На перекрестке двух миров
бы... с размаху ударить во все бубны да по всем струнам.
Алиса сидела в городском парке на скамье, щурясь от весеннего солнца. Прямо напротив скамейки через узкую тропинку, посыпанную гравием, раскинулся куст... На все еще голых ветках суетились воробьи. Тельца их раздулись, словно шарики, перья топорщились во все стороны, воробьи сновали среди путаницы веток, до неприличия громко чирикали, зазывая всех на свой летучий балаган. Подул ветерок, Алиса подняла воротник
легкого пальтишка, воробьи сорвались с веток, чиркнули молнией перед ее носом и, пролетев несколько метров, облепили дремлющее деревце боярышника.
Девушка, проводив их взглядом, стала озабоченно озираться по сторонам. В парке было безлюдно. Алиса недоверчиво глянула на часы. Оставалось минуты три, не больше.
Странно, неужели что-нибудь перепутала? Алиса беспокойно оглянулась и вдруг поднесла часы к уху. Тикать часам было нечем, но они все же подмигнули ей, сменив двойку на тройку.
Может, скамейка не та? Девушка посмотрела направо, потом налево вдоль аллеи. Других скамеек, кроме той, на которой сидела она, не было. Нет, та… Алиса опять нырнула в воротник, но не успокоилась.
Нет, ну неужели нельзя указывать место точнее! Девушка с удовольствием зацепилась за повод уколоть начальство. А что если бы оказалась не одна, а две, три скамейки? Что ж ей тогда, разорваться? Скакать туда-сюда, что ли?
Алиса надулась. Скамейки, конечно, стоят теперь у кого-нибудь на фазенде, дачники – народ ушлый. А наши-то и не знают, что у нас тут на местах творится.
Последнее замечание было совершенно несправедливо, но распыхтевшаяся, как чайник, Алиса не унималась. Нет, ну сколько можно относиться к ней, как к девчонке! Алиса, наверно, и дальше бы с удовольствием распекала
начальство, но вдруг спохватилась, внутренне собралась, тут же себя приструнила: «Смотри в оба, а то проморгаешь… сама же и дашь им повод пощипать себе перышки».
Девушка мигом выкинула из головы всё ненужное и сосредоточилась на изучении обстановки, вообще-то, работу свою она любила, хоть и смотрела на нее в последнее время, как на штанишки, из которых успела вырасти.
Воробьи вдруг сорвались с боярышника, всё затихло. Слева, в конце аллеи, Алиса заметила приближающийся силуэт. Человек шел быстро, почти бежал. Спина ее инстинктивно выпрямилась, она подобралась, чуть подалась вперед, как змея перед броском, и стала вглядываться вдаль. До фигуры было с полкилометра, Алиса уловила пока только общие черты. Кто он, этот летящий к ней человек? Дворник, забывший метлу на другом
конце парка? Старичок, в приступе заботы о своем здоровье увлекшийся трусцой? А может, почитатель ходьбы с палками, сейчас таких в парках пруд пруди…
Да, кстати, чувства юмора ее начальству не занимать: в последнее время ее отправляли только к мужчинам, и даже если последние и были не совсем в ее вкусе, то уж точно во сто раз приятней Квазимодо.
«Спасибо благодетелям», – Алиса опять не удержалась, чтобы не поддеть начальство.
Человек приближался, и только что нафантазированные Алисой образы лопались один за другим.
Между ним и Алисой оставалось несколько метров. Ну, точно, по времени всё совпадает. Девушка выдохнула. Полдела сделано, самое важное, однако, впереди: что от нее требовалось дальше, Алиса и сама пока не знала. До последнего нет твердой уверенности в том, что выкинет человек.
Алиса стала с интересом разглядывать мужчину.
«Пупсик», – тут же нарекла его девушка. По инструкции, конечно, такое фамильярное отношение запрещалось, но девушка позволяла себе это маленькое баловство. В конце концов, молодой человек никогда не узнает о том, что творится у нее в голове, а ее собственное начальство если когда-нибудь и заинтересуется этим конкретным случаем, то будет это не раньше, чем Алиса что-нибудь напортачит. Но пока работа ее была
сплошной рутиной, справлялась с ней Алиса неплохо, и приглядываться к ней повнимательнее оснований не было.
Приближаясь к скамейке, молодой человек стал замедлять шаг, еще издали ему показалось, что на скамейке кто-то сидит. Теперь он ясно видел – скамейка пуста.
Причудливое наслоение веток, неожиданно принявших образ человека, расплылось, не оставив и следа. Человек остановился.
Алиса сжалась в пружину.
«Ну, вылитый Рейнальдо», – пронеслось в голове у девушки. – Курчавый, сильный, лоснящийся… Алиса до сих пор была под впечатлением от матча с бразильским бомбардиром: знакомство с традициями и ценностями места пребывания также входило в ее обязанности.
Молодой человек выругался.
«Ай-ай-ай, штраф, тюрьма, наказание…» – Местные законы Алиса тоже знала.
– Ну, где же выход, черт бы его побрал! – не стесняясь в выражениях, выругался кучерявый. Голос у него был глубокий и, несмотря на легкую шероховатость, неожиданно приятный.
У Алисы дрогнуло где-то под коленками, девушка удивилась необычным ощущения, хотела кокетливо поправить волосы, но тут же спохватилась: «Дурочка, толку-то!»
Молодой человек, вдруг растерял воинственность, поник, как загнанный зверек, закрутился на одном месте:
– Срезал, называется, дорогу…
Потом совершенно неожиданно для Алисы он сделал размашистый шаг к скамейке. Алиса как по команде вскочила, преграждая ему путь. Молодой человек замер – наконец заметил надпись на скамейке.
– Этого еще не хватало, – выдохнул он.
Девушка недоуменно посмотрела на молодого человека, попятилась назад, осела обратно на скамейку и тут же вспыхнула, как спичка.
Неужели ее сюда направили только для того, чтобы спасти штаны этому олуху?! Это уже ни в какие ворота не лезет! Алиса готова была разнести начальство в пух и прах, но на руке ее все так же мерно тикали часы. Время здесь течет неустанно, здесь нельзя терять ни минуты. Алиса, скрепя сердце, начала соображать, как поскорее помочь этой заблудшей овечке, скользнула взглядом вдоль аллеи, пристально посмотрела в ту часть парка, где находился выход. Поверх макушек деревьев, нарушив тишину, разлетелась музыка.
Молодой человек завертел головой, оживился и… ломанулся через деревья и кусты в ту часть парка, откуда донеслась музыка.
Ну, конечно же, выход был где-то там…
Алиса проводила его взглядом, привстала со скамейки. На слегка потрепанном бумажном листке крупными буквами было выведено: «Окрашено». Алиса от нечего делать отряхнулась, ни смысла, ни необходимости в этом жесте не было: не на всяком может оставить свой след краска.
До следующей встречи оставалось чуть больше часа, Алиса еще раз глянула на просыпающиеся деревья и последовала за молодым человеком. Скамейку со всех сторон окружили воробьи и вновь учинили бедлам.
Выйдя на городскую улицу, она направилась вдоль тротуара. Солнце заглядывало ей в лицо, то же солнце, которое дразнило ворон и воробьев, то же солнце, которое подгоняло тень, скачущую по городскому парку… Девушка подошла к остановке. Шевеля усиками, подъехал троллейбус. Алиса нашла себе местечко за спиной у старушки и мальчишки-школьника, прилипла к окну и так же, как все, перестала замечать все вокруг. За
окном шалила весна, мелькали дома, вывески и витрины, и никому не было дела до молоденькой девушки, уткнувшейся носом в стекло. Троллейбус остановился, люди гуськом пошлепали через дорогу, Алиса проводила их взглядом: Кто они, эти вечно спешащие прохожие? Такие же, как она, летящие к кому-то навстречу, или такие, как этот ее бестолковый пупсик?
А может, взять и назло всем инструкциям подойти и спросить? Девушка неопределенно пожала плечами. Глупость, ее все равно не услышат.
День прошел быстро и незаметно, впрочем, как всегда. Оказавшись в своей маленькой квартирке на окраине города, которую она шутливо называла базой, она проглотила чашку кофе, загрузила вечернее сообщение.
«Алиса», – высветилось на экране. Девушка усмехнулась своему временному, все еще непривычному имени и продолжила читать. После короткого официального сообщения о результатах за истекший день, как всегда, шли три короткие инструкции.
Улица Юннатов, напротив ателье… 9:45.
Перекресток Индустриальной и Лесной… полдень.
Начало Проспекта Космонавтов… 17:15.
– Еще бы муху заставили из паутины вытаскивать, – хмыкнула себе под нос девушка, тем не менее запомнила три адреса. В душе шевельнулась жажда чего-то большего.
– SOS, появляется ненасытность, свойственная человеку… – Девушка улыбнулась. – Издержки окружающей действительности…
Но тут же опять стала серьезной. А может, неспроста ее здесь так долго держат? Может, она что-то делает не так на всех этих точках, зависших на пересечении времени и пространства?
Алиса налила себе еще одну чашку кофе, вокруг все стало сладко-горьким и каким-то нежным. Перед глазами проплыла другая дымящаяся чашка кофе, приклеенная к троллейбусному боку где-то в городе… Дерзкий, приятный, изысканный – на губах заиграла улыбка – ажур-тужур, плезир-инжир... нагромождение всего и вся, всё до того бутафорское, ненастоящее... впрочем, как и всё здесь…
Алиса вдохнула дразнящий кофейный букет и съежилась от удовольствия.
И все-таки как здесь приятно! Весна! Все эти местные ощущения… ни с чем не сравнимы, эти покалывания, подергивания… У них все они давно себя изжили, а здесь… здесь – раздолье, всё еще можно испытать, здесь они даже поощряются для лучшего ощущения действительности.
К тому же здесь столько всего интересного и даже мистического. Алиса сделала еще один глоток, и ей захотелось узнать, что случилось бы с ее пупсиком, не окажись она тогда… в парке… на его пути? Да и вообще, что стало бы со всеми её protege, не окажись она в нужное время в заданном месте?
Свидетельство о публикации №214101701644