Глеб Семенов
Мне однажды приснилось: я стал молодцом,
хитрецом,
гордецом,
подлецом,
очень важным лицом
с очень важным лицом, -
все трепещут и дело с концом.
… Я проснулся, глаза кулаками протёр –
И судьбою своею доволен с тех пор.
*
Мне однажды приснилось: пишу я стихи –
то ха-ха, то хи-хи,
просто верх чепухи,
чан прокисшей ухи,
полный таз шелухи.
Как укусы блохи, –
вот насколько плохи…
Слава Богу, жена мне – под бок кулаком
(видно, был я храпящий дурак дураком).
Ой, спасибо жене. Как я рад, что спасён,
что писанье стихов – это был только сон.
Владимир Михалев
Щепоть соли,
горстку мяты,
ободок дежы,
поля ломтик
непримятый
с перезвоном ржи,..
Перепёлку озорную,
зайчика в избе…
Хочешь –
в небо заверну я,
принесу тебе?
*
Речки ковш, клочок поляны,
над водою дым,
сгнивший мостик деревянный,
радугу над ним,
куру Рябу, Алладина,
Шрека на лугу,
Бармалея, Буратино,
бабушку Ягу,
в дальнем небе месяц бледный,
горизонта нить
покрошу-ка в таз я медный,
чтоб потом сварить.
А приправой будут, кстати,
там мои стихи…
Ох, друзья мои, и знатен
вкус у чепухи!
Николай Коржавин
В Кишинёве снег в апреле,
неожиданный для всех.
Вы чего, Господь, хотели,
насылая этот снег?..
…То совсем не приступ злости –
снег, что с неба к нам слетел.
Часто кажется, что просто
удалились Вы от дел.
… И, внезапной власти рады,
с упоением ребят
небо Ваши бюрократы –
Ваши ангелы – мутят.
*
В Кишинёве ль, в Барнауле
не понять, что на дворе:
то, простите, снег в июле,
то вдруг дождик в январе.
Что в России, что в Европе,
просто ужас, Боже мой:
то один район затопит,
то начнёт сушить другой.
Тут горят гектары леса,
там тайфун пошёл гулять –
канцелярии небесной
наши беды не понять.
И нескромно как-то вроде,
Боже, Вам совет давать:
только зама по погоде
надо Вашего менять.
Борис Слуцкий
Песня для молодёжи –
эта стезя легка.
Кто же сложит всё же
песню для старика?
… Песню надо бы в губы,
чтоб не пошёл ко дну,
что-то вроде гуда,
ноту хотя бы одну.
*
Хоть на ТВ немало
разных программ крутых,
сколь ни крути каналы –
все они для молодых.
Нет, мы совсем не наглы,
дайте же в честь седин
нам без реклам «Виагры»
хотя бы канал один.
Только убрать просим вас мы
ноги и губы, и грудь…
Где раньше были романсы,
Нынче один только гуд.
Нэлли Журавлева
Александру Сергеичу
Дорогой Александр свет Сергеевич!
Ты послушай-ко старую баушку.
Навидалася в жизни я многого:
И начальничка лютого-строгого,
И соседей-то злобных, ругательных,
И невесток, к сынам неласкательных.
…На стихи твои, милый мой Пушкин,
Ой, открылися вдруг мои ушки,
И вернулась ко мне моя кошечка,
И сидим мы с дедком у окошечка.
*
Дорогой Александр свет Сергеевич!
После баушки дедку послухай-ко.
Я не токмо начальничков видывал
И по пьяни столы опрокидывал,
Я ишо и бывал обходителен,
Милым дамам цветочки дарителен,
Малых деточек ласко-любителен,
А гостей – накорми-напоителен.
Я ишо и бывал справедлителен:
Всех, кто помощи ждал – защитителен,
Всех обидчиков – в шею гонителен,
Всех злодеев – под задницу пнителен!
…Под стихи твои, мой милый Пушкин,
Я рыдаю ночами в подушку.
Пожалей-ко дедулю несчастного,
Отвлеки от неспания частого.
Николай Година
Ровно через двести лет
Прочитал Баркова.
Убедился, что поэт
Излагал толково.
…Шёпотом – из уст в уста,
Тайно – строчка к строчке,
Особливо те места,
где обычно точки.
*
Как-то в лавке редких книг
В руки взял Баркова…
И увлекся в тот же миг –
До чего толково!
Сразу начал вспоминать:
Стадион… трибуны…
И все эти «ё» и «мать»
В криках шумно-буйных.
Ох, и крут был этот мат,
А сравненья – броски,
Только был он жидковат
Рядышком с Барковским.
…Был бы я спортивный чин,
Я бы, право слово,
Всем болельщикам вручил
Сборники Баркова.
Чтобы шли бы на футбол
С багажом крылатым,
Отжимая каждый гол
Превосходным матом!