал, с чего начать. Его люди прочесывали все вокзалы, аэропорты, злачные места – но следа Повребидзе и его людей они не обнаружили. Причину пожара в доме Ушатова не обнаружили, экспертиза полусгоревших вещей ничего не дала. Близких у Ушатова не было, так что допросить никого не удалось. Одно было хорошо – «жучок» в Папином телефоне функционировал, но его разговоры были на редкость неинформативны. Кирилл был в панике. Он стал всерьез подумывать о том, чтобы куда-нибудь скрыться, но он чувствовал – Полковник найдет его везде...
Кирилл абсолютно забыл, что в квартире находится Принцесса, весьма обиженная на него из-за того, что свою злобу и страх он срывал на ней. Но она покорно воспринимала все крики Ильина, никогда даже не возражая.
Вдруг раздался мелодичный звонок в дверь. Ильин затравленно вскочил.
- Кирилл, я открою – раздался голосок Принцессы
- Не сметь! – заорал он. – Я сам.
Кирилл достал табельное оружие и на цыпочках подошел к глазку. Около двери стоял красивый мужчина средних лет, интеллигентного вида, с пронзительным взглядом и благородной сединой на висках.
- Что надо? - грубо спросил Кирилл. «На киллера не похож» – мелькнула у него мысль.
- Господин Ильин, если не ошибаюсь? – раздался добродушный бас. – Будьте добры, откройте. Я отец Вики.
- Да-да, конечно – сказал Ильин.
- Вика! – крикнул он Принцессе. – Пришел твой отец! Ты его приглашала?
- Папа! – Принцесса выбежала с кухни.
- Посмотри, он? - тихо спросил Ильин.
- Конечно, он – сухо сказала Принцесса, посмотрев в глазок.
Ильин открыл. Принцесса бросилась к отцу в объятья.
- Доченька, милая – растроганно прошептал тот.
- Ну здравствуйте, господин Ильин – добродушно сказал отец Вики, вдоволь нацеловав ее. – Интересно познакомится с человеком, ради которого Вика сбежала из родного дома. Даже не предупредив... Да и вы, господин Ильин, как-то не представились нашей семье. Но тем не менее, мне приятно с вами познакомиться. Вика вам, наверное, говорила, что меня зовут Игорь Константинович.
Он протянул руку.
- Очень приятно, господин Костенко – сердечно сказал Ильин, пожимая руку. – Меня зовут Кирилл.
- Так что же вы за человек, господин Ильин? – вдруг спросил Костенко.
Ильин приготовился сказать какую-нибудь банальность, но Костенко вдруг посмотрел ему в глаза. Черные глаза Костенко ввели Ильина в какой-то ступор. Неожиданно Ильин начал вспоминать совершенно посторонние вещи, тупо смотря на Костенко. Принцесса удивленно смотрела на них.
- Мдаа... – вдруг протянул Костенко, брезгливо передернув плечами. – Такой грязи я еще... А ты, Кирюша, - он сделал ударение на имени -  своеобразный тип... Вика, девочка моя – обратился он к Принцессе. – Будь добра, оставь нас одних...
- Простите, мы уже на «ты»? - удивленно спросил Ильин.
- Я тебя буду называть на ты, а ты... Называй меня либо по имени-отчеству – либо, - Костенко задумался. – Да, так будет лучше... Называй меня, Кирюша, Магистром.
- Странное прозвище – сказал Ильин.
- Это не прозвище, Кирюша, это высочайший титул, определивший всю мою дальнейшую жизнь – сухо сказал Костенко. – Раскрою карты сразу, я не люблю, в отличие от тебя, играть в игры. Если честно, я сейчас перестраиваюсь – я ведь ошибочно думал, что моя дочь может любить только добрых, умных и сильных духом мужчин, а ты... Неужели я двадцать один год ошибался в своей дочери? Нет, это не может быть любовью – потряс он головой.
- Вы пришли оскорблять меня? - холодно спросил Ильин.
- Тебя оскорбил сам факт твоего рождения, Кирюша – сказал Костенко. – Но я действительно пришел сюда вовсе не выяснять отношения. Я пришел поговорить о Сергее Белове.
- Ну и что вы хотите о нем знать? - холодно спросил Кирилл. Ему вдруг стало страшно.
- Я знаю о нем больше, чем он сам – сказал Костенко. – Но, как это не парадоксально, в отношении его мне нужна твоя помощь, Кирюша. Да и у тебя к нему свой интерес...
- Я вас не понимаю – натянуто улыбнулся Кирилл.
- Да перестань ты свои детские игры! – повысил голос Костенко. – Ты подслушал телефонный разговор Петра Сергеевича Белова, более известного в преступном мире как Папа, где он говорил о том, что у него пропал сын, и что он за него волнуется. И ты просто испугался за свою поганую шкуру...
- Откуда вам это известно? - прошептал Кирилл. – Кто вы такой?
- На данный момент я считаю себя вторым по власти над этим миром человеком.
«Напал на сумасшедшего» – подумал Ильин. – «Интересно, у них это семейное?»
- А кто же первый? - улыбаясь, спросил он.
- А вот насчет сумасшедшего – это ты зря, Кирюша – грозно сказал Костенко. – Я ведь так и уничтожить тебя могу. А ну извиняйся, шмакодявка!
«Читает мысли – с ужасом подумал Ильин – Силен...»
- Извините – подобострастно сказал он.
- Так-то лучше – удовлетворенно сказал Костенко. – Испугал я тебя? Тут недавно перед одним ментом тоже пришлось изображать труса, в интересах дела, конечно... До чего же противно! А ведь сейчас, Кирюша, испугаю я тебя еще больше... На данный момент, первый по власти и могуществу над этим миром человек – это Сергей Белов. Только он этого еще не знает...
Ильин молчал.
- Дело в том, Кирюша, что скажу я тебе сейчас вещи, которые полностью перевернут твой маленький мозг. Не хочется, но надо! Слушай меня внимательно...
Костенко сделал мхатовскую паузу и заговорил.
- Ты ведь, Кирюша, в бога не веришь, и правильно. Бога нет и никогда не было – все это огромный обман. Но существует нечто еще более могущественное. Это та личность, которую мы называем сатаной. Именно он и сотворил этот безумный мир, Кирюша. И все мы, Кирюша, существуем лишь в его сознании – воспаленном сознании эгоиста и властолюбца. Именно он и сделал этот мир темным, полным горести, обид и несчастий, полным мелких и корыстолюбивых людишек, и ради разнообразия небольшого количества умных и сильных, но злых людей, которым он, в знак особой милости дал Душу. И мир бы существовал именно таким, если бы не родился человек, который совершил переворот в этих душах. С помощью красивых речей и обыкновенной ловкости рук он сумел совершить невозможное – он посеял семя Добра. Вера в доброго бога и его проповеди заставили людей с Душой почувствовать себя лучше, изменить свое отношение к другим людям... Сатана убил его с помощью грязного предателя – Иуды. Наверное, сейчас этот человек горит в Огне Вечности и проклинает создателя мира. Этим человеком был Иисус Христос.
Но чернота жила в людях. И вот, спустя века сатана решил создать себе на Земле наместника, дав ему необычайную энергию. Немного о сатане...Люди говорят с ним только после своей смерти, да и то, если он этого захочет... Ты хочешь знать, откуда мне известно все это? Иногда призраки умерших людей являются нам, по его приказу. И некоторые призраки давным-давно рассказывали людям историю сотворения мира. Зачем это было нужно Ему – никто не знает. Возможно, его уязвленное самолюбие, не принимающее то, что люди верят в бога... Итак, продолжаю. Людьми с Душой было создано Черное Сообщество.  Приказали им это сделать Вторые я – души умерших людей. Создано оно было в России. Почему она? У нас есть очень много версий, но одна из них находит документальное подтверждение. Сатана решил испытать физическую любовь – духовная ему недоступна. И он второй раз в своей жизни (первый раз он смотрел на казнь Иисуса) явился на Землю в образе татарина, изнасиловав русскую девушку. Достаточно бредовая версия, но лучших у нас нет. Черное Сообщество должно было открыть так называемый Черный Портал, чтобы бесконечно малая частичка сатанинской силы перешла к человеку. Для этого Душам людей дали Черную Энергию. Соединение этих Энергий должно было открыть портал. Руководил тогда Черным Сообществом сам Иван Грозный, да-да, Кирюша, сам царь всея Руси. Собственно говоря, себя он и прочил в преемники сатаны. Но у Князя Тьмы были другие планы. Его привлек старший сын Ивана, царевич Иван. Человек более умный и с более сильным характером, будущий царь... Портал был открыт. Но Иван полюбил. Не физическим желанием, свойственным всем людям того времени, а светлым, духовным чувством, недоступным царю. И в нем проснулось что-то доброе. Почувствовав себя сильным, он решил бросить вызов всему сотворению мира и заодно – своему отцу. У людей с энергией Портала есть свойство – их душа после смерти в любой момент может возвратится на землю в любое другое земное тело, не теряя энергии. Сатана решил лично переговорить с царевичем Иваном... Ивану Грозному явилось его Второе я и был дан приказ – убить собственного сына. Убийство было совершено с легкостью. О чем Иван после своей смерти говорил с Ним – осталось неизвестным. Но его душа, вероятно озлобленная разговором с Князем Тьмы, вернулась на землю с желанием подчинить этот мир себе и... отомстить отцу. Вселилась она в боярина Бориса Годунова... Иван в теле Годунова создал заговор с целью убийства собственного младшего брата – потенциального наследника престола и встал на российский трон. Но все было не так просто... Девушка, которую любил Иван, умерла. Это была даже не княжна, не его жена – весьма грубая бездушная, хотя и красивая женщина –  это была обычная девушка из обслуги по имени Ольга. Но у нее была Душа...  У нее осталась дочь – не от Ивана, естественно, но все же память о любимом человеке. Годунов случайно увидел ее трехлетнюю дочь. И добро, реальная сила, которую сатана считает мифом, победило в нем злое начало. Его правление отличалось редкой добротой, а свою сатанинскую энергию он потерял... Сатана отнял ее.  Началось Смутное время. Черное сообщество распалось – сатана потерял интерес к своей идее. Но спустя многие века Черное Сообщество возродилось – на этот раз не в высших кругах, а в никому не известной грузинской семинарии. Сатана решил, что его преемник должен сам пройти путь от никого не известного мальчишки – он решил выбрать именно юного представителя этой семинарии - до властелина мира. Им стал Сосо Джугашвили. Отпетый негодяй с черной Душой, идеальная кандидатура. Энергия, данная ему порталом была значительно сильнее, чем у Ивана. Как видишь, он подчинил себе целую страну. Ты не задумывался, почему основная масса людей – люди без души – так поклонялись ему, искренне считали его человечнее всех, несмотря на его деяния? Массовый контроль над целой страной... Маньяк Гитлер, между прочим не имеющий души, не стоил его мизинца. Кстати ты не задумывался о романе Булгакова, где он восхваляет сатану? Все просто... Заказав Булгакову пьесу «Батум» о себе самом и посмотрев ее, Сталин разгневался. Это действительно было слабое произведение... Булгакова прекратили печатать. Но Сталин видел, что Михаил талантлив. И он заказал так называемый «тайный» роман о сатане, в обмен на восстановление булгаковских прав. Михаил Юрьевич написал его, взяв Сталина, как прообраз Воланда. Роман удался на славу, я думаю, что сам Князь Тьмы одобрил его... Кстати, по свидетельству одного из Вторых я, он любит, когда его называют Воландом или Мессиром. Впрочем, я отвлекся. Итак, взяв Россию, Сталин решил идти дальше, но... Случилось непредвиденное. Энергия Сталина стала расти, а самого Сталина обуяла гордыня. Он стал полубезумцем, хотящим невозможного – сравниться с Ним... Сатана, пока все это не вышло из-под контроля, попросту ликвидировал всю его энергию. Сталин стал обычным помешанным, пусть даже с огромной властью...
Костенко замолчал и поглядел на звезды. «А ведь ты слушаешь меня» – подумалось ему.
- И вот появились Мы – тихо сказал он – Люди с огромными энергетическими способностями, решившие открыть свой Портал, который мы назвали Белым. Сотворить мессию, который спасет мир, нового Иисуса – вот наша задача. У нас есть своя Энергия. Белая энергия, энергия Добра. Мы уже были близки к своей цели, но тут... В нашем сообществе завелась паршивая овца – человек, вытащенный мною из сумасшедшего дома, полубезумец, но полубезумец с колоссальной энергией – Синицын Володя... Ему явилось его Второе я с приказом – сорвать обряд, сделать наш портал Черным, а наместником выбрать совершенно случайного, но сильного человека. Он сам не до конца понял приказ, но исполнил его, надеясь на то, что сам станет преемником. Но судьба распорядилась по-другому. Портал стал Черным, а его энергия – колоссальная энергия, во много раз большая чем у царевича Ивана и Сосо Джугашвили – была передана молодому человеку моей дочери – Сергею Белову. Сатана решил посмеяться надо мной... Но его шутка обернулась против него. Белов обладает необыкновенной силой, такой, что у него реальные шансы сравниться с Князем Тьмы. Я думаю, что даже всесильный сатана уже не в состоянии лишить его этой энергии. Мы выкрали Белова – выкрасть его была не моя идея, а Синицына, который окончательно повредился, и стал являться Белову, когда энергия Сергея была еще в зародыше. Белов сумел убежать (Костенко потрогал скулу и Ильин увидел едва заметный след сошедшего синяка) и... Его Черная энергия возросла во много крат – он совершил убийство, убийство Володи. Я не знаю обстоятельств этого убийства, я узнал о нем лишь когда меня вызвали к следователю... Вот собственно, и все. Но я нащупал след Белова, Кирюша – прошептал он – Он в одном провинциальном городке. Он будет там еще долго – мой человек, представившийся, как мафиози, дал ему работу... Вот тут-то Кирюша, на сцену и вступаешь  ты.
- А что от меня требуется? - ошеломленный всем услышанным спросил Ильин.
- Белова спасет только любовь. Только у любви есть шанс сделать Белой энергию Белова. Я очень люблю свою дочь, Кирилл. И сильный человек, будущий король мира – достойная ее партия. Я думаю, что она его еще не забыла, потому что, как   мне кажется, на его фоне ты выглядишь достаточно бледно. Они очень хорошая пара... От тебя требуется подход к Вике – ведь она думает, что любит тебя. Убеди ее поехать со мной к Белову. Дай ей понять, что Белов – замечательный человек, а ты... – Костенко махнул рукой. – Впрочем, ведь это правда... Я не смогу убедить ее – я, могущественный человек не в состоянии использовать экстрасенсорные способности на родственниках. Кроме того, Вика сама обладает определенной силой. А слова... Она ведь не слушала меня, когда сбегала к тебе.
- Но что получу с этого я? - вернулось нахальство к Ильину.
- У тебя мелкие цели, Кирюша – сказал Костенко – Возглавить свою мафиозную контору и уничтожить человека, которому ты не посмел сказать «нет» на его сексуальные притязания. Эти цели, при успешном достижении моих будут достигнуты. Обещаю.
- Мне нужно время... – протянул Ильин
- Два дня – отрубил Костенко. – Не больше.
- Хорошо – сказал Кирилл.
- Не нужно меня провожать, Кирюша – Костенко встал. – Дочура, милая, всего тебе хорошего! – сказал он у двери.
- До свиданья, папочка! – Принцесса обняла его.
- Интересный у тебя жених, дочка – весело сказал Костенко, с нежностью гладя Вику по русым волосам. – Но первый был гораздо лучше...
- Я знаю – неожиданно сказала Принцесса и посмотрела на отца грустными глазами.


Соколов

Полковник отключил запись.
- Ну и что ты об этом бреде думаешь? - спросил он у своего собеседника, Семена Ландыбина, третьего по значимости человека в Организации.
- Только такой идиот, как Ильин, мог во все это поверить – задумчиво сказал тот. – Сатана правит миром... Придумал бы что-нибудь пооригинальней, зачем эти библейские мотивы? Но информация о Папином сыночке любопытна. Вы не думаете, что этот милый мальчик мог стоять за похищением номера счета? И господин Костенко вместе с ним...
- Я не думаю, что они одна команда – не менее задумчиво сказал Полковник. – Скорее всего, господин Костенко с помощью своей дочери хочет договорится с сыном Белова с целью завладения деньгами. Я думаю, этот юноша стоит папочки...
- Но меня беспокоит вот что – сказал Ландыбин – Ведь Костенко неплохо подготовился к своему приходу. Он узнал о цели Ильина – возглавить Организацию, узнал и... - он замялся. – О других вещах.
- Ну, о, как ты сказал, другой вещи Кирюша мог и проговорится, а вот о его цели – Полковник задумался – Очевидно, у нас утечка информации... Кто вообще такой этот Костенко?
- Психиатр семидесятой городской больницы, - доложил Семен – Но живет явно не на зарплату – особняк за городом, роскошная квартира в центре, собственный «БМВ».
- Проверь его – кивнул Полковник – Собери о нем, все, что можно – контакты, любовницы...
- Будет сделано, Григорий Валентинович – сказал Семен. – И в связи с этим... Недавно я встретил своего школьного приятеля, которого не видел с выпускного вечера. По-моему он связан со всем этим делом.
- Вот как? - удивился Полковник. – Кто таков?
Семен рассказал, Полковник внимательно слушал.
- Потрясающе – прошептал Соколов – И ты, дубина, раньше молчал?
- Я не знал, пригодится ли это... – виновато сказал Семен.
- Еще как! – Полковник хлопнул себя по толстому колену. – Немедленно устрой мне встречу с ним!
- Как скажете, Григорий Валентинович – сказал Семен. – А что с Ильиным? Прикажете убрать?
- Ни в коем случае, – сказал Полковник. – Если его убить, Костенко и сын Белова что-нибудь, да заподозрят. Пылинки с этого козла сдувать! Пусть тешит себя иллюзиями, что он сумеет переиграть меня, чем бы дитя не тешилось. Но никакой информации ни  по одному нашему делу ему не передавать! Кто ведет дело Синицына? - неожиданно спросил он.
- Некий Синяков – доложил Семен. – Старый, усталый следователь...
- Поработай с ним – сказал Полковник. – Убийство Синицына не должно быть раскрыто. У меня все, Семен – кивнул он. – Можешь идти.
Семен вышел, а Полковник еще долго сидел за столом красного дерева и курил.
- Сукин ты сын, Кирюша – неожиданно протянул он.   

Человек в темной комнате

«Полковник прав, история, рассказанная Магистром больше, чем на бред сумасшедшего не тянет. Но ведь вся жизнь этого человечества – сплошной бред, тягостный бред, продолжающийся на протяжении многих веков. Жизнь – это сплошной абсурд, трагикомический фарс, придуманный мною... Да, с татарином, в которого я якобы перевоплотился, Магистр перегнул палку. Мой милый, гореть тебе в Огне Вечности еще веков двадцать, пока твоя жалкая душонка не сгорит окончательно. Почему я выбрал Россию? Ведь это идеальное царство Тьмы. Азиатская грубость и бескультурье, помноженные на европейский ум и образованность дают прекрасные плоды. Именно в России больше людей с Душой в сотни тысяч раз чем в каком-нибудь глупом США, по ошибке ставшей сверхдержавой – в этой стране людей-гамбургеров едва ли найдется несколько тысяч людей с Душой. Хотя в последнее время я разочаровываюсь и в России. Где такие люди, как Василий Шуйский, Екатерина, Анна, Петр? Где сильная державная власть? Начиная с идиотика Хрущева,  в этой стране не было правителей с Душой... Жалкие дурачки, над которыми смеются даже самые низшие представители...
- Вы меня звали, Мессир? - из тьмы выплыла фигура в белых одеждах.
- Ты делаешь успехи, Всевышний – одобрительно кивнул Князь Тьмы. – Я ведь только приготовился подумать о тебе. Каким бы сильным вождем этой страны ты бы стал, если бы родился на века позже... Я бы даже сделал бы тебя своим преемником. Ты знаешь – он усмехнулся – дурак Магистр ведь думает, что ты горишь в Огне Вечности. А ведь ты стал одним из самых могущественных Вторых я и – он криво улыбнулся – Наиболее приближенной ко мне особой.
- Я века задаю себе вопрос «Почему?» – прошелестел кроткий голос.
- Ты не получишь ответа – ведь у меня, как и у этих людишек есть гордость. По логике вещей, ты должен был разделить судьбу Магистра, но ты... – он снова улыбнулся – Ты мне интересен.
- Вы просто тешите свое тщеславие, Мессир – сказал Иисус – И вам доставляет удовольствие, что кто-то в этом мире может спорить с Вами... Всемогуший Господь стал игрушкой в ваших руках и он за много веков уже смирился с этим.
- Тонко, Всемогущий, тонко – но ведь сейчас ты думаешь не о своей роли. В течение многих веков ты хочешь задать мне вопрос, который тебя действительно мучит. И сегодня – Воланд выдержал паузу – Я отвечу на него. И ответ на этот вопрос докажет тебе, что Добра, как такового не существует... Задавай!
- Вы уже знаете мои мысли, Мессир – грустно улыбнулся Иисус. – Хорошо я задам вам этот вопрос, хотя я и боюсь ответа... Кто был моим настоящим отцом?
- Твоя мать была весьма легкомысленной женщиной, в отличие от того, какой ее рисует молва. У нее было много мужчин, но один из них был Бездушным пьяницей-пастухом Гороном. Она забеременела от него. Ее семья была в ужасе. Ее давно добивался старый некрасивый, но богатый плотник. И он, зная о ее беременности, взял ее в жены, но, чтобы избежать позора, придумал сказку о твоем божественном происхождении. Он нанял бродяг, которые возвестили о пришествии Сына Божьего, устроил маскарад с волхвами... Люди, бывшие тогда значительно глупее, чем сейчас, поверили. А ты... Ты оказался с Душой. С детства тебя преследовало желание – сделать мир добрее – ведь ты верил в этот миф. Но ты не знаешь о главном... Твой настоящий отец женился на простушке, торговавшей вином на площади. У них родился сын, ставший впоследствии весьма грязной, ни во что не верящей личностью. Сына назвали Иудой...
Иисус стоял не шелохнувшись. На его лице отражалась боль.
- Он знал все о тебе. И безумно тебе завидовал. Он втерся к тебе в доверие, стал твоим учеником... И однажды к нему явилось его Второе я, давшее ему этот План.
- Где он сейчас? - тихо проговорил Иисус.
- Он умер от поножовщины в пьяной драке. И вот уже века он в Огне Вечности... Я видел его, читал его мысли, но никогда с ним не говорил. Мне была противна эта марионетка...
- Можно мне поговорить с ним? - кротко спросил Иисус. В его взгляде читалась мольба.
- Я исполню твою просьбу – сказал Мессир и подошел к неожиданно возникшей темной фигуре. На ее лице появилось осмысленное выражение.
Иисус вдруг понял, как они похожи внешне. Только на лице Иуды лежала печать порока, а  лицо Иисуса было полно кроткой боли.
- Здравствуй, брат – сказал сын несуществующего Всевышнего.
Лицо Иуды исказилось, а с его языка посыпались грязные ругательства. Хриплые  крики били плетьми боли по душе Иисуса.
- Довольно... – прошептал Иисус, закрыв лицо руками.
Фигура исчезла. Раздался Иудов вопль – он снова погрузился в Огонь.
- Ты все еще веришь в Добро, всевышний? - ехидно спросил Воланд. – А ведь все людишки такие, как он...
- А, для примера, этот Димка? - прошептал Иисус – Хоть он и не слишком умен, но ведь доброта ему присуща...
- В любом человеке сидит злое начало. Вспомни, ведь Димка чуть было не убил человека, который стал ему дорог, чуть не убил ради денег... И все люди, в том числе и ты, таковы. Ты ведь и сам не такой смиренный агнец, каким тебя рисуют. Вспомни девушек, которых ты соблазнял, пользуясь своей сказкой о божественном происхождении. Вспомни, как ты чуть не убил Иуду, когда вскрылось его предательство. А какие ругательства ты кричал мне, когда стражники распинали тебя...
- И все-таки, Добро существует – упрямо сказал Иисус.
- Даже я тебя не убедил – развел руками Воланд – Ну ладно, мне надоело с тобой цацкаться. Вернемся к Белову...
- Вы не боитесь планов Магистра? - спросил Иисус – Они ведь могут сбыться...
- Я никогда ничего не боялся, Всевышний – сказал Воланд – А идиот Магистр... Сейчас он сам и эта Принцесса – часть моих планов относительно Белова. Ведь королю мира действительно нужна жена... Это его чувство к Принцессе достаточно лишь повернуть в нужное русло – и Белов станет моим. Но сначала Белов должен почувствовать боль предательства. И он его почувствует в полной мере.
- Вы знаете, Мессир, мне давно приходила в голову мысль – сказал Иисус. – Вы ее не читали – я тогда был в Пустыне. Я подумал, что вам невыгодно было создавать этот миф Добра, невыгодно создавать меня, невыгодно самому предначертывать эту борьбу... Да, вы знаете  предначертания. Вы правите миром, вы всесильны. Но ведь предначертания создали не вы! Да, не вы, Мессир! И вы знаете не все предначертания – вы не можете проследить судьбу Белова, я уже не говорю об Иване и Сосо. Мир и предначертания создали не вы...  Кто же это сделал? Кто более могущественен чем вы?
- Ты задаешь много вопросов, Божок, - прошипел Воланд. – Ты захотел в Огонь?
- Я пойду в Огонь, Мессир – сказал Иисус – Я готов быть в Огне вечно, но узнать ответ...
- Ты его узнаешь через пять столетий – грустно сказал Мессир. – И узнает все человечество... Но не сейчас. Не здесь. Вон отсюда!
Иисус исчез. Воланд поднял голову. Пламя костра в его глазу вдруг заколебалось. Языки пламени начали уменьшаться...

Принцесса

Принцесса сидела на очередной скучной лекции в аудитории главного здания МГУ. Она ничего не записывала – ей было не до этого. Она просто смотрела вдаль, не слыша голоса лектора и думала о Сереже...
- Вик, ты о чем думаешь? - шепотом спросил Ромка, который после Сережиного ухода из МГУ нахально садился рядом с ней.
- Ром, отстань, не до тебя сейчас – раздраженно ответила Принцесса.
К Ромке у нее было сложное отношение. Высокий и красивый, он еще на первом курсе признался ей в любви. После она узнала, что в любви он признавался еще одной однокурснице, хотя Ромка уверял ее, что для него она единственная и неповторимая. Иногда он мог быть очень веселым и интересным, и даже проявлял зачатки доброты, но в большинстве случаев он был холодным занудным эгоистом. Он выпытал ее номер телефона, и, уже тогда, когда она встречалась с Сережей, часто ей звонил, читая свои неталантливые вирши. Обычно в моменты его звонков у Принцессы подгорал пирог или оставалась недочитанной книга или отец приглашал ее на прогулку, так что она мягко его отфутболивала. Но все-таки... Было в нем что-то хорошее. Она точно знала, что он никому уже не признается в любви, девушки у него нет весьма солидное время. И иногда он был таким веселым и добрым, и даже дарил ей маленькие подарки... Впрочем она никогда всерьез его не воспринимала и мало о нем думала. Вот и сейчас она удивилась тому, что думает о нем, и перекинула свои мысли на вчерашний разговор с Кириллом, состоявшийся вскоре после ухода папы.
Кирилл присел рядом с ней на диван, и начал ей говорить о том, что видит, что ей с ним плохо, что у него плохой характер и что ради ее блага им лучше расстаться. Сказал, что видит, что она еще любит Сережу, не хочет мешать их счастью. Сказал что узнал, что у Сережи сейчас очень серьезные проблемы и она нужна ему. Ей лучше вместе со своим папой уехать к Сереже и жить с ним долго и счастливо...
Принцесса была шокирована. Да она любила Сережу и никогда не переставала его любить, но она была очень удивлена, что Ильин это заметил. Она вспомнила тот злополучный вечер... Сережа уже много дней был сам не свой. Куда делись его доброта, тепло, непередаваемое чувство юмора? Она спросила его, в чем дело. И вдруг... Сережины глаза сделались совершенно безумными и он ударил ее по лицу, грязно ругаясь. Вдруг он опомнился, начал ее поднимать... Принцесса заплакала и тихо попросила его уйти. Сережа послушно вышел. Принцесса поняла, что он сошел с ума, и прежнего Сережу больше не вернуть...
Кирилл Ильин ухаживал за ней уже месяц, зная, что у нее есть молодой человек, дарил розы охапками. Сразу после Сережиного ухода он позвонил. Она, рыдая, рассказала ему о Сережином безумии. Он предложил ей переехать к нему. Принцесса согласилась.
В первые дни все было чудесно. Ильин был прекрасным любовником, был заботлив, нежен, водил ее в дорогие рестораны. А потом... Он стал злым, раздражительным, стал кричать на нее. Мираж счастья рухнул.
Она знала что любит Сережу, прежнего Сережу. Доброго, нежного, умного, сильного. Который никогда не сказал ей плохого слова, который никогда не повышал на нее голос. Она для вида сказала Кириллу, что ей надо подумать, но знала одно – она согласна.
Лекция кончилась, Принцесса вышла из здания МГУ и стала ждать – Кирилл должен был приехать за ней. И вдруг... В обычной уличной толпе она увидела Сережу. Он смотрел на нее прежними глазами, с ясной и доброй улыбкой на красивом лице. Она сделала несколько шагов вперед, Сережа раскрыл свои объятия, но вдруг его лицо омрачилось. К зданию МГУ подъехал «БМВ» Ильина.
- Принцесса! – крикнул вышедший Ильин.
Сережа повернулся к ней спиной и быстро пошел вперед. Принцесса бросилась за ним, но наткнулась на Ильина.
- В чем дело? - нахмурился Кирилл и оглянулся. Но Белов уже куда-то пропал, смешавшись с толпой...
- Подонок! – закричала Принцесса непонятно кому и разрыдалась. Ее горькие слезы падали на мокрый асфальт, смешиваясь со следами утреннего дождя...   



Белов

Сергей Белов стоял в тамбуре поезда «Москва-N-ск» и любовался проплывающими за окном березками. «Ну где еще в мире можно найти такую милую природу, будто бы дышащую светом и добротой? Аляповатые  пальмы, яркое сине-лазурное небо – ведь это же дешевая красота раскрашенной открытки. Наша природа отличается от заграничной так же, как фильм «Москва слезам не верит» от голливудского боевика со Шварцнеггером. Доброта, смешанная с надеждой и светлой печалью против тупого нахрапа цивилизации... Да, Россия одна из самых несчастных стран мира, управляемая кучкой дурачков и эгоистов – кто-то не может прервать свой отпуск в Крыму ради команды российских ребят, кто-то ищет атомные ракеты в туалете Саддама Хусейна, кто-то целует статую Дзержинского в губы, но когда смотришь на российскую природу, на эти милые березки, забываешь о несчастье нашей страны, духовно облагораживаешься...»
Но духовно облагородится Белову не дала надпись на бетонной стене, неожиданно возникшей на фоне березок. Надпись гласила: «ЕльцЫн – сука». Приближалась Москва... Белов вздохнул и направился в свое купе. Его соседка, молодая, но достаточно некрасивая женщина в гестаповских очках попыталась, умильно глядя на него, завести беседу. Она начала монолог о своей тяжелой женской судьбе, а Белов, исключительно из вежливости, вяло поддакивал. Монолог продолжался вплоть до Курского вокзала... Белов вышел и подошел к таксистам. Выбрав одного, чем-то неуловимым напоминавшего Пашку, он назвал загородный адрес... Таксист оказался достаточно болтливым – всю дорогу он поливал чеченцев и азербайджанцев. Наконец они подъехали к роскошному загородному особняку. Белов расплатился, вышел и полной грудью вдохнул незагазованный воздух. У солидных ворот стоял охранник, лузгающий семечки.
- Тебе кого? - неприветливо спросил он   
- Ты новенький, что ли? - так же неприветливо сказал Белов. - Скажи Владимиру Павловичу, что это Сережа, он поймет.
Охранник кивнул и вошел в дом. Через несколько минут из дома чуть ли не выбежал спортивный молодящийся мужчина огромного роста с абсолютно седой головой.
- Господи, Сережа, радость-то какая – обрадовано сказал он подойдя к Сергею. Несмотря на значительный Беловский рост, Сергей был значительно ниже говорящего.
- Здравствуйте, дядя Володя – улыбнулся Сергей. Дядя Володя по-отцовски обнял его.
- Сережа, пообедаешь? - ласково спросил Владимир Павлович 
- Да я, вообще-то по делу... – вежливо сказал Сергей
- Ясно – выражение на лице Владимира Павловича стало деловым. – Ну ладно, тогда вместо столовой – в кабинет. А то смотри, грибков домашних поешь, сама жена делала...
- Спасибо за приглашение, дядя Володя , но после, - улыбнулся Сергей.
В кабинете выражение лица Владимира Павловича стало серьезным.
- Ты знаешь, Сережа, что ты мне фактически заменил погибшего сына – сказал он. – Я волнуюсь за тебя. Мне недавно звонил твой отец, он сказал что ты уже три дня не выходишь в МГУ, хотя скоро сессия, и тебя нет в квартире... Но это не главное, Сережа, - тихо сказал он. – Ты снял с книжки все деньги и... в твоей квартире обнаружена чужая одежда с микрочастицами крови. Мужская одежда.
- Так вы следите за мной – грустно усмехнулся Сергей – Но дядя Володя, что я? Вы-то с отцом чем занимаетесь?
- Да, наш бизнес криминален – тихо сказал Владимир Павлович – Но свои руки кровью лично я не обагрял...
- Вы мне очень обязаны, дядя Володя – тихо сказал Сергей – Верните мне этот долг. Помогите мне...
Сергей вспомнил тот вечер. Дядя Володя, его сын, с которым Сергей был очень дружен и сам Сергей возвращались из ресторана. По дороге домой они решили отпустить охрану и пройтись пешком. Это было непростительной ошибкой... У подъезда роскошного нового дома в одном из престижнейших районов Москвы они остановились – дядя Володя стал искать электронный ключ, открывающий дверь подъезда. Вдруг раздался негромкий хлопок. Сын дяди Володи, Миша, стал оседать на мостовую. Сергей, молниеносно оттолкнув Владимира Павловича, и, спася его тем от следующей пули, бросился на киллеров – двух здоровых бугаев в черных масках, вооруженных пистолетами с глушителями. Он ударил ногой в пах первого, ударом ладони выбив у него пистолет. Второй предпочел смыться. Его скоро нашли – он был нанят мелкой конкурирующей организацией, которая, после этого неудавшегося покушения как-то распалась.
Всю ночь дядя Володя и Сергей провели в больнице, где врачи пытались спасти Мишу. Спасти его не удалось...
А спустя месяцы выяснилось, почему охрана была отпущена так вовремя и почему первый выстрел пришелся именно в Михаила. Сыночек Мишенька, проигравший громадную сумму в одном московском казино, решил поправить свое финансовое положение, благо папочка перестал давать деньги, и попросту продал Владимира Павловича... Естественно, никаких денег глупый Мишенька не получил – глава конкурирующей организации предпочел послать ему пулю в спину. За короткий срок Владимир Павлович, которому было всего сорок восемь полностью поседел. Но Сергею он остался обязан на всю оставшуюся жизнь...
- Хорошо, Сережа – грустно сказал Владимир Павлович – Долг я тебе отдам. Ты ведь уже взрослый человек, настоящий мужчина, и самостоятельно ведешь жизнь. Я верю тебе. Если ты даже кого-то убил – я верю, что этот человек заслуживал смерти. И я стану соучастником убийства...
- Я ведь вам ничего не рассказывал – напомнил Сергей.
- И не надо, Сережа. Я не буду задавать тебе лишних вопросов, задам только один – что тебе нужно? Замести следы? Поработать со следователем?
- Все проще, дядя Володя – улыбнулся Сергей – Мне нужны четыре загранпаспорта и четыре визы во Францию.
Он достал фотографии Димки, Кости, Кэтрин и себя, родного, сделанные в N-ском «Фотоателье», представлявшего собой крохотную будку, в которой чудом умещался фотоаппарат и маленький юркий человечек,  помещающуюся рядом с прилавком рыбного магазина.
- Сроки? - прищурился Владимир Павлович
- Вчера – еще раз улыбнулся Сергей
- Я нажму на все рычаги, Сережа, но два дня – максимум. Это будет стоить огромных денег, но я... сделаю.
- Через два дня я буду у вас – сказал Сергей и встал.
- Тебе машину дать, Сережа? - вежливо спросил Владимир Павлович.
- Нет, спасибо – сказал Сергей – Я сам поймаю, у вас ведь шоссе неподалеку.
Они обнялись и Белов вышел из особняка.
- Всего хорошего, дядя Володя – сердечно сказал Сергей
- Удачи, Сережа – проговорил Владимир Павлович.
Как только Сергей отошел на безопасное расстояние, дядя Володя кивнул двум гориллам, дежурившим у входа.
- Проследите – коротко отрубил он
Машину Сергей поймал быстро. Низенький старичок с живыми глазками спросил адрес.
- МГУ, главное здание – неожиданно для самого себя сказал Сергей. Он вспомнил о Принцессе... Он ведь не видел ее целую вечность. Быть может, он сможет нормально поговорить с ней, объяснить свое безумное поведение?
- Далековато, касатик – пропел старичок.
- Любые деньги – быстро сказал Сергей
- Шестьсот – прищурился старичок.
Сергей согласился и влез в задрипаный  «Запорожец».
- Сыночек, «хвост» за нами – через некоторое время вдруг сказал старичок.
Сергей оглянулся, но ничего подозрительного не увидел.
- Нюх у меня, сынок на эти вещи – задумчиво сказал старичок – Я ведь когда-то в КГБ работал... Да, сынок. А теперь вот остался с пенсией, этим драндулетом и огромной благодарностью к нашей дорогой советской власти... Они ведь, сволочи, жену мою, Елизавету Сергеевну угробили.
- Оторваться сможешь? - быстро спросил Сергей
- За отдельную плату почему бы не оторваться – улыбнулся старичок – Ты на отделку-то не смотри, двигатель-то заграничный...
Машину старичок вел лихо.
- Оторвались, сынок! – радостно сказал он через некоторое время. – Что их джипы поганые супротив нашей синей птицы...
Они подъехали к МГУ. Сергей подумал и дал старичку стодолларовую купюру – ту самую, которую он неудачно пытался сплавить Семенычу.
- Дай тебе бог здоровьичка – расчувствовался старичок.
Сергей стоял в толпе и ждал. Каким-то шестым чувством он чувствовал, что Принцесса в МГУ и сейчас она выйдет... Вдруг из вращающейся двери вышла Она. Сергей с бьющимся сердцем улыбнулся. Он знал, что Принцесса увидит его даже среди тысячи человек...
Глаза Принцессы засверкали – она узнала его. Сергей раскрыл объятия и сделал несколько шагов вперед. Но тут прямо к лестнице подъехал черный «БМВ». Из него вышел Фээсбэшник.
- Принцесса! – ласково крикнул он.
Черная пучина разочарования затопила сердце Белова. Он вдруг понял, что его вояж к МГУ был необычайно глупым – Принцесса любила не его. Он повернулся и быстро пошел.
- Подонок! – раздался сзади вопль Принцессы. Белов понял, что эти слова обращены к нему...
Четыре часа, проведенные в поезде «Москва-N-ск» показались Белову целой вечностью – огонь боли в его душе упорно не затухал. И даже милые российские березки не казались ему красивыми и добрыми...
Его печаль об утерянной любви была не светлой а темной. Он ненавидел Фээсбэшника, Принцессу, Синицына... Но главным образом он ненавидел себя. О Кэтрин он за весь день даже не вспомнил.
Дома его ждал сюрприз. Дверь ему открыла грустная Кэтрин.
- Маломерок-то – прошептала она – Совсем поехал... Импотент аж из квартиры ушел, лишь бы этого не видеть...
Сергей вошел в Димкину комнату. «Небо стало серым, все смешалось – дни и ночи, а твою измену сердце забыть никак не хочет» – выл Салтыков из старенького однокассетника. Димка, как ни странно, совершенно трезвый, лежал на диване и курил. В глазах Димки были слезы – то ли от невыносимого страдания, то ли от сигаретного дыма, окутавшего всю комнату. 
- Дим, ты чего? – заботливо спросил Сергей, присев на краешек дивана.
- Шеф, меня ведь Маша бросила – горько прошептал Дима.
- И тебя бросили – грустно сказал Сергей – Рассказывай, Дима, облегчи душу. Может быть, лучше будет...
Димка начал рассказывать – про встречи, о своей несуществующей работе, про их неземную любовь, про телефонные звонки. Белов перебивал его, казалось, в самых незначительных местах: «Фотомодель, говоришь? А что делал в Городе арабский шейх? А в квартиру, говоришь, так никогда и не впускала? А ты это бриллиантовое колье когда-нибудь видел? А давно вы не виделись? Как, говоришь, она тебя называла? Любимый Лучик? И часто говорила, что любит детей?
- Глупые вы с ней – вдруг мягко сказал Белов – Выбрось все это из головы, Дима. Я думаю, что вы с ней скоро опять будете вместе...
- Мальчики, ужин готов – в комнате появилась улыбающаяся Кэтрин – Я приготовила пирог с яблоками, медом и брусникой...
- Звучит заманчиво – улыбнулся Белов – Чудо ты мое...
Кэтрин придвинулась к нему и поцеловала в уголок губы.
- Успокойся, маломерок – ласково сказала она Димке и по-матерински взъерошила его шевелюру – Все будет хорошо!
- Надеюсь – грустно сказал Димка

Морозов

Оправившись после невыносимых страданий и бессонной ночи Димка неожиданно вспомнил вполне земную вещь – с утра была его смена. Он конечно понимал, что не «заменит Зосю пилкой дров», как говаривал Остап Бендер – его любимый литературный герой, но подумал, что подметание улицы Кисловаренной (так называлась улица, на которой располагался их дом. Названа она была в честь одного из бывших мэров  N-ска – Гиви Лейбовича Кисловаренного. История умалчивает о его национальности. Именно возле его трехэтажного особняка, построенного исключительно на нынешнюю пенсию многоуважаемого экс-мэра , Димка, утопивший в «Красном Багрянце» свою обиду на Белова, устроил демонстрацию в составе одного человека с многообещающим лозунгом «Бабы, бабы, не рожайте, пока цены не понизят». Демонстрация окончилась конфликтом с вооруженными силами в составе постового Петровича и окончилась позорным бегством демонстрантов. Петрович, занятый распитием водки «Привет» в компании Катьки Дохлоухой, яркой представительницей учениц старших классов N-ска, не бросился в погоню. Ну и правильно) поможет ему отвлечься от грустных мыслей. Да и с работы уволить могут... Облачившись в рабочую одежду  и взяв наперевес метлу почетный N-ский дворник приступил к своим обязанностям. Мостовую Димка драил нещадно, низко опустив голову и вымещая на невиновном асфальте свое плохое настроение.
- Хорошо работаете, Дмитрий Павлович – пропел над его ухом хриплый женский голос.
Димка насторожился – единственным человеком в N-ске, называвшим его на вы и по имени-отчеству была директриса ДЭЗа, Мария Семеновна Чернорукова. Несмотря на преступную связь, случившуюся между ними, когда Димка был в абсолютно нерентабельном состоянии, она его очень боялась и уважала, как впрочем и многих других мужчин.
- Стараюсь, Марья Семеновна – дипломатично сказал он.
- Что-то вы плохо выглядите, Дмитрий Павлович – пропела старая дева. – От этого у моей мамы покойной хороший рецептик был. Хотите, дам? Заодно и чайком угощу... Тут, в моей квартире, неподалеку...
Димка оценивающе посмотрел на, несмотря на солидные годы, никогда не бывшую замужем женщину. Черно-желтые зубы улыбались призывной улыбкой. Глазки из-под бабушкиных очков блестели. В нос Диме бил аромат заграничных духов, который не мог заглушить природный запах немытой кожи. Диме стало противно.
- Да пошла ты! – заорал он. Вся боль и обида на Машу выплеснулась в этом крике.
- Начальство оскорбляете, Дмитрий Павлович – прищурилась Чернорукова. – А ведь за это можно и... по собственному желанию...
- Да хоть сейчас! – решительно сказал Димка.
- Да тебя после этого никто в N-ске на работу не возьмет! – заорала Чернорукова, от обиды впервые перейдя на «ты».
- Да чем у тебя работать... – начал Димка, но Чернорукова перебила его.
- Подпишите заявленьице, Дмитрий Павлович – противным голосом сказала она...
Уволившись во второй раз и пройдя все круги ада по канцеляриям ДЭЗа Димка грустно побрел домой. Неожиданно он понял, что уже середина дня. Черная наглая ворона, сидевшая на грязном карнизе, злобно каркнула ему вслед. Димка поднялся по заплеванной лестнице и открыл плохо побеленную дверь. И вдруг его сердце замерло. Он услышал этот милый, так хорошо знакомый девичий голосок...
- Вы снова дурак, Сережа – весело проговорил голос Маши.
- Кому не везет в картах – везет в любви – раздался нежный голос Кэтрин.
- И не везет в жизни – весело проговорил Сергей. – Что-то наш Ромео запаздывает...
Димка ворвался в комнату.
- Маша, солнышко, зайка... – задыхаясь, проговорил он. – Шеф, как вы?...
- Ты свою записную книжку вечно на виду оставляешь – махнул рукой Сергей и улыбнулся Маше
- Лучик ты мой – улыбнулась Маша, скрестившая ноги на диване. Она встала и подошла к Диме. Ее глаза были красноречивее всяких слов.
- Глупый ты мой программист – нежно прошептала она – Ты что думал, я тебя за профессию люблю? Да для меня ты даже нищий будешь дороже любого миллионера...
- А сама? - ехидно проговорила Кэтрин. – Тоже мне, фотомодель с шейхом...
- На самом деле, Дима, я нянечка в детском садике – улыбнулась Маша. – А в квартиру я тебя не пускала, потому что там больная мама, да и нищета кругом... А у тебя правда никого нет?
- Никого, кроме тебя – уверил ее Димка. – А у тебя?
- Я перед тобой виновата, Дима – на глазах Маши появились слезы. – Я тебе изменила с грубым имбециалом...
- Ты его любишь? - убито спросил Дима.
- Милый, да он ничего для меня не значил и не значит... Я просто была так зла на тебя, что... Дима, прости меня – жалобно попросила она – Димочка, давай поженимся... – вдруг тихо проговорила Машуня и зарылась носиком в Димино плечо.
Димка стоял и не знал – кричать от счастья или плакать от бессилия.
- К черту твоего имбециала – решительно сказал он – Но, Маша... Меня с работы уволили да и жить тут впятером мы не сможем...
- У меня квартира есть – улыбнулась Кэтрин.
- А жить на что? - крикнул Дима. В его взгляде читалась тоска. Мечта сбылась, но сбылась слишком неожиданно...
- Псисимистично рассуждаете, товарищи – вдруг подал голос Белов. – Дима, тебе же награду дали за мое убийство...
- Какое убийство? - испугалась Маша.
- В общем так, детки – серьезно сказал Белов. – Маша, послезавтра Дима уезжает. Но он вернется к тебе, вернется другим – богатым и независимым. Вернется дорого одетый, на красном «феррари» и вы будете жить в собственном особняке, долго и счастливо. И умрете в один день...
- Дима, что он говорит? - пролепетала Маша.
- Маша, я получил огромное наследство – сориентировался Дима. – И я должен уехать в Париж, чтобы получить его. Это дело нескольких недель. Ты будешь ждать? Ты ведь ждала все эти месяцы...
- Я буду ждать – прошептала Маша и стала исступленно целовать Диму.
- Кэтрин, давай пройдемся, погода-то какая хорошая – проговорил Белов и вывел Кэтрин из комнаты. Вскоре хлопнула дверь...   
Эту день Дима после всего случившегося вспоминал, как самый счастливый день своей жизни. Потому что с Машей он познакомился вечером...

Человек в темной комнате

- Когда меня распяли, Мессир, вы спросили меня – ради кого я старался? Ради кого я пробуждал в людях Добро, которое вы считаете мифом? Вы тогда сказали мне, что люди, ради которых я положил всю жизнь грязно предали меня, все, поголовно. Были забыты все проповеди, все добрые дела... Даже мои ученики, которые достаточно сильно идеализировали себя в Библии, придумав несуществующее Воскрешение, все отвернулись от меня – Петр заслонял свою голову от стражников, что-то лепеча, Андрей кричал, что попал сюда совершенно случайно... Их, поголовно давших показания против меня, не арестовали. Это потом они написали конец Библии, выставив себя великомучениками... Вы спросили меня, Мессир, стоило ли? Тогда я не нашелся, что вам ответить... Из века в век вы показывали мне картины человеческой подлости, и я уже готов был согласиться с вами в том, что Добро – это миф. Но сегодня, Мессир...  Вы напрасно показали мне эту сцену воссоединения Димы и Маши. Вера в Добро снова заиграла в моем уже давно переставшем стучать сердце... Мессир, я старался ради них! Ради единственного мужчины с Душой в N-ске и ради единственной девушки с Душой в Городе и тысячам им подобным....
- Ты кончил? - ехидно спросил Воланд. – А теперь смотри, чем все это кончится...
В глазах Иисуса начали мелькать картины. Через некоторое время они закончились... Иисус молча стоял с невыносимой болью на лице.
- А если Белов опять сменит предначертания? - робко спросил он.
- Ничего он не сделает, ты только посмотри на этого глупца – отмахнулся Воланд – Он сам не знает, кого он любит, ввел миф Добра в абсолютное... А его энергия слабеет день за днем, и скоро я, если конечно захочу, смогу лишить его ее. Но это временное явление, скоро его Черная энергия возрастет во много раз и он станет моим...
- А что вы сделаете с человеком, с которым сегодня встречается Полковник? 
- Ты хочешь знать будущее, Всевышний? Конец любви Димки и Маши – это был первый и последний раз, когда ты увидел будущее этого мира, не обольщайся... Но все же, я вижу я тебя еще не убедил? Знаю, не убедил, еще не пришел этот срок. Посмотри на мир, во имя которого ты отдал жизнь, Божок, посмотри... Алкоголики, воры, дураки и тунеядцы и злодеи – вот все пять категорий, к которым относится каждый человек.
- А Магистр?
- Дурак – убежденно сказал Воланд – Наглый дурак, ошибкой природы наделенный способностями...
- Но ведь не вы его наделили ими, Мессир – зашептал Иисус – Кто же?
- Ты не понимаешь предупреждений? - грозно спросил Воланд.
- Извините, Мессир – покаянно сказал Иисус – Подожду пять столетий... Лучше скажите мне, а Маша и Дима – дураки?
- Маша – да, а вот Дима – своеобразная помесь всех этих пяти категорий. Ты подумал о Чертенке?
- Я помню эту историю – улыбнулся Иисус – Когда чертята, возглавляемые старым Чертом, стражники Огня Вечности... Мессир, зачем вы вообще создали эту расу?
- Кто-то же должен следить за Огнем Вечности – пожал плечами Мессир – Души, опять таки, покупать... Вторые я – плохая рабочая сила, вечно в каких-то метаньях. Пусть сидят в загробной видимости Пустыни. Не заниматься же самому такой мелочью... Лучше напомни мне эту историю – мне нравится, как ты ее рассказываешь.
- Однажды одному совсем молодому Чертенку Старый Черт дал первое задание – соблазнить в женском облике молодого человека, и украсть его Душу – певуче начал Иисус – А Чертенок оказался первым и единственным Чертенком с Душой. И вот он вдруг спросил у старого Черта – что же такое любовь. Старый Черт начал говорить о физическом влечении, а в Чертенке вдруг проснулся миф Добра, как вы его называете, и родилась Душа. Но черти и Душа – вещь несовместимая. Душа вылетела, обломав рог Старому Черту и устремилась в Пустыню Живых, лихорадочно ища тело. И вселилась в тело обычного российского младенца, который, по своей малости позабыл все Чертячье прошлое. И на Земле сейчас живет двадцатилетняя девушка по имени Инна с Душой Чертенка...
Хохот душил Воланда – он обладал непонятным смертным чувством юмора.
- Я хотел спросить, Мессир – она ведь не человек в полном смысле этого слова. В какую же категорию она входит? И вообще, где она сейчас? И что с ней будет?
- Ладно, я уступлю тебе – сдержал смех Воланд – Узнаешь ты будущее... Она никогда не узнает, что она Чертенок, и проживет очень яркую и красивую жизнь. Удачно выйдет замуж за красавца-бизнесмена – между прочим, с Душой, и он вполне будет ее устраивать. А по карьерной лестнице она достигнет огромных высот... Сейчас она студентка. Группа у них невероятная – ни в одном месте никогда не собиралось такое количество людей с Душой. Они все с душой, кроме одного...
- Кто он? - живо перебил его Иисус.
- Типичный дурак-злодей, считающий себя гениальным литератором – угрюмо сказал Воланд – Кстати, он сейчас пишет роман обо мне...
- А что за идея у романа?
- Не знаю – вдруг озадаченно сказал Воланд и замолчал. Языки пламени в его глазу вдруг задрожали и уменьшились.
- Я не ослышался, Мессир? - с ужасом сказал Иисус – ВЫ не знаете?
- Он бездушен!!! – вдруг закричал Мессир – Так написано в предначертании! Он никто, жалкий стихоплет, черти кем себя возомнивший!
Иисус с ужасом следил за Воландом. Он никогда не видел Князя Тьмы в таком состоянии. Но Воланд внезапно успокоился. Языки пламени в его глазу взметнулись высоко вверх.
- Все люди – это жалкая ботва, по выражению одного из их писателешек – с неожиданным спокойствием сказал он. - В бога они верят... Протрите глаза, ведь если бы существовал Добрый Высший Разум, неужели вы бы так жили – в подлости, несчастье, обмане, изредка прерываемом миражом ускользающего счастья? Разве вас бы грабили, убивали, унижали? Да вы бы купались в океане счастья! Не было бы ни смерти, ни взаимных обид, ни ссор, ни расставаний... Кому вы молитесь? Зачем венчания в православной церкви превращаете в молитву Ему? Ведь он, по выдумке своего несуществующего сына, изгнал вас из рая, устроил потоп, не щадя ни стариков, ни младенцев! Светлого Боженьки не существует! Существует реальная сила, которая вам, олухам и бездарям, никогда не даст счастья – вы сего недостойны... Я смеюсь над вами, фарсовые картонные карикатуры, погрязшие в обмане и злобе! Не я создал вас такими, не я! Да-да, сын Божий... Да, Добро – миф в вашем убогом мирке, а другого мира просто не существует... А сила Добра, реальная сила вне Пустынь – миф ли это? Люди... Если бы вас создал я, я создал бы вас иными. Вы бы поголовно были умны, сильны, имели бы Душу и не изничтожали бы себе подобных... Впрочем, что это я?  Вернемся к нашим баранам, а точнее – к Белову.
В углу появилась темная фигура.
- Посмотри – одно из самых ничтожных Вторых я – кивнул Воланд Иисусу – Слушай мой приказ, Бездушный...

Следователь Синяков


Характеристика Синякова, выданная Полковнику Ландыбиным, была неверна. Да, Синякову было уже пятьдесят восемь, но старым он себя не считал. Не считал он себя и усталым от этой работы – каждое дело он вел строго, дотошно и въедливо. Конечно, был не  грешка, как и большинство милиционеров (меньшинство в милиции просто не выживало) но убийства, в основном, раскрывал. Правда, дела попадались мелкие – то восьмиклассник изнасиловал и убил одноклассницу, а на следующий день, плача, бежал в отделение, чтобы признаться, то пьяный муж ударил жену бутылкой по голове, убил и спокойно заснул рядом с телом. Не этого хотелось следователю – он мечтал о крупном деле, естественно без захода в высшие эшелоны власти и высшие круги криминальных структур (семья, все-таки, зарежут еще), но хотелось честолюбивому Синякову поимки серийного маньяка-убийцы... А дело об убийстве Синицына обещало быть таким. Лицо изуродовано, нанесена масса ножевых ранений, кое-где пробивших кость. Одежда покойного украдена, в квартире найдена чужая окровавленная одежда, очевидно, рослого человека. Одежда дорогая, заметная, ярлычков нет. Подобную одежду продают во многих магазинах, а все лица людей, купивших ее, продавщицами не запоминаются. Было обойдено множество магазинов, но... тупик. Орудие убийства не найдено, отпечатки пальцев, найденные в квартире, в картотеке не значатся. Знакомых у Синицына, кроме коллег-психиатров, не было, собственно говоря, его труп был опознан лишь Костенко – всех остальных одолевала тошнота при взгляде на лицо покойного. Короче говоря, очередной «висяк», но... Разговор с Анной Терентьевной дал много нового.   
- Типы к нему ходили жуткие. Группами, в балахонах каких-то, прости Господи... Я Мариванне, когда за маслом ходила, говорю – сосед-то мой чокнутый. Вопил чего-то по ночам, спать не давал. А типы эти как соберутся – так во всем доме то ликтричество отключается, то вода горячая. И пение какое-то... И че странно-то – вот они соберутся, попоют, а потом весь день настроение хорошее... А вот в день когда его убили-то я телевизор смотрела, «Поле Чудес». Якубович только деньги вместо приза вздумал предлагать, приз мужчина взял, а охальница в перьях вокруг него грудями так и крутит... И вдруг погас телевизор – я так поняла, что сосед мой приперся. Гляжу в глазок – а там другой совсем мужчина своими ключами его дверь открывает...
- Как выглядел? - отрывисто спросил Синяков.
- Да ростом с покойника, тоже хлипкий, но лицо другое – глаза черные, а у покойника голубые, нос горбатый, рот узкий. Вошел он. И вдруг покойник идет, а за ним, на цыпочках – красавец мужчина! Высокий, чернобровый, атлет... Но его я сильно не запомнила – тут лампочка погасла.
- Значит, телевизор погас первый, а лампочка после? - иронически спросил Синяков.
- А так всегда – пожала плечами старушка – Когда этих несколько, сначала телевизор гаснет, потом лампочки, а потом радио. Но только если по радио Розембаум поет, Окуджава там, Визбор или классику передают – не отключается. А если Салтыкову какую, прости Господи – отключается. А уходят – снова включаются...
- Простите, Анна Терентьевна – улыбнулся Синяков – Какой сейчас день?
- Ты из меня психическую-то не делай – обиделась старушка – Ты лучше жильцов спроси – они подтвердят.
- Что произошло после? - резко спросил Синяков, решив, что с сумасшедшими лучше не спорить.
- Стук какой-то, удар – охотно поведала старушка – И вопль жуткий, покойника. Кричал, как по ночам... А потом дверь хлопнула – сначала один раз, а потом, примерно минут через двадцать – еще раз.
- Почему вы не позвонили в милицию? - устало проговорил Синяков.
- А чего вам звонить-то? - прищурилась старушка – Вот я шла с деньгами с книжки, а на меня хулиганы напали, не постеснялись старуху ограбить – где вы были? А когда я вам на соседа заявляла – где была бдительность ваша хваленая? Это только в сериалах детективных, да в книжках вы хорошие-добрые, правда хоть «Менты» от правды недалеко – жлобы жлобами...
- Вы поаккуратнее – зло прищурился Синяков.
- Старуху арестуешь – констатировала Анна Терентьевна – Ладно, не буду, у тебя ведь совести хватит... Лучше скажи, как там с пенсиями нашими?
- Это не по нашей части – быстро отреагировал Синяков – Это вы к правительству...
Потом Анна Терентьевна помогла составить фоторобот человека, вошедшего в квартиру до Синицына. Внешность красавца она не помнила...
Синяков сидел в своей квартире и тупо смотрел на фоторобот, пытаясь вспомнить, где он видел человека, изображенного на нем. На кухне жена стирала белье. Скоро у них должны были быть дети -  Синяков завтра получал солидную следовательскую зарплату.
- Батюшки-светы! – вдруг вскрикнул Синяков. Он вдруг вспомнил, где он видел это лицо... Вдруг зазвонил телефон.
- Здравствуйте, господин Синяков – вдруг раздался вкрадчивый голос с кавказским акцентом – Я говорю по поручению господина Ландыбина. Вам ведь знакомо это имя?
На следователь Синяков отчитывался перед своим начальником, майором Местечковым.
- Явный висяк, товарищ майор – грустно говорил он – Опрос свидетелей ничего не дал, улик мало... Буду работать, но ничего не обещаю.
- Да ладно – громыхнул майор – Закроем за недостатком улик, в первый раз, что ли? Снимаем ребят, тут ведь у жены одного коммерсанта драгоценности украли. Отблагодарить обещал, если найдем... Чем над висяком работать, пусть лучше делом займутся...
Висяков было много, действительно много. И убийство малолетней девочки, и ограбление старушки – ведь все это были висяки...
Придя домой Синяков еще раз пересчитал солидную пачку долларов, полученную им от человека Ландыбина и положил под паркет. Сбербанкам он после кризиса не доверял.

К сожалению (или к счастью для читателей) роман не окончен...