Записки душевного инвалида

 Всякое сходство с реальными событиями является совершенно случайным и не имеющим в действительности под собой абсолютно никакой почвы.
Наверное.
Автор.




Вдруг я Бога приметил:
«Ну!… Творец красоты…
Кто за это в ответе?!»
Он ответил мне - «Ты!..»



- - Доктор, я жить буду??
- А стоит ли? …
из анекдота




…Вот, начал новую тетрадь. Не буду писать тут дат. Какая разница? Для чего? Что с того, какое тут будет стоять число?
По всей видимости, мне просто нужно сейчас как-то компенсировать недостаток общения, который у меня образовался, и, плюс к тому же, это возможность спокойно разобраться в самом себе, понять и переоценить то, что происходит вокруг меня и что происходит со мной.
А то копиться в мозгу всякое разное, а поделиться ни с кем не могу. Те, кто рядом, не поймут, а того, кто поймет, рядом нет.
А был ли когда?
Я теперь и не знаю...

Вчера вечером что-то совсем отвратительное было, отчего,  трудно сказать, оно портится по  любому поводу, да и, пожалуй, без повода тоже. И стал думать я над совершенно, наверное, банальнейшим и глупым, наверное, тоже вопросом –  а что же такое счастье...?
В моей жизни, у меня конкретно.
Вроде бы всё у меня есть, что мне надо для нормального существования в этом мире, а мне так тоскливо и грустно, что хочется выть, как собаке или волку на Луну!
У меня же всё, абсолютно всё хорошо!
А, может быть, я просто психически болен? Или, как говорят в России, душевно.
И, судя по всему, давно уже.
Скорее всего, это так.
Скорее всего, уже инвалидом давно стал.
Значит, я инвалид душевный.
Вот так и назову свою тетрадь:
«ЗАПИСКИ ДУШЕВНОГО ИНВАЛИДА»



1.


А инвалид - это я. Мне почти сорок лет. В моём теле нет ни одного здорового органа, но к этому я давно уже привык
Я совершенно не понимаю, что происходит со мной, совершенно не понимаю, что происходит вокруг.
Я в совсем чужой мне стране, с совершенно чужими мне людьми, по-моему, дуреющими от прилива таких же, как я, иностранцев.
Я в Германии, и совсем не знаю, как я тут буду жить. Ощущение не самое приятное. Я не знаю, как жить вообще, да еще тут - так правильнее было бы сказать. И, если раньше колесо моей жизни катилось само по себе, то сейчас его надо толкать  вперед самому. Кто бы знал, какая это большая разница! Особенно тогда, когда уже нет на это ни сил, ни желания…


…Ну, как же в мире все относительно! И кажется, порою, все глупым совершенно! Но как хорошо - статус душевнобольного расковывает и позволяет не быть умным и правильным, быть таким, каков ты есть. Наверное, потому - то и говорят, что дуракам легче жить на белом свете. Одно утешение, что я, всё же, не дурак, а больной. Хотя..., кто знает, может быть, все это одно и то же?


…За окном рассветает. Звонят колокола в церкви – пришел новый день. Все тело болит почему-то опять, но я сейчас пойду в душ, почищу зубы, сделаю зарядку, приведу себя в порядок, и в душе появиться заряд бодрости и оптимизма. А боль - она может пока отодвинуться на второй план. Лишь бы сила духа не покидала меня. Или уж если и покидала, то ненадолго.

Пишу эти строки, а на уме строчки из дневника Жюль Ренара: "Вчера описался весь...”
Странно о себе так писать, странно такое читать. А может быть, это написано не для посторонних глаз? Может, это такая же необходимость общаться с собой, со своим внутренним миром, как и у меня? Господи, на все Твоя воля, как странен человек... Мой мир душевный иногда мне кажется таким безграничным и фантастически интересным, а иногда таким убогим....


… А может у меня сейчас биоритмы плохие? Есть интеллектуальный биоритм, физический, эмоциональный. А у меня ко всему этому есть еще внутренний ритм, очень хрупкий и легко сбиваемый окружающей действительностью.
Хотя, может это все и бред.
Вот и ладненько.
Поговорил сам с собой, и легче стало.
Приятно пообщаться с умным человеком.






2.



…Заметил, что в немецких магазинах всегда тянет туда, где продают краски для рисования, бумагу. Дикое желание творчески в чем-нибудь себя реализовать. Раньше бы взял и попробовал, а сейчас думаю: ну возьму, ну сяду и что-нибудь нарисую, ну и что, ну и зачем? И не беру. Понимаю - глупо. Может, просто знаю, что все равно не получится. Но очень хочется.
Вообще очень сильно сидит во мне чувство не до конца выраженной личности. В бизнесе было легче: купил-продал, придумал прибыльную торговую или производственную схему, реализовал её и получил удовлетворение и материальное, и творческое. Мучительно это. Единственное, что пока у меня есть - эти записки, в которых, вероятно, и находит выход мой накопившийся за последний год, не реализованный творческий потенциал.
Итак - тема, следующая для медитации душевного инвалида: я и мир во мне. Или, если не заумно - мой душевный мир. Вообще принято писать “духовный”, но мне это слово не очень- то нравится.

Интересно: душа и дух - одинаковые ли понятия?
Сильная душа...
Сильный дух...

Очень часто приходит на ум пример Марселя Пруста, у него, насколько я знаю, было какое-то редкое аллергическое заболевание, и он очень редко покидал своё жилище. Жил в доме с постоянно зашторенными окнами, при свечах. И, по-моему, так всю свою жизнь. Не знаю, как ему жилось, но, несмотря на это, мир его был удивительный. Он был обострен и насыщен до предела. Редко, наверное, у кого бывает такой внутренний мир. Плохо, что для этого надо быть больным человеком. И в то же время сейчас я знаю уже, как тяжело иметь такие обостренные чувства!

Не хватает мне моих книг…  Это как друзья, которые необходимо, чтобы они были рядом. С каким удовольствием я сейчас посидел бы с часок над этим же Прустом....

Заходил на днях в книжный магазин - любопытно до чертиков! Во-первых, непривычно, в привычном для меня понятии книжного магазина. Люди сидят в креслах и читают. Как в библиотеке. Это очень даже замечательно, когда у людей в голове мысли не только о хлебе насущном, но и желание еще что-то узнать, в чем-то разобраться …
Во-вторых, книги тут на любой вкус и уровень знаний. Это настоящий кайф! Смогу ли я когда-нибудь читать и понимать их?
Интересный вопрос.
Очень и очень хочется.

Вот это и есть я.
Вот это и есть мой мир.
Его маленькая часть.




3.



Часто думаю, - как меня воспринимают окружающие люди? Пытаюсь на себя со стороны посмотреть, но не знаю, - прав ли я в собственных оценках....
Дети, по-моему, очень любят и совсем не боятся, часто не понимают, иногда стыдятся моей нескладности и относятся критически. И мне это нравится. Я с ними могу общаться на равных, мне с ними очень интересно.
Лотта... Вот непонятно... Хотя, если я не прав, то буду не прав. Но ненамного. Она ко мне за многие годы очень привыкла. Привыкла к моим странностям настолько, что мало обращает на них внимания, но в последнее время они, в общем-то, стали раздражать её. Ну да это и понятно – мир, в котором мы оказались, заставляет ее искать крепкую опору. А какая из меня сейчас опора? Она устала от моей повышенной чувствительности. Она к этому привыкла, не воспринимает это остро. Ей со мной очень трудно было всегда, а сейчас особенно. Она боится того, что я постоянно болею, она устала от того, что я постоянно живу у какой-то черты, на какой-то грани. А в последнее время у неё столько проблем, что понимать меня, у нее нет просто сил и времени. Поэтому ей со мной стало тяжелее, но и спокойней, ибо она знает, что тут мне не дадут помереть или пропасть. Хотя... Может я и ошибаюсь....
Мама... В последний год ко всему, что мы с ней пережили, она стала меня немного побаиваться, потому что, наконец, поняла, что я имею какие-то непонятные способности чувствовать обстановку, и в своих ощущениях в большинстве случаях бываю прав. За последний год она особенно в этом смогла убедиться, но в силу своего характера и вредности (которая досталась и мне), делает все по-своему, а потом незаметно подгоняет то, что получилось, под ситуацию, чтобы я не узнал о её промахах, и представляет все естественным ходом событий.
С. верит. Единственное, он меня достает своей конкретностью: почему ты так думаешь, почему ты это чувствуешь? Но последний год ему со мной было... немного спокойней, мне так кажется, он не зарывался, не переходил какую-то черту. Хотя тоже накуролесил и, я думаю, есть, о чем ему сейчас жалеть, ну да об этом всём не хочу говорить, потому что он понимает, что сам творец своих проблем.
Обо всем этом можно писать бесконечно, особенно если смотреть на все взглядом моего любимого Пруста.  Вот так, например: «Прибор для кушанья мяса лежал рядом с тарелкой, в нескольких сантиметрах от неё, поблескивая в луче света, который искоса падал из пыльного окна на стол, создавая ощущение бесконечного и неопределенного желания его удовлетворения.  И это желание было мучительным и блаженным, как минута перед утолением жажды и, даже не минута, а секунда, но такая долгая и протяжная…»   - и так далее. Но у меня задача другая - я общаюсь сам с собой. Очередной кризис в душе моей миновал, я начал пить успокоительные таблетки, которые прописал мне мой немецкий доктор, чтобы я не изводил своих близких душевными муками и не повесился где-нибудь на суку рядом с домом. Мои биоритмы, которые высчитывает компьютер, показывает, что так будет ещё несколько дней.
Я умный и красивый, злой и беспардонный, тонкий и ранимый.
Жалко, что одна только жизнь у меня. И не могу я её пережить заново.
Жутко жалко. Может оттого я и верю в Бога, что не верю, что «у всякого начала есть конец …».
Но, судя по тому, что... стоп. Дальше нельзя. Не в это время и не в этот час.
Когда-нибудь потом, когда будет все яснее и понятнее. Лишь бы не поздно, лишь бы не зря.
…На улице светает. Впереди у меня день и жизнь.
Пусть все будет хорошо и правильно.




4.


... Еще бы кто сказал, как это бывает - хорошо и правильно.
Как разобраться в своих ощущениях, когда с утра мучает что-то, а что - не понятно. Вот мозгами понимаю - пока в жизни всё нормально, всё хорошо. Наверное, у меня и не бывало лучших условий. Но что мучает? Ах, понять бы это…
Или моей русской душе неймётся и не по силам ей покой? Нужно куда-то бежать, где-то коммунизм строить, кому-то морду набить, напиться, обрыгаться и потом какое-то время этим жить? Хотя, почему русской? Вероятно, душевные болезни, как и другие болезни, присущи всем нациям. Может быть, я не вижу этого вокруг, не слышу, не понимаю. Хотя ... хотя...
Вот в центре города часто встречаются люди, сидящие у витрин, пьющие пиво, общающиеся с себе подобными. Им, наверное, на все наплевать. А может и не на всё. Но на ту мораль, которая царит вокруг - точно. У нас в России их называют бомжами, бичами, - по-разному. Они живут примитивно, но живут так, как хотят. Вот и я чувствую, что стою на какой-то грани между ними и остальными людьми.
Хочется уйти в джинсах и рубашке и ни о чем не думать, говорить то, о чем думаешь, не думать о завтрашнем дне, потому что на еду тут дадут, на пиво тоже....
В детстве прочитал роман японца Кабо Абэ “ Человек-ящик”. Там рассказывается о полицейском, который боролся с людьми, такими вот бичами, бомжами, живущими в ящиках или картонных коробках. Они надевали на себя эти коробки и в них жили, спали, ходили в них по городу. Этот полицейский с ними боролся, а потом его всё в жизни так достало, что он вышел на улицу, нашел подходящий ящик, сделал дырки в нем и, надев его на себя, ушел к этим людям.
Поразительно. Тогда, лет двадцать назад, я, прочитав это, ничего не понял, но что-то в романе меня поразило, легло на душу. А вот сейчас все больше и больше я понимаю этого полицейского, и мне тоже хочется в такой ящик...   Хотя, - ну хочется, ну и иди, кто мешает? Тебя никто и ничто не держит.
А-а... не знаю.
Жизнь одна и все чего-то хочется, все чего-то ждется...  И, в общем-то,  все равно мы будем в каком-нибудь ящике. Раньше или позже. Кто с сукном, кто в полировке.



На днях узнал, что в моем городе, откуда я приехал, умер К. Вернее, он умер в Стамбуле. Закончилась очень интересная для меня история. Это тот человек, за жизнью которого я всегда пристально наблюдал. Я часто о нем рассказывал своим друзьям - жил человек в начале девяностых годов. Пил по-черному и до такой степени, что на рынке у людей на выпивку рублики вымаливал. Конченый тип был. А потом он и вообще исчез из моего поля зрения. Да и группа наша распалась, все по своим путям разбежались.
А в 96 году, когда я стал работать на складах с продуктами и все время слышал фамилию К.,  считал, что это однофамилец того конченого типа с рынка. Он в городе был самым крупным по обороту товара, имел огромные продуктовые склады. У него была своя фирма, и им давали кредиты в Турции на миллионы долларов. И когда я увидел на шестисотом Мерседесе того самого К., я просто онемел. Было это удивительно. И для меня эта история была постоянно примером того, что человек способен из любого положения подняться. Да про это уже создано много фильмов и написано много книг.
И, в общем, я жил с ощущением, что если я все потеряю, то все равно смогу выбраться. Это придавало силы и позволяло расслабиться и быть раскованным  в бизнесе.
… А умер он оттого, что запил опять и здоровье его не выдержало.
Вот такие там дела у меня на родине. У каждого, конечно, своя судьба.
У каждого свой крест.






5.





Не знаю, может у всех так людей, но постоянно что-то мучает «мою измученную душу». Может инвалидность дает о себе знать? Постоянное мучительное ощущение того, что что-то не так, а что, где - не пойму. Тревожно, а причин не вижу.
Хотя..., может быть, деньги? Странное слово и, вроде бы всем понятное, которое одних делает счастливыми, а других наоборот. Но в принципе, конечно, дело не в них, а в их количестве.
Не знаю, как сделать так, чтобы было всё правильным. Это зависит от меня - почти. Я должен иметь силу говорить всем слово “нет”. Нет, нет и нет. Сложно-то как....

Господи, как я устал...
И как тяжело...
И как жутко....



Может, пройдет это ощущение беспомощности? Может, все успокоится и наладится? Я стал умнее и мудрее за последние месяцы, но сил стало меньше на то, чтобы жить в гармонии со всем и со всеми. Гармония... Это, наверное, сейчас самый большой мой идеал, моя прекрасная мечта.



Жалко, что стихи не могу писать. Умел бы - написал о том, как мне сейчас тошно, как черно на душе, хочется выть, скрежетать зубами, рыдать - невыносимо! Боже, как это можно пережить! Я никогда не думал, что душевная боль может быть настолько сильной и так ощутимой... Сейчас только одна надежда - таблетки, которые выписал мне доктор. Сказал, что не сразу, но мне будет легче, Господи, Господи!
Найти бы что-то такое, что, приняв, можно было бы отключиться на час, два, десять. Хотя бы раз в неделю. Отрубиться и уплыть куда-то далеко- далеко...
Я в молодости пробовал заниматься релаксацией - ты плывешь над собой и тебе хорошо и спокойно. Теперь я уже который месяц пытаюсь повторить это состояние, но не получается, не получается, не получается!
Такой эффект может дать водка, наверное, но мне категорически нельзя пить спиртное. Если бы сейчас тут был кто-то из знакомых наркоманов, то я точно сел бы на иглу.
Господи, как тяжело...
Что-то внутри сжимается, даже трудно дышать, ничего не хочу слышать, понимать, знать. Как выйти мне сейчас из этого коллапса я не знаю. Если у себя дома, в России, я мог бы с друзьями пообщаться, или достаточно, может быть, кота к себе прижать и расслабиться, то сейчас ничего нельзя, и нет никаких психологических точек опоры. Эмиграция. Я эмигрант. Это болезнь, это состояние души. Сколько раз я слышал, что люди хотят уехать в другую страну жить, уезжают, и я все время думаю - испытывают ли они эти муки? Или такое ощущение только у меня и мне просто лечиться надо? Понять бы это...





6.


Все и всё раздражают. Может ухо себе отрезать, как Ван Гог, чтобы доказать что-то? Ну, докажу. А потом, чтобы дальше проняло всех, надо будет ногу отрезать, потом голову...
Это у меня мысли больные вылезают через поры души моей. Хочу курить, но я сказал себе, что не буду, а себя я должен слушаться. Состояние ужасное. Места себе не нахожу, не могу ни на чем сосредоточиться.
Перетерпим - переживем.
А причем тут Ван Гог? А ни при чем.
С чего- то надо было разговор начинать…


7.


.... Иногда так не люблю утро. Тяжело вставать - все болит, и за прошедший день стыдно. Потому что прошел он не так, как ты хотел бы, а как хотел бы - никто не спросит.
Тошно, тошно, тошно.
Чувство своей ненужности, никчемности. Был бы русский психиатр или психолог - пошел бы сейчас к нему. Не могу. Невыносимо, а изменить что-то - не получается. Нет сил, а может и характера. Чувствую, как подсознание готовиться к тому, что надо заканчивать жизнь на Земле. Как- то все укладывается по полочкам, сворачивается, ощущается конец жизни, холодный и совсем не страшный. Это не объяснить, не рассказать, не понять, это надо только пережить. Я чувствую, Боже, как я сильно все чувствую... Какая это мука…
В душе - камень, в мозгах - стопор.
Смысл, смысл....
Брось все, уезжай, если так.
А куда?!!!!!
Ну почему так!! Жизнь шла и без меня у всех, она может и продолжаться без меня.
Господи, какая это грань.
Все против шерсти, всё против тебя. Тебя воспринимают как дубину для поддержания порядка в семье, машина, которая еще может сделать деньги. А потом, когда поймут, что машина сломалась, перестанут принимать всерьез, и, если будет у меня возникать собственное мнение, будут кругом вопли - как, да кто он такой! Или просто усмешки между собой...
Тошно, тошно, тошно.
Мне сейчас очень плохо. Кому я пишу и для чего - я не знаю. Я никому не могу сказать, что со мной происходит, я не могу напиться, Господи, ну почему я не взял ампулу, которая у меня храниться в России? А может я ею и не воспользовался бы, может, легче было бы психологически, если бы я знал, что облегчение может наступить в любую минуту.
Дожил. Нашел опору.
Я понимаю что грешно, но все так безнадежно и тяжело...
Я ни там и не тут.
Я не хочу и не туда и не сюда. Мне ничего абсолютно не надо и не хочется.
Я не хотел бы, что бы меня кто видел таким, знал таким.
Все фальшь.
Никто.
Никогда. Никогда.
Не поймет.
Просто не сможет понять.
Как.
Это.
Больно.
Душевная боль ужасна. Я помню - от физической боли сознание приходилось улавливать, но ее можно было как-то вытерпеть, или таблетку съесть.
А что делают в моем случае?
Все не так, как я хотел бы, и, я знаю, уже никогда так не будет.
Сознание, вероятно, и к этому привыкнет.





8.



… Я смог побороть себя. Уже на автомате пошел в ванную, залез в душ, прогрелся хорошо в горячей воде, потом окатил себя холодной, побрился, сделал хорошую прическу, облил одеколоном. И пока все это делал, успокоился. Но кто бы только мог знать, как бывает тяжело ...







9.




С детьми вчера были в магазине, где продают всякие штучки для занятий хобби. Бесподобно все это! Имея свое место под солнцем, можно так классно занять себя в свободное время! И конкретно творчеством заниматься тоже интересно.
И почему жизнь такая короткая и только одна!? Да ещё мы (вернее я) всячески портим её? Надо жить хорошо. Верить себе, любить себя и не делать в жизни никому плохого. И уметь довольствоваться тем, что у тебя есть, ведь правда?

…Вроде бы вчера купил машину. Почему “вроде”? Да какое-то двойственное  чувство. Хорошая машина, но мучают сомнения - правильно ли все сделал: марку ту ли выбрал, с ценой, не ошибся ли и прочее, прочее, прочее… Короче - как всегда. Сначала сделаю, а потом начинаю сомневаться. Ну а, в общем - через два дня будут готовы документы, и я стану мобильным. Буду ездить по Германским дорогам и думать о том, что я об этом даже в самых смелых своих фантазиях не видел. Бывают же чудеса на свете!

На улице, по всей видимости, уже наступает весна. Трава на лужайках зеленая, деревья покрываются цветами. Продают рассаду разных цветов. Мы на балконе своем уже тоже какие-то цветочки повтыкали. Интересно все, но какое-то не родное. Чувствую себя кактусом, который привезли туристы и пытаются его приучить к новой среде, да еще хотят, чтобы он зацвел. И, надо сказать, что делают это все очень деликатно.

Может быть, через два года я буду читать эти строчки и улыбаться. Кто знает. Но сейчас для меня два года кажутся таким большим сроком! Я знаю, что учусь до лета, а потом ехать нужно в Россию. А потом?.. Не буду об этом думать, а то настроение портится. Единственная проблема на сегодняшний день - это мое душевное состояние, которое терзает меня и мучает.



10.


«Мир чувств и ощущений» - есть такая формула, когда выводишь человека из-под гипноза и ему говоришь: “Ты возвращаешься в мир чувств и ощущений”. Иногда это возвращение кайф, иногда - мука.
Человек - существо сложное до такой степени, что порой оторопь берет. И как физическое явление, и как духовное. И трудно определить, что первично. Очень часто бывает такое ощущение, что твоим духом кто-то управляет, а если это так, то попадаешь вообще в темный лес бытия. Что- то большинство людей по этому поводу не задумываются, да и, наверное, это хорошо, и, наверное, не так уж и много людей с такой чувствительностью как у меня. Не знаю с чем это связано, с какими природными явлениями, да и просто это все трудно понять.
Надо принимать все как должное.
Но как мне бывало жутко в моём городе летом, когда долго дул ветер, гнал пыль по дорогам и она электролизовалась и я чувствовал кожей эту наэлектролизованность в воздухе. От этого просто крыша ехала, я не находил себе места - был просто кошмар. Или бывали случаи, когда я заходил в огромный многоэтажный дом в поисках нужного человека, совершенно не зная, где он живет, и среди сотен квартир попадал именно туда, куда нужно - это можно объяснить? Или был такой не очень забавный случай, когда мы ругаемся сильно из-за одного человека (его с нами в это время не было) и у него в это же время прямо на ходу в машине лопается колесо и просто чудо спасает от трагедии. А мы узнали об этом сразу же, потому что этот человек позвонил по сотовому телефону и попросил помочь - что это? Ох, как много таких случаев я мог бы привести за свою жизнь! Не буду сейчас описывать, а лучше расскажу свою


ПЕРВУЮ ГРУСТНУЮ ИСТОРИЮ





… В принципе, мало кто знает, как сходят с ума. Это уж если человек вдруг явно начинает отличаться поведением от окружающих людей, то сразу становится понятным. А если не отличается? А если он просто не так мыслит, не так воспринимает окружающий мир, как это принято в обществе?
То-то и оно.
У меня был друг. Хороший парень, но что-то в общении с ним казалось мне немного странноватым. Грибанов была его фамилия или просто Гриб. Он был кучерявый и круглолицый, всегда смотрел тебе прямо в лицо своими круглыми глазами, и было постоянное ощущение, что он проверяет, насколько правильно ты его понимаешь, воспринимаешь. Это я потом так стал чувствовать его взгляд. А так - ну смотрит и себе пускай смотрит. Так или сяк - какая разница? Я, может быть, тоже на чей-то взгляд как-то не так смотрю, но главное не это. Главное то, что в его поведении не все было стандартным. Он был не такой как все. Мне это, в общем-то, нравилось, и я с ним дружил. Всякие истории у нас с ним были - и смешные и грустные - об этом можно много рассказывать.
Гриб, например, мог высыпать себе на язык гору перца, а потом, подержав его во рту пару минут, проглотить, и при этом на лице его не будет никаких эмоций. Или соли, или горчицы. И мы иногда устраивали с ним приколы в новых компаниях, намазывая на тонкий кусок хлеба толстый-претолстый слой горчицы, и он это ел, а у людей, видевших это впервые, глаза из орбит выпадали.
Мы много с ним спорили. И он всё время пытался меня убедить в том, что существует в природе другой мир, другое измерение. И доходило до того, что он говорил, как он там бывает, в этом мире. Ну, бывает и бывает. Мало ли что человек может думать и говорить, тем более Гриб. Парень он, в общем, был хороший и добрый. Но, конечно, когда делать было нечего, мы его доставали своими просьбами рассказать об этом мире. И вот после этих рассказов у нас и зародилась мысль, что у парня не всё в порядке с головой. Ну, посудите сами - что можно подумать о человеке, который часами может рассказывать о том, какие люди живут среди нас, те люди, которых мы не видим, об аппаратах, в которых они летают и ездят. Честно скажите - что бы вы подумали? Поверили? Да никогда!

Гриб рассказывал, как первый раз увидел странный аппарат, который висел над землёй. Это было поздно вечером, он возвращался из города в село. У него тогда что-то там обломалось со свиданием, и он шел, засунув руки в карманы, злой как чёрт. Шел по дороге в четыре с половиной километра, проклиная всё и всех. А потом как-то неожиданно оказался в большом круге света. И свет был какой-то неестественно белый, молочный. Ни испуга, ни удивления не было. И злобы уже не было. Он рассказывал, что не знает, как он оказался в этом луче, знает, что только что он был сверху как колпак, а потом как-то очутился дома, крепко спал, ну а дальше жизнь протекала как всегда. И он сначала совсем не думал об этом случае, казалось, мозг привыкал к какой-то новой ситуации, к новому восприятию мира. А потом он неожиданно для себя стал видеть людей вокруг, которых он никогда раньше не встречал, или тех людей, которых уже не было давно в живых. И воспринял он это всё совершенно нормально, естественно. И он мог говорить с ними. Они жили своей какой-то странной жизнью, в которой он ничего не понимал, да и, в общем-то, не было желания что-то понимать. А, может, это была защитная реакция мозга на эту ситуацию - кто знает.
Поначалу Гриб об этом часто рассказывал. Это было прикольно, а потом надоело. Ну, молотит себе какую-то чушь - и ладно. Парень-то он безобидный. А кто из нас не без странностей? Да и у каждого своих проблем хватало. Мы заливали бетон в опалубку, работа была тяжёлой, шумной. И только когда случались перерывы в поставке свежего раствора, лежа на солнышке, мы доставали Гриба своими расспросами и смешками. И он, почему-то не обижался и смотрел на нас с извиняющейся улыбкой и прямым взглядом и рассказывал свои истории.
Например, у него был очень хороший мотоцикл. Он рассказывал, что всю жизнь о нём мечтал. И как-то люди из этого мира посоветовали ему купить билет спортлото и сказали ему шесть чисел, которые нужно было вписать. До этого он никогда не играл в подобные игры, но купил, заполнил. И выпало ему что-то около двух тысяч рублей, на которые он и купил себе красавца “ИЖ-планета”. Если честно, то мы завидовали ему. Его мотоциклу, его какому-то другому чудному миру. Завидовали и, конечно, скрывали свою зависть, подтрунивая слегка над всеми его чудачествами. И, в общем-то, с удовольствием с ним катались на его мотоцикле.
Однажды Гриб на работу не пришел. Не было его день, два. Когда он и на третий день не появился, я вечером отправился к нему домой.
Гриб был на больничном - чем он заболел, я так и не понял. Мы поговорили с ним, как это всегда бывает в таких случаях обо всём и в то же время ни о чем. А потом он меня пошел провожать. Чувствовалось, что его что-то мучило, да и это было понятно - болеет человек. Проходя мимо одного из многоэтажных домов, он остановился и, глядя на меня своим прямым испытывающим взглядом, сказал ни с того ни с сего:
- Хочешь, я тебе покажу, где она живёт?
Я удивился резкому переходу от одного к другому, но кивнул головой. Мы зашли в подъезд. На первом и втором этажах не было дверей, потому что эти этажи занимала какая-то крупная компания, и вход был у неё с другой стороны дома. Но он остановился на втором этаже и указал мне на голую стену, выкрашенную краской неопределённого цвета - " Вот здесь".
- Ты там был?
Он пожал плечами и пошел обратно вниз. Это был какой-то бред. Но как можно было ко всему этому относиться, когда здоровый, вроде бы, парень абсолютно серьёзно говорит о том, чего просто не может быть?!
Я молчал, он какое-то время тоже. А потом как прорвало… Видимо, это его сильно мучило, а поделиться с кем-то он не решался. Ну а я всегда был более снисходительным к его причудам, вероятно потому и услышал рассказ о том, как он три дня назад познакомился с очень красивой, очень необыкновенной девушкой, что она пригласила его к себе домой, познакомила со своими родителями, они много и хорошо разговаривали. Она его приглашала заходить ещё, но дело в том, что после этого он никак не мог найти этой двери - её не было.
-Слушай - спросил я, - а ты точно помнишь, что это было здесь?
Он, молча, кивнул головой, и мы так же, молча, дошли до остановки, пожали руки на прощание, и я уехал домой в полном недоумении и жалости к хорошему парню.
...Умер он страшно... У нас в городе есть единственная большая пятнадцатиэтажка. И была она какой-то роковой - один раз в две-три недели с её крыши постоянно кто-то падал. Люди шли с разных сторон города, чтобы покончить с собой. И что только не делал домоуправ, какие только замки ни ставил на дверь, ведущую на крышу, - ничего не мешало им. Вот с неё он тоже и спрыгнул. Не сказал никому ничего, и записки никакой не оставил. Когда хоронили, крышку гроба не открывали. Потому, что летел он вниз головой…
Напились мы тогда на его поминках сильно. Много молчали. Я никому не рассказал о нашем разговоре. Да и не принял всё это всерьёз, полагая, что это всё из-за его больного воображения.
Но к чему я всё это рассказываю?..
Дело в том, что мы недавно ездили с друзьями на рыбалку. Поздно вечером ели уху, пили, короче,  хорошо посидели, как положено. На ночь мы ставили переметы, и я перед сном пошел их проверять. Когда натягивал блесну на одной из точек, неожиданно оказался в кругу белого, молочного света, исходящего сверху, как из большого прожектора. Ни страха, ни удивления не было. Всё я воспринял как будто, так и надо. Что было дальше, я совершенно не помню.
Утро было обычным - прохладным, хорошим. Голова слегка болела, но мы понемногу приняли на душу и пошли проверять перемет. То, что со мной было, я никому не рассказывал.
Прошел уже почти месяц с той поры, и я вот сейчас про это всё почему-то вспомнил…
Кто  его знает, может, перепил тогда...






11.





…На дворе похолодало. Ночью подул ветер, и пришло ощущение надвигающего снега или холодного дождя. Под нашим окном в кустах сидит, нахохлившись, черная птица - от ветра спряталась. Пасмурно и сыро. Непривычная погода. Европа, черт подери. И я тут живу уже почти два месяца. Вроде бы все нормально, все хорошо - тепло, светло, уютно. А я как не в своей тарелке. Больной, одним словом, душевно.

Сейчас, когда у меня много времени думать - часто вспоминается отец. По-настоящему я его понял и полюбил только тогда, когда его уже не было в живых. Плохо это. И печально.
Это получилось оттого, что я его воспринимал через восприятие матери. Он пил, гулял. Когда были моменты в жизни тяжелые, она мне изливала душу, делилась своими переживаниями, как с самым близким человеком, несмотря на мой возраст. А когда было ей с ним хорошо, она мне этого не говорила. Негатив против него во мне накапливался, а позитивного было мало. Возникла проблема в общении с ним. Если бы этого негатива было бы меньше, мне бы легче с ним было, мы бы нашли с ним общий язык. Господи, прости меня, как все просто, но ничего нельзя исправить. Плохо, когда рядом нет человека, который бы помог во всем этом в своё время разобраться и все понять.

…И я вот думаю - насколько христианские постулаты в жизни человеческой важны, да и, впрочем, они не только христианские, а обще человеческие. Почему человек, как правило, в старости приходит в религию? Я думал от слабости, а сейчас до меня дошло, что от мудрости, ибо он, человек, понял, что все в жизни уже открыто и пережито, до него, наконец, доходит, что ничего нового в ней нет. А мы плутаем и мучаемся, получая по рукам и по голове из-за своего незнания чужого опыта. Но я не хочу жить в тех рамках, которые мне дают каноны религии, но хочу пользоваться её мудростью и опытом.
Так что, несмотря на душевную болезнь, в душе моей появляется покой, и хаос, который мне мешал жить в последнее время, приобрел осмысленное движение. Я не изменился, но изменился мой внутренний мир, а через него изменился и я.
Во всяком случае, я на это надеюсь.
Вот к какому выводу привели мои интеллектуальные размышления.





12.




Как бы то ни было, а сегодня исполнилось ровно два месяца, как я живу заграницей. Вроде бы совсем небольшой срок, а насколько эмоционально насыщен! Все идет своим чередом. Внутренняя энергия собирается, очень многое хочется сделать, но что - пока не знаю. Обидно очень: уже то не могу, не могу это. Это как у артистов - Раскольникова не сыграю, Гамлета тоже, остался один Король Лир в перспективе, да и того надо уже играть с суфлером.
Сложное существо - человек.
Непонятное и странное.
Буду радоваться всему, что имею, наслаждаться хорошим и искать во всем кайф. Хотя - совсем нет жизненных сил. Приходится держать себя в руках, чтобы не раскиснуть. Но и это хорошо - разовьётся воля.
Я хорошо знаю: за всем хорошим будет плохое. А за плохим - хорошее. Важно уметь ценить хорошее и не грешить нытьём, а плохое нужно уметь вынести, пережить. Кстати, по этому поводу у меня есть ещё одна,




ВТОРАЯ ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ



…Это случилось совершенно неожиданно, как и, наверное, случается все в жизни. И всё было довольно-таки банально. Банальнее просто некуда. Я жил, как всегда, своей нормальной жизнью. Позади у меня было прожита жизнь, и впереди ещё было, по всей видимости, столько же. То есть, как вы понимаете, у меня был самый средний возраст.
Йоги считают, что у каждого человека в жизни свой путь. У меня был тоже свой путь, и я шел по нему уверенно и спокойно. Но...
Был день, и было хорошо. А потом я не понял что случилось. В одну секунду всё в моей жизни изменилось, перевернулось.
Очнулся я на земле, и что-то в моём теле было не так. И вокруг было что-то не так, а что изменилось, я не мог понять. Глаза меня слушались, а тело - нет. Я его чувствовал, но не владел им. Ощущение окружающего было как при замедленной съёмке. А до этого я куда-то торопился, мне что-то нужно было сделать, и всё вдруг остановилось, или, вернее, резко замедлилось. Вокруг суетились люди, но я смотрел на это и не понимал ничего. Они заглядывали мне в глаза, поправляли на мне что-то, и у всех был какой-то очень тревожный взгляд. У всех. И это было странно.
"Наверное, что-то случилось со мной " - думал я тягуче и в то же время легко. Ничего не болело. Голова была легкой, только гул стоял какой-то далекий, и мысли были тяжёлые и короткие. Потом я увидел врачей, увидел, как меня кладут  на носилки, сознание закружилось как по спирали, я чувствовал скорость машины, которая меня везла, озабоченность людей, сидящих рядом, но совершенно не ощущал себя, своё тело. А позже прошло и это. Я подумал, что пришла смерть, но страха или беспокойства не было.
А потом, уж не знаю, сколько времени прошло, я услышал свои мысли. Они отдавались эхом в белом пространстве и были абсолютно бесконтрольны моему сознанию. И было странно, что мысли существуют отдельно от сознания, они были какими-то материальными, витали вокруг меня в белом пространстве. А то, что это мои мысли, я понял не сразу. Было светло, но я ничего не видел. Я не мог никак понять - жизнь это или смерть, старый это мир или я перехожу в новое существование. И я запаниковал, вернее не я, а мой внутренний мир. Мысли лихорадочно забились в бесконечной пустоте, хотелось ясного и привычного. И было ни хорошо, ни плохо. И сколько времени это длилось, тоже невозможно было сказать.
Потом, как-то пелена неожиданно пропала, и я оказался в привычном мне мире, среди людей, почему-то сильно оживившихся, когда я их увидел осмысленным взглядом.
И мой путь покатился дальше - день за днём, год за годом.
Но....
Это был уже другой путь. Почему? Очень трудно объяснить тому, кто это не испытал. После этой черты, когда было время обдумать то, что случилось с тобой, до меня дошла одна маленькая и очень простая мысль, что жизнь настолько хрупка и беззащитна, что любой нелепый случай может её оборвать, не посчитавшись ни с твоими проблемами, ни с твоими желаниями. И что в любую минуту, в любую секунду ты можешь оказаться в конце своего пути, за чертой, после которой, наверное, тоже что-то будет, но ..., но лучше потом, не сейчас, не так быстро. Это придет в своё время. А что там - никто ведь не знает.
Поэтому, если сегодня холодно и сыро, может быть тебе сейчас тяжело, плохо - это всё равно твой день, твоё время, которое ты уже никогда не сможешь вернуть.
У суток есть двадцать четыре часа, у каждого часа есть по шестьдесят минут, у каждой минуты есть по шестьдесят секунд. Секунда - это, конечно, мало. Вероятно, все так думают. Но я уже так не могу думать, потому что песочные часы моей жизни тогда были перевёрнуты и время у меня пошло в обратном порядке. Я не считаю, что прожил 35-36-37 лет. А считаю, что мне отмерено, может быть, еще 20-19-18, может быть, лет. К этому привыкаешь, и по-другому видишь мир и среду, в которой ты живёшь. И каждая секунда становиться весомой и значимой.
Для чего я это написал... Конечно, у каждого человека свой путь. Но, может быть, кому-то моя история поможет взглянуть на свой путь другим взглядом и что-то изменится в его жизни к лучшему…





13.



На улице дождь... На душе опять тревожно...
За детей сильно переживаю. Вчера были в гостях, собралось много народу, и я увидел, что мои дети понимают немецкую речь, но говорить не могут - стесняются. И я представил себе, каково им в школах, - ведь там же надо отвечать на вопросы еще! То-то младший такой нервный стал. Тяжело. С деньгами проблема - почти все израсходованы. Не знаю,  я совсем не ориентируюсь в ситуации, совершенно! Такое противное чувство!

…Вчера испытал жуткий страх. Когда ехали из другого города, повалил густой снег, потом он растаял и сразу же застыл, на дорогах была ледяная кора. Мы ехали под горку, встречные машины стояли все - не могли подняться. Хорошо, что у меня была большая дистанция с передней машиной. Я хотел немного сократить расстояние, увеличив скорость, и нажал на газ. Машина начала сначала пробуксовывать, а потом вообще перестала слушаться руля, и ее потащило вперед, а в это время передняя машина притормозила, я стал выруливать на встречную полосу, мой Форд занесло. Остановил, кажется, чудом. Но пережил шок. Еле доехал до дома. Никто не понял, что произошло, все наоборот удивлялись моему спокойствию на такой сложной дороге.
А сегодня у меня болит сердце, и на душе плохо-преплохо. Уж не знаю, как найти душевный покой, комфорт....
Но я молодец.
И уже немного сам себе нравлюсь. Понемногу учу язык - тяжело идет, но что-то понимаю. Учусь управлять собой - и это тоже получается - я могу быстро отключаться, расслабляться. Но это только начало, и у меня впереди еще много того, чего я могу достичь. Это отдыхать по пять минут, полностью отключать болевые ощущения, попробовать на этой базе увеличить память и прочее-прочее. Понемногу начал рисовать. И это жутко приятно. Не знаю почему.
Вот так и живу в своём внутреннем мире. Не знаю - он бедный или богатый, убогий или нет. Порой, кажется, что тону в мелочах, что они меня душат и не дают покоя (эти мелочи). Не знаю. Но происходят странные вещи. У лохматого классика есть один постулат - бытие определяет сознание. Уже двадцать лет пытаюсь это понять и не могу. Всегда получалось, что каково сознание, таково и бытие. Но сейчас у меня бытие другое, чем в России, и сознание меняется, становится другим. Так что классик, может, и прав был....
Хочу работать, хочу зарабатывать деньги.
И много, потому что это показатель моего интеллекта. Или реализовать себя где-то в другой области - не знаю, где. Но я убежден, что каждый человек практически всегда может где-то себя реализовать.
Ну, не всегда, но, как правило.
А мне сейчас нужен язык.
Только язык.
Язык и только. Аминь.




14.




Люблю утро! Голова, как правило, свежая и ясная. И это, потому что не курю и не пью спиртное. Никакой интоксикации в организме нет. И это тоже кайф, который может почувствовать только тот, кто смог преодолеть эти привычки. Это точно.
А наслаждаться жизнью - состояние замечательное. Оно иногда у меня просыпается, когда нет душевных кризисов. Встал опять с интересным открытием - только сильный человек не боится показаться слабым, только умный человек не боится выглядеть дураком. Кто бы знал, как это просто и гениально. Такая маленькая психологическая деталь помогает раскрыть и понять многое в человеке. И думаешь: все так просто, почему я раньше об этом не думал?
Да некогда было, наверное…

... Начало марта. За окном и дождь, и ветер. Но все это европейское, не сильное. Но слышен в квартире шум ветра и создается ощущение, как дома, в России, что дует Норд-Ост, что это надолго и серьёзно.
Деревья стоят в цвету. Но, интересно... нет пронзительного ощущения весны, обновления, возрождения. Хотя и нынешнее состояние мне нравится в какой-то мере. «В какой-то» - потому, что я чувствую, что нахожусь только в начале какого-то нового пути, неизвестного и интересного, и это хорошо, хотя и со страхом жду прихода нового душевного кризиса, прихода дикой беспричинной тоски и чувства безысходности. Интересно, а с душевных инвалидов инвалидность снимается или нет? И душевный инвалид - это психически больной, или это всё-таки состояние, присущее некоторым особам с тонкой психикой русской национальности? А кто  его знает!


…Странный мир! И бедная Россия. Только тут понимаешь, что она как часовой механизм с максимально завернутой пружиной. Пружина или лопнет или механизм сорвет с резьбы....

Только сейчас увидел, что за окном у нас видны три большие березы. Интересно - чувство ностальгии по Родине всегда почему-то связывают с этими деревьями. Это у русских. А у меня нет такого чувства. Я хочу вернуться туда жутко, но только к родным мне людям, в свою, загаженную, Богом проклятую среду...





15.




Первый раз, наверное, сел за эти записки вечером уставший и еле соображающий. Хочется подвести какие-то итоги прошедшего дня, в чем-то разобраться, понять всё, что пережил и спокойно уснуть.
Дети легли спать, мне до сна по моему режиму еще два часа. У меня есть время хорошо подумать.
Вообще хорошую я форму общения самого себя с собой нашел. Моей беспокойной душе есть выход, есть возможность как-то уложить все по полочкам моего сознания, сложить ту пирамиду, по которой я буду подниматься все выше и выше, стараясь избавиться от болезненных ощущений в восприятии окружающей среды.
Среда, среда, среда... Господи, она не та, не моя...  Почему я там чувствовал вокруг всё и всех подкоркой головного мозга,  а тут – не чувствую! У меня нет чувства опасности, резкой и сильной, ощущения того, что я знаю, что будет, чего ожидать впереди…
Дурдом. Неужели ты забыл, как это тяжело жить с ощущением постоянной опасности? Постоянно чувствовать людей, чувствовать их мысли, желания, знать наперед все, что они сделают или хотят сделать, и оправдывать их, чтобы не сойти с ума от этой чернухи. Эта животная интуиция просто мне помогала выжить, а тут другая жизнь, другая среда. Другая форма борьбы за существование.
Все будет хорошо. Все будет нормально. И вообще, есть ощущение, что Бог меня захотел сохранить и отправил сюда. Ощущение это очень реальное. Вот только верное ли оно? Почему же тогда у меня все так сильно болит? Былые стрессы дают о себе знать?
Ладно. «Молчание есть сила, все остальное – слабость». Помолчим немного.
Все нормально.
Все хорошо.
И у меня есть еще одна история, третья…




ТРЕТЬЯ ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ


… Когда за нею захлопнулась дверь, он со злости пнул диван и выматерился.
«Этому нет конца и края» - Подумал он с отчаянием.
Их совместная жизни давно уже дала трещину, причин тому много, но главная была до безобразия банальна, – не сошлись характерами. Повзрослели и однажды вдруг увидели, что они совершенно разные люди… Он её стал раздражать буквально всем и, порой, брала оторопь от тех мелких придирок, которые приводили её в неистовство. Он жил в чужом городе, где, как-то так получилось, не завел друзей, да и когда тебе за сорок их было трудно завести.
"А что, - усмехнулся он про себя, - может, действительно у меня совсем испортился характер?"
Сегодня была Пасха. Большой праздник. Жена ушла к родителям его отмечать – там у них большой сбор родни...
Он прошелся по квартире. Ничего ему здесь не нравилось, ни к чему не лежала душа. Голову сдавливал обруч обиды и тоски, хотелось как-то его расслабить и расслабиться самому. Он отправился на кухню и достал початую бутылку коньяка, налил немного в чайную чашку, которая оказалась под рукой, и сразу же проглотил крепкую жидкость. Коньяк был теплый и какой-то противный...   Минут через пять в желудке зажгло, и тепло стало расходиться по всему телу. Он сел в кресло и стал прислушиваться к своим ощущениям, стараясь не думать о том отвратительном скандале, который только что был. Что-то внутри расслаблялось, и это расслабление приносило с собой физическое облегчение, и в то же время становилось еще тяжелее на душе от одиночества. Это чувство накатило вдруг с такой силой, что он вскочил и принялся ходить из угла в угол по комнате.
- Господи, - Говорил он уже вслух, - ну что ей надо, ну, сколько же можно так жить! Господи, ну как же это невыносимо все и нехорошо…
И чем больше он это себе повторял, тем еще хуже становилось на душе. Чтобы было не так одиноко, он поставил музыкальный диск своего любимого Паркинсона. Эта музыка и в нормальном состоянии выворачивала душу наизнанку, а сейчас вообще проняла так, что он заплакал от своей неудавшейся жизни и жалости к себе. Как-то вдруг неожиданно он понял, что абсолютно никому не нужен, ничего у него в жизни нет, и его ничего в ней не держит...
-Вот и ладно, вот и пусть! – он пошел к аптечке и с решимостью стал искать знакомую яркую упаковку ринадола. Это было очень мощное снотворное, импортное лекарство, которое прописал жене доктор, когда у нее был приступ аллергии, чтобы она могла перенести сильный кожный зуд. В пачке было без двух тридцать таблеток. Он выбил из гнезд пять штук и закинув их в рот, влив в себя еще чашку коньяка.
От принятого решения стало легче и как-то определенно. Стало даже хорошо. Он удивился тому, что решил отравиться, удивился тому, как просто решаются все его проблемы.
"Только сегодня пасха, а ведь это грех…" - Вдруг неожиданно пришла мысль. Стало немного страшно за то, что он совершает. Он не был верующим, но и, как все русские люди, не был и атеистом. И на всякий случай Бога побаивался, и всегда, когда делал что-то не так, молился про себя, как мог.
Но то ли спиртное его расслабило, то ли таблетки начинали уже действовать, страх быстро прошел. Он как бы со стороны наблюдал за собой и удивлялся тому, как все оказалось просто и хорошо. Музыка заполняла все пространство мозга, и не она была в нем, а он был в музыке, в этих невыносимо пронзительных аккордах.
Неожиданная идея вдруг пришла к нему, он встал, плавно вышагивая, отправился на кухню, достал старую свечу, зажег её и поставил на стул рядом с диваном. Потом встал на колени перед ней и, вытирая текущие ручьем соленые слезы, то ли вслух, то ли про себя сказал:
- Господи, прости меня, Господи, нет больше сил терпеть всё, нет сил жить, я понимаю, что грех совершаю, но ты ведь добрый, Господи!
И чем больше он говорил это, тем больше становилось себя жалко. Он поднялся с колен и также медленно и, как ему казалось, плавно прошел опять на кухню и выковырял оставшиеся зеленые таблетки. Третья чашка коньяка показалась еще противнее, но выпилась гораздо легче. Бутылка была почти пустая, и он, вылив остатки в раковину, выкинул её в мусор. Легкость, с которой он все это делал, была приятна и даже хороша. Он лег на диван и прислушался к себе – чувствовалась какая-то грань между жизнью и сном. Вечным сном. Вечным покоем. Ему нравилась эта мысль о вечном покое, нравилось то пограничное состояние, в котором он был. Он надеялся, что еще немного и грань между бытием и не бытием исчезнет, и он, может быть, встретит своих родителей, души которых были уже несколько лет на небесах.
Внезапно еще одна мысль пришла в голову, он протянул руку и взял с журнального столика ручку и какой-то толстый журнал и прямо на обложке  вкось и вкривь написал несколько слов. Потом опять лег и стал смотреть на пламя горящей свечи, наблюдая как сознание все больше и больше кружась, уходит куда-то в пространство…
…И звонок резкий и какой-то неожиданный вошел в его сознание. Он открыл глаза – свеча давно сгорела. Дверной звонок зазвенел еще раз настойчиво и нервно. Ничего не соображая, он поднялся, открыл входные двери и впустил жену...
-Я ключи не взяла с собой, о, да ты пьяный, что ли?
И, криво усмехнувшись и обойдя его как неодушевленный предмет, ушла в спальню, закрыв за собой двери. Он отправился опять к дивану и сел, пытаясь что-то понять. Время было уже четыре часа ночи. Было так плохо, что он не знал, даже и не думал, что может так быть. Каждая клетка его организма имела свои поры, и они излучали боль. Легкие не хотели работать, и он каждый раз делал насильно глубокие вздохи, отчего со стороны, наверное, было смешно, а может быть и безобразно это видеть. Он чувствовал, что сейчас его сердце остановится или разорвется на части и не знал, что делать дальше. Сказать жене, чтобы вызвала скорую – так потом будет насмехаться и этим еще упрекать постоянно. Пускай будет все как есть, решил он.
Как дождался утра было не понятно, но только когда солнце уже вовсю заглядывало в окно, сон, наконец, сморил его, и он заснул, проспав так до вечера, благо, на работу идти было не надо. А вечером, выпив пол литра молока, он опять лег спать. О том, что он хотел сделать, старался не думать и гнал от себя все мысли про прошедшую ночь. И обложку журнала, где коряво было написано:
« Христос вам воскрес », вырвал и, разорвав на мелкие кусочки, выкинул…





16.




…Дожди, дожди идут целые дни. Каждый день опять проходит как в бреду. Болит все время сердце, и врачи не поймут отчего. Приборы показали, что оно у меня здоровое, хорошо снабжает организм кровью.
А болит, болит, болит…
Плохо болеть.
…Часто все спрашивают о ностальгии - есть ли она у меня или нет. Я сам удивляюсь - нет. Мучительно только то, что нет каких-то душевных опор, нет каких-то корней, которые всегда помогали жить.
Все время вспоминаю Набокова “ Другие берега”. Интонация, фон ощущений у меня, кажется, тот же. Я остался прежним, каким был. Но жизнь оттенила то в окружающем мире, что я раньше не замечал, не обращал внимания, не придавал значения.

Вчера ходили в церковь на концерт классической музыки. Любопытно все очень было. Я давно на таких вечерах не был. И больше, наверное, не буду.
Сначала играли незнакомые мне произведения. Играли очень хорошо. Очень. Артисты были высокопрофессиональные, собранные со всей России, наверное. А потом зазвучала знакомая мне музыка, и у меня что-то внутри сдвинулось, скрутило как спазм, а свет, как назло, в зале горел ярко, у меня потекли слезы, захотелось выть, как воет собака при звуках гармошки. Я выскочил из зала, оделся и торчал на улице полтора часа, приходя в себя. Тоска какая-то звериная, чувство обреченности, безысходности
Потом было так неудобно …


…Как все призрачно, как все хрупко, неустойчиво и безнадежно. Мозг еще старается искать выход, какие-то компромиссы, какую-то опору и в вакууме мечется, мечется... Ну, инвалид я, инвалид… Я и к психиатру хочу добровольно, чтобы он со мной что-нибудь сделал... Господи, Господи, помоги мне!!!! Как же я слаб и немощен!!! А во мне все видят опору, кормильца, надежду и силу! Господи, какой страшный, тяжелый кризис в душе моей... И нет сил собраться и вытащить себя за волосы, как это делал барон Мюнхгаузен. Нет совсем сил....
Вот так.


... Поздний вечер. Настенные часы равномерно тикают. Часы какие-то особенные - у них всегда точное время, ибо они как-то по радиосигналу постоянно корректируют свой ход. Хотел бы и я, чтобы меня кто-то так корректировал свыше. А может так и есть - кто знает.
Я в Европе. Я в Германии. На моей родине сейчас все знакомые мне завидуют, а я вот вою на Луну и ною, ною, ною... Один я сам себе не завидую.
Сам себе противен.
Инвалид душевный.
Господи, какой маразм!




17.





Вчера, наконец, закончилось мое медицинское обследование. Выяснилось, что я переболел недавно двумя гепатитами, которые оставили после себя свой след, и выяснилось, что сердце у меня все-таки с пороком. Выписали, наконец - то от моих душевных болезней какие-то пилюли. Я их вечером выпил и ровно двенадцать часов проспал как убитый. Встал – дурак-дураком, ничего не понимая, не соображая. Отпаивался крепкой заваркой, чтобы прийти в себя. Убрал эти пилюли подальше с глаз - буду лучше сам справляться. Справлюсь, ведь это мелочи уже по сравнению с гепатитами, которые я перенёс на ногах!







18.


…Мне кажется, прошла вечность с той поры, когда я в последний раз писал эти записки... Сижу сейчас и тупо гляжу на них и не знаю, что написать и как. Голова на месте, а совсем не соображает. Вся неделя была нормальная. С утра и до обеда старался заниматься немецким языком, потом шел на курсы, ужин, телевизор до двенадцати и - спать. Все равномерно и спокойно. Но в субботу, когда все с утра были дома, стало возникать какое-то напряжение внутри меня, и к вечеру разболелось сердце, а потом мне уже хотелось броситься под машину и я, чтобы с резьбы не сорваться, выпил капсулу, которую прописал мне доктор. Стало свободно и хорошо. Мысли легко и очень образно носились в моей голове, и непонятно было где сон и где явь. Ничего не волновало и не тревожило. Какая-то часть меня спала, а какая-то легко носилась по вселенной и, по-моему, общалась с душами людей, которых уже не было, особенно, почему-то, с моим отцом ... Почти сутки провел в таком состоянии, сегодня надо идти на учебу, а я за три дня ничего не учил. Все тело болит, особенно голова и сердце.
Капсулы от меня убрали, но я знал, что так будет и спрятал несколько штук. Зачем - пока не знаю. Хоть какой-то выход чтобы был, а то иногда страшно, что крышу окончательно снесет.

....Очень часто живу с ощущением того, что стою на краю открытия какой-то истины, после которой все в этом хаосе встанет на свои места. Иногда есть ощущение, что истину я эту понял или вот-вот пойму, но ощущение это бывает таким недолгим...
Есть фильм русский, чернушный, и там сцена одна мне была очень любопытна, когда один из главных героев умирает и как-то очень убедительно говорит: “Вот она, вот она истина...”
Вероятно, так и есть. Но я пока не хочу такой истины. Хочу жить долго и счастливо. Но, оказывается, и для этого надо очень много сил, а их у меня совсем нет. И сейчас замер я в ожидании, что произойдет какое-то чудо, ну хотя бы эта далекая истина чуть- чуть мне откроется, но душу раздирает несовершенство и непонимание того, что со мной происходит, и сил становиться все меньше и меньше...
“Если зажигаются звезды, значит это кому-то нужно?”
А кому нужно то, что происходит со мной? Во всем есть смысл, абсолютно во всем, но в своей жизни я его совсем не вижу. Нет почвы под ногами, то, что считал опорой, оказалось глупостью, то, что считал надеждой, оказалось неправдой, что было мечтою - не реальность. Где я? Где моё место?! Может все-таки в ящик и на улицу?

…Ах, как болит сердце... Больно шевельнуть головой, рукой... А врачи сказали, что всё не так страшно, как я себе представляю!
...Холодно. Холод какой-то изнутри идет, я уже одел два свитера, но не могу согреться.
Что мне делать, как мне жить?
Ладно - не ной. “Все прошло - пройдет и это”, - говорили старые евреи. Ведь на улице весна, а то, что со мной, - явление временное, минутное. Просто твой мозг имеет повышенную возбудимость, как это показала энцифалограмма. Нужно это помнить и не принимать все близко к сердцу. Все встанет на свои места, и в этих записках не будет черных страниц, и мне будет смешно от моих эмоций. Но как я хочу обратно того расслабления и легкости физической и мысленной, и реального ощущения общения с душами, которые обитают вокруг меня, и которые берегут меня...



19.



В Европе весна вовсю разгулялась. Птички поют, деревья цветут. Она тут как-то незаметно подходит, потому что постоянно на лужайках трава зеленная, кустарники со своими толстыми листьями тоже вечно зеленые. Вот из таких деталей и происходит, или начинается различие в русском человеке и европейском. Потому что в России, а особенно в Сибири, все в природе голо-голо, а потом как за два дня расцветет все, словно по команде - аж дух захватывает. Потому мы другие. Это надо почувствовать, это надо пережить, с этим надо вырасти.




20.


Что-то чересчур часто бывает мне сильно плохо.
Ну, не плохо, а тошно. Очень многого не понимаю, совершенно не знаю, как жить. Чтобы забить тревогу и тоску учу немецкие тексты. Голова работает на всю катушку - это, конечно, кайф. Но себя ощущаю точно так же как наш хомяк, который как-то с тупым упрямством по полдня бегает в клетке в своём колесе. Смысл всего? Не пойму, не знаю.
Глупо

Поставил перед собой задачу отказаться от кофе и чая, сахара. Не знаю, хватит ли сил на это, но надо учиться себя ломать. Хочу вернуть себе хоть не здоровье, так остроту мышления. Когда бросил курить, понял, как хорошо, - голова стала ясная и свежая. Хотя и бросил курить в противовес всему, назло всем, чтобы доказать хоть как-то, что я сильный, что я личность. В это надо сильно верить самому, прежде всего, чтобы другие поверили. Это очень важно.
Есть хорошая притча по этому поводу - собирался один человек по делам в Индию. Мать, узнав об этом, попросила его привезти камень с какой-то священной горы. Человек побывал в Индии, но вспомнил о горе и камне только тогда, когда был уже невдалеке от дома. Чтобы не огорчать мать, он подобрал с земли обыкновенный булыжник и дома его ей отдал. Мать, очень была рада подарку и так сильно в него верила, что камень засветился и стал излечивать людей от разных болезней, помогать им во всяческих делах.
А вот так.
Замечательно. Вера очень сильное и важное значение играет в жизни человека.
А все остальное...



21.


... Сегодня опять мне плохо и тревожно… Я не знаю куда кинуться, что сделать …
Чтобы крыша не съехала, опять выпил капсулу с лекарством.
Нехорошо это все. Чем кончится - не знаю....
Я не там и не тут....
И не тут и не там.
Господи, Боже Ты мой, как же мне плохо - не передать. И чертова таблетка никак пока не помогает....
Тошно, тошно, тошно.
Все время думаю,  может выпить пачку этих таблеток? Как просто и всем мукам конец. Кто бы знал, как часто я об этом думаю, но не знаю, выход ли это. Так и так плохо.
Пропади оно все пропадом.
За что мне все это.
Ну, сколько же можно!

Ладно. У всего есть своя цена.
И за все надо платить.
И за все получать по счетам.
Мало кто понимает, какая это правильная истина.
Каждому человеку отмерено в жизни всего в равной мере, но, вероятно, отпускается не всегда равномерно.
Может, я, действительно, в чем-то не прав. Может, действительно, надо жить проще гораздо? Может, мне точно уже надо идти добровольно в дурдом, где сидят тихие пациенты, и там из окошка на все и на всех смотреть и не мучиться от безысходности?
Прости меня, Господи.  Все будет хорошо.
Все будет нормально.
Я сяду в кресло и расслаблюсь, мои мышцы станут теплыми и тяжелыми. Голова будет кружиться, и я буду лететь по спирали вниз, видя перед собой свое распластанное тело. Когда-нибудь, может быть, я в него не захочу возвращаться. Есть какая-то черта, до которой надо дойти. Пока я до нее, вероятно, не дошел. Но ощущаю ее так близко и реально...
И чего-то боюсь, пока сам не знаю, чего.
Ладно, расскажу



ЧЕТВЕРТУЮ ГРУСТНУЮ ИСТОРИЮ




…За окном сыро. Уже который день. Сырость была всюду, и в постели тоже. И на душе было сыро.
Вставать не хотелось. В голове стоял противный шум, левая сторона груди отдавалась ноющей болью даже при маленьком движении.
Жить тоже не хотелось.
В последнее время он всё чаще и чаще ловил себя на этой мысли. Силы жить, может быть, и были, а желания - нет. Он чувствовал, что устал. Устал от постоянно плохого самочувствия, устал от одиночества, своей ненужности, устал от этой сырости.
Он лежал и привычно прислушивался к нытью своего тела, как опытный шофёр, заводя свою машину, прислушивается к работе мотора. Новых болей не было. Но и того, что было, уже хватало. Он даже научился отделять своё сознание от боли, от своего тела, смотреть на него как бы со стороны - тело на одной стороне, а его сознание на другой.
Первое время он ходил по врачам. Те очень интеллигентно сочувствовали ему и привычно брали подарочки- то коробкой импортных конфет, то бутылкой армянского коньячка, назначали всяческие анализы, процедуры, которые он регулярно и педантично проходил. И только один врач, самый молодой и нахальный, засунув ему обратно пакет с бутылкой, сказал, что от старости лекарства нет.
В принципе он это и сам знал. Но как-то отгонял эти мысли, по привычке выполняя все предписания врачей.
Так протекала его одинокая пенсионерская жизнь.
Он часто ловил себя на мысли о том, что жалеет, что нет у него веры в Бога. Сейчас было бы, наверное, легче. Но после того, что случилось с его семьёй, веры не было и не могло быть.
Несмотря на это, он верил в то, что души людей всё-таки не исчезают бесследно с земли, и верил, что душа жены и двоих его детей где-то тут, рядом с ним. Он разговаривал, жил с ними, подчас теряя ощущение реальности бытия.
Уже двадцать один год прошел с той поры. Они были такими же, как и прежде - молодые и весёлые. Двадцать один год.
…В ту зиму было холодно, они на ночь хорошо протопили печь, но из боязни, что к утру она остынет, жена закрыла заслонку раньше, чем уголь в печи прогорел, и угарный газ оказался в доме…
То, что было потом, он совсем не помнит. Какая-то защита психики сработала и не подпускает в сознание эти воспоминания. Он выжил как-то, пробыв в психушке полгода. Очнулся неожиданно и врачи его отпустили домой. Но, наверное, лучше было бы, чтобы он там и оставался.
Он много работал и много пил. Легче на душе не было, но монотонная работа не давала возможности думать, а алкоголь помогал переносить одиночество. У него было две жизни - до и после.
Он научился не думать ни о той жизни, ни об этой. Так было легче....
…Тихонько повернулся со спины на правый бок, оценивая своё состояние.
Плохо было.
Лежать не хотелось. Он осторожно, оберегая левую сторону груди, встал, натянул старые тапочки и постоял какое-то время посередине комнаты, прислушиваясь к себе.
Ничего не хотелось.
Дождь барабанил по железной крыше сарая, который стоял рядом с домом, то сильно, то ослабевая, и этот гул почему-то особенно его угнетал и давил на сознание. Подойдя к шкафу, он открыл скрипучие двери и вытащил брючный ремень, оценивая его, осмотрел. Ремень был старый, кожаный. Хороший ремень.
Он соединил его концы, продев через кольцо, сделал петлю. Оглядел комнату и остановил взгляд на злополучной чугунной заслонке. Подошел и, вдев конец ремня в отверстие, которое было в ней, крепко привязал.
Петля оказалась на уровне плеч. Он одел её на себя, отведя пряжку за голову и, затянув на шее, присел, проверяя, не сломается ли чугунина. ”Раньше бы надо было” - подумал он и поджал под себя ноги.
В голове застучала молотком кровь, но было не больно и спокойно.
…Через несколько минут в доме опять стало тихо.
Дождь постепенно прекратился, но солнце не появлялось...




22.

.... Скоро наступит утро.
На улице вовсю весна.
Тепло.
А у меня по-прежнему все тупо и больно.
Привыкну, наверное.
Не могу спать. Скоро рассвет, может встречу его... Тошно. Все время тошно.
Это ничего. Есть много в природе фаз у биологических существ. У бабочки есть фаза яиц, потом гусениц, кокона и опять бабочки. Вероятно, пройдет и у меня всё это из одной фазы в другую. А сейчас пустота.
В мире все просто.
Как две копейки.
Или два пфеннига.
…Мой отец вот так же сидел последние свои часы в кресле на балконе и смотрел на небо, и там были эти же звёзды….
Есть ли что-то после или нет? Встретимся мы с ним когда-нибудь?  “Как все болит..." - говорил он. И я так же сейчас сижу, и все у меня болит, да мне все равно легче.
Все пройдет - я знаю, родится другой человек.
У Бредбери есть рассказ “Кокон”. Там человек превращается в большой кокон, а потом из него появляется супер человек.
Может, и я в таком коконе сейчас. Пойму все, что происходит и приспособлюсь, и буду другим человеком.
Пусть идет жизнь дальше.
А я опять сяду в свое кресло, расслаблю мышцы, и передо мной откроется золотая бездна, и я попрошу своего ангела сил и удачи, попрошу помощи и буду жить дальше. Может, что-то и выйдет из кокона путное, удовлетворяющее всех окружающих меня людей.
Живи настоящим, живи настоящим, живи настоящим!
Да я и живу им.
Вот и ладненько.
И чудесно.
Дерево под окном, цветы на окне, синицы тренькают во дворе, дети здоровые и не мучаются от голода. Я приспособлюсь, я научусь.
Все будет нормально.
Все будет хорошо.



23.


…Хоть и дождь идет, и солнца нет, а мои дела нормальны. Болит только по-прежнему все, что может болеть. В обед не принимал лекарств, думал, может меньше стараться их пить, однако не получилось. Как врач сказал, что как минимум шесть месяцев его нужно принимать, так и придется.
Впервые сегодня прогулялись по округе - немного был удивлен - настолько интересно все. И тихо, и хорошо, и чисто, и красиво очень.
Сразу же захотелось работать и работать, чтобы так жить. Только с моим теперь здоровьем надо надеяться на чудо, а чудо приходит к тем, кто умеет его ждать. А вообще-то я молодец. Справился с собой! Хотя это всё очень трудно было.

Безумно люблю жизнь. Каждую минуту тащусь от всего хорошего, что вижу, что слышу, что делаю. С кайфом все. И все хорошо - детям хорошо, в квартире хорошо. Трудно с деньгами, но это уж как получается. И самый главный вопрос, который можно задать себе и на который я не могу найти ответа: как можно жить с Кайфом и так Мучительно?!
Сплошные противоречия.





24.




Вчера, может быть от безделья, начал делать эксперименты со своими руками, вернее с полем, которое они создают. Я его все-таки чувствовал, но все время помнил о том, что это может быть и самовнушением. Когда убирал одну руку от другой, то поле исчезало. А сильным оно было в трех направлениях: напротив руки, над и под рукой. Как у магнита. Я, если честно, растерялся даже от такого открытия. А еще заметил, что после общения с одним человеком у меня поле это сильное, с другим - его практически нет. В России оно у меня было почему-то очень сильным, правда, тоже не со всеми. Оттого, наверное, у меня и получалось убирать у людей боли. Вот читал же в книгах о том, как это поле защищать в себе, а не принял всерьёз, думал, что это все бред. И если кто мне про эти вещи рассказывал, я начисто отвергал все, а вот теперь, когда появилось время, пытаюсь разобраться, что это такое, и не могу ничего понять.
Такие вот у меня дела на сегодняшний день. Время уходит, язык не приходит. Все в пустоту, но виноват только сам - в голову не лезет ничего. Буду бороться. Но чувствую себя как медведь в порцелановой лавке. Куда ни повернусь, куда ни сяду - все не так. Не могу приспособиться. Со стороны, наверное, глуп и непонятен. А может это и не со стороны....
Ладно. Нужно учиться жить в новых условиях и приспосабливаться. Не я первый и, наверное, не я последний. Единственное, что понял хорошо на сегодняшний день, - на чудо нельзя надеяться, а только на себя, на свои силы и не бояться ждать удачи.
Все нормально, хоть и тяжко...
Вот так и развиваюсь.
Становлюсь новым человеком.
Очень много делаю в жизни ошибок, обижаю близких, но все не со зла…
Потом мучительно стыдно бывает, а ничего уже не сделать.
Все поразительно ко мне терпимы.
Я ко многому уже привыкаю. Но без языка очень плохо…








25.



…Утро...
Все еще спят, а я не могу. Выспался, хотя спал часов пять. Голова немного болит. Никак не научусь эту боль убирать - она какая-то небольшая, не навязчивая. Ладно - не самая большая проблема.
Завтра новый этап в жизни опять - дети после каникул в школу идут, а я - на курсы. Отдохнули все неплохо.
Вчера на компьютерном диске своем нашел огромное количество русского текста. Стихи, романы. Более трех с половиной тысяч книг. Я от радости не находил себе места - давно не получал от жизни таких подарков! Хотя и это тоже нехорошо - читать уже надо на немецком.

Интересно все кругом. Столько понаворочано в жизни, что и не рассказать. Да и как рассказать, что в твоей душе происходит, кому? Все это трудно понять самому, а для другого человека и вовсе покажется странным и ненормальным, мягко говоря.

Все так мучительно, но и столько откровений и открытий в жизни... Как будто пелена с глаз спадает. Или просто старше становишься или все-таки “остановиться-оглянуться” в жизни очень полезно - не знаю. Но жизнь, действительно, прекрасна. И в любом возрасте. И в любом состоянии.
“Гордись, что ты - каприз случайный,
Природы-матери, всего,
Гордись,
И развивайся
В жемчужину, кристалл, зерно!”
Все гармонично вокруг тебя и в то же время - нет. И чем старше становишься, тем больше видишь эти противоречия.
А вообще невероятно хорошо отходить иногда от всех дел и жить вот так, не напрягаясь, здоровой жизнью, осмысливая все, что наворочено вокруг тебя....
Вокруг тебя....
Но вот что делается в тебе...! Что гложет внутри... Не знаю, как объяснить - страх перед болезнями, жуткое одиночество, жуткое бессилие перед событиями, которые происходят вокруг тебя, и страх перед тем, во что это выльется. И нет сил.
“После сорока» - Может действительно критический возраст для мужчины? У меня к тому же еще и жизнь переходная. А, может, все один к другому. У всего есть причина и всему есть свое следствие, а если проще - есть “потому что”. И, наверное, каждый выпивает свою чашу горечи до дна, и каждый сам эту чашу наполняет. Однозначно. Это надо понять. Это надо почувствовать. Ладно. Три пишем два в уме.
Мы как частицы в космосе - у каждого своя траектория полета, и эта траектория предопределена уже заранее, и ничего ты не сделаешь. Ничего.
Я это чувствую.
“Скорби, что ты - каприз...”
Прости меня, Господи, за муки мои. Грешно это, я знаю....
Живи настоящим и радуйся.
Не мучай себя и других.
Наслаждайся жизнью.




26.





У меня уже много лет есть очень хорошая примета - если идет дождик в то время, когда в моей жизни что-то меняется, то эти перемены будут к лучшему. Старая моя примета. Вот и сейчас в моей жизни который месяц идут перемены, и который месяц идет дождь, дождь, дождь. Это меня сильно радует, хотя от сырости вокруг уже не знаешь куда деваться.

Сейчас утро. Свежо. Все разошлись по делам. В квартире тихо и прохладно. Ночью опять был дождь. Сейчас посмотрю почту и сяду опять заниматься до обеда. Время летит быстро и хорошо. Спасибо судьбе, что есть у меня оно!
Иногда перечитываю эти записки и не могу понять к ним своего отношения. Интересно. Мучительно, Сумбурно.
Душевная болезнь проходит. Я себя безжалостно ломаю и расту.
Происходят вокруг какие-то невероятные вещи, которые меня сильно удивляют и радуют. Ощущение все время такое, что рядом с тобой кто-то идет по жизни и следит за тобой и помогает тебе. Это трудно описать, передать это ощущение. Но происходят чудеса такие, от которых берет оторопь. Ощущение, будто кто-то тебя ведет целеустремленно и логично. Очень часто все происходит именно тогда, когда это необходимо. Порой все похоже на мистику. Я давно понял, что нужно внимательно слушать себя, нужно уметь слышать себя, и природа тебе будет помогать всегда. В жизни человек борется за место под солнцем, за хлеб насущный, и ему некогда просто следить за своими ощущениями, оттого, наверное, и совершаются многие ошибки.






27.



... Организм - интересный механизм! Чувствую, как моя психика восстанавливается. Создается некая психологическая оболочка, ставятся психологические границы. Есть жизнь внутри границы, и есть снаружи. Внутрь я никого не пускаю, а если пущу, то получаю сразу же по носу - не расслабляйся, не высовывайся. Есть вещи, которые трудно принять, но к ним нужно приспосабливаться. Ведь приспосабливаемся же мы к соседям, климату, болезням.
Все прошло и это пройдет.
Получай кайф от жизни сейчас.

В своих занятиях душевного развития очень даже не плохих результатов достигаю. Может, оттого и стал справляться с собой. Сейчас добиваюсь того, чтобы сознание полностью отделить от тела, ну а дальше - не знаю. По-моему, можно вытворять фантастические вещи, к которым я еще только прикоснулся слегка. Это конкретное существование в прошлом и в будущем. До безумия интересно и очень реально. Но даже тот уровень, который у меня есть, - уже большое достижение.
Интересно это все, но я об этом никому не рассказываю - боюсь показаться чудаком или еще кем- либо. Стараюсь быть предельно реальным и объективным. Пока получается. Душевнобольной, наверное, выздоровеет, а? Может, это всё были муки взросления? Ведь из ничего что-то не появится. А пустота рождает только пустоту. И кристаллы возникают только из перенасыщенного раствора....
Такие у меня дела. Может быть, рассказать ещё оду историю?




ПЯТАЯ ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ





…И опять утро… тяжелое, неопределённое. Что сегодня будет, как сегодня пройдет день - кто скажет?
Да никто.
Пасмурно во дворе. Непонятно - то ли был дождик, то ли будет. Тоже неопределенно. И в природе это бывает, так же как и в жизни…
Рабочая неделя кончалась. Серая какая-то неделя.
Скучно. Ничего не ново…
Быт засосал как болото, и уже нет сил что-то изменить в привычном ритме, и самое паршивое - нет желания...  Холостяцкая жизнь скучна и однообразна. Как сегодняшнее утро…
На кухне слышно позвякивание посуды. Старенькая мама уже готовит завтрак. Запахло гренками…Он любил есть теплые гренки по утрам перед работой. И мама всегда с удовольствием их ему готовила.
Нужно уже подниматься… Странно, он почему - то уже не мог по утрам спать как раньше, столько, сколько хочется - не получалось. Может это старость подходит, со своею бессонницей? Ох, не хочется.…
Влюбиться бы что ли...  Да и на это нет сил и желания. Нервы, эмоции, переживания.
Проще - два раза в месяц дешевый номер, пятьдесят рублей - вот и вся любовь. И никаких переживаний, эмоций и нервов.
Хотелось ли чего-то большего?
Раньше - да. Сейчас - тоже, но… засосало! И уже стало ритуалом - медленный подъем, прислушивание к своему состоянию, к своим ощущениям. И такое прослушивание себя будет до завтрака - и за легкий зарядкой, и в душе.
Всё привычно
Завтрак с гренками, который готовит в это время мама, и обед в железной коробочке из-под цейлонского чая. Служба в конторе по приему вторсырья до шести, а потом пешком домой. Пешком специально для поддержания своего здоровья.…К приходу домой на столе всегда стоит уже горячий ужин и, поужинав, включается телевизор, а перед сном какой-нибудь роман…
Распорядок сложился как-то сам собой и так продолжался уже много лет, независимо от времени года или от настроения. В выходные и праздники было немного по-другому и еще скучнее. Выходные он не любил, никогда не радовался им и всегда ждал, когда они пройдут. Хорошо, что у него было шесть рабочих дней в неделе, а не пять как у большинства людей
… Из кухни доносился запах уже подгоревшего хлеба. Нужно было вставать.
Они жили вдвоем с мамой уже почти пятнадцать лет, и каждый настолько привык к такому ритму и автоматизму существования, что какое-либо изменение вызывало легкую панику в их маленькой семье...  За последнее время таких изменений было не много, это, например, появление в квартире наглого кота, который как-то незаметно пристроился к их дому, и который постоянно требовал к себе внимания. Он хотел, чтобы с ним играли, чесали ему живот, он постоянно пытался спать на его кровати и при этом еще мурлыкал как маленькая электростанция. Все это выбивало из привычного ритма, но когда кот стал таким же ритуальным, как и все остальное, он куда-то исчез... Было немного жалко его, но стало как-то спокойнее, и привычный ритм втянул в себя все эмоции, о нем быстро забыли.
По всей видимости, гренки основательно горели на кухне. Уже стоял не просто запах, а до спальни дошел горький дым. Он крикнул мать, но она не отзывалась.
Пришлось вставать и смотреть что случилось. На стуле, рядом с плитой, сидела мать, с деревянной ложкой в руке и глаза её неподвижно и как-то потухши, смотрели в пространство...  Он сразу понял, что мать умерла…
Он поднял её со стула, легко отнес в комнату на кровать, потом вернулся и, выключив под сковородкой электроплиту, поставил её под воду. Открыл настежь окно, чтобы выветрился дым, сел на стул, где только что сидела мать. В комнату вливались потоки свежего воздуха вместе с шумом просыпающейся улицы. Изредка глухо хлопали двери подъездов, крикливая дворничиха с кем-то незлобно поругивалась…
…Он взял в руку ложку, которую только что держала мать, и тихо заплакал….





28.



…Часто думаю о себе - отчего я такой? Бог все время берег мою жизнь, но совершенно не следил за моим здоровьем. Я уже родился каким-то слабым, болел всеми возможными инфекциями, и, чтобы на том свете мне было легче, родители поспешили меня окрестить.
Так и живу с того времени, попадая в такие переплеты, о которых и вспоминать тяжело, но время идет – жизнь проходит, и чем больше её позади, тем меньше её впереди и оттого немного горько, что годы уходят на борьбу с самим собой. «Что имеем - не храним, потерявши – плачем…»
…На дворе – май. Зелено, свежо. Хорошо невероятно. Тихо. Только птицы поют. Спокойно.
Пишу эти записки и кажется, что вот сегодня, сейчас объясню, скажу что-то самое главное, самое важное. Но… - трудно. Вероятно, не все можно объяснить, а то, что тут – лишь осколки, кусочки того, что у меня в душе, того, что мучает и не дает покоя.
Тонко это все.
У Пушкина есть очень хорошая сказка, для взрослых или детей она написана – не знаю, но я часто о ней вспоминаю, называется она «Сказка о золотой рыбке». Всегда очень хотелось её пересказать в нынешнем варианте, пускай это будет моя последняя история…




ШЕСТАЯ ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ







У самого
черного моря,
ну, не у самого,
но рядом,
жил старик
со своею старухой
в старом, ветхом домишке.
Старуха занималась хозяйством,
а старик ловил рыбу в море.
В один из дней
погожих,
но для рыбаков неудачных,
вытащил он свои сети
и нашел в них только
одну, почему-то,
рыбку.
Удивился старик своему улову –
Рыбка-то была золотая,
отродясь он таких и не видел
и собрался,
уж было,
куда-нибудь её пристроить,
чтобы до дома живой доставить,
да показать старухе,
но неожиданно заговорила рыбка
человеческим голосом,
отчего старик, чуть было, в воду
не свалился...
-Отпусти меня,
старче,
в море,
а взамен проси чего хочешь…
И такой уж у неё
голос был приятный и нежный,
что растаяло сердце деда
-Плыви уж, чего там, -
Сказал он,
и выпустил рыбку обратно
в море,
а сам
отправился
дальше,
снова
закидывать сети.
Дома, конечно же,
на свою беду,
он рассказал о чуде старухе,
и такое
о себе услышал,
что побежал обратно
к морю
и взмолился: - Рыбка, рыбка
Просьба есть у моей старухи!
Выглянула из воды
золотая рыбка
и спросила:
- Какая?
-Да хочет моя старуха
новую
фирменную
стиральную машинку.
- Нет проблем,-
Промолвила рыбка
и скрылась в волне
набежавшей.
Пошел тот домой
довольный,
думал, радостную картину застанет,
но старуха его уже у дверей поджидала
и, увидев, накинулась:
-Ты что, старый – рехнулся, что ли,
тут такая возможность, в кои-то веки,
у нас появилась,
а ты какую – то
японскую
машинку себе выклянчил,
беги обратно быстрее
и проси особняк хороший
вместо нашей развалюхи,
ну, как, дурачина,
не использовать такую
возможность!
Пошел обратно он к морю.
Крикнул опять золотую рыбку,
а та как будто знала,
что придет старик, сразу же выглянула...
- Прости, Христа ради,
рыбка,
но домик старухе нужен,
не хочет она
жить в старом...
-Хорошо, -
сказала рыбка,
- будет ей новый домик.
И скрылась в чёрных волнах.
Пошел тот домой тихонько
и уже издалека увидел
он свое новое жилище,
да и как было его не увидеть -
стены белые,
крыша медным листом
покрыта,
переливается вся в лучах
уходящего
солнца,
не было лучшего дома
в округе,
люди мимо проходят -
любуются на красоту такую.
Ну, подумал старик,
молодец бабка,
как я сам до такого не додумался!
Заходит он в кованые ворота,
а старуха по двору бегает
словно очумелая  –
старика никак не дождется...
-Дурак ты все же и придурок,
да при таких возможностях
чего же ты дом попросил только,
иди обратно быстрее
и проси свою рыбу,
чтобы она меня сделала
председателем
какого-нибудь крупного
кооператива,
да чтобы торговала я с самой заграницею!
Противился, было, дед,
да вытолкала его бабка за новые ворота,
сказав, чтоб он без этого и не возвращался.
Поплелся старик обратно к морю.
Хмурое оно было
и, казалось,
чернее черного.
Крикнул он опять золотую рыбку,
и та опять появилась
мгновенно,
словно знала, что старик воротится...
-Ну, - сказала она, - что еще ты хочешь, старче??
-Прости меня, золотая рыбка,
но совсем моя старуха сдурела,
белены словно объелась,
хочет она быть не просто старухой,
а председателем большого кооператива,
да со связями с самой заграницею...
- Хорошо,
усмехнулась рыбка,
будет ей и заграница.
Вернулся старик к новому дому
и глазам своим не поверил –
сотни людей по двору большому ходили,
что-то таскали,
грузили на длинные машины,
дед таких отродясь и не видел.
Не признал старик сразу и старуху –
была она в платье парчовом,
а на шее цепи золотые блестели.
Садилась она в машину чудную,
увидев старика, сказала:
-Я уехала по делам фирмы,
а ты, старый, не мешайся тут под ногами,
не видишь - люди заняты делом.
И,
повернувшись к своим людям,
которые её провожали, приказала,
чтобы отправили деда в дом,
где живут престарелые люди.
Сказав это,
села в машину
и умчалась скоро.
А старика взяли под руки
молодцы не ласковые
и поселили в каком-то доме
казенном,
похожем на общежитие заводское.
Неделя проходит,
другая.
Старик привыкать стал уже
к новой жизни,
хотя и скучал по морю.
Но старухе все мало было
и опять призвала к себе деда.
И взяли его под руки молодцы
и привезли во дворец знакомый.
Старуха купалась
в бассейне синем
и говорила с кем-то по телефону.
Увидев старика, сказала:
-Дурачина ты и простофиля,
отправляйся
ты быстренько к рыбе
и скажи, что хочу я
быть не председателем какого-то
кооператива,
а владеть всеми компаниями мира,
чтобы жила я у теплого моря,
и в моём бассейне плавала золотая
рыбка,
чтобы проблемы свои я быстро решала.
И шевелись, давай скорее,
у меня время дорогое.
Отправился дед опять к морю.
Море вовсю бушевало.
Черные тучи над ним висели.
Крикнул старик рыбку,
надеясь, что та не услышит.
Но рыбка была, как всегда, рядом
и спросила его не громко:
- Что тебе нужно, старый?
-Прости меня, рыбка,
но старуха моя совсем свихнулась,
нет границы её
желаньям,
захотела владеть она миром,
и чтоб ты была у неё рядом,
проблемы её решала.
Засмеялась рыбка звонко
и исчезла в морской пучине.
Простоял долго старик у моря,
ничего не понимая,
в это время море утихло,
небо вдруг прояснилось,
и тишина наступила.
Пожал старик плечами
и поплелся обратно к дому.
А там, где стояли хоромы,
была лишь одна развалюха.
А на подгнившей скамейке,
рядом,
дремала его старуха.
Удивился старик переменам
и пошел он на завтра
снова
дряхлые
сети готовить…








29.





Вечером, на заходе солнца неожиданно для себя заснул, и приснился мне сон, будто я заболел, и, чтобы не расслабляться, пошел на улицу в полу бредовом состоянии. Пошел и заблудился, не могу найти свой дом.
Сел у дороги на бордюр - плохо очень было. Подошла какая-то старушка с авоськой полной больших красных яблок и участливо так спросила, заглядывая мне в глаза: «Что с тобой?»
Говорю: «Плохо мне, плохо...». Но она подумала, как мне показалось, что я пьяный и в то же время больной. И, почему-то, дала мне свою авоську с яблоками. Я взял её и пошел, шатаясь, а она не то с упреком, не то с жалостью смотрела мне в след.
Вышел я к морю, от моря приблизительно сориентировался и пошел в сторону дома, пришел к какой-то школе, а там сын мой бегает. Увидел меня, подбежал и кричит: " Папа, папа!" Увидев его, я тут же расслабился и отключился, успокоенный, что теперь не потеряюсь, что теперь всё будет нормально. И очнулся дома в кровати, когда меня укутывали теплым одеялом на самом деле.
Странный какой-то сон, я потом несколько минут соображал, не мог понять, было ли это на самом деле или нет ...



30.




Который день пасмурно, но мне это нравится. Вовсю поют птицы - хорошо очень. Каждое утро, когда все домашние уходят по своим делам, и я остаюсь в квартире один, сажусь в свое огромное кожаное кресло в позу лотоса и расслабляюсь. Приказываю себе быть сильным, спокойным, здоровым. В какой-то прострации думаю обо всем, всем, всем. Голова, мозги чистые и ясные, ничего не болит, ничего совсем не чувствуешь, состояние настолько великолепное, что иногда думаешь грешным делом, а стоит ли возвращаться в это бренное тело?

Очень часто бывает такое чувство, будто ты стоишь на пороге какого-то познания, знания, понимания чего-то большого и очень важного. Трудно это объяснить, да еще мешает боязнь показаться ненормальным. Потому, что эти познания лежат на какой-то грани человеческого восприятия жизни.
Пример? – Пожалуйста!
У человека есть слух - он слышит, глаза - он видит, пальцы – он чувствует ими. Это все понятно нам, благодаря этим чувствам он развивается. А когда ребенок начинает сильно расти, и ему необходим в организме кальций, он при его недостатке, пытается лизать стены, покрытые известкой или грызть куски мела, - как он понимает, что это для него очень важно, откуда он получает эту информацию?
Или когда домашние кошка или собака болеют, то бывалые люди советуют выпустить их на вольные травы, и они сами найдут то растение, которое им поможет вылечиться, – откуда у животных это знание?
Примеров можно было бы привести очень много и все они на какой-то грани реальности.
И я часто думаю, что если быть внимательным к окружающему миру, чувствовать его, то просто невозможно быть в нашей жизни атеистом.




31.




Несмотря на то, что я стараюсь получать удовольствие от жизни, иногда такое сильное ощущение усталости, что просто приходится напрягать всю силу воли на то, чтобы жить…
Я научился жить как улитка, я строю свой дом, расширяю его и никого туда не пускаю. Моя душевная инвалидность, я чувствую, исчезает, из куколки появляется новое существо - хорошее или плохое, умное или глупое – не мне судить об этом.
И ещё…
В этих записках много говорится о смерти, но в последнее время я понял, что смерть - это слишком серьёзно. Может быть, это и не серьёзно звучит, но это так. Несмотря на свои сорок лет, несмотря на то, что многое за свою жизнь перевидал и пережил,  я понял, чтобы ценить жизнь, нужно знать, что такое смерть. Я понял, что многие об этом не думают. Или нет времени, или психологически человек защищается от глубокого её понимания, потому что трудно жить рядом с её дыханием…

В последнее время часто бывает ощущение, что вот-вот я, наконец, пойму все, разберусь в себе и других, найду связь и причину всего, что меня окружает, поднимусь разумом на ту вершину, с высоты которой будет мне все видно, все понятно. И будет легче и лучше.
Но чем ближе я к этой вершине поднимаюсь, тем сложнее жить…. Потому что нет уже сил на то, что бы что-то изменить, хотя ты и видишь связь времени, событий, жизни.
Сложно. И очень тонко.
Но я сильный. Я конечно, справлюсь…
Только…
Только…

…Это очень больно, когда вокруг тебя не понимают.
И это очень тяжело…
…Я так боюсь этого…
Может быть, оттого и писал эти записки.
… У Чехова есть один рассказ об извозчике, у которого умерла дочь. Он возит людей и пытается рассказать им о том, что у него на душе. А у всех свои проблемы, всем не до него. И, в конце концов, он начинает разговаривать со своей лошадью про свою муку….
Так вот для меня эти записки и есть та лошадь.
Закончились они. Не так много времени прошло с тех пор, как я написал в них первую строчку, и сколько еще пройдёт…
И что еще будет…
…Наверное, я выживу.
Наверное, стоит жить.
Жалко, что жизнь одна (хотя кто знает, что это так?).
Я не жалуюсь..., совсем нет. Грешно жаловаться на что-то.
У каждого свой путь.
И каждый получает то, что заслуживает.
Прости меня, Господи!
Помоги мне жить дальше…

Bielefeld 1998




© Copyright: Чешенов, 2003
Свидетельство о публикации №2304220100