Давеча ходили мы с супругой Василисой Давыдовной на просмотр нового американского фильма, который “Титаник” называется. Сам бы я, конечно, никогда туда не пошел: и тема какая-то идиотская, да и давно все это было – ужо быльём порасти успело. Кроме того, как у нас в старые времена говорили, мелкотемье все это, при полном отсутствим уверенности в завтрашнем дне. Ну что с того, что какой-то корабль с айсбергом столкнулся, а после потонул! И похуже случаи бывали, например, как у нас в Редькино электричка однажды с рельсов сошла – вот уж действительно ужас был!
Я первые два часа все больше зевал, пока моя супруга горючие слезы проливала. Она меня все в бок толкала и говорила, что, мол, какая на экране развертывается чистая и несчастная любовь. Больше всего ей там главная героиня понравилась. Она, кстати, мне чем-то мою Василису в молодости напомнила, только более рыжая. А по мне ничего в этой истории особенного нет – для героини, видите ли самое главное, чтобы ее художник в неглиже изобразил, да еще с алмазом каким-то на шее. У серьезных людей подобных глупых мыслей возникнуть не может. Представьте себе, что когда мы на БАМе работали и тудыть художники из центра приезжали, мы попросили бы их изобразить нас обнаженными с костылями и шпалами на фоне Сибирской тайги! Бред какой-то!
И вообще, показалось мне, что большинство тех людишек, что на “Титанике” плыли были какими-то никчемными. Даже тот инженер, который энтот “Титаник” спроектировал. Если бы мы так наши шпалы делали, как он свой пароход, так ни один локомотив никогда бы из своего депо не вышел.
А уж та сцена, где главные герои на носу корабля ошиваются, руки и ноги растопырив, вообще смысла всякого лишена. Мне эта сцена нашу с Василисой свадьбу напомнила, что четверть века назад была. Тогда очень любили на радиатор свадебной машины не то куклу, не то плюшевого мишку какого присандалить. Так и тут, пришпилил режиссер на нос “Титаника” своих героев – и точка. Про героиню я уже сказал, а вот про героя пока ни слова. Все потому, что говорить о нем совершенно нечего. Он, правда, чем-то на моего младшего сына Федьку похож – этого у него не отымешь. Но имя у этого мальчишки какое-то дурацкое: Ди... или Да... - его и выговорить-то толком невозможно.
Хотя, конец фильма ничего был, я по крайней мере, спать расхотел. А уж та сцена, где зад корабля на дыбы встал и вооще меня сильно вдохновила. Как это в натуре сделать удалось – совершенно мне непонятно. Для того, чтобы такую сцену снять, нужен пруд больше, чем в нашем Редькино! Мне всё это живо напомнило ту безрадостную картину, когда мой друг Никифор Жаров по пъянке в лодке перевернулся. Правда, ругался он громче и красочней, чем герои этой глупой американской ленты.
Ну а кончился фильм никак. Никакой, понимаете, морали в конце не было. Хоть бы сказал кто-то, что перед тем, как такой здоровый пароход на воду спускать, надо его как-следует проверить. И уж совсем обидно, что в фильме никаких животных не показали, кроме крыс, которые с “Титаника” спасались. А там ведь еще и айсберг был, в который этот “Титаник” врезался – могли бы пингвинов каких-нибудь показать, чтобы честную публику порадовать.
Так что, как ни крути, а моим любимым фильмом был и остается “Семнадцать мгновений весны”. Там хоть и нет такого размаха, как в “Титанике”, зато актер Штирлиц ужо больно интеллигентный и музыка шибко душевная!