ГЛАВА 1.
На часах всего пять часов дня, а за окном уже темно. Ноябрь, ежедневно идет противный моросящий дождь. Сегодня Анна дома, работу в "Радоне" бросила еще в октябре: стало лень ездить на работу. Золотую осень она очень любила, но терпеть не могла позднюю осень с ее ранними вечерами и затяжными дождями. В это время года она предпочитала сидеть дома, читать книги или смотреть телевизор. Вечером позвонил Михаил и напросился в гости, да не один, а с родной тетей.
Звонок в дверь вывел Анну из задумчивости. Пунктуальность гостей приятно удивила ее. Поздоровавшись, провела гостей в комнату и пригласила их к столу. На нем, кроме конфет, печенья и варенья, красовался блестящий электросамовар. Комната была наполнена тонким ароматом индийского чая, струящимся из заварного чайника.
Анна Ивановна, - официальным тоном, встав с места, заговорил Михаил, - разрешите представить мою тетю, Ирину Петровну, младшую сестру моего отца. Недели две с ней происходят непонятные явления, и мой отец подумал, что с сестрой неладно. Но тетя вегда была разумным человеком, кстати, она - филолог, владеет двумя языками. Я осмелился привести ее к вам и прошу разобраться, в чем тут дело, здесь что-то нечисто, а понять не могу.
Михаил с надеждой и тревогой смотрел на хозяйку, сразу видно было, что племянник искренне любит тетку и волнуется за нее, что было так несвойственно его флегматичному характеру большого ребенка.
Ирина Петровна была точной копией племянника, только в уменьшенном виде: прекрасные русые волосы, голубые глаза и тот же беззащитный детский взгляд. Успокойтесь, попейте чайку и, не спеша, подробно расскажите мне, что с вами приключилось и когда. Попробуем разобраться вместе, хорошо? - говорила хозяйка, разливая по чашкам чай.
Ирина Петровна, смущаясь, сделала комплимент сервировке стола, выразила благодарность за помощь, оказанную племяннику в ситуации с Галиной. Попросила Анну помочь ей, иначе она просто сойдет с ума. Удобней устроившись на стуле, Ирина поведала довольно странную историю, происшедшую с ней и больше похожую на бред, чем на правду.
- Я начну издалека. Мне сорок пять лет, второй год вдова. Замуж вышла в тридцать восемь лет за русского, живущего в Германии более двадцати лет. Муж был известным графиком. Под Мюнхеном он имел дом и школу, где после свадьбы я стала преподавать русский язык и литературу. Брак наш был счастливым, только его сестра Лиза и брат Виктор меня невзлюбили. Макс всегда помогал своим родным, но они почему-то вечно были недовольны. Муж оправдывал их поведение тем, что они не нашли себя. Сестра развелась с мужем и растила дочь одна, правда, на хорошие алименты. Брат был автомехаником, но не мог найти постоянной работы. Сначала я пыталась наладить с ними отношения, но это мне не удалось.
Несчастья начались еще в Германии, но тогда я приняла все за случайность. Через восемь месяцев после свадьбы погибает сын моего мужа от первого брака. Парню было всего двадцать лет, и за неделю до своей свадьбы он тонет в озере во время пикника у своей тетки Лизы. Муж постарел сразу на десять лет. Он вырастил сына сам, так как первая жена умерла во время родов. Макс жил только ради сына. Последние три года сын жил в Берлине у родителей матери и учился в университете.
Не успели мы оправиться от несчастья, как я потеряла ребенка. Лиза показала мне отремонтированную комнату на втором этаже, и когда я стала спускаться по лестнице, одна ступенька надломилась, и я скатилась вниз. Получила сотрясение мозга, сломала руку, но самое ужасное - произошел выкидыш. Мы потеряли сына. На мужа было больно смотреть, так он тяжело пережил гибель и второго сына, он проклинал сестру и твердил, что это ее вина, а я убеждала его, что это просто стечение обстоятельств. Болела я очень долго и поднялась с постели только через полгода, ближе к весне.
Примерно за два месяца до трагедии мужу предложили работу в Академии художеств в Петербурге. Мы с радостью согласились и решили: весной сделаем последний выпуск в школе, а летом переедем в родной Питер. Настроение у нас было приподнятое, подыскивали покупателей на школу, дом и все наше барахло, кроме машины. Готовились отметить пасху и майские праздники. Позвонил Виктор и зачем-то вызвал Макса к себе. Больше мужа живым я не видела. Макс не пришел ночевать. Весь вечер, ночь и следующий день я нервничала, а вечером мне сообщили, что с мужем случилось несчастье.
Я долго не могла понять, в чем дело, но постепенно дошло. Полицейский протокол гласил: "Ввиду неисправности электропроводки автоматических дверей гаража пострадавший получил удар по голове, в результате чего наступила смерть. Кроме того, пострадавшему не была оказана медицинская помощь". Я долго и настойчиво выясняла у Виктора, почему он не вызвал "скорую помощь". Он с пеной у рта уверял меня, что не знал о том, что Макс не ушел из гаража. Он был уверен, что брат ушел домой. Я винила себя за то, что не позвонила Виктору и не потребовала, чтобы Макс скорее шел домой. Я виновата!
После похорон у меня был нервный срыв, и я попала в клинику. Болезнь протекала очень тяжело, но постепенно я пошла на поправку. К новому году поправилась окончательно и решила вернуться домой, в Питер к родным. Перед отъездом стала приводить в порядок финансовые дела мужа, и неожиданно выяснилось, что я очень богатая наследница, так как ко мне перешли не только сбережения и недвижимость мужа, но и наследство от его первой жены, то, которое предназначалось его сыну от первого брака.
По совету адвоката мужа я купила ценные бумаги, разместила их в банках Германии, Англии, Италии под проценты и стала жить на них.
После всего пережитого, я путешествовала по свету: месяц жила в Италии, неделю - в Греции и Франции, побывала в Англии, Египте, Турции и даже заглянула в ЮАР. Но перед этим позвонила Мише в Питер и попросила купить мне трехкомнатную квартиру в центре города, небольшую, с высокими потолками и паркетом, сделать в ней ремонт и обязательно поменять все сантехническое оборудование. Конечно, для этого перевела ему необходимые средства.
В конце мая я приехала в Петербург, формальности утрясла без проблем, так как гражданство я не меняла, а осталась россиянкой. Купила дачку в Зеленогорске на самом берегу залива (одних налогов заплатила не одну тысячу долларов). Лето и начало осени прошли спокойно. Я наслаждалась сельской жизнью: загорала, купалась, ходила в лес по ягоды и грибы. Побывала в Кижах и на Валааме, а в конце сентября переехала в городскую квартиру. Квартира оказалась очень уютной: две комнаты солнечные, большая кухня, удобная передняя. Мебели немного, а самым любимым местом стала кухня, оборудованная так, что на приготовление обеда или ужина уходили считанные минуты, и трапеза, как правило, сопровождалась интересной телепередачей. Днем я ходила по музеям, за границей мне так не хватало этого, а вечерами шла в театр, иногда в гости, но чаще смотрела телевизор.
В конце октября я почувствовала, что в квартире неладно, но не могла понять, в чем дело: предметы как бы передвигались, и я подумала, что мне это чудится. Три дня тому назад меня целый день не было дома, и когда я вошла в квартиру, то была потрясена: мебель во всех комнатах была переставлена с места на место. Перепуганная, я сразу поехала к брату Ивану, подробно ему все рассказала, и он оставил меня ночевать у себя. А утром поехали ко мне...- вся мебель стояла на прежних местах и не было признаков чужого присутствия. Брат посмеялся, а Михаил отнесся разумно к этому и решил обратиться к вам за советом. Я же не сумасшедшая, мне же это не приснилось! - Ирина замолчала, залпом выпила остывший чай, глубоко вздохнув, откинулась на спинку стула, прикрыв на секунду глаза.
Наступившую тишину нарушил неожиданный вопрос Анны:
- Когда в последний раз мыли полы и убирали пылесосом комнаты?
- Полы мыли летом после ремонта, а пылесосили на той неделе.
- Великолепно! Что из вещей у вас пропало?
Ирина задумалась. - На первый взгляд ничего, может быть, книги. Я толком не проверяла, а так все на месте. Золота у меня, кроме кольца и пары сережек, нет, наличные деньги я дома не держу, привычка, беру на нужды со счета в банке.
- Чудесно. А теперь, господа, если не возражаете, поедем к Ирине Петровне домой. Посмотрим что к чему. С вашего разрешения приглашу Родиона как свидетеля, - шутливо проговорила Анна, набирая нужный номер телефона.
Минут через двадцать Ирина и Анна садились в Мишину машину. Дорогой, как бы, между прочим, Анна поинтересовалась: - Кто мог знать о реальных размерах наследства?
Ирина удивленно посмотрела на Анну и растерянно протянула:
- Вы думаете, это из-за денег?
- Моя тетушка - альтруистка. Выросла в комуналке и всегда помогала братьям, сестре, племянникам, подругам и друзьям своих друзей, - добродушно, но с легкой иронией заметил Михаил.
Машина подъехала к знаменитому дому с фонарями и тремя проходными дворами с выходом на Фонтанку вблизи Аничкова моста, проехала в третий двор и остановилась у средней парадной слева. Выйдя из машины, Анна внимательно осмотрела двор и увидела идущего к ним Родиона, вскинувшего руку под козырек: - Прибыл в ваше распоряжение! - пошутил он и подал руку сначала Анне, а потом Мише.
Тот, в свою очередь, смеясь, произнес: - Тетушка, разрешите представить местную знаменитость - Родион свет Николаевич, он же "Невская ищейка", прошу любить.
Ирина растерянно топталась у парадной. Родион, как истинный джентльмен, открыл дверь, пропустил вперед дам и вызвал лифт. Поднявшись на четвертый этаж, вошли в квартиру, разделись в прихожей и прошли в гостиную.
Перед Анной предстала квадратная комната с двумя окнами, между которыми стояло большое трюмо в красивой резной раме. Старинная хрустальная люстра висела на потолке. Украшением гостиной была горка, заставленная старинным фарфором. Кроме этого, в комнате стояли два кресла, на полу - ковер, в углу - телевизор, вот и вся обстановка. Они прошли в кабинет, там стоял письменный стол, кресло, небольшой кожаный диван, а по стенам - застекленные стеллажи с книгами, "библиотека мужа", пояснила хозяйка. В спальне - тахта, трельяж и - во всю стену - встроенный зеркальный купейный шкаф. Вся мебель довольно скромная, но хорошо подобранная. Истинным украшением были картины: пейзаж Левитана в спальне, натюрморт, выполненный в стиле "Малых голландцев" в гостиной и репинский этюд в кабинете, все - Подлинники.
Осмотревшись, первым делом Родион и Михаил закатали ковер в гостиной и поставили его в угол у дверей. Осмотр пола около ножек горки, дивана показало, что мебель недавно двигали, это подтверждали свежие царапины на полу. Такая же картина была в спальне и кабинете. Родион сфотографировал интерьер в комнатах и царапины на полу от ножек мебели. Осмотр картин дал неожиданный результат: на них было несколько отпечатков пальцев, и их удалось зафиксировать на пленку для сравнительного анализа.
Продолжая осмотр, все вошли в кухню, отделанную под розовый мрамор. Родион от изумления остановился на пороге кухни, которая была больше похожа на эксклюзивный вариант с выставки "Кухня-98" западных проспектов. Анна также была поражена роскошью отделки и меблировки кухни, в отличие от жилых комнат. Особенно привлекала внимание стойка посередине кухни напротив плиты и мойки. Стол стоял ближе к окну, и хозяйка пригласила всех сесть за него. Моментально на нем появились кофейные чашки, сахар, сливки, бутерброды с сыром и ветчиной, а из кофеварки потянуло ароматом натурального кофе. Свет заливал все помещение равномерно откуда-то сверху, и это создавало атмосферу уюта и спокойствия.
Смутившись и как бы оправдываясь, Ирина Петровна попыталась объяснить, что не любит готовить и поэтому оборудовала кухню так, чтобы пребывание в ней было приятным. Гости единодушно подтвердили, что ей это удалось на славу. Смеясь, и весело переговариваясь, они осмотрели технические диковинки, особенно приглянулась посудомоечная машина. Племянник поддел тетку: ей, мол, целую неделю надо копить грязную посуду.
Усладив желудки бутербродами и кофе со сливками, все немного успокоились и попросили хозяйку подробней описать дни, когда она впервые поняла, что в доме неладно. Ирина Петровна начала неторопливо рассказывать.
- Смерть мужа потрясла меня, и я долго приходила в нормальное состояние. Несмотря на официальную версию - несчастный случай, сейчас я уверена: это было убийство. Поэтому, как только я смогла, то сразу вернулась на родину, в Питер. Привезла лишь библиотеку мужа, картины и два сервиза, а остальные покупала здесь. В июне ремонт был закончен, за две недели я оборудовала квартиру, а жить в ней постоянно стала только в октябре, переехав с дачи. Числа двадцатого, придя домой после театра, я обратила внимание на то, что кофеварка стоит на другом месте, потом двигались книги, вазы, стулья... Сначала я не придавала этому особенного значения, думая, что мне это кажется, затем решила, что со мной что-то не в порядке.
Пятого ноября с утра поехала к подруге в больницу и отвезла ее домой. Приготовила обед, дождалась его мужа и уехала к себе. Войдя в квартиру, сразу почувствовала резкий запах одеколона, удивилась и, войдя в гостиную, увидела: диван стоит на месте горки, а горка - на месте дивана, и так во всех комнатах, кроме кухни, но зато в мойке лежала потрошеная курица. Я сразу поехала к Ивану, а он вызвал Мишу. Утром все стояло на своих местах, и брат покрутил пальцем у виска, мол, совсем спятила девка. Миша подвел отца к мойке и показал на курицу, ее забыли убрать. Брат убедился в моей правоте, зная, что я по-другому потрошу курицу. Потолковав между собой, они уверили меня в том, что я в своем уме. Курицу, естественно, мы выкинули, но Михаил ее сфотографировал на всякий случай. Сейчас я живу у Миши. Пожалуй, это все, что я знаю по этому поводу, - тяжело вздохнув, Ирина замолчала, с надеждой глядя на Анну.
- Да, история, пожалуй, для кино, - хмыкнул Родион.
А Анна спросила у Ирины: - С кем, кроме брата, вы делились своими необычными проблемами?
- Да ни с кем. Знают только Иван да Миша, - уверенно ответила она.
- Кто знает, что вы живете сейчас у племянника?
- Никто, даже мой брат, его отец.
- Кто из вашей родни или знакомых может знать о реальном состоянии ваших финансов?
- Трудно сказать. Во-первых, адвокат мужа, который вел дело о наследстве, но я думаю, что не в его интересах разглашать данные. Во-вторых, брат и сестра мужа. А с моей стороны - никто. Ни братья, ни сестра мне на эти темы вопросов не задавали, а подруги интересовались, но я отговорилась, сказав, что покупка квартиры, дачи, круиз по свету съели все сбережения, и я живу на пенсию мужа.
- Правда, вы получаете за мужа пенсию? - удивленно ахнула Анна.
- Нет, я отказалась от нее в пользу его сестры Лизы, да и пенсия очень маленькая, всего двести пятьдесят марок в месяц.
- Кому вы отдавали ключи от квартиры и дачи?
- Ключи были у Ивана и Миши. Сейчас - у меня и Миши.
- Что-нибудь странное происходило на даче?
- Было. Сначала кража дурацкая, а затем - пожар.
- Объясните точнее, когда и что пропало.
- В июне пропали два раскладных стула, а через неделю Игорь, сын подруги Елизаветы, полез на чердак за удочкой и вытащил оттуда эти стулья. В августе пропал таз с чистой посудой, а через два дня у крыльца стоял таз с битой посудой, и мы решили, что это балуются мальчишки.
- Кто гостил у вас летом на даче?
- Братья Иван и Владимир, сестра Ольга, Миша и две подруги - Мария и Елизавета, ее сын Игорь, да всех и не упомнить. Как правило, приезжали в пятницу часов в семь, а уезжали в понедельник рано утром. Однажды и я с ними поехала в город, но уже у своей квартиры обнаружила, что ключей нет. Пришлось ехать к Ивану за ними. В пятницу со всеми приехала на дачу, а вечером на веранде нашла ключи. Удивилась, откуда они тут, Миша четыре дня жил на даче, болел, и ключей не видел. Инцидент с ключами забыли, вылетел у всех из головы из-за пожара. Все пошли купаться, загорать, а Иван забыл полотенце и очки, поэтому вернулся. Только благодаря - нему дача не сгорела, обгорела только веранда. Чудо, что не взорвались газовые баллоны, после этого я кухню переоборудовала: поставила электроплиту. Соседи говорили, что видели двух парней, убегающих от нашей дачи. Да, страховку я получила мизерную. Странно, случилось такое в Германии, то сумма была бы приличная, - тяжело вздохнула Ирина, переживая заново неприятности лета.
- Надеюсь, замки поменяли? - машинально спросила Ирина.
- Нет, забыли, - растерянно ответила Ирина и посмотрела на племянника.
Лицо Миши стало красным, как помидор, он был готов провалиться сквозь землю.
- Ладно, Михаил, не переживай, и на старуху бывает проруха! - ласково проговорила Анна, нежно потрепав его шевелюру.
Анна задумчиво переводила взгляд с Ирины на Михаила, затем на Родиона.
- Ирина Петровна, из вашего рассказа и ответов ясно одно: идет планомерная охота за вашим состоянием. Непонятная методика, странная. Необходимо вычислить, кто за этим стоит.
- Совсем немножко, - гоготнул Родион.
- Господи, за что мне такое наказание, - испуганно шептала Ирина. - Неужели я не заслужила спокойной жизни? Почему все шишки валятся на мою голову? Я же никому никогда не желала зла! - По ее щекам текли слезы.
Прямо смотря Ирине в лицо, Анна официальным тоном предложила: - Исходя из создавшейся ситуации, необходимо произвести следующие мероприятия: первое - поменять замки и поставить квартиру под охрану; второе - нанять охранника-женщину под видом подруги или дальней родственницы, гостящей у вас; третье - привлечь к работе агентство "Русский богатырь" для выяснения, кто за всем этим стоит. Мне одной в этой ситуации не справиться. Не хочу вас пугать, но, по-моему, мнению, ваша жизнь в опасности. Постарайтесь ответить на мой вопрос прямо: "Кто является вашим наследником и есть ли официальное завещание?
Ирина встала, прошлась по кухне, подошла к стойке, взяла бутылку итальянского вина и бокалы. Снова села к столу и предложила выпить. Молча выпили, и она заговорила.
- Я, наверное, сделала большую глупость, - печально смотря на племянника, говорила она, составив довольно странное завещание. Квартиру, дачу и машину я завещала братьям и сестре, а в случае их смерти - их детям, и каждому по сто тысяч долларов. Основной капитал завещан Общине евангелистской церкви университета Мюнхена, которая помогла моему мужу закончить учебу. Он часто вспоминал об этом и считал нравственным долгом помочь Общине материально для развития учебной базы университета.
- Капитал капиталом, а, сколько это конкретно? - поинтересовался Родион.
Если ценные бумаги перевести в доллары, то это составит примерно три - три с половиной миллиона долларов, - тяжело вздохнула Ирина.
Михаил крякнул от удивления, а Родион зацокал языком, приговаривая: - Совсем, совсем бедная тетенька.
Меткое замечание рассмешило Ирину, но она только улыбнулась. Анна, глядя на них, не сдержалась. Веселье продолжалось недолго, смех прекратился, но затем, переглянувшись, все снова рассмеялись.
- Ладно, хватит, перейдем к делу, - сердито заметил Родион. - Выполним сначала намеченное, а там видно будет, что к чему. - И попросил Ирину Петровну написать список подруг.
- Хорошо, дорогой, я выполню ваши указания, но прошу вас, называйте меня по имени, я так привыкла, да и не такая я еще старая, скороговоркой ответила Ирина.
Погасив свет, вышли во двор, сели в машину, и всю дорогу разговаривая о пустяках, доехали до дома Анны. Детективы вышли, а тетка с племянником поехали ночевать в холостяцкую комнатушку Михаила.
Уставшие и взволнованные Анна и Родион, не спеша, поднимались по лестнице, лениво переговариваясь о предстоящем деле. Анна предложила перекусить и, пройдя в кухню, поставила на огонь чайник. Окинув хозяйским взглядом свои владения, тяжко вздохнула. Про себя она подумала, что никогда ей не иметь такой кухни, как у Ирины. Сидя за столом и уплетая пельмени, Родион детским голосом произнес:
- Дорогая Анечка, не печалься. Зато на тебя, родненькая, никто не наезжает. - И оба, не сговариваясь, засмеялись.
- Да, миленький, грешна я, завидно. Мне бы хоть частичку такого наследства... Право, не помешало бы, - шутливо ответил он.
Поев, они составили план работы, и Родион отправился домой, а Анна легла спать и, словно кем-то обиженная, долго ворочалась во сне. Проснулась не в самом лучшем настроении в девятом часу утра. Быстро позавтракала и, убрав еще вчерашнюю посуду, села за телефон. Быстро договорилась с Василием, директором "Русского богатыря", о встрече у Ирины в два часа дня, переговорила по телефону с Родионом и Михаилом. Часы уже показывали полдвенадцатого, и она принялась за приготовление обеда, надеясь управиться до часу.
ГЛАВА 2.
Без десяти два Анна звонила в дверь Ирининой квартиры. Открыл Родион и сразу доложил: "Замки заменены, квартира поставлена под охрану". Честно говоря, такой оперативности она не ожидала и была приятно удивлена, но не подала виду. Прошли в кабинет, где за столом сидели Василий и Ирина, а на диване - женщина спортивного вида лет тридцати пяти. Анна поздоровалась и села рядом с незнакомкой. Василий представил:
- Прошу любить и жаловать - Людмила Сергеевна, наша Люсенька-телохранитель, стаж пять лет, кстати, все ее объекты живы и здоровы, - на веселой нотке заключил знакомство начальник охранного агентства.
- Очень приятно, - произнесла Анна, протягивая руку. - Меня зовут Анна Ивановна, я - частный детектив, и нам с вами предстоит работать вместе, если, конечно, Ирина Петровна заключит с нами договор. Работа нудная и малоэффективная, - лукаво смотря на Люсю, прошептала Анна.
Улыбнувшись, Люся шутливо ответила: - Поживем - увидим.
Расположившись по-хозяйски за столом, Василий усердно составлял условия договора с клиентом, то есть с Ириной. Рядом, внешне спокойная, сидела она, и лишь тревожный взгляд выдавал ее волнение. Ирина мысленно прокручивала все случившееся с ней за эту неделю и за последние годы, и ей казалось, что это происходит не с ней, а с кем-то другим и в другой жизни. У нее было одно желание - жить тихо и незаметно, ведь она так устала в Германии, что даже не испытывала радости от богатого наследства. Ирина была готова бросить все и поселиться в Италии, на берегу теплого моря в скромном домике, который она не продала, слава богу, а сохранила как память о муже. В эти минуты она приняла окончательное решение: как только здесь решится проблема, она уедет жить в Италию, благо, знает итальянский язык неплохо. Принятое решение сразу отразилось на выражении лица Ирины, это моментально уловила Анна. Она легко встала с дивана, подошла к Ирине, обняла за плечи и, наклонясь к ее уху, тихо спросила:
- Вы успокоились и приняли важное решение, не правда ли?
- Да, но откуда вы это узнали? - также шепотом сказала Ирина.
- Прочитала по вашему лицу, и, как видите, я оказалась права.
- Надо отдать вам должное: вы неплохой психолог, - и тут Ирина засмеялась.
Василий посмотрел на них с укоризной, покачал головой и заговорил басом:
- Милые дамы, оставим сентиментальные разговоры на потом и займемся делом. Ирина Петровна, внимательно прочтите контракт и подпишите его. В нем гарантия Вашей личной безопасности и вашего жилья от проникновения чужих сроком на два месяца с правом продления договора. Но, я думаю, что вам это не понадобится: Анна найдет злоумышленников раньше. Однако, охрана - охраной, но самое главное - найти заказчика и исполнителя. Мое агентство розыском не занимается, поэтому вы должны принять решение о том, кто будет вести расследование. По моему мнению, надо сделать заявление в милицию: сумма слишком велика, а у нас и за пятьсот рублей, случается, убивают, а тут миллионы долларов! - подытожил он.
Василек, миленький, не пугай ты нас, бедных! - шутливо взмолилась Люся, подмигивая Ирине, и та рассмеялась, неожиданно даже для себя. Еще продолжая смеяться, Ирина, обращаясь к Анне и Родиону, произнесла:
- Вы начали, и, надеюсь, успешно раскроете это преступление. Заключив с вами договор, и вы сами будете решать все организационные вопросы. Милицию, по-моему, не следует вмешивать, а там видно будет.
Родион и Анна переглянулись и смущенно в один голос заявили:
- Мы никогда никаких договоров не заключали.
Тут хохотнул Василий: - Они альтруисты, работают из любви к искусству, а живут оба на пенсию, им хватает.
- Не может быть, - удивилась Ирина. - Они же - классные специалисты. Им же цены нет, одно дело Галины чего стоит!
- Вот-вот, точно так! - подхватил Василий. - Если не возражаете, я составлю договор от имени агентства. Умница Вы наш! - воскликнула Ирина и обняла Василия.
Анна поймала себя на мысли, какая красивая пара могла бы из них выйти.
Ирина подписала контракт, и все, кроме Василия, гурьбой отправились на кухню. Василий остался корпеть над составлением трехстороннего договора: как всякому предпринимателю, ему не хотелось упустить богатого клиента.
Во второй раз кухня не произвела такого сильного эффекта, только Люся остолбенела на несколько секунд, но мгновенно овладела собой и села за стол, как ни в чем не бывало. Родион увлеченно пересказывал Ирине на астрономическую тему, затем разговор перешел на географические открытия.
Примерно через полчаса нехитрый обед был готов, и тут на кухню пришел Василий. Он долго стоял столбом на пороге, с трудом соображая, куда он попал. Занятые разговором, на него не сразу обратили внимание, но потом Люся сжалилась и, взяв его за руку, обошла с ним всю кухню, демонстрируя технические диковинки. Особенно его заинтересовал натюрморт на стене, на который лился откуда-то сверху, - такого он не видел еще нигде, красота необыкновенная! - такого он не видел ещё нигде, красота необыкновенная! после экскурсии Люся посадила начальника рядом с собой за стол. Василий подал Анне и Родиону по договору, а сам внимательно осмотрел ещё раз помещение, про себя он отметил хороший вкус хозяйки - ничего лишнего.
Договор был составлен грамотно, и Анна была согласна со всем, но ее воображение поразила сумма. Не мигая, Родион смотрел на нее, затем подмигнул и показал пальцем на сумму своего договора, а Анна показала свою. Оба замотали протестующе головами: "Так не бывает!". К ним подошла Ирина, прочитала договор, взяла ручку и, не задумываясь, подписала, невозмутимо и четко произнося каждое слово:
- Совершенно справедливо. Если найдется виновник, сумма удваивается. Расценки агентства вполне приемлемые, в Германии - в три раза выше. Жизнь и спокойствие дороже денег.
- Разумеется, мы с вами согласны, просто у наших клиентов нет возможности платить такие гонорары, - ответил Родион, подписав договор, то же самое сделала Анна.
За это время Василий оправился от столбняка и поинтересовался у Ирины, подлинник ли натюрморт, висящий на кухне.
- Что вы это копия, отозвалась хозяйка. - Муж скопировал с картины, которую он увидел во Флоренции лет десять тому назад. Если бы не его гибель, сейчас бы имел студии в Питере, учеников, а я бы растила сына, счастье и радость парили бы в доме, и она заплакала навзрыд.
Вася осторожно, ласково привлек ее к себе, гладя по волосам и приговаривая:
- Поплачь, поплачь, миленькая, ты дома, родная, ничего, все обойдется. Только не держи обиды в себе, все пройдет, поплачь, легче будет.
Ее плечи дрожали, слезы катились по щекам крупными каплями, похожими на хрустальные бусинки. Рыдания продолжались довольно долго, но постепенно Ирина успокоилась и как бы оттаяла. Умывшись, она села вместе со всеми обедать.
Поели, что бог послал, а послал он запеченную утку с яблоками, салат из помидоров, огурцов и перца со сметаной, по чашке хорошего бульона, грибы маринованные, ветчинку, графинчик итальянского вина, дыню и виноград, чай, кофе - на выбор. По нашим меркам богато, а по Ирининым обычная еда. После трапезы, убрав со стола и сложив грязную посуду в машину, стали с любопытством наблюдать за работой посудомоечной машины. Василий уехал на работу, Люся решила посмотреть очередной телесериал, а хозяйка с пинкертонами пошла в кабинет. Анна, как всегда, села за стол, а Ирина и Родион удобно расположились, напротив, на диване.
- Ирина Петровна, сейчас мы одни. Вы немножко успокоились, пожалуйста, поделитесь с нами теми фактами из вашей жизни, о которых вы умолчали сознательно или считая их незначительными. Нам необходимо выяснить, с какой стороны идет угроза. В данное время вся возня с мебелью больше похожа на розыгрыш, чем на преступление, - проговорила Анна.
Ее поддержал Родион: - Все, что вы нам расскажите, останется между нами, подслушивающее устройство уже снято.
Ирина задумчиво поправила волосы, нахмурилась и очень просто ответила: - Да, конечно, вы правы, я рассказала о своей жизни не все. Но я сомневаюсь, имеет какое-либо отношение двадцатилетняя история моей жизни к сегодняшнему дню. Я изложу вам свою биографию, а вы сами решайте, так ли это.
Родилась я в Ленинграде в 1964 году четвертым, последним, ребенком в семье. У меня есть братья - Иван и Владимир, и сестра Ольга, которая меня старше на четыре года. Жили бедно. Мать не работала, а отец был мастером на сталепрокатном заводе. Братья между собой дружили и до сих пор помогают друг другу, и меня оба любят. А вот с сестрой всегда были проблемы: в детстве она ябедничала на братьев и, особенно, на меня. Один раз сестра сговорила меня, хотя виновата была Ольга. При этом он сделал выговор Ивану за то, что тот, якобы, не следит за мной. Иван возмутился и выложил отцу всю правду: Ольге прощают все проказы и верят только ей, а остальных держат "в черном теле". Батя оторопел от такого гневного выпада против своей любимицы и отмолчался, но больше меня не обижал.
Братья выросли, пошли работать к отцу и стали хорошими мастерами. Сестра тоже работала на заводе, делопроизводителем, и только я получила высшее образование. Ольга довольно рано вышла замуж, родила двух детей и, на мой взгляд, должна была бы быть счастлива, но она почему-то упрекала меня, а не родителей, что не выучилась на художника. Я до сих пор не могу взять в толк, почему она вбила себе в голову, что в ней погиб гениальный художник. Никто и никогда не видел в ее руках ни карандашей, ни красок, не говоря уже о занятиях рисованием. Владимир рисовал, он и сейчас выставляется на всевозможных выставках, но не преследует же он на гениальность! В профессиональном плане я была удовлетворена: переводы для толстых журналов, программы на радио и телевидении, регулярно ездила за границу и всегда прилично зарабатывала. Из зарубежных командировок привозила всем подарки, только сестра принимала подарки ее детям в штыки, ее почему-то это всегда злило. Я забыла сказать, что я - богатая тетя: у меня шестеро племянников и, как мне кажется, все они меня любят. Грешна: мои любимцы - дети Ивана. Во-первых, они - первые, а во-вторых, Мишу я нянчила, будучи еще девчонкой, характер у него мягкий, он справедливый, добрый и очень доверчивый, поэтому частенько попадает в трудные положения, что стояли три года тюрьмы из-за жениха сестры.
Вообще в целом все было хорошо, но вот в личной жизни мне не везло. Впервые я влюбилась, когда было двадцать лет. Моему избраннику было столько же лет, он сделал мне предложение, и осенью мы собирались сыграть свадьбу. Случайно мама узнала, что Ольга - его любовница. Разразился грандиозный скандал. К счастью, мужа Ольги не было в городе длительное время, поэтому их брак удалось сохранить, а вот мой брак не состоялся. Подлость его и сестры потрясла меня, жить не хотелось. Иван отвез меня в деревню, и там, на природе, благодаря заботам Ивана я постепенно пришла в себя, успокоилась. Второй раз я влюбилась в двадцать семь лет. И все повторилось, на этот раз - с подругой Елизаветой. Они поженились, у них родился сын, а я опять осталась на бобах. Правда, на этот раз я приняла удар философски: что ни делается, все к лучшему. Про себя я подумала: останусь старой девой.
Макса я встретила на выставке в Берлине. Какое-то время мы переписывались, а потом решили пожениться. Мой брак с иностранцем приняли по-разному. Родителей к тому времени уже не было в живых, братья искренне радовались, но жалели, что редко будем видеться. Сестра злилась, а подруги делали вид, что рады за меня, а может, правда, радовались, как знать. Чуть не забыла, был один парень, то есть мужчина: добивался моей руки, даже приезжал в Германию, устраивал мне сцены, однажды даже пришлось вызвать милицию. Раньше он работал в "Вечерке", но уже года два я о нем ничего не слышала. Любила ли я мужа? Думаю, да, может, не так пылко, но искренне - это я могу честно сказать. Видите, биография моя самая заурядная. Друзей у меня мало, а настоящих врагов совсем нет, недоброжелатели, пожалуй. Все очень обыкновенно, как у многих, - печально усмехнувшись, подытожила Ирина.
Нормальная биография, все как у людей: друзья, враги, - невозмутимо повторил Родион. - Но вы умолчали о дочке Ивана, детях Владимира и Ольги...
Анна удовлетворенно вздохнула: ей не пришлось задавать самой эти вопросы, и она еще раз убедилась, что из этого парня получится толк.
Ирина, встряхнув пышными волосами, игриво улыбаясь, произнесла:
- А что говорить об Антошке и Тошке, хорошие ребята-погодки, еще неженатые. Они профессиональные футболисты, играют в одной команде, дома бывают редко. За лето в Питере были пару раз, а сейчас второй месяц играют за границей. Обе дочки Ольги замужем и живут в Северодвинске, их мужья - морские офицеры; слава богу, у них все хорошо. Любаша родила второго ребенка, она не красавица и, к сожалению, не слишком умна, но для меня - лучше всех. Муж ее Борис - сержант милиции, умный и тонкий человек. Так что все в порядке, - заключила Ирина.
Но настырный Родион попросил данные на Любу и ее мужа. Она продиктовала ему нужные сведения, но мимикой показала Анне свое недовольство некорректностью ее помощника. Пришлось Анне сделать удивленное лицо и развести руками. Уголком глаза Родион видел эту безмолвную сцену и подыграл Анне, задав очередной вопрос хозяйке кабинета.
- Как часто Люба приезжала к вам в Мюнхен?
Ирина махнула рукой: - Господи! Опять вы за своё! Да не приезжала Люба ко мне! У нее маленький сын, да и вообще она не любительница путешествовать! - раздраженно огрызнулась Ирина. Было видно, что она уже не рада, что связалась с сыщиками.
"Понятно, кому приятно: чужие люди копаются в твоей личной жизни, суют нос туда, куда и сам не всегда хочешь заглядывать", - подумала Анна. Она встала, подошла к Ирине, взяла ее ласково за руку и предложила встречу на сегодня прекратить, успокоиться и отдохнуть. - "Сходите куда-нибудь с Любой, отвлекитесь, а мы пойдем, дел много".
Ирина проводила своих пинкертонов, закрыла за ними дверь и пошла к Люсе.
Людмила сидела в кресле и увлеченно разгадывала кроссворд с придурковатым телеведущим. От ее фигуры веяло спокойствием, уверенностью, и незаметно это состояние передалось Ирине. Сев в кресло рядом с Люсей, попыталась отгадать слово, и ей сходу это удалось. Смеясь, Ирина и Люся, перебивая друг друга, пытались разгадать очередную головоломку и каждую удачу сопровождали криками радости. Затем, выключив телевизор, пошли на кухню, села за стол и стали бурно обсуждать, куда пойти завтра. После недолгих дебатов составили план развлечений аж на неделю вперед. Поев и прибрав за собой, пораньше легли спать - напряжение дня сказалось на душевном состоянии обеих женщин.
Родион и Анна молча, думая каждый о своем, не спеша, дошли до Елисеевского магазина, попрощавшись, Анна села в свой троллейбус, доехала довольно быстро и, подходя к своей парадной, увидела поджидающего ее Володю.
- Голубушка, где это Вы гуляете? - шутливо выговаривал он, поднимаясь с ней по лестнице и входя в квартиру.
- Давно меня ждешь? Что случилось? - спрашивала Анна, раздеваясь и моя руки на кухне.
- Минут десять, прости, что без предупреждения. Родион заинтересовал меня вашим делом и попросил помочь, - отозвался последний гость.
-Уже успел, - удивилась Анна. - Прыткий мальчик. Ой, Володечка, с одной стороны, - дело простое и ясное, а как взяться - не знаю. Самое странное: зачем и кем поставлено подслушивающее устройство? Скажи на милость, ну какие секреты хотели выведать? Смешно, желают узнать, какой суп она ест или в какой театр собирается пойти вечером?! Зачем этот цирк с передвиганием мебели с места на место? Если хотят ее убить, то почему медлят, а не отравили или утопили в ванне, выдав это за самоубийство? Не молчи, скажи, что ты об этом думаешь?
- Спокойно, все верно, но пожалей меня: я ведь тоже еще ничего не знаю. Будем разбираться, Аннушка, - шутливо ответил Владимир.
Заливисто засвистел чайник, и от неожиданности оба вздрогнули. Чертыхнувшись, Анна встала, заварила чай и накрыла на стол. Разливая чай по чашкам, она продолжала рассуждать о необходимых мероприятиях. Попросила его сделать запрос в Мюнхен о причинах гибели Макса и его сына. Володя пообещал, но предупредил, что волокита и бюрократия везде одинаковы, и результат будет не скоро. Обговорили детали, посудачили о знакомых, закончили чаепитие. Володя поехал на дежурство, а Анна села за телефон. Попросила Михаила договориться о встрече с родней Ирины, а Родиона - узнать о рабочих, которые делали ремонт в квартире миллионерши.
ГЛАВА 3.
Часы показывали двенадцатый час, когда Анна вышла из ванны. "Какой длинный, бестолковый день прошел", - подумала она, ложась спать. Заснула мгновенно, разбудил ее телефонный звонок. За окном серое марево, и не сообразишь сразу - вечер сейчас или утро. Часы показывали четверть десятого. Анна подняла трубку. Взволнованный женский голос просил о встрече и как можно скорее. Спросонья Анна никак не могла взять в толк, с кем она говорит, но потом дошло: Елизавета, - подруга Ирины. Договорились, что Анна приедет к ней в два часа дня. Потянувшись, зевая, Анна нехотя встала, позавтракала и села дочитывать роман "Россия молодая" и, увлекшись, чуть не опоздала на встречу. В пять минут третьего она стояла у дверей квартиры Елизаветы. На мелодичный звонок из-за двери раздался лай, а затем мужской голос успокоил пса. Парень лет восемнадцати открыл дверь и пропустил ее в прихожую. Он помог Анне раздеться и провел ее в комнату, где на диване лежала миловидная женщина лет пятидесяти. Поздоровавшись, Анна представилась и села в кресло, стоящее у дивана. Парень удивленно протянул: - Частный сыщик, во дают! - и сел у окна на стул, с любопытством наблюдая за беседой матери и детектива. Такая реакция рассмешила Анну, но она сдержалась и строго спросила, зачем ее вызвали. Елизавета Борисовна села и слабым болезненным голосом начала свой обстоятельный рассказ довольно издалека и, как казалось Анне, не по сути дела.
- Я подружилась с Ириной в университете, а затем, так сложились обстоятельства, отбила ее парня. Мы поженились, родился сын, а Ирина очень долго была одна. Наши отношения на долгое время оборвались, но года через три мы снова сблизились. Ирина много возилась с Игорем, моим сыном, водила его по музеям, учила английскому языку, и так продолжалось до ее замужества. Ирина уехала за границу, и наши отношения свелись к поздравительным открыткам по праздникам. Через три года Ирина приехала в гости к брату Ивану и навестила нас. Трагическая смерть Макса потрясла Ирину, она была очень больна, поэтому я поехала к ней и ухаживала за ней. Очень боялась я, как бы она чего худого с собой не сделала. Офицер, который расследовал обстоятельства гибели Макса, в разговоре со мной за кружкой пива высказал подозрение на то, что жена погибшего замешана в этом деле, но доказательств у них нет. Я знаю Ирину уже четверть века, я уверена, что Ирину сговорили, и, скорее всего, кто-то близкий.
- Кого вы имеете в виду? Ведь это очень серьезное обвинение, - волнуясь, задала вопрос Анна.
Немного смутившись, Елизавета Борисовна ответила:
- Утверждать не смею, но думаю, что это дело рук племянницы Любаши, ее любимицы. Она с виду простоватая, но, если приглядеться, видно, что она везде ищет свою выгоду. Одно замужество чего стоит, даже родного брата не пожалела.
Кивком головы Анна подтвердила, что знает эту историю.
- Когда и сколько раз Люба ездила в Мюнхен, - задала она очередной вопрос.
- Нет, Люба ни разу не ездила к тетке в Германию, но, может быть, она кого-нибудь подослала?
- Ну, знаете, Елизавета Борисовна, не кажется ли вам, что это утверждение принято за уши? - холодно произнесла Анна.
В комнате наступила тишина, которую неожиданно нарушил Игорь. Женщины вздрогнули, они совсем забыли о его присутствии.
- Анна Ивановна, конечно, мое дело маленькое, но я люблю тетю Иру. Я хочу сказать, что Люба с мужем приезжала к тете на дачу. Подтверждаю, летом на даче был поджег, это вовсе не случайность. Посуда в тазу сама не бьется, да и стулья сами на чердак не залезут, - подытожил Игорь.
- Я поняла, что вы Игорь неплохо знаете мужа Любы. Какой он человек? - спросила Анна.
Игорь вместе со стулом подвинулся к дивану и, глядя на Анну, стал говорить.
- Алексея я знаю давно, еще по лагерю, где он был вожатым. Он высокого роста, русоволосый с большими серыми глазами. С ребятами всегда ладил, хороший спортсмен, а вместо армии поступил в милицейскую школу. Узнав, что он женился на Любе, я удивился: они такие разные. Их брак не поддается объяснению. Это все, что я знаю.
- Да, не густо, - разочарованно протянула Анна и спросила обоих: - Зачем вы меня вызвали, да еще срочно, и кто дал вам телефон?
- Ах, извините, - запричитала Елизавета, - Телефон дала Ирина, я ей утром звонила. А случилось следующее: сегодня около девяти часов утра нам позвонили и позвали меня. Когда я взяла трубку, металлический голос приказал передать Ирине, что, если она в недельный срок не переведет все средства фонду "Святой Марии", то всех родственников уничтожат, и трубку сразу повесили. Игорь тоже был дома и позвонил Ирине, а то я могла подумать, что сошла с ума. Ирина велела все рассказать вам, - всхлипнула, а затем заплакала в голос Елизавета. Сын старался ее успокоить.
Анна возмутилась в душе на дурацкое поведение Елизаветы и ее сына. Самое главное сказали только в конце длинной и бессмысленной беседы. Но, взяв себя в руки, Анна спокойным голосом стала уточнять подробности: в какое время был звонок, сколько минут длился и чей был голос - мужчины или женщины? Вразумительного ответа она не услышала, а на главный вопрос - чей голос - мать и сын утверждали одно: говорил робот, звучал механический голос, а не человеческий, это они запомнили ясно...
Анна сидела, опустив голову, четко понимая всю сложность ситуации. Проверить угрозу нет возможности, и она ухватилась за последний шанс:
- Игорь, у вас телефон с определителем номера? - с надеждой в голосе спросила Анна, резко повернувшись к нему.
- Да, да, Анна Ивановна, мне это сразу пришло в голову, и я записал номера, - и он протянул ей листок с четко написанными номерами. Около восьми номеров были указаны имена и адреса, и только два номера красовались без пометок.
- Игорек, ты умница, молодец! - радостно воскликнула Анна от избытка признательности парню. Затем предложила хозяевам поменять замки, и временно воздержаться от гостеприимства и, вообще, быть поосторожнее и внимательнее к мелочам, и никому не рассказывать о звонке.
Анна с тяжелым сердцем вышла на улицу и сразу направилась к Ирине. Дверь открыла Люся и проводила ее на кухню, где, по всем признакам, собирались обедать, и Анна с удовольствием присоединилась к ним. Обед прошел быстро под музыку и рассуждения об осенней выставке в Манеже. После обеда Ирина и Анна перешли в кабинет, а Люся осталась варить кофе и мыть посуду.
Сев за стол, Анна сходу задала прямой вопрос Ирине: - Кому принадлежит фонд "Святой Марии" и какое отношение вы имеете к нему?
Удивленно глядя на Анну, Ирина ответила: - Я впервые слышу об этом фонде и не имею о нем ни малейшего представления. На мой взгляд, Елизавету просто разыграли. Но почему именно ее, вот в чем вопрос?
Анна всегда сильно волновалась, если ей было что-то непонятно или она не могла объяснить какие-то факты. Вот и теперь она не могла найти разумного объяснения шантажу. - Подождите, Иринушка, а если они просто морочат нам голову с целью отвлечения подозрения от истинного преступника? - задумчиво произнесла Анна.
- Наверное, так и есть, - Сказала Ирина, облегченно вздохнув. - Как хорошо, что вы со мной. Одной можно и рехнуться. Анна Ивановна, я поразмыслила и пришла к выводу: меня хотели свести с ума, а потом взять под опеку. Мертвая я им ни к чему, бесполезна. Сейчас до меня дошло: если бы я стала своим знакомым рассказывать о передвижении мебели, этом звонке, да подала бы заявление в милицию и т. д., меня бы просто положили в больницу. А там сделали бы несколько инъекций наркотиков, и дело бы было шито-крыто, - с тяжёлым вздохом, Ирина закончила излагать разыгранную ситуацию. Анна присела к ней на диван, обняла её, взяла за руки и ласково произнесла: - Вы правы, всё могло бы так случиться, но Ваш брат и племянник Вас любят, они никогда этого не допустили бы, уверена в этом. Мы сообща найдём виновников Ваших злоключений.
Ирина тихонько всхлипнула на плече Анны, сжимая её руки и приговаривая шепотом: - Плохая, плохая девочка, нюни распустила. - Обе улыбнулись.
Вошла Люся с подносом и, как заправский метрдотель, объявила:
- Уважаемые дамы, кофе подан!
По кабинету раздался ароматный дух. Выпив чашечку кофе, Анна поделилась новыми фактами и своими выводами с Люсей, и поинтересовалась ее мнением, как специалиста. Устроившись поудобнее в кресле и немного подумав, Люся изложила свою точку зрения на происходящее: - Во-первых, все несчастные случаи в Германии были спланированы преступлениями. Во-вторых, все, что произошло в Питере, и на даче, дело одних и тех же рук, и это - самые близкие родственники. В-третьих, исключить из числа подозреваемых можно только Ивана, Мишу и Елизавету с сыном. Все остальные родственники под подозрением. Необходимо найти связь с Германией, - безапелляционным тоном заключила свои выводы Люся.
- Да, логика у вас, Люся, железная - подала голос Ирина. - Кто из родственников? Вы говорите, Иван, Михаил отпадают. Остаются Владимир и его дети, Ольга и ее дети и Любаша, дочь Ивана. Из всех самая любимая - Люба, но это абсурд, да и ума у нее не хватит. Любаша хорошая, ласковая, но немного умственно заторможенная.
В разговор вступила Анна с замечанием:
- Заторможенность не помешала Любе выйти замуж за умного Алексея, посадив при этом родного брата в тюрьму. Любящая сестра вряд ли пошла бы на такое.
- Все это так, - согласилась Ирина. - Но люба ни разу не была за границей, да и язык плохо знает, - упавшим голосом пыталась доказать она.
Люся и Анна переглянулись и в один голос воскликнули:
- Знает языки Люба!
- Да, немецкий довольно хорошо, а английский похуже, - подтвердила Ирина.
- Все бы были такими недоразвитыми, как она, - бурчала Люся и подмигнула Анне.
Поболтав о том, о сем, Анна, прощаясь с гостеприимными хозяевами и одеваясь в передней пошутила:
- Милые мои девушки, на сегодня вы свободны, гуляйте, развлекайтесь, а я побежала, дел у меня еще много! - И захлопнула за собой дверь.
Всю дорогу до дома Анну сверлила одна мысль: под каким предлогом познакомиться с Любой, не вызвав подозрений. Придя домой, решила действовать напрямик. Позвонила Мише и попросила познакомить ее с сестрой, как можно скорее. Михаил, не вдаваясь в подробности, перезвонил через двадцать минут и сказал, что встреча состоится в шесть вечера, и он заедет за ней. Такая оперативность была по душе Анне, и она решила посоветоваться с Родионом. Звонок в дверь остановил ее движение к телефону и, открыв дверь, она увидела на пороге Родиона.
- Ты кстати, я только что думала о тебе, - закрыв дверь и, проходя с ним на кухню, сказала Анна. Она вкратце пересказала утреннее происшествие и предложила поехать вместе познакомиться с Любой. Довольный вид Родиона навел Анну на мысль, что он что-то нарыл и теперь тянет время. Не выдержав, Анна шутливо подняла руки вверх, говоря: - Сдаюсь, выкладывай быстрей, а не то поставлю в угол! Довольный, он выпалил, как из пулемета: - Во время ремонта квартиры Ирины, крутился парень под видом инспектора пожарной службы, но настоящий пожарный был в то время в отпуске. Со слов рабочих, по их описаниям парень похож на Алексея, мужа Любы. Дядя Володя просмотрел его личное дело: сержант милиции, спортсмен, владеет немецким языком, по обмену опытом стажировался в городке № под Мюнхеном. - Откинувшись на спинку стула, Родион наблюдал за произведенным эффектом.
- Господи, как все просто! - ахнула Анна, всплеснув от удовольствия руками.
- Анна Ивановна, подождите радоваться, все еще необходимо доказывать, - нравоучительно ворчал Родион.
* * *
Михаил приехал вовремя, и они веселой компанией отправились в гости. По пути купили цветы, пирожные, апельсины и бутылку шампанского.
Дверь открыла хозяйка, молодая миниатюрная женщина, на вид лет двадцати пяти. Войдя в прихожую, Михаил сказал: - Знакомьтесь, это моя сестра Любаша. - И, обратясь к Любе, произнес: - Сестренка, прошу любить и жаловать моего товарища по Афгану.
Родион мягко пожал руку Любе, представил ей свою тетю Анну Ивановну, редактора издательства "Радон". Люба попросила брата поставить цветы в воду, а сама проводила гостей в комнату и предложила садиться.
Родион и Анна сели в старенькие неудобные кресла и незаметно оглядели комнату. Комната имела прямоугольную форму, примерно семнадцать квадратных метров, с одним балконным окном. Мебели было немного: горка, диван, два кресла да телевизор в углу - все это выглядело бедно и убого. Вообще комната выглядела неряшливо, то ли из-за сочетания обоев, обивки дивана и портьер, не подходящих по цвету, то ли из-за потолка, давно не видевшего ремонта.
- Любовь Ивановна, - начала Анна, - Вы извините меня за то, что я напросилась к вам, но поджимает время. Михаил проговорился, что вы неплохо знаете немецкий язык. Я решила попросить Вас помочь мне: сделать перевод брошюры "Об уходе за ребенком" для "Красного Креста". - Сказав это, Анна стала ждать реакции.
- Спасибо на добром слове, но я обладаю литературным даром. Я могу попросить тетю, может быть, она сможет Вам помочь, - довольно любезно ответила Люба, но и, не пытаясь скрывать безразличие к теме предложенного разговора.
Сделав заинтересованное лицо, Родион поинтересовался, кем и где работает ее тетя.
- Вообще-то, она переводчик, кроме того, она шесть лет жила в Германии, так что знает язык в совершенстве, - лениво зевая, пояснила Люба.
В комнату вошел Михаил, неся поднос с цветами, бутылкой шампанского и тарелками с очищенными апельсинами и пирожными. Лицо сестры оживилось, она встала, подошла к горке и достала стеклянные бокалы.
- А где пацаны? - поинтересовался брат, открывая шампанское.
- У родителей Алеши, - раздраженно ответила Люба.
- Может быть, мы не во время? - начала Анна.
- Нет, все хорошо, просто я поссорилась с тетей, она не хочет меня видеть. Я хотела у нее пожить, помочь готовить, и я надеялась, что она пригласит меня пожить у нее, но тетя предпочла чужого человека, подругу какую-то, - с обидой в голосе объяснила хозяйка.
- Так давайте за ее и Ваше здоровье выпьем, - тихо предложил Родион.
Шампанское было хорошим, полусладким, и Анна с удовольствием выпила, закусила апельсином. Она сидела молча, раздумывая, какой вопрос задать первым. Ничего необычного в поведении Любы Анна не наблюдала, кроме повышенной раздражительности и вполне объяснимого неудовольствия: понятно желание пожить в роскоши у тетки, как и обида на чужую женщину, занявшую ее место.
- Любовь Ивановна, зря Вы обижаетесь на тетю, она, наверное, хотела сделать как лучше. Ведь у Вас двое детей, свободного времени мало. Видимо, она не хотела обременять своими заботами Вас, - невинным голосом посочувствовала Анна.
- Причем тут дети, просто тетка сама не знает, чего ей надо! - огрызнулась в ответ Люба и уже спокойнее продолжала: - Я думала: приедет тетка в Питер и разделит наследство между родственниками, а она... Подарила подарки - и все. Жадная стала - ужас!
- Зачем считать чужие деньги, и вообще тебе грех на Ирину жаловаться, она тебе всю жизнь помогает! - возмутился Михаил.
- Дурак ты, дурак! Помогает... Не смеши,... это крохи... Она получила миллионы и сдуру завещала их церкви, а жить будет на проценты. Глупость и идиотизм... Зачем ей это, она ведь неверующая!
- Откуда Вы все это знаете? - поинтересовался, как бы, между прочим, Родион.
- Да Лиза, золовка Ирины, написала. Она тоже обижается: деньги ее брата как-никак. Лиза надеялась, что ей перепадет немножко, но тетка, как собака на сене, ни себе, ни людям, родственникам то есть. Воля покойного - это, конечно, важно, но жить надо всем и сейчас... Ну, оставь ты церкви часть, а остальные подели по совести среди родных... Все рады и довольны. Я бы поняла, если бы у нее были дети, а то никого! А церковь, как государство, - сколько не вали, все равно мало будет, и спасибо не скажут, - уже спокойно, даже равнодушно подытожила Люба, как будто смирившись с потерей миллионов.
Самое удивительное, Анна была полностью согласна с этим мнением, у Родиона и Михаила оно было такое же, как у всех небогатых людей. В комнате наступила тишина, каждый примерял ситуацию на себя, и думал, как бы он сам поступил. Родион нарушил тишину прямым вопросом: - Ваш муж думает так же, как Вы?
Усмехнувшись, и сделав изумленные глаза, Люба ответила: - Алексей просто считает ее чокнутой. Да бог с ней! Давайте пить чай, - предложила хозяйка дома, и все отправились на кухню.
Попив чай, и посудачив о знаменитых артистах, гости дружно разъехались по домам.
В принципе Анна была удовлетворена знакомством с Любой, но ее огорчило отсутствие мужа Любы, он был на дежурстве. Приехав домой в десятом часу, Анна никак не могла отделаться от одной мысли: за чаем был сделан демонстративный звонок Елизавете. Зачем, - загадка. Уже в кровати Анна мысленно прокручивала прошедший день. Поведение Любы было на первый взгляд логичным, но чутье подсказывало: что-то тут не так. И с этой мыслью она уснула.
Проснувшись около девяти, не торопясь, села завтракать. Из задумчивости Анну вывел телефонный звонок. Новость, сообщенная Володей, подвергла ее в шок. Анна машинально повторила ее вслух: "Алексей - родной сын Макса от первого брака". - Не может быть! - удивилась она и, поговорив еще немного,0 пораженная, положила трубку. Отдышалась, набрала номер Любы и попросила к телефону Алексея, не раздумывая, назначила с ним встречу на три часа дня в кафе, вблизи "Радона". Сразу же позвонила Родиону и договорилась о встрече. Быстро оделась и отправилась к Ирине, все еще удивляясь стечению обстоятельств.
Погода была отвратительной, слякотной, дождь из моросящего переходил в проливной, но доехала Анна довольно быстро. Около одиннадцати она уже была в квартире Ирины. Поздоровавшись, сразу направилась в кабинет и задала щекотливый вопрос хозяйке дома:
- Сколько раз был женат Ваш муж официально?
Вопрос явно озадачил Ирину; она долго молчала, но справилась с волнением и тихо ответила: - Я была третьей женой. С первой он развелся еще в юности в Ленинграде. Вторая умерла в Берлине во время родов. Я третья. От обеих жен было по сыну, он помогал им всегда. - И с любопытством Ирина спросила: - Почему это заинтересовало?
Помявшись, Анна просто сказала: - Сегодня мне стало известно, что муж Вашей Любы, Алексей - сын Макса от первого брака. Ваша племянница пока этого не знает.
От неожиданности Ирина вздрогнула, затем замерла и долго сидела молча. Затем стала качаться из стороны в сторону, сидя на диване и причитая: - Не может быть, так не должно быть! Господи, дай силы!
Анне было непонятно такое бурное проявление чувств обычно сдержанной Ирины, и она решила подождать, пока вдова успокоится сама.
Это причитание и покачивание длилось около пяти минут. Внезапно Ирина вскочила, бросилась к шкафу и достала бутылку коньяка. Быстро налила коньяка в стопку и залпом выпила. Убрала бутылку в шкаф, закрыла дверцу, размеренным шагом подошла к письменному столу и села напротив Анны. Перебирая сложенные газеты на столе, Ирина рассказала довольно странную историю.
- После свадьбы муж познакомил меня со своей сестрой Лизой и братом Виктором. Я им сразу не понравилась. Спустя три месяца Лиза с ехидством сообщила мне, что я - третья жена и что, если я рожу ребенка, Макс обязательно бросит меня. Естественно, я ей не поверила, но меня поразила новость о питерской семье. В тот же день я напрямик спросила об этом мужа. Он резко ответил, что меня это не касается. Реакция мужа меня поразила, и я сказала ему, что он обманул меня: ведь я выходила замуж за вдовца с одним ребенком, единственным, любимым сыном. Тогда Макс крикнул: "Да успокойся ты, сын не мой, он сын моего брата! Жена изменила мне с моим родным братом, понимаешь! Поэтому я и развелся с женой". Я до сих пор помню этот вопль отчаяния..., видно, он очень ее любил... Больше никогда мы не говорили об этом, но я знаю, что Макс постоянно посылал деньги своей первой жене. До сих пор у меня остался осадок от того разговора, и я не знаю правды. - Сложив газеты в стопку, Ирина замолчала.
В кабинете наступила тишина, только попугай бормотал: "Петя хороший, хороший". Женщины сидели, думая каждая о своем: Ирина о том, почему племянница вышла замуж именно за брошенного сына ее мужа; почему в пятимиллионном городе встретились и поженились именно они. Мысли Анны были направлены совсем в другую сторону: зачем сестра мужа рассказала невестке неприглядную историю двадцатипятилетней давности? Найти вразумительный ответ Анна не смогла и поэтому нарушила паузу:
- Зачем Лиза поведала Вам историю неудачного брака брата спустя более четверти века?
- Я как-то даже не задумывалась об этом. Пожалуй, она хотела насолить брату. Но зачем?
- Нет-нет, здесь что-то более значительное, - заявила Анна. Ладно, поживем - увидим, а теперь обсудим звонок Вашей подруги. На мой взгляд, это отвлекающий маневр, но чей - вот главный вопрос, - как заправский следователь, рассуждала Ирина, и это весьма порадовало Анну:
- Браво! Вы мыслите, как Мегре, - засмеялась она, вставая из-за стола.
Подхватив Ирину под руку, Анна отправилась с ней на кухню, где Люся колдовала над каким-то замысловатым мясным блюдом с грибами.
Проведя полчаса за едой и приятной болтовней, Анна направилась на встречу с Алексеем, решив прийти пораньше, чтобы потолковать сначала с Родионом. Анна боялась, что Родион опоздает, но он уже поджидал ее, сидя в дальнем углу кафе за столиком. Анна сообщила вкратце последние сведения по делу. Она не придумала еще, как ей представиться Алексею, и Родион предложил действовать напрямую: если Алексей замешан в этом деле, он непременно себя выдаст. Заказав по мороженому и тихо разговаривая, они стали его ждать.
Алексей подошел незаметно, и от звука его голоса пинкертоны вздрогнули.
- Простите, вы меня ждете? - спросил он, широко улыбаясь.
- Да, здравствуйте. Анна Ивановна, частный детектив, мой помощник, Родион, - произнесла Анна, протягивая руку.
На лице Алексея появилось недоуменное выражение, но он спокойно пожал протянутую руку, кивнул Родиону и, сев на стул, чопорно спросил: - Чем обязан такому вниманию? - При этом его большие серые глаза смотрели с любопытством на детективов.
- Алексей, мы будем говорить с Вами напрямик, как с профессионалом, - начала беседу Анна, внимательно наблюдая за реакцией Алексея. - Вы знаете, что тетя Вашей жены получила огромное наследство, но перед этим в Германии произошло несколько несчастных случаев. Сейчас можно предположить, что имеют место предумышленные убийства отца и сына. Нам известно, что Вы проходили стажировку в полиции города № вблизи Мюнхена в то время, когда происходили несчастья. Кроме того, после переезда Ирины Петровны в Питер происходят странные вещи: пожар на даче, исчезают и появляются ключи, в городской квартире передвигается мебель, поставлено подслушивающее устройство, наконец, угрозы по телефону подруги в адрес Ирины Петровны. Интересная деталь при этом: выяснилось, что Вы - официальный сын Макса, мужа Ирины Петровны, вдовой которого она стала и от которого получила наследство.
Все время, пока длился монолог Анны, Алексей спокойно сидел на стуле и не выказывал никакого волнения, и только упоминание, что он сын Макса, затронуло его.
Браво, господа, вы хорошо поработали! - воскликнул он, а затем тихо продолжил: - Я узнал, что мой отец женился на Ирине Петровне четыре года назад, рассматривая фотоальбом жены. Меня это очень поразило, так как я знал, что он любил свою вторую жену-немку. Она умерла в родах, и он сам, один, вырастил сына. Мои родители разошлись, когда меня еще на свете не было, почему, не знаю. Думаю, слишком много родственников мамы погибло в войну, и она не хотела ехать жить в Германию. Я родился, когда отец уже уехал, а брат отца сначала помогал мне, но потом тоже уехал. Отец регулярно посылал нам деньги, до своей гибели. Сначала он пересылал деньги через друзей, а потом - через банк. Во время моей стажировки в Германии я заехал к дяде (кстати, я вылитый дядя Виктор, даже голос похож); мы с ним дружим, переписываемся. Я знал отца только по фотографиям и кинохронике, а познакомился у дяди Вити. Теперь, что я думаю о гибели отца?.. Я до сих пор не могу понять, как могла дверь ударить по голове?.. Что касается подслушивающего устройства, то это - проделки моей жены. Ее разбирало любопытство: как живет ее богатенькая тетка, и она подговорила моего брата помочь ей. Брат младше меня на шесть лет и бредит детективами. Я их застукал на месте преступления, придя домой с дежурства раньше времени. Андрей сознался, что во время ремонта у Ирины он, по просьбе Любы, поставил жучки и сделал слепки с ключей от квартиры. Моя жена и брат ходили в квартиру тетки и валяли там дурака: двигали мебель и тому подобное. Любаша созналась мне, что делала это, чтобы попугать тетку и чтобы та пригласила ее к себе жить. О наследстве жена и не думала. Я ее отругал, отвез детей к родителям и все рассказал отчиму. Он все понял правильно, растолковал Андрею, сыну, что они с Любашей сдуру совершили противозаконные действия, и отвез его к своему дяде. Дядя живет в Сибири, работает в лесничестве. Андрей заключил на полгода договор о найме на работу. Надеюсь, что там из него эту дурь выбьют. Он вообще-то парень неплохой, азартный слишком. Вот моя жена - это фрукт. Она вбила себе в голову, что тетка должна разделить свое наследство между родственниками, а большую часть отдать ей, любимице. Эту дикость вбила ей в голову тетя Лиза. Я боюсь за жену, вдруг у нее хватит ума отравить тетю... Что тогда будет с детьми?! Ума не приложу, что делать?! - взволнованно, повысив голос, закончил Алексей свой рассказ.
- Даже не знаю, что Вам посоветовать, - сказала Анна. - Одно хорошо - в данный момент жизнь Ирины Петровны вне опасности. Само по себе желание племянницы получить часть наследства тетки - не преступление. Конечно, если Люба не связана с происшествиями в Мюнхене...
- Люба не могла быть замешана в этих преступлениях, так как она в то время была на восьмом месяце беременности. Я же, клянусь, отца не убивал!
- Понятно, понятно, - произнес Родион. - Но у нас есть для Вас новость. По словам Ирины Петровны, ее муж Макс считал, что его первая жена, Ваша мать, изменила ему с его братом Виктором. Макс считал Вас сыном Виктора, поэтому он и развелся с Вашей матерью. Он очень тяжело перенес двойную измену, как утверждает Ирина. Теперь ясно, почему Макс не встречался с Вами. Да и Вы подтвердили, что очень похожи на дядю Витю. Но почему Ваша мать не рассказала Вам об этом? Ирину Петровну поразило то обстоятельство, что Вы муж ее племянницы. Она до сих пор прийти в себя не может, - задумчиво закончил Родион.
Плечи Алексея задрожали, уронив голову на пол, он зарыдал, как ребенок. Переглянувшись, Родион и Анна замерли в нерешительности, не зная, что делать: они не ожидали такого эффекта.
- Почему он обманывал меня? Я же называл его дядей, а он молчал и не разу меня... Кровный отец, родной отец! Он предал меня и все время наговаривал на брата. Я никогда не понимал, зачем он это делает! - сокрушенно говорил Алексей. Затем глаза его налились кровью, и он четко заявил: - Я докажу, что моего официального отца убил его родной брат Виктор из-за наследства. Докажу!
- Нельзя без доказательств бросаться такими обвинениями, - серьезно сказал Родион, с недоверием глядя на Алексея.
- Я был несколько раз в гараже у Виктора и знаю, что дверь можно закрыть вручную не только из гаража, но и из кухни дома, - ответил Алексей.
Анна предложила ему изложить письменно свою версию разыгравшейся трагедии. Алексей достал ручку и бумагу; мелким четким почерком на четырех страницах он написал заявление на имя начальника управления внутренних дел, в котором обвинял своего биологического отца в убийстве родного брата, изложив при этом все нюансы дела. Во время написания этого трактата с лица Алексея не сходила злорадная усмешка, глаза сверкали злобой мщения обманутого человека, который доверял, любил и был искренне привязан к дяде, и инстинктивно тянулся к родному существу.
Родион забрал заявление и пообещал передать его через официальные органы в полицейское управление Мюнхена вместе с просьбой о пересмотре дела в связи с появлением новых обстоятельств.
- Алексей, а Вы твердо уверены, что Ваша жизнь не причастна к преступлению в Мюнхене? - еще раз задала вопрос Анна, строго и прямо глядя в глаза красавчика.
Он выдержал ее взгляд и, так же прямо глядя Анне в глаза, ответил: - Моя жена не ангел, она большая эгоистка и любительница поживиться за чужой счет, но я уверен: к убийству Люба не причастна. Я живу с ней пятый год и знаю ее хорошо. Языком она чего угодно намолотит, а на самом деле она человек хороший, я-то знаю! - ласково и в то же время твердо заключил свой рассказ Алексей, попрощался и с независимым видом вышел на свежий воздух.
Переглянувшись, детективы вышли из кафе, тихо переговариваясь на ходу о дальнейших действиях в этом странном деле. Распрощавшись на остановке, Родион поехал в институт сдавать очередной зачет, а Анна решилась на прямой разговор с Ириной и отправилась к ней домой.
Дверь открыла Люся и проводила ее в кабинет, где хозяйка просматривала какие-то бумаги. Поздоровавшись со своей клиенткой, Анна попросила внимательно ее выслушать, не перебивая.
- Уважаемая Ирина Петровна, - официальным тоном начала она, - я считаю Ваше дело закрытым, так как Вам больше ничего не угрожает. Просто любимая Ваша племянница Люба искренне считала, что Вы обязаны разделить наследство между родственниками, Вашими и Вашего мужа. Люба пыталась с помощью испуга заставить Вас пересмотреть Ваше завещание и, главное, дать деньги родственникам сейчас, а не когда-нибудь потом. По мнению Любы, передача средств церкви бесполезна, а родственникам на достойную жизнь хватило бы надолго. Ваша племянница, на правах любимицы, предполагала, что Вы пригласите ее к себе жить, а для этого она решила Вас попугать: подговорила брата мужа, который помешан на детективах, и они вдвоем организовали и пожар на даче, и кражу ключей, и постановку подслушивающего устройства (ее разбирало любопытство, как живет миллионерша), и, наконец, возня с мебелью в Вашей квартире - тоже дело их рук. Удалось установить, что желание причинить ущерб Вашему здоровью у Любы не было. Она просто не сумела объяснить Вам свой взгляд на этот вопрос, и поэтому прибегла к столь странному способу добиться исполнения своих желаний. Ирина Петровна, есть только два варианта выхода из создавшейся ситуации: решите вопрос полюбовно, в семье, или передавайте дело в милицию и доводите его до суда. Соответствующие документы будут вам представлены мной и агентством "Русский богатырь". Я считаю, что наш договор выполнен и снимаю с себя обязательства. Завтра представлю Вам письменный отчет обо всех произведенных мною действиях по розыску доказательств, - спокойным голосом закончила свой отчет Анна.
Во время этого монолога Ирина не сводила взгляда с лица Анны, ни один мускул не дрогнул на ее лице. Волнение выдавали только широко раскрытые глаза, да еще бледность всегда румяного лица. Лишь после заключительной фразы Ирина глубоко вздохнула и спросила:
- На моем месте, как бы Вы поступили?
Пожав плечами, Анна ответила: - Мне трудно сказать, у меня никогда не было больших средств. Наверное, половину я отдала бы сыну, часть родственникам и немного оставила бы себе на черный день. Да, к религии я равнодушна, особенно сейчас, когда первые секретари компартии стоят со свечками в церкви в первом ряду по большим церковным праздникам, - четко, резким тоном произнесла она.
Лицо Ирины вдруг исказила гримаса боли и обиды, глаза наполнились слезами, и она выдавила из себя признание, а вернее, печальный вывод: - Выходит, я никому не нужна, меня не любят, а просто ждут от меня денег - и все! - Ирина заплакала, положив голову на плечо Анны.
Анна, ласково гладя ее по голове, шептала: - Вас любят братья, Михаил, Антошка с Тошкой и Любаша, по-своему, эгоистично, но любят. Вы им нужны, а они Вам - тоже.
Поплакав минут пять, Ирина немного успокоилась и деловито спросила совета: - Может быть, мне все бросить и уехать жить в Италию? - Анна кивком головы поддержала возможность и разумность такого выхода из создавшейся ситуации. Она давно видела, что Ирине трудно привыкнуть снова к нашей неустроенности, к нашим порядкам. Она уже привыкла к определенности, в ней уже преобладало европейское понимание ценностей, привычка к комфорту, в первую очередь.
Ирина и Анна пошли на кухню, попили чаю и немного успокоились. Анна переговорила с Люсей о прекращении договора через неделю и попросила Ирину сообщить ей, как она уладит свои семейные дела. Пожелав всего хорошего бывшей клиентке, Анна поехала в агентство оформлять счет о проделанной работе.
Через три дня Анна, Родион и Люся получили полный расчет от Ирины. По разумению Анны, этих средств ей хватит на полгода безбедной жизни. Через пару недель Ирина позвонила Анне. Разговор длился недолго. Она еще раз поблагодарила Анну за помощь и сказала, что уезжает на постоянное жительство в Италию. Шутливо отчиталась, как уладила семейную ссору: брату Ивану подарила квартиру со всем барахлом, Мишеньке - дачу и машину, всем родственникам открыла кредит на пятьдесят тысяч долларов каждому, включая Любу. Родичи очень довольны и благодарны, обещали приезжать в гости.
На этой радостной ноте питерская часть этой странной истории закончилась, и довольно благополучно для всех ее участников.
* * *
Спустя полгода Володя рассказал Анне продолжение этой истории.
В Мюнхене возобновилось расследование по факту гибели отца и сына. Повторная экспертиза показала, что в крови сына присутствовало сильное снотворное, которое и сыграло роковую роль: во время длительного купания парень просто уснул и утонул. Лиза, родная тетка, таким образом, решила отомстить брату за свою нищету. Лиза созналась в совершенном преступлении.
В гибели Макса был повинен сын Виктора, племянник. Он решил показать дяде работу нового автоматического замка на воротах гаража. Во время демонстрации в замке что-то заело, Макс решил выйти на улицу, в этот момент ворота ударили его по голове. Племянник испугался и, вместо того, чтобы вызвать "скорую помощь", убежал. Суд приговорил: Лизу к пятнадцати годам тюремного заключения, а племянника - к трем годам за неоказание помощи, приведшее к гибели человека.
Анна печально смотрела на Володю, в ее глазах стояли слезы и, в то же время, е6е душил гнев: "По какому праву один человек отнимает жизнь у другого человека? Просто так, от обиды: видите ли, у него есть, а у меня - нет. Родная тетка не пожалела племянника, чтобы только насолить брату; даже материальной выгоды никакой не было, одна злоба! Почему?! Неужели деньги - самое главное в жизни, а не любовь и радость самой жизни?!".
Володя сел поближе к Анне, обнял ее и, гладя по голове, как маленькую обиженную девочку, ласковым голосом приговаривал:
- Успокойся, Аннушка, бывают такие неприятные дела, но мы же помогаем людям. Вот Ирина: жива, здорова, с родственниками помирилась. Живет себе в удовольствие в Италии и нас добрым словом поминает. Давай лучше попьем чайку, дорогая". - И решительным шагом направился хозяйничать на кухню.
Анна слышала, как журчала вода, звенели чашки, свистел закипевший чайник, и постепенно обыденная суета успокоила ее душу. Еще долго в ее окне горел свет. Анна и Володя сидели за столом, пили чай и лениво переговаривались, отходя от этой неприглядной, мерзкой истории. Особенно им было жаль Ирину и ее мужа, которые пострадали за свою порядочность и талант, за умение работать и зарабатывать. Жалость и обида долго не покидали уютную кухоньку, где сидели два уже не молодых человека, которые старались, в меру своих сил, улучшать мир, помогая людям, попавшим в беду.
Анна Валотовская.
08.11.98 - 28.09.99г.