Из Ново Ленино в Иркутск-1 в выходные дни уехать практически невозможно. Автобусы подходят набитые битком, кто-то орет благим матом, чтобы выпустили, но тщетно, двери даже не открываются - так утрамбованы пассажиры и едет дальше бедолага, желавшая сойти на нашем двенадцатом проулке.
Николай Николаевич уже подумывает, а не проще ли будет пройтись пяток километров пешком, чем торчать тут еще пару часов. Но вдруг, восьмым чудом света появляется абсолютно пустой автобус. Все страждущие заходят, вернее, залетают и рассаживаются по местам. Через пару остановок человеческие тела как сельди вновь зажимают двери автобуса, и он даже не останавливается на остановках.
Возле Николая Николаевича стоит женщина лет тридцати пяти. Он рассчитывает, что хоть ему и за полтинник, но что он - джельтельмен. Николай Николаевич сидит, и как говорится, в ус не дует. Дама несколько раз тяжело и громко вздохнула, чтобы привлечь внимание сидячего мужчины к тому вопиющему факту, что в этот же самый момент женщина стоит. Снова - ноль внимания.
Наконец дама прямо обращается к нему: "Мужчина, уступили бы место даме, у Вас вообще совесть есть?"
Николай Николаевич за словом в карман никогда не лез, вот и сейчас он, поглядев внимательно на гражданочку, выдает.
- "Есть, родная, да только я ей не пользуюсь".
Я стою сбоку и не могу себя сдержать, чтобы не улыбнуться. Кто-то ржет. Дама удивленно качает головой, видать не ожидала такой прыти и задумалась в поисках ответа. Кто-то костерит залезшего сдуру в переполненный автобус контролера, который порыпался, порыпался, да и затих на задней площадке. Через запотевшие стекла не видно, где мы едем, дышать трудно, но настроение почему-то веселое.