Может, оно было, а может, его и не было.
Может, я была там, а может, это был всего лишь сон.
В любом случае, все имена и названия изменены.
Образ собирательный.
Химик сидел в кресле и ждал прихода Олега. Час назад он отзвонился ему, и с гордостью сообщил, что выполнил заказ досрочно. На 3 дня раньше положенного срока. Партия товара, сильнейшего синтетического наркотика фенциклидина, в количестве тридцати грамм, лежала на журнальном столике. Тридцать грамм – это шестьдесят тысяч доз. Кроме него, и “Военно-Испытательной лаборатории Армии США”, ни одна лаборатория мира не в состоянии была изготовить фенциклидин такого качества. За качество химик отвечал головой. Все, что он создавал, он пробовал на себе. “Как Павлов и его собака” – думал он. Это было одним из требований его хозяев. По их же заказу, к каждому изготавливаему препарату, он подбирал “пороговую дозу”, летальную. Половина “летальной дозы” – это и была та самая серединка между жизнью и смертью, называемая “Кайфом”.
Условный звонок в дверь прервал его размышления. На пороге стоял Олег. Олег – это всего лишь посыльный, который передаст ему заказ от хозяина, и заберет готовую партию продукции. Самого хозяина он не видел ни разу.
Олег подошел к столу, сгреб сверток, а на его место водрузил сумку с продуктами. Рядом он бросил пачку сторублевок. Деньги химика не интересовали, да и из дому он практически не выходил. Его интересовало другое: Будет ли новый заказ? Этот мучавший его вопрос, он и задал Олегу.
-Знаешь приятель, кажется, сейчас я смогу тебя порадовать! – хитро ответил Олег.
У химика перехватило дыхание. Значит что – то новенькое потребовалось хозяину. Значит, хозяин по заслугам оценил его способности, и доверяет ему исполнение нового, эксклюзивного заказа!
-Короче химик, слушай сюда – приступил к изложению хозяйских требований Олег – Нужно изготовить вещество, при соприкосновении с которым, человек умирал бы естественной смертью. Естественной!!! Ну, там от сердечного приступа, или кровоизлияния в мозг. И чтоб никакая суперновая экспертиза, не обнаружила бы присутствия этого вещества в организме.
-Есть такая фишка! Бесцветная жидкость, без запаха, растворимая в жирах, воде и спирте. Хорошо проникает через кожные покровы в капельножидком и парообразном состоянии. В организме вызывает необратимые изменения, и такие симптомы как кашель, судороги и смерть. При вскрытии обычно диагностируют смерть от сердечной недостаточности. Для получения 100% результата достаточно полутора грамм вещества! - гордясь произведенным эффектом, выпалил химик.
-Ну, ты, эта, даешь! Ты чо химик, в натуре гений?! – изрек Олег.
-Гений, не гений, а такую ерунду вам и школьник сделает, были бы реактивы – смутился химик – Тут больших мозгов не нужно. Тут осторожность нужна. Одной пробирки этого вещества хватит, чтобы половину района в морги отправить, и самим перетравится. Знаменитую выходку “Аум Сенрике” в Токийском метро помнишь? Вот, это и есть то самое вещество, которым они народ потравили. Изопропиловый эфир метилфторфосфоновой кислоты – пояснил химик.
-Ты не умничай, говори лучше что хозяину передать, ему это изоизо тьфу ты! Короче эта дрянь, через два дня нужна будет – набычился Олег.
-Не дрянь, а “зарин”. Боевое Отравляющее Вещество – обиделся химик.
-За два дня сделаю, если завтра утром у меня будут все реактивы – усмехнулся он, протягивая Олегу список – Все это можно легко купить в любом магазине химреактивов. Еще передай хозяину, что это вещество чрезвычайно токсично! Тот, кто будет иметь с ним дело, подвергает себя опасности встретиться с дьяволом раньше, чем примет смерть, намеченная им жертва. И еще, мне нужно знать какое количество этого вещества я должен изготовить.
-Ты че, химик понтуешься, или спецом пугаешь? – побледнел Олег – ведь эту хрень мне у тебя забирать придется. Ты мне скажи, я что, уже покойником себя считать должен?
-Да не дергайся ты, я же себя в покойники не записываю! Упакую все как следует, доставишь в целости и сохранности, если на Ментов не нарвешься – хихикнул химик.
-А если нарвусь, то чо? – почесал за ухом Олег.
-А не че. Если месить тебя начнут, то и тебе и ментам бирок не хватит. В одном морге, на соседних каталках лежать будете валетиками – “успокоил” химик Олега, провожая его к выходу.
Оставшись один, он взял мерные весы, и взвесил ровно 250 миллиграмм цианида, свою обычную дозу. Уже несколько лет подряд, он принимал на ночь это смертельное лакомство. Начинал он давно, с микродоз. Со временем он разогнался до дозы, на 50 миллиграмм превышающую стабильно смертельную. Это было его хобби. Он приучал свой организм не реагировать на различные яды.
В восемь часов утра, Олег с сумкой, набитой реактивами, был у него в квартире.
-Хозяин сказал, что убрать надо одного, а использовать будут предметы обихода. Это возможно? – спросил Олег.
-Возможно все, только это должны быть предметы индивидуального пользования – ответил химик.
-Это как? – удивился Олег.
-А так, чтобы другие не потравились! Нанесете отраву на руль – будет умирать каждый, кто коснется руля, это вызовет подозрения и привлечет внимание компетентных органов. А вот если капнете каплю в ботинок, избежите проблем. Только ботинки после смерти нужно будет забрать и сжечь. Высокие температуры разлагают вещество, и оно становится безвредным – объяснил он.
-Понял, не дебил, так и передам шефу. Когда придти за отравой? – спросил Олег, направляясь к двери.
-Завтра после десяти вечера – ответил химик, закрывая за гостем дверь.
Наконец – то он займется любимым делом! Тема взрывчатых и боевых отравляющих веществ была его “коньком”. Он всегда любил делать то, что сопряжено с риском для жизни. Чем больше риск – тем ярче жизнь.
Помещение сортира, и горелка установленная в нем. Вот и все условия для производства оружия массового поражения. Двухграммовая капля зарина, двойная смертельная доза ОВ, была запакована в пластиковую тубу, завернутую в двойной слой фольги, покрытый воском, и положена в обычный целлофановый пакет. Ровно в десять часов вечера, бледный и трясущийся Олег забрал у химика заказ, оставив на столе две пачки сотенных купюр.
Следующие два дня химик посвятил написанию трактата “О создании и применении синтетических видов Оружия Массового Подчинения”. Сделав перерыв, он включил старенький телевизор. Шла какая – то новостная программа. Его внимание привлекла молоденькая ведущая, которая возбужденно – испуганным голосом комментировала очередную сводку происшествий:
“Как было уже объявлено ранее, сегодня днем в своем офисе, скоропостижно скончался известнейший в международных кругах банкир – Степан Мивелиди. Врачи “скорой помощи”, прибывшие в офис буквально через несколько минут, диагностировали на месте “смерть от сердечной недостаточности”. И вот, только что мы узнали, что у этой истории есть необычное продолжение. Приблизительно час назад, из того же офиса, на подстанцию “скорой помощи” поступил еще один вызов. На этот раз скончалась секретарша банкира. Очевидцы утверждают, что симптомы приступов, предшествующие этим двум смертям, были схожи. В одном и другом случаях, все начиналось с одышки, потом следовал кашель, переходящий в судороги, и наступала смерть. Сейчас, в срочном порядке проводится эвакуация сотрудников банка. На место уже вызвана бригада МЧС, и представители РОДОНа. Сотрудники ФСБ уже начали проверять помещение на наличие отравляющих веществ. Ведется следствие” – закончила комментарий ведущая.
-Вот дебилы! – вскочил он как ошпаренный – Я же предупреждал, что надо использовать только личные вещи! Куда они засунули БОВ, и сколько еще будет жертв?! А ищейки из ФСБ уже наверняка знают, ЧТО искать! И ведь найдут, потому что “след” зарина, сохраняется в закрытом помещении в течение десяти часов. А если еще и сам обработанный предмет остался там, то это вообще вилы!
- Хотя мне то что? – хмыкнул химик – Лично я законом “застрахован” от каких -либо личных неприятностей. Недееспособный, невменяемый дебил не может отвечать за свои поступки. Но вот, если доберутся до хозяина, я опять стану никому не нужным изгоем, и все мои научные разработки будут прерваны! Кто кроме него, создаст мне все условия для нормальной научной деятельности? – загрустил он.
Уже несколько дней Олег не выходил на связь. Химику ничего не оставалось, как ждать. Ждать и вспоминать свою прошлую жизнь, которая была ДО хозяина.
… … …
Рос он без отца. Его мама, химик по образованию, проводила все свое свободное время на работе, в научно – исследовательском институте химии имени Губкина. Там же, среди колб и реторт вырос и он. Его первыми игрушками и были те самые колбы, реторты, штативы. В три года ребенок научился пользоваться горилкой, а в пять провел свой первый химический опыт. К семи годам мальчик знал уже всю таблицу Менделеева, и с помощью формул и реактивов мог провести практически любую, сложную реакцию. Он был хрупким и болезненным ребенком. Когда мама отдала его в школу, мальчик так и не смог найти контакта с одноклассниками. У него не было общих интересов с детьми. После школы он бежал к маме, на работу. Там его все знали, уважали, и называли “Наш маленький гений”. Когда парень учился в пятом классе, у десятиклассников заболел учитель химии. На носу у них были зачеты и экзамены, и отсутствие учителя по химии вызвало у школяров вполне обоснованное негодование. Тогда “маленький гений” пришел к директору, и авторитетно заявил, что может подменить больного “коллегу”. И подменил. К концу урока, в десятом классе, стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь скрипом стульев, шуршанием пишущих ручек, и вопросами “по теме”. Он вел занятия в старшем классе еще две недели, заработал себе кличку “Химик”, и авторитет не только среди учителей, но и среди учащихся. После школы химик поступил в химико-технологический институт, закончил его с отличием, и пришел на работу, в “Святая святых” – институт имени Губкина. На закрытую кафедру, где велись новейшие разработки Боевых Отравляющих Веществ. Кафедрой заведовала его мама. Он стал одним из лучших сотрудников, на него возлагали большие надежды. Его мама однажды призналась ему, что химию парень знает гораздо лучше, чем она, а его научные изыскания гениальны! Но год за годом, здоровье молодого человека ухудшалось.
-Ничего удивительного, - говорили врачи – парень вырос на химии, она сделала его Гением, но отняла здоровье! Его организм пропитан ядами, и сопротивляясь им, разрушает сам себя!
-Надо сделать так, чтобы организм перестал отвергать яды, а принимал их как что – то нужное и привычное, например как витамины – решил химик – тогда, не тратя силы на борьбу, разрушенный организм начнет восстанавливаться! Как все просто! Подобное лечи подобным, незыблемый принцип гомеопатии.
Так впервые, химика посетила мысль, приучить себя к ядам. Начинал он с микродоз цианидов – самых вредных для организма ядов. Постепенно он довел дозы до предельных, но организм восстанавливаться не собирался. Наоборот, перестали слушаться руки и ноги, появились проблемы с вестибулярным аппаратом, упало зрение, начались дикие головные боли. С признаками хронического нейротоксикоза он попал в больницу. К тому времени он так привык к ежедневному приему цианидов, что не мог без них прожить и дня. В один из дней, когда химик решил принять свое “лекарство”, его застал врач. С диагнозами: Попытка суицида; Маниакально – депрессивный психоз, вызванный органическим поражением мозга; химик был переведен в психиатрическую больницу, в народе именуемую “Кащенко”. Оттуда он вышел инвалидом первой группы. Никакой речи о возвращении в институт не могло и быть. Директор института, по просьбе матери, согласился поговорить с “больным Гением”.
-Ты, парень конечно Гениален, но твоя болезнь спутала все карты. У нас серьезный, закрытый институт. И допускать до работы людей, с серьезными психическими нарушениями мы не имеем права. Даже лаборанты и уборщицы здесь должны быть психически здоровы. Если я сделаю для тебя исключение, я сразу же полечу с должности, и возможно пойду под суд, а тебя все равно уволят. Так что извини, парень, отдыхай, займись чем-нибудь! – с вздохом сказал директор института.
И он занялся. В маминой квартире, на кухне, он изготовлял ЛСД, Экстази, Фенциклидин, и БОВ. Химик обклеивал фонарные столбы объявлениями типа: “Продаю сильнодействующие яды”. Народ принимал объявление за шутку, или звонили по поводу ядов для крыс, ворон и соседских собак. По настоящему им заинтересовались только один раз, оперативники с Шаболовки. Тогда химик во второй раз угодил в психушку, а опера всем отделом отправились в отделение токсикологии. Капсулу с зарином, во время “контрольной закупки”, один из молоденьких оперов, сунул себе в карман. Пока ее довезли до экспертов, герметичность упаковки была нарушена. Эксперты вовремя сообразили, что это не шутки, а БОВ отличного качества, и упекли сотрудников РУБОП в больницу, на обследование.
Дело до суда так и не дошло. Химика признали невменяемым, недееспособным идиотом, и стали лечить. Тогда то и появился Олег. Он навещал больного гения, приносил гостинцы, давал взятки медсестрам и врачам. После выписки из больницы Олег обещал устроить химика на работу, к “хозяину”. В день выхода из больницы, у ворот его ждал шикарный Мерседес, и Олег. Химик прекрасно понимал, что парень – представитель бандитской группировки. Но что же оставалось делать, если невостребованный наукой Гений оказался нужен только им?
Олег привез химика на квартиру, и обеспечивал всем необходимым. Два года он “отдавался” любимой работе, принося “братве” миллионные барыши. Самого химика деньги не интересовали. Гораздо приятнее, чем получение денег, было уважение и доверие, которыми он пользовался. И вот, теперь из-за чьего-то идиотизма он мог лишиться всего!
…… … … …
На третьи сутки раздался условный звонок в дверь. От неожиданности химик подскочил, и перевернул кресло. На пороге стоял незнакомый молодой человек, одеждой и прической похожий на Олега. Он представился Семеном, молча прошел в комнату, поднял перевернутое кресло и сел.
-Где Олег, и что вообще происходит? – спросил химик.
-Олег погиб, выполняя задание шефа, – ответил Семен – теперь все поручения к Вам, хозяин будет передавать через меня. Да, шеф просил поблагодарить Вас за качество товара. Его хватило на троих. Что за товар, и кто эти трое я не знаю. Так что вопросы мне задавать бессмысленно.
Какое задание выполнял Олег, химик догадался и без Семена. Из “Новостей” он знал, что эксперты обнаружили следы зарина на телефонной трубке. С этого телефона банкир звонил утром домой. С того же аппарата, вызывала “скорую” для своего шефа, секретарша.
Семен оказался добрым парнем и интересным собеседником. От него химик узнал, на какую группировку работал эти годы.
А в один из дней, из очередного выпуска “Новостей”, химик узнал, что убит лидер той самой группировки, которая его “опекала”. Еще диктор говорил, что вместе с лидером убито трое его приближенных. Группировка обезглавлена, и больше не представляет никакой опасности.
-Хозяин убит! – только эта мысль резанула Химика.
Он сидел и думал, как жить дальше, когда в коридоре раздался грохот. В квартиру ввалились старые знакомые - оперативники с Шаболовки, которых в прошлый раз ему удалось отправить в больницу. Среди них был и Семен. В этот раз, находясь в квартире, они вели себя разумно. Ни к чему не прикасались, ждали приезда экспертов. Оперативники долго допытывались у него, зачем в квартире хранится такое количества цианидов.
-Я их ем – гордо заявил химик – хотите и вам подберу пороговую дозу?
-Нет уж, хватит тебе на нас эксперименты ставить, – ответил молодой опер, который в прошлый раз, положил капсулу с БОВ в свой карман, - мы теперь здесь все ученые!
ЭПИЛОГ.
Владимир Игоревич Крылов, 1969 года рождения, был арестован сотрудниками РУБОПа по подозрению в изготовлении, хранении, и продаже Боевых Отравляющих Веществ, а также сильнодействующих наркотических препаратов.
ИЗ МАТЕРИАЛОВ УГОЛОВНОГО ДЕЛА №123
Психиатрическая экспертиза, проведенная в “институте имени Сербского”, признала Крылова В.И. невменяемым, на момент совершения преступления. Его невменяемость, обусловлена тяжелым хроническим нейротоксикозом. В настоящий момент, Крылов В.И., направлен на принудительное лечение, в психиатрическую больницу закрытого типа, для проведения дальнейшего лечения.
ИЗ ИСТОРИИ БОЛЕЗНИ КРЫЛОВА В.И.
Крылов В.И. ведет себя спокойно, признаков агрессии не наблюдается. С персоналом вежлив, корректен. Признаки депрессии также отсутствуют.
Заседанием специально созданной комиссии, Крылов признан не опасным для общества, и в настоящее время, в стационарном лечении не нуждается. Считать годным Крылова В.И. к выписке, под наблюдение участкового психиатра.
…. ….. …. ….. …..
В день выхода химика из больницы, у ворот психушки его встречал новый хозяин. Звали его Ахмед. Он родом из Чечни. Его друзья, Хасан и Абрек тоже из Чечни. Ахмед обещал отвезти химика на свою родину. Там горы, и свежий воздух. А главное, что там гений будут возглавлять целую лабораторию, по производству БОВ, а также, он наконец то сможет дописать свой трактат “О создании и применении синтетических видов Оружия Массового Подчинения”.