«Задача жизни не в том, чтобы быть на стороне
большинства, а в том, чтобы жить согласно с
внутренним, сознаваемым тобою законом».
Марк Аврелий
1.
С улицы послышалось дикое, лошадиное ржание. Варфоломей толкнул в бок спящего Сергея,
- Вставай. Уже рожает.
Сергей спросони стал озираться по сторонам: «Кто рожает?». Варфоломей сочувственно посмотрел на брата, - «Лошадь. Наша лошадь. Может, помнишь, у нее еще живот раздуло? Так вот теперь она решила похудеть и зовет нас, чтобы мы подсказали ей, как это сделать побыстрее». Сергей махнул в сторону брата, давая понять, что до него дошло. Медленно встав со скамьи, на которой он лежал, Сергей Филимонович, нехотя поправил свою скудную одежонку и вслед за Варфоломеем вышел во двор.
В сарае стояла непроглядная темнота и Сергей на некоторое время затормозил у двери, но потом ориентируясь на негромкое фырканье лошади, пошел дальше. «Ты бы свет принес». - Сказал брат,
- «Надо же видеть, что тут родится». Сергею не очень то хотелось возвращаться, - «Да неужто на ощупь не поймешь?», - лукаво спросил он. Варфоломей поняв, что от брата помощи не будет, решил сделать все сам. В темноте послышались его приближающиеся шаги. Сергей Филимонович стал отходить в сторону, пропуская брата, но нечаянно оступился и в отчаянной попытке за что-нибудь ухватиться, замахал руками. Под потолком сарая висела подковка, эдак на пол пудика весом, как сказал кузнец подаривший им ее, - «Когда ни будь она вам точно счастье принесет». Вот ее то и хватил Сергей, размашистым движением, словно собирался поставить рекорд з метании диска. Подковка сорвалась с гвоздя и отлетев немного в сторону гулко обо что-то шмякнулась. Сразу за этим послышалось как упал мешок. «Странно». - Подумал Сергей, наконец обретя равновесие, - «У нас в сарае мешков нет». Подойдя поближе к месту падения он неожиданно для себя отметил, что «мешком» оказался его брат Варфоломей, который видимо поймал головой ту злосчастную подковку. «Тю. А говорил на счастье». - Обиделся на кузнеца Сергей, - «Какое ж это счастье, когда тебе эдакой штукой по голове шарахнет».
Сбегав за светом, Филимонович, наклонился над братом посмотреть, что с тем стало, но не нашел ничего кроме большой шишки на лбу. «Ничего. Оклемается. Кость крепкая».
Филимонович вдруг понял, что стало как-то тихо, и покосился на стоявшую за спиной лошадь. Та захваченная происходящим, совсем забыла что рожает, и с отвисшей челюстью смотрела на все это, с искренним, неподдельным интересом. Взглянув на повернувшегося к ней Сергея, она уставилась в его глаза, как бы спрашивая, - «И это все?».
«Ничего себе», - Сказал вслух Сергей, - «Выдал представленьице. Порадовал лошадку». Неожиданно лошадь как будто очнулась от гипноза и снова громко заржав, усиленно принялась рожать. Филимонович хоть и прожил всю жизнь в деревне, роды у лошадей еще не принимал, и поэтому немного растерялся, не зная, что лучше сделать и как помочь. На помощь пришла сама природа. Сначала из лошади показалась маленькая мордочка, а затем и все остальное вывалилось на пол сарая, застланного соломой. «Какая прелесть», - подумал Сергей, подходя к жеребенку, - «Как же тебя назвать?». Жеребенок встал шатаясь на тонкие ножки и неожиданно уставился, своими круглыми глазами, на Сергея, покачиваясь из стороны в сторону. «Марусей, будешь», - сказал Сергей Филимонович, ничего не понимающей еще лошадке. «С такими глазами, только Марусей назвать можно», - и радостный, от враз разрешившихся проблем, Сергей, обнял лошадей и покосился на приходящего в себя брата.
2.
Когда Марусе исполнилось полгода, ее решили продать. Лошадь у них уже была, а вот денег не было. Поэтому никто не был против. За это дело взялся Варфоломей. Он был постарше и поопытнее в таких делах, но главное очень любил лошадей, и значит не продал бы ее кому попало, а только «обязательно в хорошие руки», как говорил он сам. Сергей стоял на крыльце, затягиваясь самокруткой из собранной на огороде травы, и махал вслед Варфоломею, уводящему Марусю. «Она должна быть счастливой», - думал Сергей, - «ей наверняка повезет в жизни. Как было бы интересно увидеть ее еще когда-нибудь. Вся жизнь проходит так скучно и однообразно у всех. Старик может рассказать что-то юнцу, но смысла в этом будет так же мало как и в том, что этот старик рассказывал будучи еще ребенком. Только тогда он рассказывал о том, что может быть, а теперь ему приходится говорить о том, что было на самом деле, а это намного скучнее. Опыт жизни есть не что иное как великое собрание заблуждений в которые мы заставляем себя верить прикладывая к этому столько усилий, что хватило бы для действительно интересных дел». - Сергей затянулся еще разок и удивился странному вкусу табака, на который он только сейчас обратил внимание.
- «Кажется это не табак», - проползла многолико меняющаяся мысль, но папироску бросать не стал, а наоборот стал затягиваться, явно наслаждаясь процессом, - «Странно все. Вот возьми соседа нашего, с виду ничего себе, а ведь как поближе взглянешь, оторопь берет. В лес на охоту может без ружья ходить. Медведи со страху сами подохнут как его увидят, а ведь недавно женился. Она конечно гоже может ему компанию на охоте составить, но странно другое, как они по утрам просыпаясь не вскакивают с постели в ужасе, увидев такую образину под боком. Хотя, с другой стороны, может они думают, что перед ними зеркало?», - Сергей так не философствовал еще никогда в жизни, и даже невзначай подумал о том, что наконец то свершилось чудо, и он поумнел. Причем сильно и сразу. Фантазии его приобретали все более феерический вид. И его уже нисколько не удивила мысль о том, что он вырастил лошадь с серебристой шкурой, и когда об этом узнали соседи, то стали завидовать ему и говорить в один голос, как ему повезло. «Теперь, - говорили они, - у тебя забот больше не будет. Когда эта лошадь сдохнет, с нее можно будет содрать шкуру и растянуть на крыше, тогда в летнюю жару от нее будут отражаться солнечные лучи и в доме будет прохладно и хорошо. Молоко киснуть не будет, да и вообще настанет не жизнь, а сказка».
Сергей очнулся только к вечеру, когда в дом зашел, вернувшийся с ярмарки Варфоломей.
- Продал, - сказал он, - За шесть рублей.
"Ну и хорошо", - подумал Сергей Филимонович. - «Интересно только, кого?», - и встав со скамьи, пошел готовить себе ужин.
3.
Шли годы. О Марусе почти не вспоминали. За пять лет все привыкли к тому, что ее нет рядом. Иногда правда кто-нибудь замечал, - «вот если бы была Маруся...», - но тут же замолкал, понимая, что сделанного не воротишь.
Как-то раз, под вечер, ни с того ни с сего засобирался на рыбалку Варфоломей Филимонович, старший брат Сергея. Варфоломей взял удочку и со словами, - «скоро не ждите», - вышел из дому. Его искали три дня, всей деревней, но не нашли. Сергей немного погрустив, продал дом, взял лошадку и переселился в другую деревню, никому об этом не сказав ни слова. Потому что, все, всё и так знали. Через некоторое время он женился на Настеньке. Жизнь продолжалась.
4.
Варфоломей порыбачил на славу. Льдина на которой он сидел оторвалась и ее понесло по широкой реке к морю. Варфоломей будучи во хмельку, ничего не заметил, а когда заметил, уже утром, его отнесло так далеко, что о возвращении он пока думать перестал. Долго еще он боролся со стихией, в надежде пристать к берегу, но все попытки заканчивались не удачно. Прыгать в холодную воду было самоубийством, но на его счастье появилась женщина на лодке.
После того как он был спасен, его отогрели в просторном доме, накормили, уложили спать, а затем и оставили жить. Он всему этому ничуть не противился, даже наоборот радовался. И только одна мысль тревожила его, - «Как бы дать знать брату, что я жив, и у меня все хорошо».
Прошло почти десять лет прежде чем Варфоломей смог узнать где теперь живет его брат. Ну а когда узнал, то тут же запряг лошадей в повозку, поцеловал на прощание жену и пообещал ей скоро вернутся. «Только повидаю его, и сразу же домой», - крикнул жене выезжая со двора Варфоломей.
5.
Путь был не близкий. Дня три ходу. Варфоломей въехал в деревню, остановился возле дома брата и подойдя к двери, постучал.
- Кто там? - крикнул, Сергей. Варфоломей толкнул дверь и увидел брата.
- Как это ты? - только и сумел выдавить из себя Сергей Филимонович. - Пришел? А чего так долго?
- Дела были. Раньше не мог. - Ответил Варфоломей.
- А лошади у тебя есть? - не удержался Сергей.
- Есть. Две. Я на них как раз и приехал.
- А нельзя ли ими попользоваться немножко? А? Я аккуратненько. - Стал ныть ползая на четвереньках Сергей Филимонович. Варфоломей аж испугался за него.
- Да бери, бери. Только не угробь. Домой я пешком не пойду.
К вечеру закончив все дела, братья долго беседовали о жизни, рассказывая наперебой о том, что с ними за время их невольной разлуки произошло. Утром Варфоломей стал собираться домой.
- Погостил бы еще, - сказал Сергей, с завистью поглядев на лошадей брата.
- В другой раз, - ответил Варфоломей.
Они вышли на улицу и увидели как на них несется неуправляемая телега в которой сидит перепуганный Виктор. Не долго думая, Варфоломей метнулся к ней в надежде остановить коней, которые со страху неслись к верной своей погибели, но немного не рассчитал и почувствовал как телега ударила его и подмяла под себя. Весь в крови, лежа на пыльной дороге он успел только заметить как кони остановились в нескольких метрах от обрыва. «Слава богу, выжили», - подумал Варфоломей, после чего его поглотила черная, холодная пустота.
03.2001