.
- Сколько сейчас?
Он включил резко запищавший таблицей настройки телевизор– когда только в этом городе начнётся круглосуточное вещание? Таймер показывал пять с копейками.
- Шестой час.
Он надавил на кнопку дистанционки и экран погас. В темноте каждый уплыл в свою сторону. Ещё 50 минут неуловимого, мёртвого сна.
Вновь включился телевизор, теперь уже сам по себе. Через несколько секунд к нему присоединился будильник на наручных часах – соединив усилия, они долбили просыпающихся людей.
- Сколько?
- Шесть часов.
- Что ты кричишь?
- Я не кричу, вставай, я сделаю кофе.
Электрический чайник очень быстро зашумел, потом забулькал половиной объёма, и, наконец, отключился, заставив лампочку под потолком вздрогнуть от облегчения. «Не врут, видать. Действительно, эти чайники жрут энергию как звери» – ежеутренняя мысль. В одну чашку 2 ложки сахара, в другую – полторы. «Мокка», дрянь, наверняка»
- Кофе – то – дрянь, - сказал он, отхлебнув.
- Да?
- Надо было дойти вчера до этого белого магазина. Поленился, теперь неделю будем пить это дерьмо.
Она уже оделась и рассматривала две абсолютно одинаковые открытки, пришедшие из Германии.
- Сант – Николаус? Ты же вроде говорила, что она живёт во Фрайбурге?
- Это район Фрайбурга, пригород, понимаешь.
- Угу. Зачем только слать две одинаковые открытки?
Он сидел на незаправленной кровати перед телевизором, она смотрела в зеркало.
- Я уже в который раз наблюдаю за этим придурочным ведущим. Он с этой бабой несколько раз в неделю ведут это «Доброе утро». И не могу понять, кто его пустил на телевидение. Выглядят, как два бурундука на дереве. Живые такие… Чересчур живые, в Москве – то сейчас два часа ночи…
- Доброе утро. Это 21 студия ОРТ, спасибо, что уделили нам время, - скороговоркой выпалил ведущий, обращаясь к какому – то очередному гостю, - сегодня 15 декабря, пятница, что за инструмент вы держите в руках, расскажите, что это такое…
- ****утый! Это же пытка для просыпающегося человека, он не бодрит, он грузит. Такое ощущение, что он перебрал с кофе, наверное, чашек 500 уже успел вылакать. Или кокаин?
- Кому – то он, наверняка, нравится, - смеясь, ответила она, - ты же обсуждаешь его сейчас, значит, он тебя чем – то заинтересовал. Хоть чем – то…
- Надо будет посмотреть его фамилию, я сейчас рассказ напишу… Смотри, он очки нацепил. Теперь ещё больше похож на больного. Глаза бегают, лицо постоянно двигается, руки спокойно держать не может. Наверное, он на выходных тёток в парке насилует.
- Перестань, не хочу с утра слушать всё это.
- Думаешь, я хочу? Похоже, они родственники, смотри как она быстро подхватывает его энергичность…
- Я тебе нравлюсь в этих брючках?
- Нравишься. Для кого они работают? Неужели кто – то думает, что встречать новый день в этой сумасшедшей компании приятно?
- Может на таких, как ты это и рассчитано. Ты злишься и быстрее просыпаешься. Посмотри, у меня сзади с причёской всё нормально? – она повернулась спиной.
- Нормально.
Она последний раз осмотрела себя со всех сторон, ещё раз поправила причёску, улыбнулась зеркалу.
- Как мне поздороваться с ними?
- Только не так как эти уроды. Сначала зевни в микрофон, потом скажи с вопросительной интонацией «Доброе утро?» Можно, я здесь покурю?
- Нет. И на что это будет похоже?. - Она осторожно прикоснулась к его щеке губами и направилась в прихожую. – Всё. Пока.
Он закрыл дверь, щёлкнул ключом и вернулся в комнату. Закурил. Взглянул на телевизор, нажал на «MUTE» и подобрал с пола несколько листков бумаги.
«Почему я чувствую такое преимущество перед этими людьми? Мне действительно есть чем гордиться? Я сижу здесь в это странное утро, собираюсь написать что – то интересное. Я проводил на работу любимую девушку, она вернётся и принесёт мне молока. Я курю вторую сигарету и чувствую себя неважно. Я – взрослый, не совсем здоровый человек, почему я не могу относиться к людям с необходимой долей снисходительности?»
Он выбросил бычок в форточку и, взяв авторучку с каким – то дурацким логотипом, принялся за дело.
На экране телевизора беззвучно разевал рот и размахивал маленькими руками нелепый и ничего не подозревающий человечек.