Тимофей бежал за Антониной, истошно кричал:
- Ты куда пошла, хозяйка? Бросить меня хочешь?
- Грозный у тебя мужик, - покачала головой соседка.
- Здрасти, баба Шура, - поздоровалась Антонина. С горделивой усмешкой покосилась на Тимофея:
- Догоняй давай! Жду!
Тимофей в два прыжка догнал хозяйку, потерся о ноги, замурчал.
- Болеет Веня-то? – спросила баба Шура.
- Болеет, - вздохнула Антонина. – Сейчас пива ему куплю.
Баба Шура снова покачала головой. Антонина с Тимофеем отправились в магазин. Веню Тимофей не любил. Зачем хозяйка держит это животное, ему было непонятно. Морда у Вени всегда красная, недовольная. Ходит Веня, покачиваясь, под ноги не смотрит, того гляди лапы отдавит. Еще и воняет! Тимофей брезгливо морщит нос, но идет за хозяйкой след в след. Антонина купит ему в магазине сосиски. Утром Тимофей принес хозяйке мышь, снисходительно переждал восхищенные восклицания. Потом отошел в сторонку, улегся под кустом смородины, смотрел, как хозяйка смела мышь веником на совок. Тимофей мышей не ест, честно зарабатывает на сосиски.
Из магазина Антонина свернула на соседнюю улицу, зашла к подруге на кофе. Это был их утренний ритуал. Галина варила в турке эспрессо, разливала по чашкам. Тимофей запрыгивал к Антонине на колени, тянулся носом к чашке, он был кофеман. Хозяйка давала коту понюхать кофе.
- У вас прям любовь, - задумчиво улыбалась Галина. Ловко переворачивала чашку на блюдце. Рассматривала узоры.
- Что там у тебя? – интересовалась Антонина.
- Валерка мой машет, видишь? К себе зовет.
Антонина напряженно всматривается в рисунок.
- Это он тебе говорит: «Даже не думай! Рано еще!» Бабе Шуре вон сто лет в обед – и ничего, живет. А мы с тобой только на пенсию вышли, только жить, можно сказать, начинаем.
Муж Галины умер прошлым летом, и дом словно бы опустел. Сердечко Галины не знало, куда прислониться. Единственно, кенарь Петруша, мужнин любимец, услаждал ее слух пением. Петруша заливался с утра до ночи, чтобы не оставлять хозяйку наедине с грустными мыслями. Понимал, сопереживал, сочувствовал. Сейчас, правда, молчит. Кота, наверное, боится.
Тимофей улегся на полу так, чтобы держать в поле зрения обеих женщин и кенаря. Голову положил на лапы и даже глаза прикрыл, но сквозь сомкнутые веки все видел. Уши чутко фиксировали каждый звук. Женщины щебетали о чем-то несущественном, его, Тимофея, по имени не называли, колбасой не угощали. А кенарь беспокойно возился в клетке. И вдруг выпорхнул! Кот мгновенно взвился в воздух. Раскрыл пасть. И закрыл пасть. Петруша даже чивкнуть не успел. Женщины подняли такой визг, что Тимофей выскочил в окно, выронив бездыханное тельце Петруши.
Хозяйку Тимофей дождался дома. Наблюдал из-под дивана, как Антонина наливает в бутылку вишневую наливку, кладет в сумку сыр с колбасой. Вышел за калитку, посмотрел, куда направилась. К Галине пошла, Петрушу оплакивать. Надо будет встретить. От Вени какой толк? Назюзился уже. Не глядит, куда ступает, того гляди, лапы отдавит.
10 августа 2022г