ПРИЁМ В СТУДЕНТЫ И ПОЕЗДКА НА УБОРКУ КАРТОФЕЛЯ
Первого сентября 1970 года нас торжественно приняли в студенты. Перед нами выступили преподаватели института. Всем выдали студенческий билет и значок «РРТИ». Нас определили по группам. Я был зачислен в 059 группу. Нам объявили кто староста группы и заместитель старосты. В нашей группе староста группы был Димитров Володя, а заместитель старосты – Бель Вера. Я записал их фамилии в свою записную книжку. Фамилию заместителя старосты записал с ошибкой, так как фамилия была редкой, и я видимо вдобавок плохо расслышал. Записав фамилию и имя заместителя старосты, я не мог знать, что записал фамилию и имя девушки, с которой меня сблизит не только учёба, но и личные отношения, которые перерастут в дружбу, любовь и, в конечном счёте, мы поженимся. Но это всё будет потом. А пока мы ещё робко присматривались друг к другу. Старались запомнить всех, с кем предстоит учиться в одной группе и на одном потоке по нашей специальности. По нашей специальности были сформированы три группы: 057, 058 и наша 059. Нам сообщили, что через неделю мы уезжаем на уборку картофеля.
Я решил за эту неделю узнать на счет общежития. Решил записаться на приём к декану. Первая попытка была неудачной. Декан сказал, что на первом курсе заселить нет возможности, что заселять начинают, как правило, с третьего курса, а в лучшем случае со второго. Декан чем-то напоминал моего комбата. Такой же коренастый, подвижный, а самое главное внушал доверие. После этой встречи мне показалось, что всё же есть возможность попытаться вселиться и на первом курсе. С этой целью я решил попытать счастье ещё раз. Для этого подвернулся случай. Я выходил из института через центральный вход и увидел, как вышел из машины декан и быстро направился к входу. Не долго думая, я перегородил ему дорогу, поздоровался и стал ему объяснять, чтобы он ещё раз внимательно выслушал мою просьбу. Он пытался от меня избавиться ответом, что мол у него общежитие не резиновое. Вот было бы оно резиновое, он растянул бы его и вселил всех. Но я продолжал стоять у входной двери не давал ему прохода. Я всё убедительней стал ему объяснить, что я после армии, родители пенсионеры и финансовое положение тяжёлое. Моя настойчивость, видимо, сыграла свою роль. «Ладно», зайди ко мне после картошки, может что-нибудь освободится и появится возможность тебя вселить», - сказал декан. Этот ответ меня устраивал, Я поблагодарил декана, отошёл от двери, тем самым дал возможность ему пройти и, быстро сбежав по ступенькам, пошёл на квартиру. Но пока шёл во мне пробудилась совесть, что, возможно, таких как я на факультете ещё много студентов, и почему меня должны вселить, а их нет. Я принял для себя решение – больше не ходить к декану, а ждать заселения в порядке очереди.
Не успев войти по–настоящему в учебный процесс, через неделю, как нам и объявили, мы уехали на уборку картофеля. Наша группа помогала убирать картофель в Шиловском районе. Разместили нас в небольшой деревне. В одной избе жили ребята, а девчат разместили в нескольких избах.
Ребят в нашей группе было семь человек: Димитров Володя, Дрынин Серёжа, Ухов Володя, Ларин Гена, Ракчеев Саша, я и ещё один парень, с которым вскоре нам пришлось расстаться.
Димитров Володя. Староста группы. Женат. Жена – Надя, училась на экономиста на нашем потоке в 058 группе. Жил в Рязани у родителей. Отслужил в армии, работал на заводе, окончил нулевой факультет. Характер – спокойный. Имел организаторские способности. Был неплохим дипломатом. У преподавателей пользовался уважением. У меня с ним сложились ровные отношения.
Дрынин Сергей. Ему было около тридцати лет. Женат, имел ребёнка, подрабатывал дворником, имел комнату. Служил в армии, работал на заводе, окончил нулевой факультет. В общении был прост, доступен для всех. Был любознательным. На лекциях и семинарах задавал вопросов больше всех. Я уважал его. Его искренность, простота и доверчивость всегда притягивала к нему не только меня, но и всех в нашей группе.
Ухов Володя. В армии не служил. Работал на заводе, окончил нулевой факультет. Был общителен, весёлый, с юмором. Знал много анекдотов. Иногда просили его рассказать анекдот, он спрашивал на какую тему, и тут же выдавал экспромтом. В общении с ним мне всегда было интересно услышать от него новые афоризмы и анекдоты. Он словно психолог умен снимать с нас психологическую нагрузку.
Ларин Гена. Поступил в институт после года работы на предприятии. Весёлый, общительный, легко входил в доверие. Некоторое время я с ним дружил, но к концу учёбы наши интересы с ним стали расходиться. Видимо сказалось то, что я женился.
Ракчеев Саша. Поступил в институт после школы, жил в Рязани с родителями. Держался интелегентом, немного был высокомерным. Но со временем стал проще и доступен. Наши отношения со временем были более дружескими.
Был в группе ещё один парень. Он был зачислен в нашу группу после академического отпуска, но события сложились так, что мы с ним расстались уже на уборке картофеля.
Разместили нас семерых ребят в избе у одинокой женщины в возрасте за пятьдесят лет. Она предложила всем нам спать в горнице на полу. Я и Ларин Гена спросили: «А можно нам будет спать в прихожей на печке». «Ну, если желаете, то, пожалуйста. Печь свободна, на ней ни кто не спит, но только я рано встаю и начинаю готовить завтрак и убирать по домашнему хозяйству и буду Вам мешать спать», - сказала она. «Ни чего мы деревенские и нам не привыкать», - сказали мы.
Итак, я и Ларин Гена решили спать на печи, а остальные ребята - в горнице. Они принесли соломы и соорудили постель на полу на всех пятерых, но в первую же ночь они столкнулись с трудностями. Среди ночи, когда они начали уже засыпать, в наступившей ночной тишине они услышали: что-то стало на них падать с потолка. Решили встать и посмотреть: что это может быть? Когда включили свет, они увидели на потолке над постелью сидели клопы. Они зависали и падали вниз. В голове не укладывалось: как они могли совершать такие действия. При зажжённом свете они стали расползаться по потолку и залазить в щели. Ребята решили спать при включенном свете.
Через несколько дней у нас с Геной на печи тоже произошло происшествие. Уставшие за день на уборке картофеля мы быстро заснули. Среди ночи я проснулся от крика. Я быстро поднялся, но забыл, что спим на печи и, только когда сильно ударился головой о потолок, я понял, где нахожусь. Схватившись за голову, я снова лёг. «Гена, что случилось?» - спросил я. «Кажется, кто-то меня укусил», - ответил он. Я встал и включил свет. Гена сидел на печи и держался рукой за ухо. Сквозь пальцы сочилась кровь. Я понял, что ему кто-то укусил ухо.
Утром от хозяйки мы узнали, что в доме живут крысы. Так что, по всей видимости, на Гену напала крыса.
Это происшествие не испугало нас, и мы продолжали с ним спать на печи.
На уборке картофеля мы разбились на несколько бригад. Среди бригад проводили соревнование. Одну из бригад возглавлял я. В мои задачи входило: рано утром приходить к ним в избу, где они спали, и поднимать их; на уборке помогать относить вёдра; помогать отстающим; словом и делом поддерживать высокую производительность труда. Свободное время также старался проводить вместе со своей бригадой. Чаще всего в свободное время играли в карты.
В моей бригаде работала заместитель старосты – Бель Вера. Из всех девчонок она мне с каждым днём стала больше нравиться. Полненькая, круглолицая, с большими выразительными глазами, заразительным смехом, отличной работой, простотой общения, открытостью она заметно выделялась среди других девчонок. Появилась внутренняя потребность больше уделять ей внимание. Из-за стремления быть при возможности рядом с Верой я однажды чуть не упал с машины.
Нас перевозили в кузове машины. Все уже сели. Я садился последним. Сел сзади. Увидел, что Вера сидит у кабины и около неё есть местечко, куда можно будет сесть. Долго не думая, я решил по краю кузова перейти к ней. Только встал на край кузова, и машина тронулась. Я стал терять равновесие. Девчата закричали. Я быстро побежал по краю кузова и свалился на свободное место у Веры. Всё обошлось благополучно.
Во время игры в карты я старался сидеть рядом с Верой. Давал возможность ей смотреть в мои карты. Ёй это нравилось.
Да, первая поездка на уборку картофеля для меня с Верой стала точкой отсчёта наших взаимоотношений. Они заложили основу для дальнейших отношений, в конечном счёте, переросших в дружбу и любовь.
В свободное время мы иногда ходили в соседнее село в клуб смотреть кино и на танцы. На танцах я познакомился с девушкой, которая работала в рыбхозе. Я поинтересовался: можно ли будет у них взять рыбы для нашей группы. Она сказала: «Можно, приходите завтра к обеду». Я узнал, как пройти в рыбхоз, и как её найти.
На другой день я сказал преподавателю, что можно будет достать рыбу. Для этого он должен отпустить меня где-то перед обедом. Преподаватель дал добро. Где-то часов в одиннадцать я взял ведро и пошёл в рыбхоз.
В рыбхозе я быстро нашёл рыбаков, которые неводом ловили карпа. Рядом с ними была и знакомая девушка. Я подошёл, поздоровался с девушкой. Она меня узнала. «Ну, вот сейчас вытащат невод, и можно будет набрать рыбы», - сказала она. Ждать пришлось недолго. Набрав полное ведро рыбы, я довольный вернулся в группу. На другой день вся группа ела уху и жареную рыбу.
Отношение между девчатами и ребятами в группе складывались хорошие. Конфликтных ситуаций не возникало. В общении мы ближе стали узнавать друг друга.
Среди нас был парень, которого зачислили в нашу группу после академического отпуска. Первые дни он вёл скрытный образ жизни. Ни чем себя не проявлял. Но со временем он стал заводить разговоры с девчатами на политические темы. Дал понять, что он слушает голос Америки и, что эта радиостанция по многим вопросам современного развития мира открыла для него глаза. Девчата стали сторониться его. О том, что он заводит с ними разговор на политические темы, они рассказали нашему преподавателю. Оказывается, преподаватель знал, кто этот парень.
Несколько лет назад в радиоинституте была раскрыта политическая организация, которая была не согласна с проводимой в стране политикой и существующим социалистическим строем. В эту организацию, оказывается, входил и парень из нашей группы. Деятельность этой организации была раскрыта. Парень вынужден был взять академический отпуск.
Наш преподаватель, видимо, был проинструктирован и он наблюдал за поведением парня. Он, по всей видимости, согласовав с ректором института, принял решение собрать комсомольское собрание группы и на нём разобрать поведение парня.
Комсомольское собрание проходило бурно. Все выступающие осуждали парня. Он сидел понурый и молчал. Мне стало жаль его. Я не понимал, почему мы должны его осуждать за то, что он имеет свой взгляд на развитие человечества отличное от линии партии и правительства. Я считал, что различные точки зрения просто необходимы. Нужны дискуссии, нужны споры, а, как говорится, в спорах рождается истина. Зажим критики, свободных высказываний по различным вопросам развития человечества приводит к замедлению прогресса развития человечества. Люди начинают замыкаться в себе, становятся наподобие попугаев – повторяя то, что говорит высшее руководство страны. А вот в открытых спорах, дискуссиях человек раскрывается полностью, он весь на виду. Руководство страны должно только не допускать того, чтобы «борьба идей» не выливалась в вооружённую борьбу людей, т.е. вести дискуссии мирным путём, путём убеждения при помощи научных доказательств, при необходимости при помощи проведения опроса всего населения.
Я решил всё же выступить. В своём выступлении я сказал: «Товарищи, мы сегодня осуждаем студента нашей группы, которого знаем всего несколько недель. Мы осуждаем его за то, что он слушает западные радиостанции. Да, человек запутался. Он стал больше верить западным голосам, чем нашему радио, газетам, телевидению. Он запутался и не знает где правда, а где ложь. Но не ужели в этом виноват только он один. Нет. В этом и наша с Вами вина. Вина в том, что мы не ведём разъяснительной работы среди молодёжи. Запад ведёт против стран социализма и в первую очередь против нашей страны широкомасштабную идеологическую войну. Война с их стороны идёт наступательная, наглая, с применением ложной информации. Мы же с Вами вместо того, чтобы перехватить инициативу и самим идти в наступление, ушли в глухую оборону. Даже нельзя сказать, что ушли в оборону, мы спрятались и не высовываемся».
Я продолжал убеждать ребят и девчат в том, что мы должны взять его на поруки. Но, всматриваясь в лица, я убеждался, что мои слова до них не доходят. Настрой был у всех решительный – осудить его действия.
Да, мы были детьми общества, которое, видимо, ещё не достигло в своём развитии такого уровня, когда люди могли спокойно выслушивать мнение других людей отличных от официальных мнений.
На другой день преподаватель отвёз его в институт. Больше мы его не видели. Видимо, его все же исключили из института. Это было первое отчисление студента из нашей группы.
По окончанию уборки картофеля мы вернулись в Рязань. На заработанные деньги я купил себе наручные часы. Староста пригласил всех нас на восьмое октября к себе на квартиру, чтобы отметить окончание уборки картофеля. В этот день у меня был день рождения. Группа подарила мне рубашку.