Кот глава 7 Белозолушка или Золоснежка

                                     

    Вернувшись домой, Нина зашла к отцу в комнату. На столе стояла недопитая бутылка, а  он одетый спал, сидя за столом.

Утром в школе на нее налетела Валентина:
«Ну, ты и бессовестная! Я весь вечер сидела, ждала, что ты вот-вот позвонишь, а ты так и не позвонила. Во сколько ты пришла домой? Я уже не знала, что и думать! О-о, по глазам вижу, что все отлично! Поздравляю! Да, ладно-ладно, можешь не рассказывать, я и так все вижу…»

День пролетел незаметно,  и наконец-то наступил вечер. В семь Нина стояла и ждала Володю. Он опаздывал…
 
К ней подходили знакомиться молодые люди, но она отворачивалась и молча, отходила. Но вот, Нина увидела Его. Он подошел, поцеловал ее и сказал:
«Спасибо что дождалась! Я вижу, тебе молодые люди не давали скучать. Тебя страшно оставить на пять минут, сразу какой-то ажиотаж вокруг начинается. Ну и что будем делать? Какие есть предложения?»
«Никаких…»
«Очень хорошо! А у меня есть предложение – нас дома ждет моя мама. Я ей сказал, что мы придем вечером, так что пошли»
« Нет, Володь, я не могу! Мне неловко…  Помнишь, когда я тебе звонила, я от волнения даже заикаться начала? Ну что я ей скажу?»
«Не надо ничего говорить, я ей уже все сказал и она нас ждет! Пошли, пошли… Только время зря теряем!»

Через тридцать минут, страшно волнуясь, Нина стояла перед мамой Владимира.
                        
«Мам, я привел девочку их сказки… «Гремучая  смесь» Золушки и Белоснежки!» - помогая Нине снять пальто, говорил Володя.
«Как же зовут эту «гремучую смесь»? Белозолушка или Золоснежка?» - засмеялась мама.
«Нет, всего на всего Ниночка! Но у нее, как и у Золушки есть туфельки, только не помню золотые или хрустальные…»
«Ты девушку совсем засмущал…  Ну, а меня зовут Светлана Васильевна. Ниночка,  идите мыть руки, сейчас я Вас с Володей покормлю… Володь, помоги Нине…» 
«Ну, что, не умерла со страху? На мыло…  Вот мое полотенце… Слушай, а тебе не кажется, что мы очень красивая пара?» - улыбаясь, говорил Владимир, глядя на их отражение в зеркале.
«Нет, не кажется, я и так это знаю… Хорошо, что твоя мама не слышит тебя. Мне очень неловко… Что ты наговорил своей маме? И вообще, я есть не хочу» - вся красная от волнения, тихо говорила Нина.
«Ты извини, но это не обсуждается. Если мама сказала садиться за стол, значит, садимся за стол»

Когда Они вернулись в комнату, стол был накрыт, но Светланы Васильевны не было. Ниночка от волнения не могла есть и лишь поковыряла вилкой в тарелке. Выпила чай, и немного освоившись, встала из-за стола и подошла к телевизору.

«Что это?» - спросила она, взяв в руки непонятный предмет, лежавший на телевизоре.
«Велошапочка…» - усмехнувшись, сказал Он - «Можешь примерить…»
Нина надела велошапочку и натянула перчатки, которые ей были очень велики.
«Подожди,  давай помогу… Ты ужасно смешная в этом во всем…» - Он подошел к ней взял ее за подбородок и поцеловал.

«Не надо… Твоя мама вернется и увидит нас…» - остановила Его Нина.
«Даже если не вернется и не увидит, то непременно догадается. Неужели ты думаешь, я всех подряд вожу домой? Глупышка. Уж, если я привел девушку домой, то это не просто знакомая девушка. Это такая девушка, такая…  Такая,  которая может быть, приведена домой и уж тем более представлена моей матушке!» - улыбался Он.

Они стояли обнявшись. У Ниночки от волнения кружилась голова. Володя целовал ее очень нежно в уголки губ, в закрытые глаза и тихо говорил:
«Не бойся и не волнуйся, я не собираюсь тебя обижать или что-то делать с тобой… Я так боюсь обидеть тебя! Я просто умираю от нежности к тебе! Обними меня… Мне ничего не надо от тебя … Просто будь со мной! Не уходи! Я влюбился в тебя так, как не влюблялся ни в кого и никогда!  Теперь-то ты поверишь мне?»

«Я верю тебе. Володь, ты тоже мне очень нравишься, но, понимаешь, мой отец… Он так волнуется за меня, что готов посадить меня на цепь и под домашний арест! А уж после того, что было… Была бы Мама, все бы было по-другому. А так Тамарка ему наговорила всякой ерунды, и  он испугался! Я поговорю с ним обязательно, но чуть позже… Пусть сейчас все успокоится…»

«Нин, я все хотел тебя спросить… Какие у тебя отношения с этим парнем – ее сыном? Мне показалось, что он получает удовольствие, когда говорит, что тебя нет дома. Это так? Или мне это кажется? Я ревную тебя к нему! Я ревную тебя ко всем! Честно говоря, я бы тебя тоже посадил под домашний арест!» - Он серьезно смотрел  ей в глаза.

«И ты еще называешь меня глупышкой? Сам ты глупый! Не нужна я никому и тем более Вовке! Я до сих пор не знаю, что это на него нашло? Мне  даже не верится, что он действительно выволок, свою мать из моей комнаты и отпаивал меня водой. Я прошу тебя,  давай не будем об этом говорить, а то я сейчас заплачу…» - попросила Нина. Она попыталась отвернуться, но Он прижал ее к себе. Зарылся лицом в ее волосы, а она обняла его за шею и замерла.
Громко зазвонил телефон. Она вздрогнула от неожиданности. Володя вышел из комнаты.
 
Нина подошла к фотографиям, висевшим на стене. На одной из фотографий была Светлана Васильевна. Она была очень молоденькой и очень хорошенькой.
«Ты очень похожа на мою матушку. Мне очень нравится эта фотография! Когда я был меньше, я хотел найти такую же красивую девушку как мама на этой фотографии, но потом решил, что это невозможно» - Он подошел и обнял Ниночку за плечи, но опять зазвонил телефон.

Он опять пошел к телефону. Нина слышала, как Он разговаривал уже более раздраженно и резко. Он просил кого-то  больше не звонить ему никогда!                   
«Господи, да Он же с девушкой разговаривает!..»  - догадалась Нина, и настроение сразу испортилось.

«Это то, о чем говорила Валя. Неужели и мне когда-нибудь придется услышать такую же отповедь? Ужасно! Никогда не буду «бегать» за Ним! Я, наверное, сейчас должна была бы радоваться, а мне жалко ее! Глупое положение… Сделать вид, что ничего не слышала? Или спросить его, кто это?» - думала она.

Вошел Владимир. Подошел к окну и стал смотреть на улицу. Ниночка подошла и молча, встала рядом. За окном было темно, и шла какая-то морось.
«Ты, конечно, все слышала? Сейчас ты напридумаешь себе, Бог знает что… А ты, оказывается, умная девочка!.. Ты не о чем меня не спрашиваешь…  Тебе не интересно?»
«Я просто думаю, что ты сам все расскажешь, если захочешь…»
«Понимаешь…» - Он замолчал. Нина ждала, что он скажет.
«Когда уезжаешь на сборы…  Там довольно свободные нравы… Она старше меня… Она моя первая женщина и у нас взрослые отношения… И меня, в общем, все устраивало, пока я не встретил тебя. Но вот, что теперь делать, я не представляю! Что мне теперь делать, Белоснежка?» - Он повернулся к ней и прижал ее к себе.
«Я тоже не знаю, что теперь делать…  Я понимаю, что я выгляжу старше… Ты же знаешь, что это такое – выглядеть старше своего возраста. Тебе, наверное, тоже все говорят, что ты выглядишь старше… Когда ты хочешь вырасти поскорее, тебя это очень радует, но иногда попадаешь в такие глупые ситуации… Она, наверное, тоже думала, что ты старше, чем есть на самом деле?» - спросила Нина.
«Да, нет! Ей было абсолютно все равно… Просто, я ей понравился, а она понравилась мне. Понимаешь,  мне очень польстило, что такая красивая, такая взрослая…  Правда, тогда я был уверен, что это все очень серьезно… Я был в ужасе, что кончатся сборы, и мы вернемся, и наши отношения с ней закончатся».
«А потом?»
«А потом…  Потом мы вернулись, а отношения продолжались…»
«А сейчас?»
«А сейчас она ничего не понимает…  Она считает, что я сошел с ума и никуда от нее не денусь. Я ей все рассказал о тебе, объяснил, что влюбился, так как не влюблялся никогда в жизни, но она только смеялась и говорила, что это все пройдет…  Я не хочу, чтобы это все прошло! Я люблю тебя, Белоснежка! Я ТЕ-БЯ ЛЮБ-ЛЮ!»

В комнату постучав, вошла Светлана Васильевна. Она сделала вид, что не заметила, как девочка отпрянула от ее сына.

«Как хорошо, что у сына появилась эта девочка…  Красивая девочка, очень стеснительная и очень мило краснеющая по любому поводу. А сын, кажется, действительно влюблен… Слава Богу, а то я уж думала, что эта Вера женит его на себе! Надо же, нашел себе эту Веру - «фронтовую жену»!  Ну, наконец-то, нормальная хорошо воспитанная девочка, только уж очень молоденькая… Только бы не наделали глупостей!.. Надо бы отцу с ним поговорить…»
«Мам, я пойду, провожу Нину домой…» - сказал Володя, одеваясь и помогая одеться Нине.
«Сын, только, пожалуйста, недолго! Чтобы я не волновалась…» - сказала Светлана Васильевна, а про себя подумала:
«Как же, недолго!..  Они готовы прощаться до утра!» 
    Две недели промелькнули как один день. Каждый вечер Володя с Ниной встречались на «Динамо» и шли или гулять или к Нему домой. Светлана Васильевна была обычно уже дома, но им особенно не докучала. После того, как муж очень серьезно поговорил с сыном, она успокоилась.

«Действительно девочка как из сказки – какая-то злая мачеха, слепая бабушка, няня, слабовольный отец. Господи, в наше-то время!.. А девочка милая, ласковая, но характер сильный – не жалуется и не хандрит! А Володька, с ней такой смешной, прямо не надышится на нее. И на соревнования впервые ехать не хочет… Ну, ничего, всего-то дней десять… Соскучиться не успеют!»
Он уехал рано утром. Вечером они не стали долго прощаться.

«Давай, простимся так, как будто, завтра мы встречаемся как всегда.  Не грусти, я скоро вернусь! Ты же у меня умница! Улыбнись, Белоснежка! Я люблю, когда ты улыбаешься! Как только я вернусь в Москву, я тебе позвоню. Ну, посмотри на меня!»

«Я не могу улыбаться, когда мне грустно. Я тебя буду ждать каждый вечер на «Динамо».

« Нет уж! Давай ты не будешь меня там ждать! Представь - каждый вечер стоит симпатичная девушка и непонятно кого ждет, а потом еще и уходит одна… Кто-нибудь посмотрит и подумает, что же это за придурок, который может не прийти на свидание к такой девушке? Нин, давай серьезно… Я очень тебя прошу, не ходи никуда без меня, ладно? Мне теперь в голову будет лезть, Бог знает что…»
«Ну, хорошо, хорошо…  Ты прямо как мой папа стал. Не буду никуда ходить, не буду!»
«Все! Иди, пока отпускаю…  Когда вернусь – позвоню!»

     Начались дни без Него. 
«Как я раньше жила без него? Какой длинный день! Какой пустой вечер! Совершенно нечем занять себя! Раньше я думала, что у меня столько дел, что как только Он уедет, я их все переделаю, а теперь Он уехал и мне совершенно ничего не хочется делать. Нет, дел полно, но настроения их делать нет никакого. Ничего не хочу!!! Почему так? И читать не хочется и телевизор смотреть… В школе вообще тоска.  Скоро уже весенние каникулы! Скорее бы наступили уже эти каникулы! Уехать бы к Бабуле, Нянюшке, Мурзику!..» - она лежала лицом к стене.

Тихо открылась дверь и на диван сел, трясущийся и «выходящий»  из запоя отец.
«Нин, у тебя никаких духов нет? Дай, пожалуйста!.. Я умираю…» - он сидел жалкий,  с серым лицом, держась за сердце.
«Пап, я тебе ничего не дам. У меня нет ничего…»
«Нин, я умру сейчас… Дочка, ты пойми, ведь нельзя бросать пить резко! Хочешь, я на колени встану? Ну, какой-нибудь лосьон или элексир зубной? Пожалей!.. Я ведь умереть могу…» - он сидел, плачущим голосом, выпрашивая хоть что-нибудь выпить.
«Пап, у меня нет ничего! Отстань от меня! Мне утром в школу надо вставать, отстань!»
«Тогда отдай деньги, сволочь! Я пойду у Тамарки возьму бутылку! Она даст за деньги!» - он терял терпение и начинал злиться, но надолго его не хватало. Он опять схватился за сердце и тяжело осел на пол:
«Гадина! Отец подыхает, а она делает вид, что спит!»
«Папа, ты так никогда не перестанешь пить! Потерпи! Пересиль себя! Ты же сильный! Ты можешь! Давай, я дам тебе поесть! Хотя бы бульон попей. Будешь?»
«Буду…»
«Идем, я налью…"

Нина погрела бульон и налила в большую чашку. У отца руки тряслись так, что чашку держать он не мог. Нина, осторожно придерживая чашку, напоила его бульоном.
«Вот увидишь, тебе сейчас лучше станет! Я тебе кашу сварю, хочешь? Ты приляг, поспи…  Проснешься, уже легче будет!»
«Да, свари мне кашу, а то ты уйдешь, а мне есть нечего будет. Как хорошо было попить бульон! Вот теперь я точно брошу пить, вот посмотришь!» - говоря это, отец вышел с кухни. Тихонечко, держась одной рукой за стенку, а второй за сердце, побрел вдоль коридора.

Пока девочка варила кашу, отец судорожно  искал что-нибудь выпить в ее комнате. Смотрел за учебниками на книжной полке, наклонял приемник, выдвигал ящики письменного стола, заглядывал в диван и под диван, отодвигал шторы – нигде ничего не было. Бормоча ругательства под нос, остановился и зло оглядел все вокруг.

Вдруг его взгляд упал на сумку, с которой Нина ходила в школу. Он ринулся к ней, открыл и увидел огуречный лосьон. Схватив его, он вышел из комнаты Нины, прошел к себе в комнату и запер дверь на ключ.
Услышав звук запираемой двери, Нина, забыв о каше, побежала в свою комнату. В комнате было все перерыто. Сумка лежала раскрытая на полу. Она подошла к комнате отца и постучала.

«Папа, не надо, не пей!.. Ну, зачем ты? Так ведь ты не бросишь никогда!.. Пап, открой… Ну, пожалуйста, ну, не надо!» - просила его девочка, дергая дверь за ручку. Из комнаты было слышно, как пузырек стучит о край чашки – это отец трясущимися руками наливал лосьон.
«Папа, открой дверь! Если тебе будет плохо, я, ведь даже не смогу помочь! Открой дверь!» - умоляла Ниночка.
«Отстань! Пошла вон! Хватит стучать! Иди спать…»

Открылась дверь в комнату мачехи.
«Если ты не заткнешься – я вызову милицию! Вы мне надоели!!! Чтоб вы сдохли  –  ты и твой папочка замечательный! Скоты!» - орала она. По квартире плыл запах сгоревшей каши.
Девочка вошла в свою комнату и, не раздеваясь, легла. Спать, уже можно было и не ложиться. Наступало утро.

«Как же мне все надоело! Так же невозможно жить! Неужели это не кончится никогда? Хорошее пожелание – что бы «все сдохли», мне нравится! Сил моих больше нет… Когда отец трезвый – его нельзя расстраивать и ни о чем нельзя с ним говорить, потому, что у него может не выдержать сердце, а когда он пьяный – можно считать, что отца у меня нет, и разговаривать просто не с кем… Я даже никому не могу сказать, что отец пьет запоями – стыдно. Только Валентина про отца знает, а я все думаю, что вот висит у нее на кончике языка это знание моей беды и кто ее знает… Сегодня не сказала… Завтра не сказала… А потом взяла и сболтнула кому-нибудь! Стыдобища!!! Скорее бы вырасти и уйти, куда глаза глядят…»

   Прошли десять дней, потом еще четыре, а  Володя все не звонил. Нина несколько раз собиралась позвонить Светлане Васильевне, но было неудобно беспокоить ее. Он же сказал, что позвонит, как только приедет! Она бежала из школы, домой боясь пропустить его телефонный звонок. Но звонка не было.

Устав ждать, она оделась и пошла к Его дому. В Его окнах горел свет. Вот чья-то тень мелькнула в окне, и кто-то задернул шторы. Нине захотелось подойти к дверям Его квартиры и позвонить. Но от неуверенности в себе, из-за  мысли, что она может  показаться навязчивой,  конечно же, делать этого не стала. Постояв,  повернулась и пошла домой.

«Чуть больше двух недель назад мы шли по этой же дороге… Как же все просто тогда было!  Он,  я и сумерки, и фонари, и уверенность, что мы опять будем вместе. А две недели спустя есть все, кроме Него…  А без Него мне ничего не надо!»

На следующий день в семь часов вечера, Ниночка стояла у метро, там, где они всегда встречались…

«Зачем  я пришла, ведь Его нет в Москве?»

Она стояла и смотрела, как встречаются и расстаются люди, как у телефонов-автоматов стоят позвонить, как движется людская река мимо нее. Простояв тридцать минут, она повернулась уже уходить, но вдруг ей показалось, что из метро вышел Он… Нина отказывалась верить себе – это действительно был Он.

Он был в Москве!

Владимир шел, опустив голову, рядом с ним шла взрослая, красивая девушка. Она что-то говорила, улыбалась и пыталась заглянуть ему в лицо. Они прошли так близко, что Нина могла бы дотронуться до них, не повернись она к ним спиной.

«Ну, что ты опять хмуришься, дорогой?» - услышала Нина голос девушки.
«Все нормально… Просто нет настроения…» - ответил Он.

Нина стояла и смотрела, как Он уходит вместе с другой. Девушка продолжала, что-то «щебетать», пытаясь взять Его под руку. Нина смотрела им вслед. От слез все дрожало и плыло.

«Нет! Этого не может быть!» - бухало сердце.
«Это – Она! Это про нее Он говорил!..» - билась мысль.

Нина повернулась и медленно пошла в другую сторону. Она долго бродила по улицам, пытаясь успокоиться и понять как же это возможно.  Зачем ему все это было нужно?
 
Вернувшись, замерзшая и уставшая, она легла, пытаясь согреться и уснуть.

Она никогда не из-за кого не будет плакать!

Она больше никого никогда не будет ждать!

Ждать теперь будут только ЕЕ!

И любить она тоже никого никогда не будет!

Любить будут ЕЕ!

продолжение http://proza.ru/2013/08/09/2003