Глеб Рон - написанные рецензии

Остров Сырно утопал в яркой, радующей глаза зелени. Утро наступало неумолимо. Первый вопрос, который Алиса задала брату, был:
-А почему этот остров называется Сырно?
Брат молча показал на упругие словно соски материнской груди горы, вздымавшиеся к небу. Их вершины были покрыты похожим на замершее молочко снегом, много-много маминого молочка, можно в нем искупаться. Прохладное молочко! Алиса зажмурилась. Там холодно – тут тепло как так может быть? Она знала – как, Алиса была умной девочкой, но знать и принимать разные вещи, многое из того что она заучила вместе с учителями и братиком зачастую удивляло а временами – настораживало её. Алиса не помнила, какая она на ощупь – мамина грудь, возможно, та никогда и не подпускала дочь к своей груди обетованной. Горы были такими же – далеки и близкие одновременно, в них было что-то первозданное.
Как и в материнской груди.
Алиса еще не достала вас фантазиями на тему маминой груди? То-то еще будет.
-Понятно. – Ответила двенадцатилетняя сотрудница Имперских Садов бескрайней империи Син по имени Алиса, ответила своему братику. На самом деле ей ничего не было понятно, она просто дышала этим островом и чувствовала себя прекрасно.
-Мы станем тут ждать Светлячка?
Шлюп «Светлячок» потерялся в минувшем шторме, бедняжка, он шел след за ними, потом стало темно как в студеную Великую Зиму. Когда наступило утро – огней Светлячка уже не было в кильватере брига Чарли МакГи, что заложен был на верфях Средиземья, а теперь принадлежал Хомура Эрике.
Как жаль, его капитан был такой няшка. Алиса как-то пыталась научить его мяукать на языке диких полосатых прибрежных котиков с полуострова Нипа, это было годика два-три назад. Она сидела у капитана «Светляка» на коленях и говорила «ня!» и он учился, какой другой капитан другого корабля во всех океанах мира стал бы учиться у Алисы говорить «ня?»
Алиса, правда – расстроилась!
-Братик, давай сделаем какое-нибудь доброе дело?!
Вместо ответа братик отвел её к себе в каюту и запер под ключ.
Утро лучше было начинать так: сначала доброе дело, а потом можно заниматься, чем угодно и если к концу дня от их дуэта всем станет плохо, у маленькой Алисы, хоть будет оправдание – она утром совершила доброту с братиком!
Глеб был помощником штурмана брига «Чарли МакГи», а Алиса – помощницей помощника или что-то вроде того. Еще они искали редкие виды растений для садов Имперского Запретного Города. Этим занималась их мать и старшие сестры – Лена и Юля, теперь командовавшие тут всем. Охотники за растениями – так их называли, они были абсолютно мирные люди и никого не убивали – ни зверя, ни птицу, ни даже человека. Маленькой Алисе всегда казалось, что убивать животных хуже, нежели людей, ведь последних – вон сколько и они – вон что творят!
Только она редко делилась своими мыслями с кем-нибудь, окромя братика, чтобы не получить подзатыльник или розг от учителей при Садах.
Когда вчера она рассматривала карту – остров, к которому их принес шторм казался похож на бабочкино крыло. Почему Сырно? Сырно же ледяная фея из сказок Мертаны! Правда до большой Мертаны еще далеко, а до малой островной – рукой подать, она чуть севернее – вот тут.
Пальчик Алисы скользил по карте, пока по палубе над головой сновали люди. Их штурман спал в это утро – ночью во время шторма он по наивной привычке жителя Мордора напился, и чуть было не свалился с палубы, забыв привязать себя – его едва не смыла волна. После такого потрясения он решил хорошенько выспаться и, опрокинув в себя все принесенное Алисой – бухнулся спать. В результате все расчеты к утру, когда, наконец, показались звезды, сделал братик Глеб. Юля – их корабельный врач – подтвердила капитану болезнь штурмана, сказав Алисе больше не давать ему пить. Вообще их кораблик особенный, и команда его необычна. Не принадлежи он теперь Эрике с Майей и не приходись выполнять все причуды первой из сестер Мэдоки отпущенной Бессмертным Императором из Запретного Города – они по-прежнему бы занимались тем, что на островах бескрайней Океании собирали различные тропические растения и везли их к берегам Империи. Чтобы оттуда с караванами отправить во Дворец Запретного Города, туда, в Сады, о которых шли слухи во все концы Империи, в то место где маленькая Алиса провела самые ранние и, наверное – лучшие годы своей жизни. Не то чтобы ей не нравилось путешествовать... просто с ними не было их мамы.
-Каждый раз в море кто-нибудь обязательно начинает слишком сильно ностальгировать по родине и потихоньку спиваться от безнадеги. На этот раз зеленый жребий выпал нашему штурману, не вини его – с кем не бывает, только лучше Алиса промолчи про воровство из корабельных запасов, а потом в следующем серьезном порту поищем ему замену. Только больше ничего не носи от Вадика и Карины ему.
Алиса была не против, она же не юнга тут, чтобы быть девочкой на побегушках. У её сестры – вон охранная печать Запретного города, как когда-то была у матери, чтобы их всюду пускали, везде кормили и чем могли помогали, ничего не трубя взамен внутри Империи и даже за её пределами – она что-то да значила. Алиса надулась было от важности за сестер, но долго удержать в себе так много воздуха не смогла. Сейчас она водила пальчиком по карте ища что-то давнее тайное сокрытое в ней. Какой-нибудь код из тех, что учителя любили приносить в своих загадках ей. Алиса помнила карту наизусть, ее способность все запоминать и при необходимости представлять парящим перед глазами много раз выручало при выполнении разных заданий и учителям просто приходилось прощать некоторые вольности в поведении своей лучшей ученицы. Алиса помнила все книги, которые прочитала все рисунки в них, даже те, которые лишь бегло просмотрела. На самом деле даже не помнила – просто в любой момент могла вспомнить и очень гордилась этим.
В этой старой карте что-то есть, в ней просто не могло не быть что-то спрятано. Пальчик Алисы останавливался напротив случайных и путанных отметок на краях, похожих на помарки и продолжал двигаться дальше – карта была невероятно сложная и огромная, в штурманской каюте где по обычаям полуострова Нипа не было стола она занимала почти весь пол.
Она закрыла глаза. Карта ожидала и стала, едва порхая краями, словно бабочка крыльями парить перед ней. Случайные кусочки помарок сорвались со своих мест по краям карты и стали складываться в похожий на драконью голову узор, потом в него вошли основные отметки первого владельца карты, а потом все это легло туда, где и должно было быть изначально. Еще немного оставалось, когда на плечо Алисы легла рука брата.
-Идем к Амэ. Она звала нас. – Сказал он. Он вообще был разговорчивым лишь наедине и то – изредка. Амэ – ей они служили, они вдвоем – Глеб Лэйн и Алиса Сибо, дети одной матери, но разных отцов.
Амэ и её сестренка Рей из клана Ао, названного по имени высшего божества их пантеона – служили, как и все члены клана, семье Хомура. Рей, её дедушка Наоки и дядя Тэтцуя, Рем с дочерьми и дружелюбный Трент Снарк учившийся вместе с сестрами Алисы в Запретном Городе теперь были с Мэдокой, и Алиса даже не знала, куда они отправились. Амэ с Марико же Мэдока доверил своих сестер – родную и приемную, оставшуюся без родителей которыми отец Мэдоки – Кеншин – очень дорожил как друзьями. Мая осталась одна во время последней революции, в которой некоторые провинции Сина пытались вырваться из Бескрайней и Великой Империи, чтобы обрести самостоятельность. Алиса учила историю. На самом деле ей было противно. Люди такое глупые и кровожадные, даже стремление к независимости превратят в резню. Что уж тут говорить о захватнических войнах?
***
Глеб и Лаура стояли на палубе с которой была видна длинная коса – «Чарли МакГи» весьма своеобразно встал на рейд у чистейшей голубой лагуны в которой покачивалась пара его лодок с ныряльщиками в которых были Майя, Карин, Вадим и несколько других натуралистов – даже Эрика с Марико были с ними, наверное после ловли жемчуга и пары экскурсий с лекциями собирались устроить на острове маленьких пикник.
Амэ же осталась на корабле, вместе с Глебом Лэйн и Лаурой Каэдэ, в которой только что проснулась Странница Люси. Глеб обнял её и прижал к себе, как сокровище которое никогда не хотел больше отпускать. А потом взял её лицо в ладошки и посмотрел на эти глаза. «Люси...», подумал Лэйн и поцеловал её аккуратно, а потом снова прижал Лауру Каэдэ к себе и так они стояли, а Лаура плакала. Она взяла его лицо в свои руки и они стукнулись слегка лобиками и снова смотрели друг на дружку а потом снова обнялись.
Алиса смотрела какое-то время на них с добротой глазами Амэ, из-под чёлки её густой. А потом придумала аватаре Люси Ню свою квенту: «Лаура Каэдэ, монашка и друид.
Лаура быстра как ветер, чиста как морозный воздух и девственна, словно вода из горного ручья. Ей семнадцать, пройдя тренировку в горном монастыре и изучив много восточных единоборств, Лаура жаждет применения своих навыков в «Большом Мире», что располагается за родными с пятилетнего возраста стенами. Каштановые волосы и глаза цвета густого летнего леса, тонкие руки и ноги пружинисты, словно лапы ягуара, улыбка скромна и задорна одновременно. Каэдэ с языка жителей полуострова Ниппа означает «Клён»... Она мечтает помогать другим людям и помнит некоторые отрывки снов о своих предыдущих жизнях, не все – но так наверное и лучше... вот...»
«На ‘вот’ квенты не заканчиваются», укоризненно подумала в ней Совести подобно Сибо, «хотя ладно пусть лучше так чем совсем никак...»

Тех Марико   04.04.2015 10:28   Заявить о нарушении

В общаге был бедлам. Северная кореянка переведённая к ним во избежании ловли спецслужбами Северной Коре и водворения в свою без сомнения прекрасную и прогрессивную Страну уже третий день опустошала холодильник. В основном ей полюбились грибасто-сырная пицца и ледяная кока-кола, в Ночной Дожор такую вряд ли возьмут – ибо она дожирает даже девочек из художки, сидящих на диете причём всех разом.

Странница Люси   01.04.2015 11:12   Заявить о нарушении

Глава Четвертая, «Волки = Овцы»
«А вы не знаете кто это? Да это Субару. Она вся из бабла. И друзья у неё из бабла!»
«Ага, ага...», - против таких рекомендаций Люси устоять не могла.
-Добро пожаловать в наше братство. – Сообщили Люси с Субару, кравшимся заполночь по общаге. – Мы – Ночной Дожор. Храним покой желудков обитателей общаги номер восемь. Ночь собирается – мы выходим на тропу войны против ожирения! И если вы не вступите теперь, после того как узрели нас в наши ряды – мы вам вынесем смертный приговор именем членов Ночного Дожора общаги номер восемь. Обгладывание – наш приговор нарушителям таинства ночного Дожора... Обгладываю девочек обычно я. – Облизнулась она плотоядно и Субару чем-то подавилась.
Наверное языком.
-Клятву? – Спросила она заикаясь за себя и за Люси. – Запросто! Какую клятву? А после вы нас отпустите, да??
Они встали в кружок вокруг них и открыли дверцу холодильника. Субару поежилась. Наверняка ожидала увидеть там расчлененную человеченку, от которой и Люси бы не отказалась. Люси не была каннибалкой, но если только самую малость и за компанию. Знаете таких вегетарианцев, да?
А в холодильники были запасы пиццы явно рассчитанные на третью мировую с нашествием из-за океана черепашек ниндзя, колы, чипсов и Школоладный тортиков, любящих откусывать девочкам-блондинкам головы в аниме да и в жизни тоже.
Ну вот, встали они все – а набитые общественным добром, купленным на родительские деньги, животики так и округляются под тонкой тканью полуголых оргиасток, почти все девочки, лишь пара мальчиков. Ночные Дожорные. Люси переполняло чувство де жа вю.
-Повторяй за нами. – Сказал им двоим маленькая девочка родов из северной Кореи, которая тут в Ночном Дожоре выходит была за главную.
И Люси с Субару принялись повторять.
-Ночь собирается. – Прошептала страшно худая и маленькая ненасытная кореянка и все ответили ей. И отвечали ей Люси с Субару. – И начинается мой дожор.
-Мой Дожор!!! – Завизжала перепуганная таинственностью этого собрания фанаток диетического ку-клус-клана Субару и всем своим видом стала демонстрировать лояльность, пока её тугой и плоский животик исследовала остро заточенная вилка вечно голодной кореянки. Как котик зазлюканный царапается – почти до крови, ну совсем почти-почти.
-Я не возьму себе ни денег ни земель! Только все, что лежит в холодильнике. – Тыкала в животик Субару вилкой она, потом задрала голову и прокричала в потолок. – Не надену корону и не буду садиться на диеты! Я – рот во тьме!! Я – дожорный у двери холодильника!!! – Кореянка забралась на холодильник словно обезьянка и свесила оттуда худые ножки. – Я – горячий чай, разгоняющий холод. Я – свет, который загорается на кухне. Я – чавканье, которое будит спящих. Я – желудок, который охраняет членов моей семьи от ожирения. Я отдаю свою жизнь и фигуру Ночному Дожору среди этой ночи и всех, которые грядут после неё!
Люси выпала в осадок, девочка у которой «все из бабла» по уверениям не знавших её никогда девочек-сплетниц – потихоньку стала собираться в конденсатные шарики под потолком.
Но они повторяли. Все это повторяли. Еще бы – куда деваться, когда в тебя северные кореянки лет двенадцати тычут вилкой истекая слюнками. У них же там дети ничего не едят слаще сахарной свеклы и играют деревянными патриотическими игрушками которые заботливые мамы и папы от воров прибили к полу.
Собственно насколько Люси знала эту общагу – тут дети вдали от взрослых умудрились за пару лет сделать невозможное, а именно построить коммунизм в одной конкретно взятой японской общаге старшой школы Святого Леса. На родительские деньги причем коммунизм построили. Все тут было общее, но как и везде при коммунизме – тут завелись вот такие вот дружинницы из Ночного Дожора сторожившие закрома Родины холодильники общаги в темное время суток.

Тех Марико   04.04.2015 10:37   Заявить о нарушении

Ум? Ыть

Глеб Рон   06.10.2010 14:37   Заявить о нарушении

Это была третья ипостась Лэйн. Ладно. А первая писала вот что в 2011-м: "Вы - Молодец, любая цель достижима, но простую цель зачастую трудно достигнуть по той простой причине, что так много людей на земле и все в основном стремятся к простым целям, и все друг другу мешают. Это как броуновское движение молекул, поэтому простая мечта имеет те же шансы на поражение как и самая амбициозная. Наверное, надо было мне не расставаться с мечтаю научиться летать подобно Питеру Пену))"

Странница Люси   01.04.2015 11:15   Заявить о нарушении

-Я думала, что если переберусь в Японию из России – переберусь на восток, а получается, я очутилась на ещё более крайнем западе, чем Соединённые Штаты. США это душа безумного мира и это зазеркалье Алисы, и Япония к западу от Америки, всё верно. А зачем ты здесь? – Спросила Леся Хизер-тян. Она про себя называла свою подругу как героиню любимой компьютерной игрушки Хизер, хотя та и назвала себя как Вереск. Но ведь Вереск не настоящее имя, а Хизер – это Вереск по-английски?
Вереск понюхала чай и зажмурилась от удовольствия. «Запахи», подумала она в Лесе, «вот то, что я и весь тот мир, откуда я родом потеряла, там совсем другие запахи, дикие, интересные, но не так часто можно в них встретить домашний уют, тёплое грудное молочко мамы и старших сестёр, сушеные грибы да ягоды и козий сыр – вот запахи уюта моего детства, первого, второго, третьего, я потеряла счёт. Я столько раз путешествовала по разрушенному ядерной войной миру, что сбилась со счёта дням и ночам, которые провела, роясь в останках прошлого, я помогала людям, искала им воду и медикаменты, я ходила с караванами и охраняла их, я умирала, часто, очень, меня жрали звери и мои глаза выклёвывали птицы, моё изорванное очередями тело клали в сырую землю, теплый песок и погружали в холодную воду моря или тёплую тину заболоченных рек. Временами меня ели не только звери, но и люди, и всё же я видела как постепенно мир меняется в лучшую сторону, общины трапперов объединялись в государства, их лидеры стремились избежать ошибок прошлого и сообща противостояли рейдерам грабившим всех и вся. Живя в девочках-подростках, я никогда не носила с собой оружие, я умела дружить с животными, какими бы жуткими для человеческих глаз ни казались они снаружи, я не сопротивлялась людям, я лечила их, чтобы они со мной ни делали. Но всюду за мной следовала иная версия меня, она носила с собой целый арсенал, она просто играла, веселилась в этом мире, бессмертная, как и я – я не могла закончить, ни своё существование, ни её, иногда мы беседовали, но каждый раз оставались каждая при своём мнении. Впрочем, другая я не было плохой до конца глазами людей на неё взиравших, временами они осыпали её благодарностями и с позором выгоняли меня, потому что она была другой, ближе людям, человечнее меня, она помогала им там, где вредила я и вредила там – где я помогала, она дополняла меня, она понимала их лучше меня, потому что несла в себе и их пороки и добродетели, не различала добра и зла, играла, словно ребенок в мир играла и так жила. Бессмертная, как и я – людей влекло к вечно веселой и беззаботной ей, в то время как я была отстранена и почти всегда грустна, я напоминала людям о христианстве которое они винили в последней войне унесшей миллиарды людей и стершей мир, который знали их деды и прадеды, она же – в ней они видели новизну, они сами искали её и шли вслед за ней, в то время как я всегда была одна, просто ещё одно напоминание о мире привычек и обычаев, мире тысячелетней морали, который они оставили позади и хотели поскорее забыть как дурной сон, я старалась помочь и уходила потому, что знала – люди сделали свой выбор и меня они больше не примут. У меня было много имён, я любила любопытных детей и они платили мне взаимностью, я редко доживала до двадцати, всё чаще девочкой умирала, но иногда погибала и парнем. Мне было всё интересно, жить в разных душах и разных телах, а потом я поняла, что моря жизнь пуста и стала искать в ней смысл. И он сам нашел меня. Так у меня появились друзья, бессмертные друзья, такие же, как и я. У которых не было ни дома ни тела, сама душа которых была ветром странствий, разные, такие постоянные в своём вечном беге перемен, они постоянно шли вперед и никогда не сдавались. Зачем я в вашем мире спрашиваешь?», - Вереск-тян поставила чашечку чая и заглянула внутрь себя. Туда, где уютно устроившись, ластилась к ней душа владелицы этого тела Леси. «У меня послание, для одного из своих, таких же, как и я – Вечный Странников…»
-Как её зовут? – Спросила Леся. – Или это мальчик?
«Я вряд ли смогу с ним увидеться, но я могу найти Шиповника – вы когда-то звали её Мариной Антиохийской, или Антиохийской Маргаритой, в зависимости от того знали ли вы её саму или её доппльгангера, Восток мира знал одну Шиповницу – Запад другую, каждому своё. В предыдущей жизни вы её саму и её тень знали как деву Марию и Марию Магдалену. Она сейчас тут, в вашем мире, в одном из неправильных детей, она передаст послание Терновнику, где бы он ни находился…»
-Терновнику? Это мальчик?
«Терновому Венцу. Я знаю историю вашего мира, она похожа на историю того мира откуда родом я но есть различия, в том мире откуда я война случилась ещё до твоего рождения. И там тоже рождался он, вы знаете его как Иисуса Христа…»
-У тебя послание Иисусу? Я тоже ему писала, как и деду морозу в детстве, но за дедушку ответили папа с мамой, а за него – постеснялись. Скажи, а ничего страшного, что я буду тебя называть Хизер? Это такая героиня из игры Silent Hill 3, там она тоже едва не стала богоматерью, родила ребенка от бога людских страданий или не родила – всё зависит от игрока. И там есть печать метатрона, монстры, которые боятся её больше чем она их и не страх, а невероятная ностальгия и грусть по тому, что ушло и не вернется никогда. Ты похожа чем-то на неё, словно родилась из моего воображения. Ты ведь настоящая?
«Тебе решать», скромно отвела Вереск, и снова прихлебнула душистого чая с ежевикой, «но Хизер про которую ты сказала не совсем я, это мой доппльгангер, она апостол Алисы…»
-Алисы? – Спросила вслух Леся, осознавая, что рядом никого нет и можно немножечко пообщаться с самой собой.
«И. О. Антихриста». – Ответила ей, едва заметно улыбнувшись уголками губ Вереск. Леся видела отражение её «воображаемого» лица в чашечке чая, которую держала в своей маленькой лапке.

Тех Марико   04.04.2015 10:32   Заявить о нарушении