…Я вернулся сюда спустя двенадцать лет. Все вокруг изменилось. Изменилось очень сильно. Сам себе я начал казаться здесь инородным телом. Я стал чужим…
Каштан.
Он стал более степенным, совсем не напоминает того молодого красавца на который мы взбирались наблюдая за домом напротив. Хороший дом. Старый. Солидный и добрый. В этом доме во время войны размещалось гестапо. Старые книжки и гестапо - в голове как то не укладывается, но тогда, тогда все казалось само собой разумеющимся. Даже скрип старых дверей.
Дом печальный и забытый. Дом трехэтажный и теплый. Дом в котором столько всего произошло. Дом в котором я учился жить.
Опавшие листья протягивали мне навстречу руки запахов детства.
Липа.
Сколько всего натерпелась она от нас. Я провел рукой по шершавой коре и вспомнил метание ножиков и липовый цвет. Вспомнил хрущей, которых мы трясли. Улыбка мелькнула на губах. Именно здесь мы наловили литровую банку хрущей, а потом на уроке математики выпустили их.
Хрущи вели себя предсказуемо - пытались улететь. Но в этом смелом начинании им мешал потолок. Ударившись о него, они оглушенные падали вниз. Не долетая до парт они приходили в чувство и с ревом пикировали вверх.
Девчонки визжали. Учительница молча хватала воздух широко открытым ртом. Мы визжали тоже, но от восторга.
С директором школы я познакомился гораздо раньше.
Моя любимая зеленая скамейка. Покрытый сетью морщин асфальт и обнесенная деревянным забором трансформаторная будка.
Люди другие, совсем. Спешат, суетятся, мечутся. Я смотрю на них и чувствую как между пальцев убегает время. Мелкими, прохладными песчинками.
Неужели я жил в этой комнатушке? Да жил. И по вечерам она казалась мне огромным и таинственным миром. Здесь, за старым комодом я прятался от света. Здесь уходил в далекие странствия по другим мирам.
Сирень.
Глупости и терзания. Надо же, здесь я в первый раз написал люблю. На снегу. Куском ржавого водопроводного крана. И первый раз услышал в ответ молчание.
Дуб.
Большие и неуклюжие, забытые и близкие бетонные глыбы труб. Здесь мы играли в салки, учились пить пиво и провожали закат. Отсюда мы уходили в походы.
Здорово было воображать себя Марко Поло, Христофором Колумбом и Берингом. Мы уходили на целый день, уходили в новые неизведанные миры. Здорово жить на краю большого города среди озер, лесов, свалок и большого завода.
Вы никогда не были на кирпичном заводе? - Быть может Вы не много и потеряли, но для нас, мальчишек, это был целый мир. Мир бесплатной газировки и загадочных механизмов, мир веселых рабочих и горячих кирпичей.
Завод был большим, просто огромным. Но самыми интересными для нас были конечно же старые корпуса. Слой пыли, старинные механизмы и тишина, полная гулкости наших шагов. Мы хватались за свои перочинные ножи и чувствовали себя незваными гостями в древних пирамидах.
Мы покоряли горы и продирались сквозь джунгли, строили хижины и переправлялись через реки. Весь мир лежал у наших ног.
Мы были такими всегда, мы такие и сейчас. Только вот где то глубоко, там, внутри. Так глубоко, что почти невозможно разглядеть. Разглядеть и услышать…
…Глухой грохот взрыва вырвал меня из оцепенения. Я оторвал судорожно сжимающую руку от приклада винтовки и прислонился лбом к холодному стволу. Через пять минут штурм. Может для меня он станет последним. Не думаю что во время него смогу снова вернуться в будущее, домой, к своим воспоминаниям. Странное дело, они приходят к нам совершенно неожиданно, словно бутылки с записками о помощи, бутылки с записками о нас…