Моё дворянство старее

А.С. Пушкин. Документы к биографии. 1799-1899 / Сост. В.П. Старк. – СПб.: Искусство-СПБ, 2007. – 943 с.

Стр. 34-39: «В статье Пушкина «Опровержение на критики» (1830), есть слова, зачёркнутые им, но не утрачивающие от того своего смысла: «Я русский дворянин, и <…> знал своих предков прежде, чем узнал Байрона» (Акад. Т. 11. С. 406). В «Борисе Годунове» отразилось это знание, уже подкреплённое прочтением «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина. О времени же происхождения своего рода Пушкин впервые упоминает в полемическом послании к Рылееву летом 1825 года (сохранился лишь черновик). В ответ на вопрос Рылеева: «Тебе ли чваниться пятисотлетним дворянством?» (Рылеев, как видно, исчисляет древность дворянства Пушкина со времени Григория Александровича Пушки, жившего в ХIV веке, чьё прозвище дало фамилию всему роду). – Пушкин поправляет: «Ты сердишься за то, что я хвалюсь 600-летним дворянством (NB. Моё дворянство старее)». Таким образом, поэт возводит свой род к первой половине ХIII века, то есть, к эпохе Александра Невского.

Позднее он закрепляет своё утверждение в стихотворении «Моя родословная» (1830), статье «Опровержение на критики» и «<Начале автобиографии>» (1834?), повторяя тем самым и первую ошибку относительно истории своего рода. В действительности его род ещё старше – примерно на сто лет, - и Пушкину следовало бы назвать себя «семисотлетним дворянином». В отрывке (Ш) повести «Гости съезжались на дачу» (датируется концом 1829 – началом 1830 г.) герой, обозначенный в тексте как Русский, беседуя с Испанцем, говорит: «…корень дворянства моего теряется в отдалённой древности» (Акад. Т. 8. С. 42). В вариантах рукописи после этих слов можно прочесть: «Я не мог отыскать в хрониках моего родонача<льника> - знаю только, что предки мои уже сражались близ Алекс<андра> Невск<ого> …» (Акад. Т. 8. С. 542).

В «Моей родословной» поэт, называя имя основателя рода, прямо связывает его с именем великого новгородского князя: «Мой предок Рача мышцей бранной / Святому Невскому служил».
Известны работы, посвящённые Радше (Ратше, Раче), при всех расхождениях сходятся в том, что этот легендарный основатель знаменитых русских фамилий появился на Руси около середины ХП века. <…> С этого времени, следовательно, и надо считать старшинство пушкинского рода, как и ещё примерно тридцати древних российских родов, между тем все их представители уже к ХVIII в. (а значит, и их внуки к пушкинскому времени) единодушно связывали Радшу с именем Александра Невского. Таким образом, ошибка Пушкина не носила ни в коей мере частного характер. Её природа была всеобщей и исчерпывающе объяснена С.Б. Веселовским: «В небольшом багаже генеалогических познаний среднего дворянина хранились и передавались от отца к сыну имя родоначальника, действительного или вымышленного, и два-три факта, традиционно связываемые с каким-либо крупным общеизвестным историческим лицом или событием. … Самым слабым местом этих «творимых легенд» были смещения хронологических вех и контаминация разновременных лиц и событий» (Веселовский С.Б. Род и предки А.С. Пушкина в истории. С. 41).

Родословные легенды потомков Радши, благодаря тому, что один из них оказался Пушкин, подверглись углублённой критической проверке ещё в конце ХIX в. Такие специалисты, как П.В. Долгоруков и М.В. Муравьёв, в своих родословиях Пушкиных Радшу относят к середине ХП в. Они опираются на сообщения «Государева родословца», составленного в 50-е годы ХVI в., и так называемую Бархатную книгу, в которых указано кратко: «Из Немец пришёл Ратша» (Новиков Н.И. Родословная книга князей и дворян российских и выезжих. М., 1787). ПРАВНУКОМ его называется ГАВРИЛА АЛЕКССИЧ – первое подлинное историческое лицо в роде Ратши, чьё имя увековечено летописцами в рассказах о битве вел. Князя Александра Ярославича на Неве со шведами в 1240 г. <…> Именно он, а не его прадед сражался под знамёнами Александра Невского, и вехи его биографии являются отправными точками отсчёта древности рода Пушкиных. Старшая и младшая ветви рода разошлись ещё в VII колене. Их общим предком является не кто иной, как родоначальник Пушкиных Григорий Александрович Пушка. Прямым предком поэта стал его младший сын Константин Григорьевич.

Удалённость от «гнева венчаного» Ивана Грозного способствовала выживанию старшей ветви рода, хотя и младшую ветвь, представители которой по большей части служили в ту мрачную пору вдали от двора, «Иван IV пощадил», что отметил Пушкин в стихотворении «Моя родословная». Во многом благодаря этому в поколениях, относящихся к концу XVI - началу XVII в., насчитывается наибольшее число членов рода за всю его историю. Затем в силу объективных причин (гибель представителей рода в Смутное время), так и субъективных (большое число Пушкиных во второй половине XVII в. умерли, не оставив потомства) род Пушкиных к концу XVII в. приходит в упадок.

Самым многочисленным к нашему времени оказалось потомство поэта, но преимущественно по женским линиям. Род, начавшийся в XVШ в., достиг, спустя три столетия, своего апогея, а в последующие три века постепенно угасал или сжимался, дав наконец России Пушкина, явившегося плодом более чем 600-летнего развития рода, к которому она принадлежал».

Другие статьи в литературном дневнике:

• 20.02.2018. Моё дворянство старее