А камбала не дремала. Она, извиваясь пещеристым тельцем, из которого то тут то там торчали зауженные шипы, продвигалась сквозь тонны водной глади к неприметному бугорку дна, заросшему фиолетово-тархуновыми водорослями. Древние, как осколки прежних времён, глаза выискивали алогичные переборки среди гряд сахарского песка. После продолжительной возни, был, наконец, найден заветный рычаг, обвив хвостом который, рыба дёрнулась ввысь, чем вызвала его незамедлительное движение. На этом функции камбалы закончились и она спокойно, с чувством исполненного долга, отправилась на дно глубоких расщелин, в центры всех городов - к неизбежному, но такому логичному концу. Из открытого впервые за многие годы люка вверх, к солнцу и свободе, рванулись два тела в аквалангистских костюмах, выпускавшие поминутно из своих лёгких порции кислорода.
Два часа спустя Ариэль и Ихтиандр - имена им были даны символические, объяснившие для людей прошлого многое - восседали на надувном плоту среди бесконечного водного водоворота, сосредоточенно вглядываясь в экран, в зелёном прицеле которого теперь покоились все их надежды. Но нет, опять нет. Нет на Земле суши. Разочарования уже не было, осталась лишь печаль. Печаль, конца и края которой не было, как бы банально для авторов прошлых жизней это ни прозвучало… Ихтиандр достал из силка, прикреплённого к заушине плота, трёх рыбин, и, распластав их на резиновой поверхности, начал вживлять чипы. Ещё тысяча долгих, томительных лет ожидания. Не правы, ох как не правы были фантасты прошлых времён, считая, что в анабиозе человек ничего не ощущает. Не старится - это да, но мыслит…
Им не было нужды говорить что-либо друг другу - слова не имели смысла здесь, между этими самыми юными, но и самыми старыми, самыми мудрыми и самыми наивными существами. Ритуальный поцелуй соединил их ненадолго перед нырком вниз, к бункеру, ставшему их прибежищем на долгие и долгие столетия томительного ожидания. Лишь одинокий плот с номером 714 на борту ещё несколько недель болтался на плаву, напоминая о пребывании здесь человека…