Это мне рассказала Лиза Максимова.Их семья жила в Белоруссии, в городе Мозырь, на реке Припять, приток Днепра.Этот замечательный город расположен в очень живописном месте. Когда началась война 1941 года папы дома не было-командировка. Мама не хотела эвакуироваться. "куда, два маленьких ребенка. Да и корова только отелилась."Лизе тогда было 13 лет. Мама растопила печь, поставила варить картошку и послала Лизу в магазин купить хлеб. Ближайший магазин закрыт, Лиза побежала в дальний. Девочка встретила папиного сотрудника, украинца. Он хорошо знал их семью:"Это вы еще не уехали? Быстро со мной. Сейчас отойдет последний пароход. Больше не будет. Папа вернется, он меня расстреляет, если узнает, что вы не уехали." Быстро взяли детей, чайник с водой, постучали соседке, что картошка на огне, остаются корова с теленком. И в чем были побежали в порт на пароход. Слава богу, успели. Думали, что уезжают ненадолго. В Киеве пересадка.
Ей запомнилось огромное количество народа.Все ждут парохода. Ночевали в школе.Лиза запомнила частые бомбежки.В школе сыпятся стекла, отсветы пожаров на стене. С утра опять пришли в порт. Оказывается, требуется разрешение для посадки на пароход.
Рядом с ними пристроилась женщина с грудничком. Она оставила Лизиной маме ребенка, а сама поехала оформлять разрешения на пароход для себя и семьи Лизы. Ее не было с утра до позднего вечера. Мама кормила и своего и этого ребенка грудью. Думали, что уже не придет, может погибла под обстрелами. Мама сказала бабушке:"Где 5 человек семья, там и 6". Но появилась мама младенца, ура, разрешение получено. Теперь надо брать штурмом пароход. А это ой как не просто.
Лиза запомнила женщину с тремя детьми. Она посадила детей на пароход, вернулась за узлом, а пароход отошел. Она стала метаться, кричать, рвать на себе волосы, кидаться на людей. Вобщем сошла с ума. Ей связали руки и отправили в госпиталь.
А жизнь продолжается. Семья села на пароход на котором добрались до Днепропетровска. Там была пересадка на поезд. Бомбежки не прекращались. Лиза вспоминает, вода вспенивается от снарядов и спереди по ходу парохода, и с боку, но пронесло. В пароход не попадали. И вот они в Днепропетровске на железнодорожной станции. Сели в эшелон из-под угля .Вагоны не вычищены, без крыши. Семья попала в первый вагон. Пыль угольная, дым от паровоза, куски сажи. Сидели тесно, даже повернуться невозможно. Маленькие дети заболели. Сажа засыпала лица. Все в копоти, как кочегары. Пить-пить. На остановках бегали за кипятком. Но неизвестно сколько будет стоять состав. Быстрее набрать кипятка и вернуться в вагон. Не дай бог отстать от поезда.. На одной из остановок, на пункте выдавали Нарзан в бутылках, бесплатно. Лиза сложила бутылки в подол, не до стеснительности. А состав отходит. Что делать? Ей бабушка кричит из вагона:"Бросай бутылки. Догоняй." Подошел молодой милиционер:"Не бросай бутылки. Стой здесь. Состав сделает маневр и вернется сюда. Ваш состав меняет маршрут и пойдет на Астрахань." После этого происшествия бабушка потеряла голос и потом долго не могла говорить. Она пережила сильный стресс. И подобный случай произошел с Лизой еще раз после окончания войны, когда они возвращались домой. Но об этом потом.
В Астрахани мама устроилась работать в госпиталь нянечкой. Как-то к ней подошла врач и сказала, по секрету, что будут эвакуировать раненых и ночью будет отправляться пароход. Попробуй. И она с тремя детьми подошла к трапу двухпалубного парохода: "Ваш пропуск". Она ни слова не говоря, показала глазами на детей. И капитан разрешил обосноваться на палубе. Кормились тем что оставалось от раненых. По рации пришло сообщение, что вверх по течению был разбомблен корабль. Горючее разлилось и Волга горит. Капитан разговаривает с мамой из своей рубки:"Что будем делать? Оставаться здесь нельзя, разбомбят, а вверху Волга горит". А мама отвечает что надо прорываться через огонь. Что бог милостив. И им повезло, пароход прошел по горящей воде "аки посуху". Снаряды и слева и справа от парохода. Бомбежки не прекращаются. Они научились по звуку определять какие самолеты летят : наши или немецкие. Оба братика заболели. Мама боялась, что их высадят, а вдруг тиф. Но произошло чудо. Они прибыли к месту пересадки. Но Лиза
не помнит как они оказались в совхозе в 30 километрах от Челябинска. Видно тоже заболела. У всех по разному проходила эвакуация.Года три мама работала на птицеферме, ухаживала за курями. Когда кончилась война ее не хотели отпускать. Там разруха, голод. Ну куда ты поедешь с маленькими детьми. Но она рвалась домой. В совхозе ей дали в дорогу клетку с курями. И дорога до дома заняла почти полтора месяца. Ехали в вагонах-теплушках и в них не было даже туалета. Лиза стеснялась пользоваться ведром. На остановках бегала за последний вагон. Там пристраивалась пописять. И вдруг состав начинает трогаться. Лиза уцепилась за торчащий какой-то обломок, кое-как пристроила ноги и так ехала до следующей остановки. Какае счастье мама опять увидела свою дочь. Вот какие приключения бывали в дороге.
Лиза расказала, что в эвакуации ее часто просили написать запрос в Бугуруслан. Все писали в этот центр узнать кто где находится.Многие семьи находили друг друга через этот информационный центр.
Перед концом войны приехала мамина сестра за бабушкой. Она работала врачом в госпитале в Кронштадте.Она рассказывала, чтобы спасти жизнь раненого делали переливание крови напрямую от нее этому больному.
Где-то в самом конце войны Лиза заболела малярией.Каждый день примерно в одно и тоже время ее начинало трясти. Это очень выматывало. Мама оттащила в буквальном смысле слова, ее в госпиталь. Мест нет. Но потом сжалились и поместили ее в инфекционный барак. Там лежали больные тифом. Малярия отступила, но на всю жизнь осталась больная печень.
Вернулись в родной город. Город не узнать. Много руин,мало знакомых. Счастье, что дом уцелел. Квартира занята, но им разрешили занять одну комнату. Потекла жизнь. Пришла к ним как-то сестра двоюродная, чудом выжившая в оккупации. Она рассказала, что если суждено жить, то и из могилы выйдешь живым. В один из дней августа 1941 годы немцы в Мозыре объявили, чтоб жиды собрались на площади. Всю толпу стариков,детей, женщин отвели за город. Над оврагом расстреляли, сбросили тела, присыпали землей. Но не во всех пули попали. И было много раненых, а не убитых. И стон сплошной стоял над этим оврагом. Ночью девочка вылезла из этого оврага-могилы. Пришла к знакомому – приятелю отца, украинцу. Он проводил к партизанам. В городе евреям оставаться было нельзя.
Да, эвакуация у всех проходила по разному в ту страшную Великую Отечественную Войну. И судьбы у людей тоже складывались по разному. Вот что мне рассказала Стелла. Ведь она была на оккупированных территориях. Внешне она похожа на армянку. И ей ее педагог посоветовал не говорить никому, что она еврейка. Она воспитывалась в детдоме с 5 лет,так как родители ее умерли. Стелла с братом некоторое время жила у бабушки, а потом бабушка заболела и она попала в детдом. Этот детдом находился на Украине, в городе Днепропетровске, в станице Привольная. И метрика ее была утеряна еще в этом детдоме. Война застала ее, когда со школой они собирались ехать на олимпиаду.
Летом 1941 года детдом был эвакуирован из Днепропетровска. По дороге эшелон разбомбили и все разбежались с вагонов. Когда кончилась бомбежка она не смогла найти ни состав, никого из знакомых. И на каждой остановке садилась в другие поезда. Каким-то образом оказалась в Краснодарском крае в станице Гривенская. Помнит, что было много потерянных детей. Где-то приютила ее семья рыбаков. Там большой Лиман. Вобщем вела бродячую жизнь, попрошайничала. Пока одна женщина тоже из эвакуированных не пристроила ее в детдом, который был размещен в двухэтажном здании школы. А в 1942 году ей исполнилось 14 лет и ее направили работать. Воспитательница довезла ее до станицы Крымской. И там направили на работу на молзавод ученицей. На этом молзаводе работало всего три человека. Жена мастера научила Стеллу,чтобы пошла в станичный совет. Председателем станичного совета был Баркалов. Пошла на прием к председателю станичного совета,что бы восстановить метрику. Председатель ее принял,сказал:"Что с тобой делать? Еще не эвакуирован скот. Послать со скотом? Ты погибнешь. Завтра должны эвакуировать детдом." Дал ей записку и сказал, чтоб никому не говорила, что еврейка. И чтоб меньше показывалась на глаза людям. В ЗАГСе сделали новую метрическую выпись, которая спасла ей жизнь. Так как в этом документе не была написана национальность ни отца ,ни матери. Она всем говорила, что отец русский, а мать армянка.В детдоме ее приняли и, буквально, через пару дней детдом эвакуировался в Новороссийск. Погрузили всех на телегу, запряженную быками.. Погоняли быков "Цоб-цобе". Немцы наступали на Краснодарский край. Началась сильная бомбежка. Встречные люди сказали,что Новороссийск в огне. Повернули назад. Побежали в лес. Потеряли быков. И некоторое время прятались в лесу, жили в оврагах. В соседней станице люди были все хорошие. Их приютили татары. Жили у них в сарае. Немцы вошли в станицу, а Стелла старалась никуда не выходить. В станице Баханской евреев не было. Мальчики сходили на разведку в станицу и рассказали, что по всей станице висят объявления что всем жидам носить на спине шестиконечную звезду желтого цвета.У Кривого Рога тетя Валя собрала их несколько детей-бродяг. Вернулись в школу, где находился раньше их детдом. На следующий день вошли немцы. Их всех немцы построили и забрали одну девочку еврейку Анечку Зингер. Потом детей раздали жителям станицы. Оставили 14 старших для отправки в Германию. И она попала в их число. Их всех довезли в поезде в вагонах для зерна до Анапы, в эвакопункт. Стелла была маленькая, худенькая, старалась быть незаметной, как мышка. С ними была воспитательница Валентина, директрисса детдома со своими двумя детьми и завхоз-один мужчина. Эвакопункт в Анапе расположен в школе. Она помнит как немецкий офицер рассказывал, как он лично расстреливал евреев. Ведь в школе учила немецкий. Собралось много людей. Отсюда отправляли партиями на самолетах. Их группу детей с тетей Валей гоняли в аэропорт несколько дней. Тетя Валя ей сказала, что если улетят, а она останется, то это ее счастье. Много людей ждали отправления самолетов в Германию. И для детей из детдома в самолетах не хватало мест или непогода. Директрисса была заинтересована поехать в Германию с дочерьми и каким-то образом договаривалась, чтоб отправили всех вместе. У нее в комнате все время толкались немцы. Вернулись из аэропорта, а в школе мест уже нет. И в сопровождении немца и завхоза повели детей по дворам. Размещали на ночь. Приютили ее культурные люди, Избинские Константин Иванович (К.И.)и Лидия Андреевна по национальности поляки,всю жизнь проживали в России. Они решили ее оставить, спрятать. Он работал на винзаводе. В Анапе были большие винные погреба.
К.И. предложил ей спрятаться в винном подвале, куда немцы боялись заходить. Утром, когда завхоз пришел за ней, К.И. сказал ,что ушла.Завхозу некогда было разбираться. Сказал, что если улетят, то искать не будут. На ее счастье группа из детдома улетела и ее никто не искал. И она о них никогда ничего больше не слышала. Она просидела в огромном винном подвале 3 дня на огромном буте из под вина. К.И. приносил еду. А жители прятались в другом подвале от бомбежки. Советские войска сильно бомбили Анапу. Когда Стелла вышла из этого подвала, К.И. сказал соседям, что это племянница из деревни. В доме Избинских занималась хозяйством, обрабатывала огород, виноградник. Немцы раздавали огороды жителям, а потом выгоняли всех обрабатывать эти огороды. В конце лета, когда созрели овощи, запретили ходить туда, собирать урожай.Они жили рядом с санаторием Авиаторов. В соседнем доме стояла немецкая зенитка и размещалась кухня, и это место называлось Высокий берег. В Анапе были немцы и словаки. Немцы считали, что К.И. хороший специалист винодел. Он ее пристроил окуривать бочки перед заливом вина (так дезинфекцировали бочки). Из винного подвала почти не выходила и с людьми почти не встречалась. А туда,где окуривают бочки, никто не заходил, так как очень высокая вредность. Так как окуривали серой, которая очень воняет и вредна. Главный немец был Фляйшман ,какой-то фюрер по званию.Переводчиком был мальчик Володя и его мать. Вскоре наши войска стали приближаться. Когда немцы стали отступать, Избинские вместе со Стеллой были отправлены этапом в Керчь в окружении жандармов с бляхами на шее на цепи. Они были вооружены и с овчарками.Ехали на пароме через Керченский пролив. Видно в трюме что-то было. Как только прилетали советские самолеты их выгоняли на палубу. Они махали самолетам и те улетали. В Керчи их согнали в пригород Колонка. В поселении Колонки жителей не осталось. Керчь переходил из рук в руки. А мужское население было расстреляно немцами. Немцы опять стали отступать. Вскоре опять погнали в окружении жандармов с бляхами и с собаками. По дороге заходили в дома, выгоняли людей "Раце,раце" и опять гнали этапом. И так до Джанкоя.Там их охраняли русские полицаи. И К.И. удалось выбраться из этого лагеря. Кажется, у него был спирт. В Джанкое гоняли всех на окопы. Но она была так мала, что и кирку и лопату удержать не могла. Полицаи ее избили за это. Охранники-полицаи были крымские татары. На следующий день К.И. спрятал ее в кладовую, а полицаю, который пришел за ней, сказал ,что с окопов не вернулась. В Джанкое был крымский комитет и Стелла пошла на биржу труда. Старшая переводчица направила Стеллу к врачу, Евгению Ивановичу. Это ее муж. Он давал освобождение от окопов. Стелла была, видимо, такого несчастного вида, что врач дал справку. И биржа труда послала ее на табачную фабрику.Там несколько девочек паковали табак. Начальником там был немец Мак.
Весной 1943года в марте-апреле русские войска прорвали оборону немцев на озере Севаш и немцы за одну ночь ушли из Джанкоя. Город бомбили русские. Немцы все сожгли, заминировали. За ними ушли румыны. В Джанкое на железнодорожной линии былы большие склады с продовольствием в вагонах, которые немцы не успели увезти или взорвать. И утром все жители побежали к этим складам и растащили кто что мог из продуктов. Тащили все подряд. А в три часа дня появились русские войска. Первого, увиденного русского военного все испугались. Ведь он был на мотоцикле и никто не знал, что в советской армии введены погоны. Это произошло перед русской пасхой. Этот счастливый день, говорит Стелла, никогда не забудет.
В1944 году она с семьей Избинских переехала в Симферополь.Написала письмо в Днепропетровск, где до войны жила ее тетя. В письме просила, если нет адресата, то передать это письмо соседям. И когда тетя приехала из эвакуации ей передали это письмо. В Симферополе Стелла встретила офицера, похожего на ее дядю, но не решилась с ним заговорить. И он тоже не решился с ней заговорить, так как они получили извещение, что она погибла. Но очень скоро она получила ответ из Днепропетровска, в котором тетя сообщила, что дядя работает начальником госпиталя, который находится в Симферополе. Госпиталь инфекционный. И сообщила адрес. Стелла боялась, что дядя придет к ней к Избинским. И этот страх, чтоб не узнали, что она еврейка жил в ней еще очень долго.
Очень скоро Стелла уехала от Избинских к тете Гале в Днепропетровск.