Дом стоял на вeршине горы. Из окон открывался величественный вид - обломанные клыки скал, темные пасти ущелий, языки ледников. Здесь стонал никогда не прекращающийся ветер, подвывал жутко и жалобно, словно замерзающий зверь. Где-то далеко внизу льнули к подножью гор стылые стальные облака.
А над головой - небо. Розовое, румяное, искрящееся. Четыре солнца, гоняющиеся друг за другом.
Небо, не знающее ночи. Мир вечного дня.
Планета бескрайних скал.
- Это твое небо, малыш, - сказала ему мать.
- Это твоя земля, малыш, - сказал отец.
Они склонились над колыбелью - он справа, она слева. Он видел их лица - розовые пятна на фоне темного потолка. Он слышал их голоса, такие добрые, привычные, теплые. Но не понимал, что они говорят.
Он потянулся навстречу голосам, протянул к их лицам розовые ручки, улыбнулся.
- Я не могу! - с отчаянием сказала мать. - Не могу оставить его здесь!
- Мы должны!
Она тихо заплакала. Горячие слезы падали в колыбель.
- Должны! - повторил отец, подошел к ней и обнял.
- Я не знала, что эта планета будет такой страшной.
- Она станет ему родиной. И он полюбит ее, как мы любим Землю.
- Как можно полюбить все это? Эти голые жуткие скалы, это страшное небо, эту круговерть разноцветных солнц...
- Это его Родина.
- Он родился на Земле.
- Но вырастет он здесь.
- Почему, почему я должна его оставить?
- Ты же знаешь. На Земле ему нет места. А здесь у него будет все необходимое. Здесь можно жить.
- Зачем мы так поступаем? Почему дети? Пусть сюда едут взрослые люди! Пусть они живут здесь, осваивают этот холодный мир...
Мужчина покачал головой, еще крепче прижал к себе женщину, ласково прошептал ей на ухо:
- Они не смогут жить здесь. Они будут постоянно вспоминать о доме. И рано или поздно захотят вернуться на родину, на Землю. Ничто не удержит их на этой планете. Ничто...
- Ты так холоден... - прошептала женщина. - Это же наш ребенок...
- Но мы всегда знали, что все так и будет.
- Знали... - выдохнула женщина. Она высвободилась из объятий мужчины, поцеловала малыша в лоб.
- Когда он вырастет, мы обязательно навестим его.
- Это будет через двадцать лет... - сказала женщина. - Двадцать лет... - повторила она, и в голосе ее звучал ужас. - Мы даже не знаем, какое будет у него имя.
- Я знаю, - сказал мужчина. - Я вскрыл программу и посмотрел, хоть это и запрещено. Его назовут Троем.
- Это твое небо, Трой, - сказала женщина, отворачиваясь от колыбели. На лице ее застыла гримаса невыносимого страдания.
Они умчались ввысь на огненном столбе. Красный инверсионный след на небе - словно кровоточащая царапина на розовой плоти небосвода.
Металлический дом стоял на вершине горы.
Внутри было тепло, чисто и светло.
Длинная череда кроваток выстроилась вдоль стен. В каждой лежал малыш. В самой крайней лежал маленький Трой. Он улыбался - ему было здесь хорошо...
Пришло время завтракать. Тихо загудели механизмы. Автоматические няни согрели до нужной температуры молоко, обработали соски ультрафиолетом, осторожно поднесли теплые бутылочки в каждую колыбель...
А потом, когда завтрак закончился, свет померк, и тихая баюкающая музыка заполнила просторную комнату. Нежный женский голос запел колыбельную:
Это твое небо, малыш,
Это небо - твоя сказка.
Твой мир ждет тебя, пока ты спишь,
Он следит, как ты ешь,
Он слышит, как ты кричишь...
Этот мир твой,
Здесь твое небо, малыш...