Г) ЖИЗНЬ ЛИЧНАЯ
При рассмотрении данного пункта я намеренно сужаю сам предмет своих раздумий. Под личной жизнью человека можно разуметь практически все что угодно – и в этом плане любой из вышерассмотренных пунктов как определенная характеристика ЛИЧНОСТИ нашего современника мог бы легко подпасть под рубрику «личная жизнь». Я же, обособляя данный пункт от предыдущих, разумею под «личной жизнью» прежде всего проблему взаимоотношений полов в современном обществе.
Взятая в данном ракурсе, проблема требует некоего своего определения – в первую очередь относительно того содержания, которое закладывается в основу «взаимоотношений полов». Казалось бы, что можно брать здесь проблему в любом ее ракурсе – в плане повседневного общения, манеры современного человека актуализировать свою притягательность, способов завоевания «особи» пола противоположного, методов совместного времяпрепровождения и т.п. Но такой подход неимоверно расширил бы рамки данного исследования, в то время как я намеренно эти рамки стремлюсь сузить и, для подведения ОБЩЕЙ черты под данной действительно многомерной тематикой, выделить некоторую первооснову проблемы.
Подобной первоосновой, как бы «ретроградно» это ни звучало, я считаю ЛЮБОВЬ, ибо именно ее наличие либо отсутствие в конечном итоге определяет содержание и форму половых отношений людей. В современном обществе это понятие значительно искажено. С начала 90-х годов, когда на Россию хлынула мутная волна «демократизации», она в одну из первых голов затронула именно личную жизнь человека. «Голубые», «розовые», «фиолетовые» и прочие нетрадиционные ориентации поразительно легко проникли в жизнь нашего современника, и их открытая пропаганда стала делать свое незавидное дело – разрушать традиционные представления русского человека о сути человеческих межличностных отношений. Причины легкости, с которой данные отклонения проникли в плоть и кровь современной России, во многом объясняются выводами, сделанными мною в пункте А), где я прихожу к заключению о слабости и расхлябанности общих жизненных ориентиров нашего современника. В данном же отношении меня более интересуют не причины, а следствия.
Итак, понятие «ЛЮБОВЬ», которое в идеале своем говорит о необходимости самопожертвования человека в пользу своей «половинки» и надобности корректировки своих личных установок в соответствии с запросами и интересами человека любимого, нынче в значительной степени подточено. Современный человек, «всё и вся» которого, под влиянием «новых установок бытия», составляют собственные корыстные интересы, отучился координировать их с запросами и ожиданиями объекта своей «любви». Отсюда – частота размолвок, семейные конфликты и просто участившиеся ссоры на личной почве, скандалы, швыряние сковородок и битье посуды и т.п. Рост «форм протеста» на почве «неразделенной любви» в форме различных непредсказуемых выходок (психика нашего современника ой как разбалансирована!) – от битья окон до причинения увечий себе или собственной «половине» и даже убийств. Рост «утешения» человека в самоизоляции – в лучшем случае в виде самоанализа и в худшем – в виде пьянства, наркомании и даже суицида. Рост «нетрадиционных ориентаций», по-русски называемых половыми извращениями. Самое же главное и самое горестное последствие подобного рода положения – распад семьи, причем наш современник зачастую не интересуется дальнейшей судьбой ни бросаемой жены (бросаемого мужа), ни «изготовленных» к тому моменту детей, ни возможного отражения своего бракоразводного поступка на судьбе иных родственников. От детей, уже имеющихся в наличии, откупаются алиментами, от зачатых все чаще избавляются посредством аборта. Количество новозаключаемых браков по той же первопричине – аберрации представлений о любви – падает. Не говорю уже о помыслах нашего соотечественника в данном аспекте о судьбах страны (и как государства, и как общества) – их не существовало по большому счету никогда прежде, и нынче не самое благоприятное время для их возникновения. Стоит ли удивляться в свете этого падению рождаемости и катастрофизации общей демографической ситуации в России? Думаю, нет. Есть, конечно, во всем этом и роль экономического фактора (см. часть I настоящего очерка), но с причинами, связанными с искажением наших ПРЕДСТАВЛЕНИЙ, здесь тоже связано весьма многое. Итак, искаженные представления о любви искажают личную жизнь современного человека.
Современный человек не ощущает в своей личной жизни стабильности. Безусловно, при выступлении на первый план в рассматриваемом нами отношении не личностного фактора, а фактора «экономического», ориентировки человека в первую очередь на «кредитоспособность» будущей «половины» при завязывании и оформлении отношений, утрачивается видение самого человека. Личностные особенности, пристрастия, вкусы, моменты притяжения и отталкивания в отношении тех или иных явлений и предметов отходят в необозримую даль. Если мы завязываем отношения с «интересным человеком» – то, как правило, из желания организовать как-то свой досуг, заполнить брешь, именуемую избытком свободного времени. Иными словами – от нечего делать. О каких-то взаимных обязательствах в этом смысле говорить очень трудно, если не вовсе невозможно. А серьезные отношения отличаются именно не только «правами», но и «обязанностями», ощущением своего долга перед другим человеком. Как только речь доходит до проблемы «это мое, а это твое», современные межличностные отношения как правило рушатся. Из этого судите об их глубине. А где нет глубины, соприкосновения и взаимопроникновения личностей на основе внутренних интересов и склонностей, глубокой симпатии и т.п. – ничего прочного не получается. Отсюда – наша нестабильность, метания, наше вечное пребывание «в поиске» и, как результат, – … недостижение какого-то серьезного результата. Конечно, решения не бывает без поиска, но … Зданию без фундамента достаточно для разрушения первого сильного порыва ветра.
Самое печальное же во всей этой ситуации, конечно, положение, связанное с размыванием основы основ личной жизни человека. Современный человек, «нетрадиционно» подходящий к проблеме любви, во многом лишается целей и перспектив на будущее. Положение наше здесь опять же трудно назвать иначе, чем деградацией. А деградация в настоящем обозначает наше скорое вырождение. Никаких отрадных перспектив и в этом плане пока не наблюдается.
* * *
Д) Как мыслит наш современник ближайшее будущее? Каковы его стимулы и мотивы для дальнейшего существования? Из всего вышесказанного можно заключить, что у рядового современного человека практически не осталось положительных мотивов подобного плана. Поскольку «завтра» определяется тем, что есть у нас «сегодня». А день нынешний есть фактически непролазная темь.
У современного русского человека нет в основном иных побудительных мотивов к жизни, кроме чисто материальных – пропитания, обеспечения себя жилищем и, если позволяет положение, остальными, более «совершенными» жизненными благами. Средством достижения их являются деньги, связи, знакомства и т.п. Преград на данном пути – даже в виде самой главной ценности любого развитого человека – ценности ближнего своего – наш современник не видит. Однако, мотивы материального благополучия не являются объективно первейшими в человеческой жизни. Эти мотивы всегда и везде были, но лицо нации никогда не определялось ими. Они всегда были внешними и не были нигде самоцелью существования и развития национального организма. Внутренним, глубинным мотивом развития общества является, как я уже говорил, все то, что служит подъему духовного и культурного уровня нации.
Я пытался вывести и, думаю, в этом я прав, – что русская история не сумела обеспечить нам самостоятельной выработки категорий, которые обеспечивают нацию определенным уровнем стойкости и неким противоядием против иных «идеалов», извне привнесенных. Пускай эти идеалы будут триста раз верны и отвлеченно нужны по своей сути, но если определенный народный организм не сумел выработать их сам, то, будучи чуждыми ему, они вместо созидания будут сеять только разрушение. Во многом поэтому «рыночная экономика» оборачивается у нас остервенением, «просвещение» – деградацией, а «внимание к личности» – распущенностью, вседозволенностью и развратом. Примеры можно множить.
Нужны ли нам какие-то ни на что не похожие ценности и свойствен ли нам «третий путь»? В чем-то, конечно, я могу это допустить (оглянитесь хоть лет на сто назад и узрите, как посреди народного «варварства» общественная элита созидала самую передовую в мире по глубине своей культуру), однако, нам нужен в первую голову собственный опыт, собственный путь выработки «общечеловеческих ценностей», без которого … здесь впору пересказывать все сначала. Словом, как ни старайся взрослому мужику напялить ботинки 33-го размера, ничего не получится. По одному тому, что у него размер 45-й. А именно подобным «напяливанием» и занимается последние 10-12 лет наша власть. И, как ни странно, мы даем свою ногу … Ботинок не лезет, а мы все даем … Почему? Да потому только, что до сих пор не усвоили, какой размер у нашей ноги. Вот и следует все силы бросить на то, чтобы «узнать» и перестать лазить в чужие ботинки. А пока процедура насильственного обувания будет продолжаться, точнее, покуда мы будем САМИ попустительствовать ей, мы не сможем отвадить от себя никакого «сапожника», убеждающего нас в надобности ношения обуви именно 33-го размера. Это – один путь. Или второй (реально пока существующий) – вечный сон, потакание ставимым над нами опытам и продолжение скатывания в пропасть. А пора ведь просыпаться. И осознавать свои подлинные задачи.
(Желающих увидеть здесь парафраз известного лозунга «К топору зовите Русь!» просьба не беспокоиться).
ОКОНЧАНИЕ
19-21 января 2001 г.
* * *
АВТОРСКАЯ РЕМАРКА. Данное произведение было написано мною специально для публикации на сайте «Проза.ру» с целью выяснения не только отношения читателей к проблемам, ставимым в нем, но и для выяснения самого факта интереса современного массового читателя к указанным проблемам и степени этого интереса. Заранее стремлюсь успокоить разволновавшихся, думающих, что они попались на удочку какой-то невидимой организации, инспирировавшей публикацию. Опровергаю их сомнения и авторитетно заявляю: инициатива публикации – моя собственная. Никакой организации в данном отношении я не подотчетен.
Результаты, пока полученные мною, не впечатляют как количественно, так и качественно. Число прочитавших части первую и вторую произведения пока не превышает десятка, «рецензий» получено только три. Именно в кавычках, поскольку, при отрицательном по преимуществу настрое рецензентов, ни один из поднятых мною аспектов проблемы «Что есть наш современник?» не анализируется моими читателями вместе со мной по существу. Высказываются только общеэмоциональные отрицательные мнения, некоторые – даже ругательные по своему характеру. Авторов их остается только упрекнуть в несерьезности и поверхностности, если не в чем-то более существенном. «Спасибо» могу сказать пока только Рафиеву – за косвенную поддержку. Разразившаяся на днях между им и мною полемика свидетельствует, что, при разности наших мировоззренческих ориентиров, мы по крайней мере едины в плане сферы наших интересов – оба мы не безразличны к процессам, происходящим в современном русском обществе, каковой теме и был посвящен мой очерк и которая очень часта в моих «чисто литературных» произведениях. В отношении остальных могу пока только развести руками и недоуменно спросить: почему же никто из вас, г-да критики, которым по большей части «всё итак ясно», не удосужился написать чего-то подобного? Наверное, вам неинтересно. Отчасти поэтому, наверное, и происходят в России затронутые мною явления.
21 января 2001 г.