Не успели оглянуться, как уже сладким яблочным соком наливается Второй Спас, и кружится голова от духмяного аромата даров нового урожая, ожидающих освящения, и под грудами фруктов, медовых туесков и упругих колосьих снопиков ломятся столы, стащенные сбившимися с ног монахами к самим дверям, и звенит колоколами Горохов день, и поют хоры Преображение Господне, и жужжит, перебивая дьячка, ошалелая пчела, кланяясь канувшему в Лету лету, и грустно улыбается Первым осенинам поблёкшее солнышко, и щемит в груди неясная тоска по чему-то невозвратно ушедшему. Сбившиеся стайкой молодайки жадно впиваются белыми зубками в рассыпчатую антоновку и хохочут в кулачок о чём-то своём – ввечеру будут гадать на суженого. Супротив них грудятся невесёлые бабёнки, украдкой прячущие яблочки отнести на могилки умершим детушкам – пусть хоть на небеси полакомятся всласть. Плывёт по-над крышами убаюкивающий стоустый напев, и светило послушно уходит в затуманившиеся поля, махнув на прощание собравшемуся на пригорке за околицей хороводу своей облачной шалью. В парном дыхании сумерек пробиваются дразнящие запахи пирога с грибами и ягодами.
Наутро заезжее семейство отправляет дочурку с гувернанткою делать прогулку. Девчушка взбалмошна, слова «нельзя» не разумеет и всё норовит улизнуть восвояси, но старая дева с невыговариваемым французским именем держит за ручку крепенько и не упускает возможности поучать в повод и без повода. Подопечная кислит лицо, злится и наступает воспитательнице на волочащийся кринолин. Крики, визги, добродушный смех деревенских.
Вот поместье зажиточного купца. Шумливая парочка стаёт и любуется работой мальчишки, которого все почему-то зовут Джованни. Тот, высуня язык, красит забор и зрителей как будто не замечает, хотя, конечно же, замечает и старается ещё пуще, отчего получается только хуже. Мадам читает воспитаннице лекцию о пользе труда. Воспитанница невоспитанно корчит рожи Джованни – и вдруг видит гигантскую яблоню, любопытно высунувшую из-за ограды свою необъятную крону. Девчурка моментально меняет настроение и заявляет, что хочет яблоко – вынь-сорви ей да положь. Гувернантка краснеет – хотя, казалось бы, куда уж дальше-то! – и тащит было её далее, но девица упирается и неожиданно призывает на помощь не знающего куда себя девать маляра. Мужское сердце тает женским обаянием, и мальчуган, отложив кисть и поплевав на ладошку, лезет за чужим плодом, указанным пухлым требовательным пальчиком. Француженка кипит как самовар и грозит нажаловаться папеньке, но нарушительнице дисциплины море по колено – притопнув ботиком, она лукаво щурит глаз и обещает бонне рассекретить её романишко с поваром. Крики, визги.
Джованни тем временем, балансируя, подбирается к вожделенному яблоку – надо сказать, экземпляр маленькая привереда и в самом деле углядела во всех смыслах замечательный – крупный, пузатый, к жилистыми разводами и тонкой кожицей, тронь – брызнет! Мальчишечьи ступни по-обезьяньи ощупывают опасное направление – и вот, счастливо отдуваясь, живописец ухарски бухается задом на сук и обеими руками воздевает отвоёванный трофей над головой. Барышня с удовольствием разделяет восторг добытчика и вопит чуть не громче него. Мамзель идёт лиловыми пятнами и умоляюще подпирает острый подбородок сложенными ладонями. Джованни метко швыряет яблоко прямо в подставленную девичью шляпку и, кряхтя, разворачивается в обратный путь. Заказчица хрустит на всю улицу подарком и с набитым ртом благодарит своего благодетеля. Француженка, слыша вбитые ею в эту крохотную строптивую головёнку политесы, невольно умиляется, теплеет взором и благосклонно кивает – то ли этим двоим, то ли каким своим мыслям.
И в этот момент прогнившая снутри ветка с ружейным треском обрывает и вежливый лепет девочки, и приторное сопрано наставницы – и жизнь чумазого красильщика заборов, которого на деревне все почему-то зовут Джованни.
* * *
Облачко, которое раньше все почему-то звали Джованни, покорно замирает у ног ангела и несмело устремляет на него свои огромные глаза. Ангел, свесив ножки в плетёных сандалиях, сидит на тонкой веточке райской яблони и с деланной суровостью меряет облачко строгим взглядом. Долго нахмуренную мину выдержать не получается, небожитель расплывается в улыбке и вынимает из-за спины истекающую сиянием белую руку.
Уютно притулившись черешком в подушечку большого пальца, возлежит громадное ало-янтарное яблоко, еле умещаясь в мягкой узкопалой длани. «Это мне?» – бессловесно вопрошает облачко. Ангел, держась остатков серьёзности, неуверенно пожимает плечами. «Спасибо! – той же говорящей только с ними тишиной выдыхает облачко-Джованни и осторожно принимает угощение. – Спасибо тебе! Ах, до чего вкусно! Точно такое я, кажется, уже где-то видел…»
=========
В качестве обложки использована картина «Last apple» фотографа Камиля Войнара (Kamil Vojnar), взятая из открытого источника: https://www.kamilvojnar.com/last-apple