Чернобыльская Мадонна сидела на белом камне, и горько плакала. Камень стоял на белой земле, перед ним была белая река, а сверху серое небо. В воздухе летали хлопья пепла. У Мадонны были волосы ведьмы, тело смерти, а лицо молодой болезненной женщины. Ей было грустно оттого, что она осталась одна. После бала взрывов феерверков и сирен наступило безмолвие. Старик, который приходил к Мадонне на поклон, вместе со своей коровой, упал замертво при первом взгляде на нее, корова потопталась немного на месте и ушла. С тех пор прошла неделя, но больше никто не приходил.
Из густой мути реки выползло длинное червякообразное существо, оно подняло большую голову, и уставилась на Мадонну, та его не замечала. Тогда существо подползло ближе и заговорило:
- Чего ревешь, после твоих слез здесь сто лет цветы расти не будут.
Мадонна убрала руки от лица и брезгливо посмотрела на существо:
- Вот уж не думала, что достойна компании самой низшей твари.
- Довольствуйся тем, что есть, когда не из чего выбирать.
- На камнях не растут цветы.
- После твоего прихода они нигде не растут.
- Не думала, что ты любишь цветы.
- Я их не люблю - существо мечтательно подняло глаза к небу - я любил девушек, которые приходили сюда плести венки, они купались в моей реке, абсолютно голые, а я мог тереться о них, пока те резвились. – Сказало
существо, и укусило себя за хвост.
- Какая гадость.
- Извини, Мадонна, такие рассказы не для ваших ушек. - Существо сплюнуло
и поползло вверх по камню.
- Не приближайся ко мне, мерзкий червяк. - Существо рассмеялось:
- Ну конечно, я мерзкий червяк, а кого ты хочешь, Мадонна, принца? Здесь такие не живут, после твоего прихода, оставшиеся в живых до сих пор бегут без оглядки от тебя, как от чумы.
- Ну уж нет - вскрикнула Мадонна, смахнув существо, забравшееся было на
камень. Она прыгнула вниз, утонув босыми ногами в пепле, побежала прочь.
Когда уставала, прислонялась головой к белым столбам, плакала. Слезы, попадая на древесину, шипели, и, стекая по стволу, оставляли глубокие канавки. На пути ее часто встречались мертвые кошки, собаки и птицы. Потом она нашла мертвую корову: «Оживлю ее». Она дула на нее, целовала в нос и терла рога, но корова не оживала.
За лесом начиналась деревня, домики стояли в ряд, покосившись на одну сторону. Мадонна попыталась в один из них зайти, но дверь была заперта. Она постучала и прислушалась, никто не ответил, она постучала еще раз, но и на этот раз тишина. Мадонна пошла к следующему дому, остановившись у калитки, послушала, как та скрипит, ей понравилось. Тут дверь была открыта. В прихожей валялась тряпки, ведра и дрова. Мадонна примерила дырявую вязаную шапку, кашемировое пальто и мохнатые тапочки. Заглянув в зеркало, она испугалась своего отражения, и перевернула его к стене. Потом толкнула тяжелую дверь, и увидела четверых.
За столом сидели мужчины, пили что-то красное, ругались и не обращали внимания на Мадонну.
- Надо торопиться, их уже сейчас развелось, как котов нерезаных, а через пару дней тут вообще ловить нечего будет.
- А по мне пора валить, менты скоро по деревням пойдут.
- Куда валить, с чем? С горстью обручальных колец, да тремя иконами, курам на смех. - Бородатый нервничал. Он, довольно крупный, с вздувшимися
венами на руках, держал флягу и пил большими глотками. По бороде текло красное вино, отчего он мотал головой, разбрызгивая капли.
- Плохо ищем, есть здесь золотишко, нюхом чую, пол вскрывайте и печь разберите. - Этот был спокоен. Сухой старик со сморщенной лысиной и
костлявыми руками, похоже, был у них за старшего.
- А, шо, им в печку золото та прятать, может, с собой унесли. - Вставил
жилистый паренек, трясущимися ладошками поднося стеклянную банку с вином к губам.
- А ты заткнись, малек, не твоего ума дело, может, не может, люди годами добро наживали, шо думаешь, бедняки тут жили, как ты, болтун? -
обратился старик к чудному мужичку, с ушанкой на голове, из-под которой торчали острые уши, его собственные. Болтун многозначительно замычал, нервно жестикулируя.
Мадонна села за стол, подперев ладонью голову, и стала слушать разговор мародеров, переводя взгляд с одного на другого. Она ничего не понимала, но делала сосредоточенное лицо, и поминутно вздыхала.
- А если нас ухватят менты, шо будет? - Осторожно спросил молодой.
- Жопа! Малек, а ты хоть раз с бабой…?
- Да сто раз, тебе столько жена не даст.
- Сто раз не сто раз, а считай, что это был твой последний раз.
- Шо?
- Не шо, а радиация.
Мужики заржали.
Мадонне стало скучно, она поднялась со стула, и стала расхаживать по
комнате. Подходила к каждому по очереди заглядывала в лица. Остановилась возле бородатого, и положила руки ему на голову. Отчего тот захрипел, выронил флягу, и откинулся назад, а из носа пошла кровь, заливая бороду.
- Что это с ним, дядька, шо? - Спохватился молодой.
- Эй, Борода, ты чего, - вскочил старик, - дайте тряпку, чистую только, намочите.
Болтун засуетился по комнате, размахивая руками, и громко
мыча. Молодой забился в угол, дрожа так, что слышно было, как стучат зубы. У бородатого изо рта пошла пена, и зашипела. В горле что-то булькнуло, и он свалился на руки старику. Тот приподнял его голову:
- Все, готов, збирайте котомки, мальчики, и ходу, - он сбросил бородатого на пол - здоровый кабан был.
В углу всхлипывал молодой:
- Ну, как же так, ну шо цэ.
Немой, прислонившись к стене, раскачивался, и монотонно выл. Мадонна отвернулась и вышла.
Она шла по пустынной улице, разбрасывая ногами пепел, ей было скучно и странно. Чего-то хотелось, она не знала чего. Где-то завыла собака, но Мадонне было все равно. Она равнодушно смотрела на небо, белые столбы, пустые избы, пепел не радовал ее. Тоска.
Мадонна наступила на мертвую птицу, от хруста пошли мурашки по коже, ей стало непосебе, как-то смертельно жаль, всех этих птиц, кошек, собак, коров, и людей, и себя, себя ей было жальче всех. А потом она увидела смешную корову за забором, та была покрыта полиэтиленовой пленкой, сквозь которую торчали рога, на морде были вырезы для глаз и рта. Корова что-то жевала, уставившись никуда, Мадонна поспешила к ней. Щелчок раздался совсем близко, ей даже показалось, что это ее кости хрустнули, и ее парализовало в неудобной позе. Корова пошатнулась и упала. И тут Мадонна увидела людей, в странных костюмах, с хвостами на лице.
- Что ж вы делаете, ироды. - Во двор выбежала старуха, всплеснув руками,
кинулась к корове. Маленькая, сухая, в детском дождевике, старуха, упав на колени, причитала над коровой. Человек с хвостом, взял ее за плечи, и увел в дом, махнув остальным, те пошли дальше. Мадонна пошевелила рукой, поднесла ее к лицу, и посмотрела, будто впервые видела свою руку, белую, костлявую, с синими прожилками вен, и длинными загнутыми ногтями. Оторвала ногу от земли, шагнула, потом другую, так побрела в сторону дома. Там остановилась и посмотрела на корову, она лежала неподвижно с открытыми глазами. В них отражалась пустыня пепла, до самого горизонта одна пустыня. Подумав немного, Мадонна вошла в дом.
Прихожая была такая же, как и в другом доме, за дверью никого не было. Она пошла дальше, но и та комната была пуста, и следующая. Мадонна бродила как слепая, натыкаясь на шкафы, столы и стулья, комоды и кровати, из одной комнаты в другую, пока не услышала голоса. Писклявый голос бабки, и другой гудящий, как издалека. Она отодвинула занавеску, и заглянула в маленькую комнатку, где на стуле сидел человек, в странном костюме у кровати, на которой лежала старушка.
- Ну, поймите же, вам нельзя здесь - гудел в хобот человек - если нужно будет, мы применим силу, для вашей же безопасности.
- А я так скажу, за двери буду цепляться, косами себя к кровати привяжу, а не уйду.
- Это радиация, как вам растолковать, умрете вы здесь.
- Я здесь родилась, здесь вся жизнь моя, тут и помирать буду. Ты что ж думаешь, касатик, я ничего не понимаю, думаешь совсем темная, да? Я все вижу, и знаю, чего ты не знаешь. Только куда мне деваться, нет у меня никого, одна вон Зорька была, и ту ваши ребята положили. И я рядом лягу, уж недолго, старая.
- Ах, бабуля, и чего же мне с вами делать?
- А ты ничего не делай, касатик, иди с миром. Вот мое последнее слово…-
старушка поднялась на локтях, и посмотрела на Мадонну - святые угодники - закрестилась, закутавшись в одеяло, отвернулась к стене. Человек проследил за ее взглядом, шаря глазами по стене, достал салфетку из кармана и протер стекла, растерянный взгляд остановился на Мадонне.
- Девушка, а вы как здесь?
- Меня зовут Мадонна.
- Вы иностранка? Имя нездешнее.
Она пожала плечами и поманила его к себе. Человек встал, колыхнулась занавеска, он отодвинул ее, и пошел дальше. У двери мелькнул белый подол платья, он вышел в прихожую, прислушался к темноте, и дальше, на улицу.
Во дворе было пусто, серо, ветер слегка перебирал пепел. Странное чувство. Он обернулся, и увидел ее, хитро улыбающуюся скосив голову набок.
- Сними эту штуку, - Мадонна ткнула пальцем в маску, - я хочу увидеть твое лицо.
- Нельзя, опасно.
- Не бойся, я не опасная.
Человек стянул с себя маску. Рыжие волосы запылали на сером пепле, Мадонна прикрыла лицо руками, и рассмеялась, он засмеялся за ней.
- Отчего ты смеешься - сказали рыжие губы.
- Ты такой другой - она схватила его за руки, и закружила в омуте пепла.
- Сними это - потрясла его за перчатку. Оттуда выскользнула теплая рука,
карамельного цвета. Мадонна взяла ее в свои белые, и прижала к щеке, потом к глазам, губам. Он улыбнулся ей в ответ.
- Меня зовут Ваня.
- Ваня, Ванечка - нараспев подхватила она - Ванюша, Ваня - отозвалось эхом
где-то дальше. Рука в руке, они побежали за голосом, запутавшись в деревьях, размыкая и смыкая руки, упали в пепел.
- Ты меня любишь, любишь, Ваня, любишь?
- Люблю.
- Как любишь?
- Сильно.
- Как сильно?
- До смерти.
И они смеялись, обнимались и валялись в пепле.
Он нашел птицу, ворона, большого, распластавшегося, как на гербе, и вопросительно посмотрел на Мадонну. Та отвела взгляд.
- Прости, я не могу оживить для тебя даже птицу - он притянул ее к себе и
поцеловал.
- Ты меня любишь, Мадонна?
- Люблю, до смерти.
Глаза его погрустнели, он уронил голову на землю. Только теперь Мадонна заметила, его кожа стала белой, рыжие волосы побелели, он, лежа в пепле, смешался с ним, и стал каким-то маленьким. Мадонна подняла его голову, сдула пыль с лица, затрясла. А он закрыл глаза и стал холодным.
Чернобыльская Мадонна сидела на камне, и горько плакала. Из мутной реки выползло существо.
- Опять ревешь?
Мадонна посмотрела на него с тяжелой тоской, и отвела взгляд. Существо поползло по камню, добравшись верха, подвесило перед ней свою большую голову.
- Ну, что, красотка, загубила принца? - Ехидный язычок завибрировал в воздухе.
- Зачем он умер, все было так волшебно.
- Зачем, зачем, люди всегда умирают, вот зачем.
- А я не могу их оживить.
- Ты-то, ты, конечно, не можешь, айда купаться.