Сведения, изложенные в представленном обзоре, ни с какого бока не представляют государственной тайны, а возможное сходство с реально существующими персонажами является субъективным мнением возможных читателей...
Как можно вкратце охарактеризовать молодого российского ученого? Очень просто: "Он любил и страдал. Он любил деньги и страдал от их отсутствия".
С любовью к деньгам все просто. Кто же их не любит? А вот со страданием сложнее. То есть любят все одинаково, а вот страдает каждый по-своему. У нашего поколения, то есть у тех, кто поступал в Университет/институт во времена СССР, а заканчивал в условиях гласности и демократии, романтика выветрилась к третьему курсу. В школе то мы все знали, что наше поколение будет жить при коммунизме, но ведь никто всерьез не ожидал, что деньги отменят так неожиданно, да еще не везде, а только при выдаче стипендий и зарплат.
На третьем курсе стипендии хватало на два-три дня. И каждый устраивался как мог. Я, например, в коммерции полный шлемазл, но и то успел поработать контролером в Лужниках зимой и в центре фитодизайна (здесь могла бы быть ваша реклама). В Лужниках было хорошо, только холодно и за взятки от тележников или челночников били либо в ментовском автобусе, либо прямо на проходной получали в рыло от бандитской "крыши". В фитодизайне тоже было ничего, но вот на науку совсем не оставалось времени, а поступали мы в МГУ не для того, чтобы лютиками торговать и фуры с тюльпанами разгружать. Одним словом, жить было можно, но тошно.
Слово "грант" я лично впервые услышал в 1995 году, то есть на пятом курсе. К этому моменту я считал себя парнем бывалым. Еще бы - сгорел МММ (а у меня 5 акций было!), выгодно, читай - потерял совсем ничего денег, поучаствовал в MLM (многоуровневом маркетинге, по-нашему) с дисконтными картами, и вообще. То есть уже стало понятно даже полному мишигеру, что везде, где предлагают заплатить денег, а потом получить значительно больше, там засада на чудаков на букву "М". А тут выясняется, что надо просто послать ксерокс зачетки по почте какому-то Соросу. А он, Сорос, то есть, отберет достойных и даст им "грант", по-русски говоря - денег просто так. Я спросил - сколько даст? Говорят - 750 зеленых. Я спросил - а кого надо будет убить? Мне говорят - пока не знаем, сообщат позже. Я, естественно, послал.
Сорос, как это не удивительно, денег дал. Но вот имя и адрес кого надо убить, сообщить забыл. Так я с Соросом и не расплатился в тот раз, а шераимные денежки потратил на компьютер.
Тем временем время шло. Демократические преобразования и рыночные отношения пустили глубокие корни, особенно в академических НИИ. Поскольку любому идиоту стало очевидно, что толку от фундаментальных исследований все равно нет, то Академию наук финансировать перестали практически совсем. Не фига бюджет великой России проедать! Денег не хватало на свет и воду. Да что там свет! На реставрацию Кремля еле наскребли! А случись очередной расстрел Парламента? Ась? То-то. А уж если на Кремль не хватает и на хорошую водку для Гаранта, то молодым научным сотрудникам и вовсе предлагалось выходить строиться. Не ндравится зарплата в 20 баксов в месяц? Иди, торгуй трусами на рынке, никто тебя не держит! Самое веселье было семьям иногородних студентов, которые успели родить ребеночка-двух до начала реформирования проклятого коммунистического прошлого.
Старослужащие, профессора там, члены-корреспонденты и прочие дедушки Де Сиянс Академии тоже бедовали дай боже как. Кто имел доступ к государственным секретам, продавал все за бешенные бабки - кто за 1000 баксов, а кто торговаться умел - за две-три тонны. Но к секретам доступ имели не все. Тем, кто по причине врожденного скудоумия, Родиной торговать не умел или не знал как, приходилось ездить за железный занавес. А там надо было работать. И многие не выдерживали напряжения.
Один профессор, не будем называть громко его фамилию из уважения к его несчастным детям, завязал тесные и взаимовыгодные контакты с одной развитой западноевропейской страной. А чтобы работа шла еще веселей, он туда пристроил одну многообещающую, интеллигентную и очень образованную (90-60-90, а то!) аспирантку. Потом, когда, откровенно говоря, было уже поздно, выяснилось, все, что она пообещала - все дала. И как оно иногда случается даже у интеллигентных людей, через девять месяцев девушка родила ребеночка. И все бы прошло шито-гладко, но профессор был женат на дочке ба-альшого и о-очень важного начальника. Дочки крупных деятелей науки и искусства, они все больше стервы и истерички, уже мне поверьте, я в этом деле мавен, эксперт, по-вашему. А многообещающая аспирантка оказалась конченой идиоткой и позвонила на дом счастливому отцу, и попросила передать, что ребеночек типа жив-здоров, мол, все в порядке. Итог? У счастливого отца инфаркт, невинный ребенок - сирота, никому не нужная больше аспирантка собирает вещи и отъезжает обратно в свой Бобруйск. Вот такое вот творилось в академии наук РФ, а что творилось, скажем, в армии, милиции или, там, в Министерстве торговли, даже и представить не берусь. Но уверенно полагаю, что расстреливать можно было практически любого.
Тем временем время все шло и шло. Поняв, что еще немного, и не хватит денег на веревку и кусок хозяйственного мыла, чтобы комфортно повеситься, я перешел в другой Институт. К этому моменту, а тогда была осень 1997 года, система финансирования Российской академии наук (РАН) сложилась полностью, но не окончательно.
Москва, как известно, есть не что иное, как третий Рим, и сотрудники РАН по имущественному цензу четко разделились на три класса, как в древнем, первом, Риме. К первому, так сказать, сенатскому сословию, относились чиновники, ведавшие распределением финансовых потоков, их дети, и всякие приблатненные прохиндеи, крепко понявшие что такое "откат". Класс всадников составили реальные ученые, которые имели достаточно извилин, чтобы ездить за рубеж и писать статьи для буржуев, а также те, которым повезло грантонуться за счет таких фондов как АФГИР, МНТЦ или ИНТАС. Учтите, что средний класс составляют самые умные, только без блата, без тесных связей в патрицианских кругах. Основной же класс составили, естественно, пролетарии умственного труда. Про рабов мы тут, с вашего позволения, говорить не будем, ибо рабы - они не люди, им не больно.
Итак, в конце 1997 посчастливилось мне попасть в группу замечательного ученого из сословия всадников. Деньги тогда поступали из трех источников - от американцев, от Российского фонда фундаментальных исследований и от Академии наук в качестве аспирантской стипендии. Про степушку я, из скромности, промолчу, хотя и она была не лишняя - курочка по зернышку клюет, про РФФИ скажу чуть позже, а сейчас остановимся на теме заокеанского финансирования. Ведь кто такие американцы в нашем, российском, понимании? Мы, когда учились в школе, уверенно считали, что штатники - наш основной стратегический противник. Мы жрали в три горла русскую жратву, не содержащую ГО и ГМО, учились в средней школе, состояли в комсомоле, не опасались коррумпированной милиции, а бандиты - они были далеко за железным занавесом, в мире капитала, чистогана и потогонной системы. Но потом страну возглавил коммунист с человеческим лицом и очень скоро, лет через семь, стало нечего жрать. А замечено, что когда лечебное голодание слегка затягивается, то излечивается не только тело, но и душа. Тело избавляется от лишнего сала, а душа от всякого шлака в виде гордости за свою страну и прочего патриотизма. Какой тут еще патриотизм, если самый главный коммунист, ну тот, с лицом, за то, что в великой стране стало нечего жрать, получил Нобелевскую премию мира?
Я то, когда шел в науку, тоже хотел Нобелевскую премию, оптимист (впрочем, я и сейчас ее хочу). И вот идешь, бывало, по Москве, в брюхе урчит, по улицам мчатся еще пока не убитые в разборках бандюки в черных блестящих машинах, а в каждом киоске портрет довольного Горби, которому улыбающийся президент США ручку пожимает. Натурально, патриотизму как не бывало. И шустрые янкерсы таки воспользовались моментом! Они организовали ряд фондов, финансирующих все и вся.
Для маскировки подрывной деятельности часть этих фондов выплачивала реальные гранты под фундаментальные исследования. Таким фондов являлся и пока является CRDF, по-нашему АФГИР. Для получения гранта CRDF надо иметь заокеанского научного партнера по теме исследований. Для чего этот самый американский партнер? Во-первых, для того, что американским ученым тоже кушать хочется, ведь тамошние профессора сидят на низкой зарплате, а деньги добирают грантовкой. Во-вторых, американский партнер необходим потому, что заявка пишется по аглицки, а много ли наших ученых, в совершенстве владеющих американским языком? Ну и, в-третьих, результаты исследований принадлежат фонду, то есть тут патенты и прочее. А стоит это, по западным меркам такие копейки, о которых и говорить то стыдно, там настолько мелких грантов не бывает вообще. Ну что такое $40000-50000 долларов на два года на проект? Это просто ничто, если учесть стоимость нового ЯМР-спектрометра. Для тех, кто не знаком с проблемой, скажу, что такой спектрометр, например мегагерц на 800 стоит около миллиона, это без обслуживания. А у нас? У нас в стране устаревших приборов на 500-MHz несколько десятков. И на каждый очередь расписана по часам. А восьмисоток так просто нет, по моим сведениям. В Штатах же приборный парк таков, что народу не хватает, чтобы их все загрузить работой. Но как бы там ни было, а CRDF давал русским ученым американские деньги, русские ученые кушали хлеб с маслом, и продолжали чего-то там такое исследовать. За что ему, фонду, большое человеческое спасибо.
Одним словом, ледниковый период 93-97 года пережили не многие. Часть космополитически настроенных граждан пригрелась на широкой груди атлантической цивилизации, часть так и продолжает торговать трусами в широком смысле слова на многочисленных рынках необъятной родины, продвинутые устроились по компьютерам, по хайтеку, так сказать. С нашего курса в 200 голов в российской науке осталось процентов 15%, не больше. Собственно далее речь пойдет об оставшихся молодых ученых, ибо сказано - блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. А мы, молодые то есть ученые - по специальности жаждем именно правды, а уж алчем так, как мало кто до нас.
Продолжение следует.