ИГРА
Моему папе
Смерть приближалась. Он изо всех сил старался верить, что на самом деле он справится с этой проклятой болезнью, и ему это почти удавалось. Но голову от подушки он отрывал все реже и окружающего почти не замечал. В разговорах он уже не участвовал – губы с языком не слушались.
Что я мог, так это вспоминать. Вспоминать, вновь и вновь переживая мои пятьдесят с небольшим. Детство: переезды с отцом из гарнизона в гарнизон, школа, первая любовь. Потом армия, институт, работа, жена. Да, жена – двадцать лет счастья, а потом...
Потом болезненный разрыв и довольно грязный развод. В тот момент все и начало рушиться – семья, работа (вместе с деньгами), идеалы, страна... Все к одному – к ничему хорошему. Затем были попытки жить, только попытки...
Пятьдесят – это не много. Но не так уж и мало. Всякое бывало. Уходя на флот, оставлял девчонку. Вернулся через четыре года, а она замуж выходит. Ее мать меня и пускать не хотела – думала, драку с женихом устрою.
А на флоте одному и правда по физиономии со всей дури врезал. Кулаком в говне. В это говно (да разве теперь важно подбирать слова?) нас командир послал – канализацию чинить. А тот мне заявил, что не полезет – не так воспитан. Поперевоспитывал. Он тогда...
Хорошая была у нас собака в Дальнем – в Китае. Отца перевели на Украину, а Джека с собой взять было нельзя. Он за поездом бежал, а мы его камнями отгоняли. Черт, да что это с головой происходит? Все путается – думаю о Джеке, а вижу Борьку.
Борька лучшим другом еще в школе был. И еще Вовка. Мы вместе и в классе, и на танцы, и за девочками, и в кино... А сколько я хороших фильмов посмотреть успел. А первый приз в дипломатической академии по вальсу? Ах, венский вальс, венский вальс...
Да! Мама моя, когда сигареты в форме нашла, – я в отпуск с флота приезжал – так и села: «Ты что, сынок, куришь?». С тех пор ни одной сигареты, а пить бросил зря – Светку потомуипотерял. Все наука дурацкая – кому она теперь?
А с Женькой из детского сада шли, пошли смотреть «Землю Санникова». А мне говорят: «Что-то у него взглядбольноосмысленный, чтоб без билета», а я «а что ж ему, дураком быть?». а потом в бологое с ним кдядепете в рубашке... нет, рубашкунаденьрождения отвезли! в избе под гармошку такие пляски, а Женька напечкесидел. чертнакакойпечке? О чем я?
Любаша здесь была. где-то. борщахочетсянадопозвать. кого? губынешевелятся. ...наши стоят, безголовые. борща божекаксильнохочу сейчас ещесильней. еще. еще что? какжарко ГОСПОДИ, КТО Я?!!!
Ему показалось, что темнота и тишина длились целую вечность. Вдруг прямо перед глазами возникли буквы, и голос, пронизавший всю его суть, произнес «Игра окончена. Ваш результат – шестьдесят процентов возможного.»
Дрожащие руки сами потянулись к шлему. Сняв его, он начал оглядываться. Понимание происходящего понемногу возвращалось.
– Шестьдесят процентов?! Я что, опять не прошел на следующий уровень?! Черт возьми!
– Шестьдесят? – воскликнул толстяк, поднимавшийся из соседнего кресла. – Да тебе повезло! У меня всего 39, и это еще лучше, чем в прошлый раз.
– Ну, у меня в прошлый раз тоже хуже было, но я надеялся все-таки до семидесяти пяти допрыгнуть.
– И сразу на другой уровень перейти? Ха, тут вся планета по креслам сидит и редко что выходит, а ты сразу захотел? Очков на двадцать вверх? Ну ты ляпнул!
– Слушай, ты практически сразу после меня вышел. Я тебя там не знал?
– Шшш, ты что, ты что? Знаешь же, что запрещено спрашивать. А вдруг я тебя там убил, а ты меня здесь прикончить за это захочешь?
Он вышел из огромного здания и оглянулся на переливавшиеся огнями всех цветов необычайной величины буквы:
КОРПОРАЦИЯ «ЖИЗНЬ». ПОДНИМИТЕСЬ НА СЛЕДУЮЩИЙ УРОВЕНЬ НАШЕГО НОВОГО ДВИЖКА – ТАКОГО ВЫ ЕЩЕ НЕ ВИДЕЛИ!
Внизу, под рекламой, хлопали многочисленные двери – люди входили и выходили беспрерывно. Он тоже придет сюда снова. Завтра – заскочит после работы. Обязательно.