Ода пиву.
Как хотите, Николай, но лучше пива ничего нет.
А самое лучшее пиво в маленьких пивоварнях вокруг Кёльна. Вот там его сущность, первоисточник. Никакой тебе пастеризации, консервантов, бутылок – ничего. Живой продукт, небесный нектар. Знаете, какой срок хранения у такого пива? Семь дней. И при этом полное отсутствие рекламы, экспорта и всякого делового администрирования. Триста лет в каком-нибудь, например, Нойгартене варят пиво по одному и тому же рецепту, все это знают и пьют его там все триста лет с большим удовольствием. Сейчас многие специально приезжают издалека, чтобы провести в подобных местах несколько дней, прикоснуться, если так можно выразиться, к божественной природе пива. Я вот, когда пытаюсь это осознать, у меня просто мурашки по коже. Это ведь не бизнес в нашем понимании, это мироощущение, образ жизни. Это даже миссия какая-то из поколения в поколение. А поужинать в такой маленькой семейной пивоварне – это же просто картина Брейгеля. Картофельный салат, кровяные колбасы, домашние десерты. Хозяйка подаёт, хозяин за стойкой, все тебе рады. На стенах портреты предков, старые пивовары, великие мастера. Здесь же старинные дубовые бочки, кожаные фартуки, кружки оловянные совершенно немыслимые. Сядешь у маленького окошка за стол века какого-нибудь тоже позапрошлого и начинаешь воочию понимать, отчего царь Пётр после Голландии начал боярам бороды брить и окно в Европу рубить. А Владимир Михайлович наш, он, хотя и пива не такой любитель как я, зато по-немецки свободно говорит. Вот он обычно и принимается хозяев расспрашивать об истории пивоварни, семейной генеалогии, о событиях разных. В таких местах ведь обязательно то Наполеон переночует, то Шиллер кружку светлого опрокинет. Хозяевам, конечно, приятно, благодарят, нет-нет, да и выставят за счёт заведения «фюр либе фройнде аус Москау».
А вот баварцев – не люблю. Клоуны и пижоны. У них всё напоказ, всё с музыкой и плясками. Октоберфест – это конечно здорово, это впечатляет, но это всё – балаган. Это уже коммерция, индустрия, шоу-бизнес, если хотите. Пять тысяч человек рассаживаются под шатрами, пятьдесят музыкантов в оркестре, триста официантов туда-сюда бегают, высунув язык, тут же телевидение, артисты и члены правительства. Не знаю, мне не нравится. Тусовка, светское мероприятие. А пиво напиток не светский. Пиво – для души, для разговора для своих. Наталья моя, правда, от баварского фестиваля в восторге была, впрочем, она пива почти не пьёт и ничего в нём не смыслит. Однажды, помню, спрашивает меня на этом самом мюнхенском сборище, а что это, дескать, все немцы на меня глаза вытаращили? А я и отвечаю, да оттого, Натали, что ты на их пивном празднике с бутылкой «Короны» сидишь. Тебе как красивой женщине ещё повезло, мужчине за такие дела могли бы и кружкой по чайнику приложить. Пивной патриотизм, серьёзное чувство, уважаю.
То же самое, кстати, и у чехов. Во всей Праге я импортное пиво только один раз увидел, в «Хилтоне». Всё остальное, в барах, в магазинах – только своё. И правильно, что ещё нужно на родине великого «Пльзеньского Праздроя» и божественного «Будвара»? Но и в Праге можно заметить разный подход к пиву. Вот, скажем, «У Флеку» - самый старый пивняк в Европе, ни на один день не переставал наливать пиво последние пятьсот лет даже во время всех европейских войн. Там так скромненько, даже слишком, но там – свой стиль. Официанта не дозовёшься: хоть кричи, руками маши, всё впустую. Но стоит только на стол пустую кружку со стуком поставить – он тут как тут: «Еште пива?» И пиво своего производства, так себе, по правде сказать, пиво, но своё, единственное и неповторимое. И, наоборот, «У Калиха», где, якобы, солдат Швейк сидеть любил, - полная противоположность. Всё для туристов, стены расписаны, сувениры повсюду, а пиво ко всему этому только приложение. Нет, знаете, духа того пивного, культа если хотите.
Я бы вот ещё в Англии хотел бы пива попить. Тоже люди толк в этом деле знают. Но там своё отношение. Немцы, например, или чехи, или мы, хотя бы, к пиву обязательно еду подразумевают, или лёгкую закуску, по крайней мере. У англичан же принято в голом виде употреблять, как бы на десерт. А ирландцы – это и вовсе чума. В Лондоне чуть ли не каждый второй бар – ирландский. Я сам не был, мне рассказывали. Но пиво их мне не нравится. Жестковато на вкус, как кусок дерева, что ли. «Гинесс», конечно, отдельная песня, но это уж для любителей тёмного. А вот с ирландцем одним, помню, схлестнулся я в Шереметьево. Задел, понимаешь, подлец, национальную гордость, сели с ним пить, еле одолел. Уж не помню, как потом в самолёт садился, но друга этого на столе спать оставил. Сам, правда, половину полёта в туалет бегал, зато за державу обидно не было.
Сейчас, конечно, всё проще. Не выходя из Москвы можно любого пива накушаться. Но уже, конечно, без особой экзотики. Хотя ведь экзотика, она ведь тоже не всякий раз хороша. А так – всё что душе угодно. Хочешь «Праздрой» - пожалуйста. Хочешь «Пауланер» – пожалуйста. Хочешь, скажем, ту же «Стеллу Артуа» - тоже можешь себя побаловать. Вот только «Варштайнер» куда-то пропал в последнее время, а жаль. Достойнейшее пиво и при этом одно из немногих, которое в бутылках едва ли не такое же, как из краника. В барах ведь тоже не всегда есть время сидеть. А так - пришёл домой, упал на диван, а из холодильника уже пара бутылочек выпрыгивают, радостно звеня. Да, прямо так и выпрыгивают, маленькие, прохладные. Я о пиве когда-нибудь поэму напишу, а ещё лучше оду. «Хочу воспеть напиток пенный…»
И ещё в заведениях наших, между прочим, никто не промывает краники и шланги. Положено ведь после закрытия обязательно промыть шланги, иначе за ночь остатки пива на стенках шлангов и кранов прокисают и назавтра первая бочка или даже две идут уже с кислинкой. Почти незаметная кислинка, но уже не то. И хорошо, если перед тобой уже разлили бочку-другую, а если нет?
Вот, кстати, и во всём у нас так. Кабаков понастроили, не хамят почти нигде, а получше присмотришься – есть халтура, никуда не делась, родимая.
Ну да ладно, что это я. К хорошему привыкаешь, это ты прав, Николай. При советской власти пили, что дадут и ничего, довольны были. «Жигулёвское» – хорошо, «Московское» – отлично, «Колос» какой-нибудь ячменный – тоже сойдёт. Я, как чешское впервые в институте попробовал, чуть не охренел, извиняюсь за выражение. Я, может быть, и валюткой тогда приторговывать начал, чтобы чешское пиво себе позволять иногда.
А вот Владимир Михалыч мой в гараже любит пива выпить. У него всегда там есть пиво, он после работы ставит машину, глушит двигатель, достаёт бутылочку и медленно выпивает. Обязательно сидит при этом на пассажирском сидении, дверь открыта, музыка тихо играет. Минут десять спокойно сидит, думает о дне прошедшем и завтрашнем, расслабляется, выпивает ровно одну бутылку. Потом идёт домой, уже как бы не с работы, а - не знаю, из клуба, что ли. На жену не орёт, что дочке в школе задали, помнит, с бабками у подъезда здоровается. При этом дома пива совсем не пьёт. Вот такой случай. Это не по мне, конечно, но заслуживает уважения, потому что – свой стиль.
А я, Николай, больше всего люблю это дело с креветками. Когда у меня на преферанс собираемся, обязательно берём килограмма три креветок. Я беру только развесных, на Таганке есть хороший магазин, я как-нибудь при случае покажу, там всегда хорошие, правда, и стоят дорого. Варить креветки Владимир Михалыч мастер. Я пропорций не помню, но он обязательно кладёт гвоздику, лавровый лист и крупно дроблёный душистый перец. И что-то ещё, по-моему, имбирь, впрочем, не знаю, врать не буду. Минут пять этот навар кипит сам по себе. Потом кладутся креветки, и вот тут-то самое главное – не переварить. Кипеть они должны не более минуты, иначе теряют весь сок. Вот так. Потом это великолепие вываливается на блюдо и сверху обильно поливается соевым соусом и немножко – лимонным соком. Это просто песня. Половину мы съедаем перед игрой, другую половину – в середине, ближе к концу. Пир духа. Наталья, жена моя, говорит, что весь ваш преферанс только ради креветок и терпит. Она, хоть пива почти не пьёт, но креветки, Михалычем сваренные, тоже очень ценит.
И что самое интересное, нигде больше в мире не принято к пиву подавать креветок. У меня в Германии был приятель, Маркус. Оказались мы с ним в заведении, он взял себе креветок, а я и говорю, что у нас, мол, в России креветок с пивом едят. Он так странно на меня посмотрел и говорит: «а омаров у вас в России с пивом не едят?»
Насколько всё-таки разные способы употребления пива у нас и у них. Но стесняться тут особенно нечего. У них свои традиции, у нас – свои. И что самое приятное – стало появляться нормальное отечественное пиво. После кризиса рынок здорово перетряхнуло, буржуйское пиво в цене взлетело, а денег у народа поубавилось. Так иногда сам задумаешься, то ли ящик «Гролша» по старой памяти взять, то ли машину два раза заправить. А тут пожалуйста, можно и пива хорошего выпить, и без штанов не останешься. Всякие там «Жигули» я в расчёт не беру, естественно. А вот, скажем, пятый номер «Балтики» – вполне нормальное пиво, чуть-чуть только крепковато. А в последние пару лет и вовсе много хорошего пива стало. Тот же «Мельник» очень хорош в начале был, потом, правда, сдавать стал. «Золотая бочка», особенно синяя, просто европейское пиво. «Бочкарёв» тоже неплох, правда, не все сорта. А если тёмное, так шестой номер «Балтики» не хуже никакого «Гинесса» будет. И, заметь, Николай, нигде в палатках импортного пива и нет почти. Кроме, может быть, центра. Потому что не берут. Отечественного производителя народ поддерживает, и правильно делает.
Сейчас вот новая мулька появилась. Иностранцы начали у нас как бы своё пиво варить. Но пиво варить это же не «Сникерсы» делать. У пива особая связь с той страной, где оно сварено. Так, например, турецкий «Туборг» это турецкое пиво, на «Туборг» совсем не похоже, а больше похоже на этот ихний «Эфес». А израильский «Туборг» это и вовсе не пиво, а дерьмо какое-то. И правильно – откуда в Израиле вода, чтобы пиво нормальное делать? Вот то-то. То же самое и у нас. Варят, например, «Старопрамен» в Калуге, так он и похож как две капли на «Золотую бочку» светлую. Варят «Ловенброй» в Питере, так его с закрытыми глазами от «Бочкарёва марочного» не отличишь. И так со всем остальным. Кроме, пожалуй, «Туборга» того же. Этот на предка своего датского похож немного. Но, думаю, просто потому, что ещё недавно делать начали. Пиво, его ведь не обманешь. Обмануть можно только лохов, которые за европейскую наклейку лишний червонец готовы выложить. А настоящих знатоков не обманешь, мы уж лучше своего выпьем.
Помню, в институте у нас с друзьями пиво измерялось ящиками. Не было такого понятия, чтобы десять бутылок взять, или, скажем, пятнадцать. Меньше двух ящиков вообще никогда не брали, чаще всего три, а то и четыре. И – в общагу. Гаудеамус, как говорится, игитур. А ещё у нас был товарищ один, с Астрахани. Так он с каникул обязательно привозил мешок воблы. Вот тут уже мы отрывались! Полмешка у нас за две недели расходилась, вторую половину он уже начинал приберегать и растягивал чуть ли не до следующего лета. Ничего из дома не вёз больше, только этот мешок воблы. И вобла у него всегда – отборная, зрелая, жирная. Хорошая вобла это ведь настоящий символ золотой середины. Чтобы не пересушенная была, но и не сырая. Не слишком солёная, но и не пресная. И, конечно, вобла должна «дозреть», то есть хотя бы два-три месяца полежать, провялиться, вкус набрать. Вот тогда это вещь. Янтарная должна быть, полупрозрачная. А чешуя – чуть желтоватая, самую малость. Если белая, значит сырая, а жёлтая – пересушена. И если снаружи, на чешуе хоть немного соли видно – даже в руки такую воблу не бери. Сколько лет прошло, но с тех пор я просто по запаху могу безошибочно хорошую воблу от плохой отличить.
У нас в палатке у метро очень приличная вобла, уж не знаю, где они её берут. Вечером после работы беру иногда по старой памяти рыбку-другую. Почищу её аккуратно, отдельно спинку, отдельно рёбра, отдельно икру, если есть. И с телевизором две рыбки на весь вечер хватает, если, конечно, Наташка таскать не начнёт. А то ведь она, хоть пива не пьёт почти, но от хорошей воблы никогда не откажется.
Но уж с воблой нужно другое пиво, с более традиционным вкусом, что ли. Рыба, она ведь вкус пива заглушает, поэтому дорогие сорта не подходят, ни то, ни сё получится. А нужны сорта погрубее, порезче, с таким, как бы это сказать, привкусом бочковины. Вот тогда в самый раз. Я, например, с рыбой предпочитаю «Очаковское», в крайнем случае «Клинское». «Очаковское» ещё за что можно похвалить, за постоянное качество. Другие, даже которые лучше считаются, по качеству каждый раз разными могут быть. Солод не готов, хмель не завезли, воду не ту дали, как обычно бывает у нас. Или начнут хорошее делать, народ приучат, а потом туфту гнать начинают. А вот «Очаковское» – нет. Покупаешь и точно знаешь, что там внутри. За это я их и уважаю. И ещё, конечно, они здорово придумали в большие пластмассовые бутылки разливать. Сейчас-то уже многие так делают, а ещё год-два назад только очаковские так делали. А что, удобно, не нужно посудой греметь, тяжесть лишнюю на себе таскать. Мы с Михалычем как на природу выползаем, на дачу его, всегда берём пластиковые бутылки. Только в электричку берём пару бутылок обычного. На даче у Михалыча специально для этого дела верандочка маленькая, стол самодельный. Михалыч и сосед его по даче, Петька, те для начала бутылку раздавят, а пивом уже полируются, а я нет, только пиво. Положишь на черный хлеб две-три килечки пряного посола, лучку туда зелёного, эх, красота! Свежий воздух, травой пахнет. Закисли мы в городах, Коля, точно тебе говорю. А на природе и пиво-то пьётся совсем по-другому, чем, скажем, у палатки или дома. На природе душа разворачивается, петь просится. Вот мы и поём ближе к вечеру. Точнее, Михалыч поёт, а мы с Петькой так, подтягиваем, больше стараемся Михалычу не помешать. А Михалыч хорошо поёт и всё время, как песню закончит, рукой, значит, так по столу хлопнет и говорит, ну, наливай! А если ближе к осени соберёмся, тут уж Михалыч обязательно отварит молодой картошки. А молодая картошка с укропчиком, да если ещё со сливочным маслом, это, Коля, просто поэма. А к этому делу у Михалыча всегда малосольные огурцы по особому секретному рецепту. Тут уж и водочки не грех пропустить, хотя водки я и не пью почти. Водка что, она только по голове даёт, никакого удовольствия. А пиво и пить приятно, и градус есть. И закусывать не обязательно, и на ходу бутылку-другую всегда перехватить можно. И в компании если сидишь, то пиво разговора не прерывает, а с водкой нужно чокаться, слова говорить, потом закусывать, или просто рожу кривить, если закусывать нечем.
Разговор-то и тормозится, потом, бывает, и не вспомнишь, о чём говорили. А если вдруг градуса не хватает, так сейчас же специальное, крепкое пиво есть. «Балтики», например, девятого номера, раздавил бутылочку и уже хорошо. Раздавил другую – совсем отлично. А по цене ненамного дороже обычного пива. А я тебе, Колян, ещё одну хитрость про крепкое скажу. Вот прикинь, Наташка видит, что я уже готовый, и начинает орать, что ты, сука, опять нажрался, и так далее. А я ей честно так говорю, остынь, мать, чего орёшь! Всего-то три бутылки выпил, при тебе же принёс. Просто устал сегодня, бригадир, сука, на сваи опять поставил, ну и всё такое. А она-то, дура, и не поймёт, что эти три бутылки, они, считай, как шесть обычных. Только так слишком часто нельзя, а то вся хитрость наружу выйдет, и за прошлые дела таких пистонов получишь, что мало не покажется. Наташке, ей под горячую руку не попадай, лучше уж у Михалыча переночевать, если что.
Но, правда, от крепкого пива у меня потом башка просто как бомба разрывается. Они же туда спирту добавляют и притом ещё неизвестно какого. Так что я лично стараюсь на крепкое не налегать. Лучше всего «Жигулёвское», самое что ни на есть наше пиво. Я тут статью в газете читал, так оказывается, до революции это было самое знаменитое российское пиво. Самое лучшее, так и написано. Это уж потом появилось «Останкинское», «Московское», всякая херня. А «Жигулёвское» пиво, это как хлеб чёрный, истинно наше, русское. А всё русское сейчас в загоне, вот и понаделали всякого говна. Да ладно, я же не просто так говорю, пробовал, притом самого лучшего. Вчера только, нет, позавчера, подваливаю к одному, помоги, говорю, так и так. А он странно так посмотрел, достаёт из портфеля бутылку пива и мне даёт. Бутылка не наша, с золотым горлышком, с наклейками. Я даже сам пить не стал, ребятам принёс показать. Михалыч взял, прочитал. Варштайнер, говорит, хорошее пиво, немецкое. Ну, открыли, стали пробовать. Ну, что тебе сказать, ничего, и запах есть, и так ничего. Но – слабое какое-то, не ядрёное. Вот веришь, наши «Жигули» лучше, сто процентов даю. А уж про цену я и не говорю. На пять пустых бутылок бутылку «Жигулей» дают, а чтобы этого немецкого бутылку взять. Мне целую неделю надо бутылки собирать.
Но вот, правда недавно у нас ларёк открыли, пиво в розлив. Так вот это пиво, так уж пиво. Никаких тебе бутылок, никаких консервантов, никакой, бля, пастеризации. Чистый продукт, я тебе отвечаю. И стоит шесть пятьдесят за поллитра, чуть дороже, чем бутылка, зато это пиво, так уж пиво, настоящее. Знаешь, Колян, какой срок хранения у него? Семь дней, я сам один раз на бочке видел. То есть прямо с завода, только что сделано, нигде на складах не стояло. Одно плохо – за стакан пластмассовый они, суки, рубль берут. Ясное дело, все наши со своей тарой ходят. А то ведь рублей на них, гондонов, не напасёшься. Кто со стороны подходит, те, конечно, со стаканом берут. Ну, кто не знал, что пиво тут есть, кто просто мимо идёт, стакан ему, значит, с собой носить не с руки. А у кого и деньги водятся, рубля лишнего не жалко. А самое главное, это что ларёк рядом с остановкой поставили. Кто автобуса ждёт, многие подходят, берут стакан, а тут автобус – раз, и надо бежать. В автобус же не потащишь, он быстро глотнёт, и побежал. И полстакана, а то и больше оставляет. Тут, если не зевать, можно и на дармовщинку разжиться. Главное, чтобы кто другой не опередил, или чтобы Зойка, сука, стаканы собирать не вышла. Она же, падла, что делает – моет эти стаканы втихаря и снова по рублю продаёт. Мы ей другой раз говорим, Зойка, шалава, заложим тебя хозяину. Ну, она тогда плеснёт немного, как бы за счёт заведения, чтоб молчали, значит. Ну и мы ей тоже эти стаканы отовсюду тащим.
Недавно Михалыч у этого ларька день рожденье своё отмечал. Поставил ребятам пузырь водки, так я водку не стал, и он мне стакан пива взял, стакана не пожалел. Нищета, ты нищета, говорит мне. Привык тут чужие стаканы подметать, выпил бы уж водки хоть раз в жизни по-человечески. Не лезь ты к нему, именинник ***в, Наташка моя ему говорит. А я ему и говорю: плевал я на твою водку! Что ты заладил, нищета, да нищета. Не в нищете дело. Просто люблю я пиво. В нём и градус, и вкус, и запах, и пить его мне нравится. Водку что – накатил и стоишь, как дурак. А пиво пьёшь себе потихоньку, по сторонам глядишь, на солнышке греешься. И ещё, говорю я, не только наш брат, «крутые» тоже пиво очень уважают. Вчера вот сам видел: вылезают двое из «мерса», и один другому говорит: по мне так, говорит, пиво лучше всего. А самое, говорит, лучшее пиво, в маленьких пивоварнях вокруг Кёльна. А Кёльн это вообще в Германии, чтоб ты знал, мудила. Вот так-то.
Это я ему, значит, говорю...