Собачку жалко? (Алексей Фандюхин) / Проза.ру

Врезка:
1. Взгляд бросаю на неширокий, всего-то не более чем в полторы машины проезд, пересекающийся с таким же проулком и понимаю, что шансов выжить ни у собаки, ни у пожилого человека, ни у ребёнка не будет, когда за рулём средства повышенной опасности уличный гонщик-отморозок.

2. Кто-то скажет: На цепи надо держать, в вольере! На цепь надо сажать и намордники одевать на людей неадекватных, а собаки, как и дети несмышлёные ни причём!

Последняя декада августа. Аккуратно продираюсь на своём автомобильчике сквозь заросшие метровой травой проулочки Заречья, решив непонятно коим образом, и непонятно зачем спрямить дорогу к Чуйскому тракту.
На очередном развилке примечаю показавшейся знакомой фигурку мужчины, клеящего на фонарный столб, какое-то объявление. Притормаживаю, –точно! Мой старый приятель! Весело здороваюсь, но вижу, что товарищу не до радости встречи. В руках замечаю пачку листов альбомного формата на котором некрупный текст и фото его, нет не его, а нашей, охотничьей собаки, – Гая! Сердце тревожно ёкнуло! Беда! Глушу машину.
–Геннадьич, что случилось? ¬¬–делаю шаг навстречу и вижу посеревшее от горя лицо и предательски катящиеся по щекам слёзы уже не молодого, сплошь убелённого сединой человека. Таким за десятки лет дружбы я своего товарища никогда не видел. Боевой полковник, прошедший горнило Первой Чеченской стоял и беззвучно плакал.
–Сцуко, – проскрипел зубами Геннадьич. Товарищи на руках умирали– никогда не плакал, а тут…Не могу! По лицу стареющего ветерана ручьём текли слёзы.
––Вчера, около пяти, вот здесь сбила Гая машина, – сипло прохрипел Геннадьевич, показав рукой на песчаный пригорок. Оперировали четыре часа. Внутреннее кровотечение. Друзья собачек-доноров понавезли. Машинка, видать, что низенькая, легковая бампером его подцепила. Костей не сломала, а вот печень разорвалась на десятки частей и почки отбиты. Хирург сказала, что травма характерна для падения с высоты.
-–Постой? Как же надо было гнать, чтобы тридцатикилограммового пса подбросило вверх так, чтобы такие были повреждения?
–Не знаю, врачи сказали. Коты, когда падают с высоток такие же повреждения получают.
Взгляд бросаю на неширокий, всего-то не более чем в полторы легковушки проезд, с движением в одну машину в четверть часа пересекающийся с таким же проулком, и понимаю, что шансов выжить ни у собаки, ни у пожилого человека, ни у ребёнка окажись они, (не приведи Господь!) на месте Гая не будет, когда за рулём средства повышенной опасности уличный гонщик-отморозок.
– Гай жив? – спросив, тут же, осознаю бестактность заданного вопроса.
– Лежит, в сознании. Ночь провели рядом с ним, без сна. Ему так было легче. С утра четыре часа под капельницей. Врачи не думали, что ночь продержимся. Вставать на ноги пытается. Не скулит, не жалуется. Отречённо как-то только молчит.
В глаза мне не смотрит, понимает, что подвёл своего папку. Сколько раз ругал его за то, что за ворота выходил.
   Не было-то его рядом с десяток минут, –жена мне, как бы предчувствуя: «Иди, ищи!».
Лежит в метрах в пятидесяти от ворот, смотрит. Позвал, а он и не встаёт… Через двадцать минут был уже в клинике. Врачи делали всё, что могли.
Прошедшую ночь я спал плохо- мысли были с Гаем. Сколько вместе охотничьих зорек провели, –не перечесть! Полностью социально адаптированная взрослая собака. Знали её и его хозяина все джиперы Сибири. Редко какое значимое мероприятие проходило без Геннадьича и всегда рядом с ним был его пёс. А тысячи километров степных дорожек, по которым пробежал его дратхаар и сотни тысяч километров путешествий, которые проехал вместе с хозяином. Зимняя рыбалка- Гай на снегоходе. Летняя– Гай в лодке! Рядом всегда и везде. Только хозяин к машине, –Гай рядом: «Папа, возьми с собой?»
И нигде, и никогда не лез под колёса ни своих и не чужих машин!
Кто-то скажет: На цепи надо было держать, в вольере! На цепь надо сажать и намордники одевать на людей неадекватных, а собаки, как и дети несмышлёные ни причём!
На днях, в Мало Енисейском сбили на пешеходном переходе десятилетнего ребёнка, его тоже надо было на цепи держать?
Несётся пучеглазый вчерашний тинэйджер, несётся барышня с накачанными губами воркуя по телефону- вчерашний пример на Коммунарском, когда на моих глазах автоледи чуть не угробила на «зебре» пешехода. Давит на акселератор пенсионер, не понимая того, что не молод, и реакция уже не та!
   Все гонят, до поры –до времени. Гонят, пока не оборвут чью-то жизнь.
   День пролетел в хлопотах. Но мысль не давала покоя: «Как там Гай?» Было страшно звонить, лишний раз беспокоить друга, а ещё страшнее было услышать, что его с нами нет.
   Ночь опять спал плохо. К обеду-не выдержал, – набрал номер товарища. Длинные гудки казались бесконечно длинными. Телефон не ответил.
   К вечеру Геннадьевич позвонил сам: «Схоронили мы Гая, там, где и прошли охотничьи наши с ним деньки. Место выбрали привольное на высоком крутом холме обрывом нависшем над красивой рекой. Ты понял где это. Проводили с почестями, помянули.»
Голос звонившего задрожал и на другом конце телефонной трубки раздалось: Пи-пи-пи…
Абонент прервал разговор.
Прошло две недели, затилиленькал телефон, – на проводе Геннадич:
«Слушай, брат! Такое вот дело! Только что звонил мне товарищ. Давно не слышались. Голос просевший. Спрашиваю: «Как гонка предвыборная?» –знаю, что в депутаты дружок собрался.
У меня говорит новость плохая, сродни твоей. Не до выборов, – свет в глазах меркнет! Погиб его Грей. Асфальт на Андреевской новёхонький положили вот и взбодрились гонщики. Пропал дружок. Сутки искал. Люди добрые и сказали, что сбила машина. Умер сразу, не мучился, а потом «дорожники» его прибрали. Похоронить даже не получилось. Пять лет вместе были!
В мозгу засвербел вопрос: Как так? Взрослых дратхааров в городе не больше десятка. Второй за последние две недели ушёл из жизни сгинув под колёсами лихачей.
   Как известно в России две беды: дураки и дороги. С дорогами вроде как получше становиться, ну а с дураками? С дураками у нас совсем хорошо, –прибавляются… Может хорошие дороги нам не нужны? Хотя, о чём это я? Гай погиб там, где и десять километров в час скорость уже критична.
Давно бы мне сесть и написать подобную статью в газету. Может и не было бы погибших наших с Валерой собачек, не было бы и того дворового сбитого пса на пешеходном переходе от 12 школы, что на Советской, покалеченного прямо на наших глазах… Не было бы и нервного срыва у того водилы, что сбил пёсика и испуганно моргал глядя в мои озверевшие глаза.
Не было бы среди прочитавших и тех, кто сев за руль отнял жизни и здоровье сегодня, вчера и неделю назад.
Прочитал, – задумайся!