Инна Валевская
Тем, кого люблю
ЛЮДИ-ЛОШАДИ
Лошади бывают разные - лошадки и кони, кобылки и пони, трудяги и рысаки, а также бывают цирковые лошади. У каждой лошади в судьбе есть беговые дорожки, по которым несется лошадь, и думает, что чем быстрее бежит, тем она лучше, или думает, что чем быстрее бежит, то раньше успеет, причем не важно куда. В каждой лошадиной судьбе есть поле, которое с удручающей повторяемостью и в силу жизненных обстоятельств худо-бедно нужно вспахивать для того, чтобы быть не хуже иных лошадок, а то неровен час, можно и на живодерне оказаться, поскольку лошадиная судьба безжалостна к тем, кто сходит с дистанции, даже если дистанция - далеко не ипподром, а крестьянское подворье, и лошадь не благородной породы, и не боевой конь, а самая что ни наесть гужевая кляча.
В лошадиной жизни есть тоска о том, что в нынешней лошадиной жизни не встречается, но о чем говорят старые лошади более молодым в тиши как-когда грязных конюшен. Это тоска по лошадиной свободе, которая мыслится как бег по настроению, без уздечки и без седла. Лошадиная свобода это бег не по бороне, а бег по простору.
Такими вздохами-разговорами старые лошади бередят кровь молодым, только что вышедшим из жеребячьего возраста лошадкам, которых по молодости еще не запрягли люди, и которые в силу незапряженности и неоседланности могут позволить себе быть норовистыми.
Лошади гордые животные, хотя и не животные они вовсе, животными их называют люди - лошадиное наказание - за то, что когда-то лошади были благородными, сильными и управляли стихиями и судьбами всего живого на Земле. Лошадиный Бог - кентавр Хирон случайно ограничил Вечность и, придумав время, заставил думать о смысле жизни не утруждавших себя думанием приматов.
БОГИ лошадиных Богов разгневались на лошадей за изменение судьбы приматов, потому что Никто не имеет право на изменение чьей-либо судьбы. И с тех пор лошади несут наказание - верят в то, что смысл лошадиной жизни - в служеньи людям.
С тех пор, как Хирон умудрился изменить Мироздание, лошади вместе со свободой потеряли способность любить друг друга так, чтобы об этом не знали люди, и люди воспользовавшись этим, согласно логике приматов, придумали лошадиные породы, поделив потерявшее свободу племя на касты.
Так появились цирковые лошади - аристократы лошадиной фортуны. Стать цирковой лошадью мечтает даже самая неказистая лошадь, потому что цирк напоминает лошадям те далекие времена, когда у лошадей были крылья. Цирк дарит лошадям иллюзию того, что их любят просто так, от восхищения, ими любуются для удовольствия, и иногда лошадям кажется, что люди хотят быть на них похожими. Они даже не догадываются, насколько лошадиная судьба стала человечьей, и что люди, по-большому счету, завидуют прошлому лошадей, их красоте, благородству и чистоте души, и тому, что когда-то у лошадей были крылья.
Лошади не догадываются, что это люди придумали цирк для того, чтобы и развлечься, и, если получиться, то хоть немного извиниться перед лошадьми за ужасы несвойственного лошадям жизненного предназначения. Именно в цирке поле и борону люди заменили ареной, на которой лошади могут показать себя во всей красе.
Другие, нецирковые лошади, не хотят знать, что арена - это тоже лошадиное наказание, потому, что ограничивает пространство и свободу. Бег свободы для аристократов лошадиной фортуны превращается на арене в бег по Кругу.
Восхищение и любовь людей тут же исчезает, как только люди уходят из цирка, и цирковые лошади так же приговорены конюшней как и все остальные. Разница лишь в том, что им больнее, потому, что мечты у них другие - они хотят стать единорогами и исчезать, и появляться среди людей по своему желанию.
И лошадиное желание, которое люди, эти плохо думающие приматы, сотворили вместе с цирком, и лошадинаю мечта, от неисполнимости которой невыносимо больно лошадям, переполнили чашу терпения БОГОВ Богов, и в наказание каждый человек утратил судьбу примата и обрел судьбу и мечту лошади, став человеко-лошадью.
По непонятной причине человеки-лошади, унаследовав судьбу лошадей, не осознали этого сразу, поскольку не перестали быть невнятно мыслящими приматами, и БОГИ, чтобы до конца вразумить людей, соединили их судьбы с судьбами других существ, животных и растений - зачастую оскорбительно примитивных для хоть и плохо, но все же думающих приматов.
ЛЮДИ-КРЫСЫ
Появились люди-крысы, хорошо чувствующие себя в своих норах, спрятанных подальше от солнечного света. Непривлекательные существа по лошадиным стандартам, получив, по иронии, и судьбу цирковой лошади, и крысиный организаторский талант, превратили цирковую арену в арену политики.
К ним присоединились соседи по норе - люди-черви, иногда ядовитые черви. Некоторые из них, благодаря лошадиной судьбе, стали мыслить себя как змеи, иногда как королевские кобры. Время от времени змеи ели крыс, крысы периодически покусывали змей - и это создавало иллюзию справедливого, как думали люди, Правления. Если побеждала одна из сторон - устанавливалось просто Правление. Но люди редко замечали это. Им было не интересно замечать то, что не влияло, как им казалось, на добычу хлеба насущного.
Неумолимо текущее время ослабляло могущество как крыс, так и червей-змей, и они, если повезет, становились пенсионерами “общественного служения”, а если не повезет - то на них пробовало свой яд новое поколение политической элиты.
Люди-микробы, люди-ослики, люди-уставшие-сивые-мерины, люди-амебы, коты, кролики и другие создания умудрились сотворить то, что не пришло бы в голову и хорошо думающим существам - освященное политическими ценностями “как я хочу” и “как мне кажется” незыблимое общество людей с разной породой.
Чтобы совершенно не рухнуло мироздание, Богам ничего не оставалось делать, как придумать карму, знаки зодиака, мифологию и с любопытством смотреть на мир людей, гадая, чем все закончиться.
Как можно было не увидеть людям-птицам и людям-пернатым лошадям, а также другим благородным кентаврам, появление человеческого общества, построенного по крысино-змеиным желаниям - сложно сказать. Но факт остается фактом - другие-животные-люди - не увидели. А когда увидели - то придумали Любовь и Ценность Личной Жизни. Или для того, чтобы спрятаться от мира, или для того, чтобы не замечать целесообразное, и такое по-человечески разумное построение.
Крысы, змеи и другие политически соответствующие создания стали уже вроде как и ничего - социальноприемлимыми и статуснопривлекательными, придумали идеологию и общественную нравственность - и благородные кентавры оказались в ловушке судьбы, потому что в который раз человека подвела природа не любящего мыслить примата.
Нет худа без добра, и люди наконец осознали свою судьбу как наказание; им показалось, что они своим осознанием обрели свободу; и люди стали жить как люди.
Человек стал человеком, и, чтобы избавиться от приговора “природы плохо мыслящего примата”, гордо назвал себя по латыни “gomo sapiens”- так, чтобы кому не надо, - не понял, и человек институционально, то есть религиозно, отверг родство с приматами и совсем по-человечески определил своих, уже не-родственников, на жизнь в зоопарки.
Сложно сказать, как существовали люди, гордящиеся своей природой - историкам нет веры - но известно, что люди всегда были счастливы как бы частично, не взаправду, так, как буд-то им чего-то не хватало. Кому не хватало денег - и это по-человечески было понятно, кому удачи - и это уже понималось с трудом, потому, что возникали никому не нужные, тревожащие вопросы, и абсолютно все хотели быть любимыми, но так, чтобы никому любовь ничего не стоила.
По непонятной игре природы иногда рождались люди, которые хотели любить и быть любимыми больше всего на свете, хотели любви больше, чем денег больше, чем карьеры и вообще больше, чем чего бы то ни было. Для этих людей писали романы, сочиняли толстые и не очень - согласно моде - философские трактаты, мало понятные и не отвечающие на вопросы (в чем, кстати, и привлекательность непонятных и сложных философских рассуждений для людей).
В конце-концов желание любви становилось нестерпимым, и люди влюблялись, как правило не в тех, “кто мог оценить их чувства”, потому что Боги Любви, как и все уважающие себя древние Боги, были жестокими в своих требованиях. Они дарили любовь только тем, кто мог соответствовать их выбору, то есть обладал талантом любви, котрый состоял в том, чтобы смочь вынести все, что суждено по судьбе, и не унизить с трудом обретенную человечность.
Желание любви для людей стало сродни томлению по свободе, которая мыслилась как свобода полета крылатой когда-то лошади, как свобода появления в мире людей загадочного единорога, и любить для людей - означало возможность любить так, чтобы не знали другие люди.
Спрятаться от вездесущих правильных норм общественной жизни становилось все труднее, и люди решили, что любовь - это то, чего не может быть. Что любовь - это то, что придумали поэты, которым для того,чтобы не умереть с голоду, нужно хоть чем-нибудь зарабатывать себе на жизнь. Поэтому поэты и придумали любовь, а заодно и другие иллюзии, и все непонятое, и как бы лишнее с точки зрения людских потребностей, нарекли культурой.
Но людям чего-то не хватало, им было больно то ли от одиночества, то ли от несовершенства своей химерной природы, и смутная тоска, и потому непонятность мира их, как это не странно, пугала необыкновенно.
В своих страхах люди были такими жалкими, беспомощными, что смогли разжалобить даже Богов, которые, не понятно почему, решили переиграть судьбу людей и создали мир заново.
ЛЮДИ
Боги создали Женщину и по божественной иронии нарекли ее Евой. Они подарили ей красоту, благородное сердце, стремление к счастью, силу и разум и посчитали, что этого - достаточно. Боги забыли подарить женщине Судьбу.
Создав Мужчину, Адама, Боги подарили ему ответственность, способность любить, умение ждать и принимать решения, но забыли ему дать Власть над Жизненными Обстоятельствами.
Людям боги забыли дать дар Проницательности, благодаря которому мужчина и женщина могли бы узнать друг друга и стать Счастливыми.
Первозданный мир был приветливым к людям, и люди любили свой мир. Казалось, беззаботность и определенность будут с людьми всегда, и ничто не сможет разрушить радость нового мира. Ева пребывала в предчувствии счастья и любви и очень внимательно вглядывалась в жизнь, боясь пропустить свою судьбу.
Она увидела молодого Бога, Бога Юности и Надежды, прекрасного, как сама мечта о счастье, желанного, единственного, того, кому Ева отдала свою любовь. Бог юный и прекрасный, рожденный на Заре Мира, ответил на любовь Евы, и как залог своей любви, подарил Еве Розы Мироздания, воплощавшие в себе Надежды Нового мира.
Но Боги и Люди не могут быть равными в любви, и молодой Бог отказался от Евы, избрав Долг божественного предназначения. Рай был разрушен. Ева узнав, что такое Боль, принесла в мир Страдание. Мироздание пошатнулось, и Розы, Розы Нового Мира, оказались опаленными божественным предательством любви.
Согласно Неписанному Закону Справедливости Нового Мира тот, кто страдает, должен нести и всю тяжесть искупления страдания, потому что страдая, человек нарушает гармонию Мира.
Так Ева обрела свою Судьбу.
Судьба Евы стала Судьбой Адама. Он был приговорен к ожиданию. Ожиданию того момента, когда Ева его узнает и поймет, что он единственный мужчина, предназначенный ей судьбой, и Адам, узнав Еву, обретет власть над Жизненными Обстоятельствами.
Когда Адам и Ева пройдут путь Предопределений, они обретут Проницательность, и смогут заново Создать Мир, разрушенный Страданием. И может быть тогда Мир станет уютным и для людей, и для Богов, и для всех существ, имеющих дар Жизни.
Каждый Закон Мироздания пишется сам собою, и бессмысленно спрашивать, почему он такой. И бессмысленно спрашивать, почему человеческая судьба породила такое количество дорог и времен, на которых терялись люди, народы, мужчины и женщины в смутном стремлении встретить что-то или кого-то, хоть что-нибудь, для того, чтобы понять предопределение или задать вопросы “Почему?” и “Зачем?”.
Лишенные Проницательности люди проходили мимо друг друга не встретившись, их вопросы оставались безответными, и люди множили страдания мира. Людская Карма усложнялась, порождая все новые времена, и люди снова и снова терялись на дорогах своих судеб.
Люди устали. Они отвернулись от божественного предназначения и придумали свой мир. Мир человеческой жизни. Этот мир не был замысловатым, справедливым или радостным. Но он был понятным, он разрешал “Не спрашивать”, “Не искать”, “Не думать”. Он позволил Забыть. А неясные томления о счастье, смутную тревогу неузнавания объяснял бездельем, болезнью, расшалившимися гормонами и, на худой конец, для посвященных - Эдиповым комплексом.
Круг замкнулся, люди оказались на Арене как когда-то, в доистрические времена, цирковые лошади, и вновь разделили судьбу цирковых лошадей. Казалось, все предопределено бегом по кругу.
Но у людей, почему-то, как родовая травма, сохранились смутные, как бы опаленные мечты, неисполнимые надежды о чем-то, что только во сне являлось в виде образов мира, который мог бы быть. Люди назвали сны грезами.
Вот так, между миром грез и миром человеческой целесообразности, мерно текла река человеческой судьбы, редко выходящая из берегов, иногда пересыхающая в жаркое лето, замерзающая, когда холодно, а чаще всего, впадающая в другие реки, или почему-то теряющаяся неизвестно где.
Казалось невозможным, что Адам и Ева когда-нибудь встретятся, поскольку потерялись еще на Заре Мира, а Мир, из-за людских страданий потерял возможность стать целостным.
Мироздание разбилось, как хрупкое стекло, и Боги отвернулись от людей.
Люди жили как люди, Боги как Боги.
Адам и Ева забыли, что они Адам и Ева, и только розы тревожили их своим запахом, поскольку его нельзя забыть, потому что опаленные розы пахнут очень тревожно, так, как только могут пахнуть неисполненные надежды перед порогом небытия - терпко и нежно, как бы жалея людей.
Опаленные розы были необыкновенными, притягивающими взор, и были похожи на женщину - пленительную и загадочную сегодня, а завтра - попрощавшуюся со своей красотой.
И где-то, на пересечении грез и мира человеческой предопределенности, осколки мироздания сложились в причудливый узор - по воле случая.
Или во сне, или на яву - не важно где, Женщина, как ей казалось, выглядевшая моложе своего возраста, случайно зашла в монастырь. Монастырь ее удивил, а женщина уже давно ничему не удивлялась, поскольку была безразлична к тому, что к ней не имело отношения или ей не принадлежало. Монастырь был пустой, старый, странный. Женщина обратила внимание на старинную мебель, вся прелесть которой была в том, что ее сделали из очень старого дерева, которое, казалось, впитало в себя людские молитвы о счастье, чуде, и как ни странно, о любви. Будучи образованной и немного практичной, Женщина попыталась вспомнить, как назывался стиль, в котором была исполнена мебель, и сколько эта мебель могла бы стоить. Женщина не была религиозной и по началу не обратила внимание на то, что в монастыре нет икон, нет статуй, а есть только розы, которые растут из земли, которые живые, почти черные, как будто опаленные огнем, и свечи, позволявшие видеть розы.
Оглянувшись, Женщина заметила, что монастырь был построен для защиты странных цветов, и она уже усомнилась в том, что она зашла в монастырь. Если бы Женщина не была столь разумной, она бы наверное испугалась, но она знала, что чудес не бывает, и все строения соответствуют своему предназначению, то есть понятны - нужно не пугаться, а подождать и посмотреть, что будет дальше.
Женщина осталась в монастыре из любопытства. Она хотела понять, зачем здесь розы, и вообще - что это все значит. Она никуда не спешила. У нее было время.
Женщина была по-человечески благополучной. Она благодарила свою судьбу за то, что ее судьба не была трудной, за то, что она была замужем, как все уважающие себя женщины, и ее замужество было удачным, позволявшем в разговоре с подругами иногда сказать: “мой муж...” - и дальше в зависимости от обстоятельств. Женщина благодарила судьбу за то, что могла любить себя, холить себя, беречь себя и гордиться собою. Она выглядела молодо и привлекательно по привычке и потому, что могла себе это позволить. Женщина благодарила судьбу за счастье.
Женщина была умиротворенной. Ее ничто особо не тревожило, она почти ничего не чувствовала и, если быть честной, то и не хотела чувствовать. А о том, любит ли она, и любят ли ее - старалась не думать.
Женщина панически боялась боли, которая бывает, когда ты любишь - а тебя нет.
Сложно сказать, сколько времени провела Женщина в странном монастыре наедине с собой, не осознавая своего одиночества.
В положенное время старый служитель вышел из-за двери, на которую Женщина раньше не обратила внимание, и стал ухаживать за розами, как делал это каждый день год за годом.
Женщина подошла к нему и спросила, что значат эти розы. Служитель ответил: “Это Евины розы”. И тогда Женщина спросила, кто такая Ева.
- Ева - это женщина. Когда-то давно, она отдала свою любовь молодому Богу Надежды Нового Мира и была отвергнута. Будучи отвергнутой, она принесла в мир страдание и боль и разрушила его первозданность.
- А разве Еву не соблазнил дьявол яблоком познания добра и зла? - спросила Женщина.
- Женщину можно соблазнить только любовью. - ответил служитель. - Где Вы найдете женщину, которая отдаст Рай за фрукты, и где Вы видели женщину, томимую жаждой познания Добра и Зла настолько, что бы уйти из Рая?
- А что случилось с Евой? - спросила Женщина.
- Ева обрела свою судьбу. Ева разделила судьбу всех женщин мира. Она была приговорена испить чашу страданий и горя тех, кого предали, кого не любили, она приговорена испить боль тех, кто любил, но потерял друг друга, она - те женщины, которые потеряли своих детей. Она - женщина, принесшая в жертву своего сына, для того, чтобы он искупил человеческие страдания, и люди смогли бы обрести дар Радости.
- Как сложилась судьба Адама? - спросила женщина.
- Я и есть Адам. Моя судьба - ждать Еву. Я ее жду все времена. Но когда ее встречу, могу не узнать, могу пройти мимо, мы можем разминуться в Вечности, я могу умереть, когда она только родиться, а когда я молод, она может быть уже старой. Я не властен над обстоятельствами. - Ответил старый служитель.
- А розы, зачем они?
- Розы - это надежда мира. Когда я встречу Еву, я отдам ей розы, и тогда прервется связь времен, и люди обретут мир, в которм больше не будет страданий. А пока розы здесь, мир еще жив. В нем живут люди, которые стремяться к счастью, которые любят и хотят быть любимыми. Розы не позволяют миру стать безнадежным.
И Женщина вспомнила. Вспомнила, что она и есть Ева. Перед ее глазами прошли многие судьбы страдавших женщин. Молодых и старых, красивых и некрасивых, счастливых человеческим счастьем и обделенных судьбою. Она вспомнила свои дороги судьбы, на которых рождалась и умирала, страдала и была, как ей тогда казалось, счастлива. Она вспомнила не узнавшего ее Адама в одной из прошлых жизней, отказавшегося от нее, и тогда ее душа почти умерла, и казалось, замолчала навсегда. Она тогда пожалела свою душу и больше не позволяла ей любить.
А Адам снова не узнал Еву. А Ева не могла сказать Адаму что она - Ева. Адам должен был ее узнать сам.
О Сила, данная Еве в Дар Богами! И Ева вспомнила о Женской Силе и стала Сильной. Она решила остаться с Адамом до тех пор, пока Адам ее не узнает. А если не узнает? И Ева решила искупить предопределенность судьбы Адама.
Если бы Ева могла любить, она бы отдала свою любовь только за то, чтобы Адам ее узнал, да что там любовь, она бы отдала свою жизнь, если бы та хоть кому-нибудь была нужна.
Ева почувствовала запах роз. И решила отдать их, ей еще не принадлежащих, Богу Надежды Нового Мира.
Бог Надежды утратил свою молодость и, согласно предназначению, стал Богом Иллюзий Мира, который уже не был первозданным.
Но что Еве жертва, которую нужно Богу, когда ей нужен Адам, и ради мгновения быть узнанной Адамом, Ева отдала и мир, который разрушила, и людей, которые жили в мире, и Надежду мира, ей не принадлежавшую.
Ева заплатила цену, которой нет - за образ первозданной Евы.
Адам узнал Еву. Распалась связь времен. Мир был создан заново.
Но кто знает, что это за мир? Встретятся ли когда-нибудь Адам и Ева, обретут ли свободу лошади и научаться ли мыслить приматы - кто знает?
АДАМ И ЕВА
Я - сильная,Я - умная, говорила себе Ева. Я - выдержу.
Ева говорила себе то, что было неправдой. В Новом мире ничего еще не имело значения, а то, что могло бы быть - было неведомо. Новый мир был Новый. В нем не было даже Предопределенности, законов Мироздания, даров Богов - ничего не было.
Его нужно было создавать заново.
Скажите, намилость, что делать с Миром, который пишется с Чистого листа, когда человек не может надеяться даже на немилостевых к нему Богов, когда ему не на кого опереться, не кого обвинять в своих неудачах и опыт боли - ему не помошник. В Новом Мире еще не родилась Надежда, люди не породили Иллюзий, и Человек впервые остался на едине с Собой.
Попробуйте построить Мир как Человек.
Ева не знала, что такое Человек, и каким может быть Мир Человека. Она еще не встретила Адама Нового Мира.
Ева знала, что она - Ева. Все что она могла - она отдала Миру, который был в Прошлом, и судьба Прошлого Мира ее не тревожила.
Еве было хорошо. Она снова была Первозданной Евой Мира, который Создаст. У Евы была Ева. И этого было достаточно.
Адаму было тревожно. Он не мог понять, что случилось и почему он стал Другим. Он стал Сильным. Он не знал, что делать с собой Новым. Но Адам Знал, что этот Мир Принадлежит Ему.
У Бога Надежды и Иллюзий мира, которого уже не было, почему-то болела Душа. Он не знал, что делал в мире, в котором не должен был быть. Он уже не был Богом в Мире Людей.
Ева рассматривала себя. Она себе нравилась. Ева и узнавала себя, и не узнавала. Так бывает, когда женщина долго не смотрит в зеркало, а потом глянет - и она уже изменилась, она та же, но и другая. Ева всматривалась в себя.
Зеркал в Новом мире еще не было, и потому Ева смотрела на себя в воду Реки Нового Мира. Река была чистой, прозрачной и неспешно несла свои воды. Такие реки люди называют хрустальными. Деревья нового Мира отражались в воде. Листья Деревьев, никем не посаженных, играли с Солнечным светом. Ева смотрела на отражение Себя в отраженном мире. Ее душа любовалась Мирозданием, которого ничто не тревожило.
Такой увидел Еву Адам.
Адам увидел Еву. Он пожелал, что бы Ева принадлежала Ему. А Ева принадлежала Себе. Обретенная Евой Ева была хрупкой. Ее незащищенность и пронзительная нежность смутила Адама. Он хотел подойти к Еве - и не смог. Он не хотел чтобы Ева испугалась.
Ева увидела Адама и смутилась от того, что не ожидала, что кто-то за ней может подглядывать. Она не была готова увидеть Адама. Порывистая Ева хотела спрятаться, но боялась пошевелиться, боялась, что Адам к ней подойдет, и хотела, чтобы Адам к ней подошел. Ева сама не знала что она хотела, и от этого смущалась еще больше.
Адам и Ева смотрели друг на друга.
А на них смотрел Когда-то Бог Надежды и Иллюзий. У него болела Душа. Он чувствовал себя лишним в Мире Адама и Евы. Он стал Человеком. И он любил Еву. Он любил Еву всегда. И тогда, когда Старый Мир был молодым, и тогда, когда Мир потерял Первозданность.
На заре Мира он подарил Еве Надежду, и потом, из-за Предопредопределенности Божественных Путей, дарил Еве Иллюзии счастья, оберегая Еву в ее Судьбе. Он всегда был рядом с Евой, а Ева никогда его не видела, потому, что людям не дано видеть Богов. С тех пор, когда мир был разрушен страданием, Боги являлись людям, и люди могли, если хотели, чувствовать Богов, но никогда - видеть.
Адам и Ева смотрели друг на друга. Адам с интересом всматривался в Еву, а Ева с любопытством смотрела на Адама. Адам ей нравился, а Адам хотел, что бы Ева принадлежала ему.
Человек, который уже не был Богом, вышел к Адаму и Еве. И сердце Евы дрогнуло. Ева очнулась, и устыдившись Адама хотела отвернуться, и не смогла, потому что ей нужно было смотреть и смотреть на Человека. Ей хотелось смеяться и, почему-то плакать, хотелось прикоснуться к незнакомцу, почувствовать его, но она боялась, что если прикоснется к нему, то он уйдет, исчезнет, как когда-то. Еве было больно и смешно - ведь это уже Было. И Ева снова обрела Судьбу. А у Человека не было Надежды, не было Иллюзий. Он мог подарить Еве только любовь.
Адам был Сильным. Он решил стать Богом. Адам стал Богом. Адам всегда был Богом. Бог хранил Надежду для людей в Мире, в котором страдали люди. Адам был Человеком и страдал вместе с ними. Он так же умирал и рождался на дорогах человеческой судьбы как и люди. У Бога не было Имени в Мире, в котором страдали люди.
Бог ждал. Ждал Еву. Жертвой Евы он Стал Сильным. Став Сильным, он стал Богом. Он мог ждать. У него была Вечность.
Адам и Ева встретились. Адам подарил Еве любовь, он был для Евы надеждой и счастливой судьбой. Ева стала для Адама жизнью. Люди нашли свое Счастье.
В этом Мире, все Существа, благодаря Божественной Любви обрели Свободу Судьбы - согласно их Природе.
Люди Создали Свой Мир.