Он появился в посёлке ближе к зиме. Откуда он приблудился к людям никто не знает: огромный мохнатый пёс с явными признаками крови северных лаек и дружелюбным отношением к людям. Пса, между собой, прозвали Федька. Решили попробовать его в упряжке. Как и положено, как новичка, пристегнули его последним и тронулись в путь. Вожак до звона натянул постромки и нарды, под общий весёлый визг собак дорвавшихся до работы, тронулись с места. Путь предстоял долгий и нелёгкий. До этого ночью выпало много снега. Только вожак Ермак мог справится с этой работой. Он знал уже этот путь, а также безукоризненно чувствовал все провалы и ямы в припорошённой снегом белой искрящейся, казавшейся безукоризненно ровной снежной целине. Он либо объезжал провалы, либо останавливался перед глубокими припорошёнными оврагами, давая нам возможность самим проверить дорогу и принять решение для дальнейшего продвижения. Этот верный, умный и сильный пёс не раз спасал нам жизни. Вот только всю идиллию в упряжке нарушал новичок Федька. Он то рвался в постромках, пытаясь продвинуться вперёд на более лидирующее место, то упрямился и упирался, не давая упряжке свободно продвигаться вперёд. Ёрмак несколько раз оборачивался и грозно рычал на Федьку, но тот также грозно отвечал ему, оскаливая клыки. Кое как добрались до привала. Начало темнеть и решили остаться на ночёвку. Собакам раздали мороженную рыбу. Федька быстро сожрав свою долю, стал рваться к другим собакам, чтобы полакомиться ух ужином. Переночевав, утром решили пристегнуть Федьку сзади нард, чтобы не мешал двигаться всей упряжке. Нужно было видеть его недовольную морду, когда он бежал на поводке за санями. Мы тогда и предположить не могли, какую пакость он выкинет. На следующей ночёвке повалил снег и началась метель. Собаки, свернувшись калачиком, замерли позволяя снегу засыпать себя. Припорошённым им было несомненно комфортнее и теплее. Нам пришлось соорудить укрытие и для себя. Устроившись, мы не стали даже ужинать, и усталые быстро уснули. На утро снег прекратился. Собаки стали выбираться из под снега. Нужно было их накормить, но каково было наше удивление, когда мы очистили нарды от снега, большая половина мороженной рыбы исчезла, а рядом валялись откушенные недоеденные головы. Ища виновника, мы увидели Федьку, стоявшего впереди связки. Ночью он перегрыз поводки и добрался до рыбы. Но ещё большее несчастье ждало нас впереди. Подойдя к голове упряжки, мы обнаружили загрызенного Ермака. Сначала хотели пристрелить Федьку, но потом решили пристегнуть его на место Ермака. Пусть гадёныш отработает, а потом видно будет. С горем пополам, скорбью по вожаку и нехорошим предчувствием тронулись в путь. Собаки тащили нехотя, как бы показывая своё недовольство нашим решением. Через некоторое время нарды и вообще встали. Мы не могли понять, что происходит. Сани как-будто вмёрзли в снег. Пришлось их подымать на попа. Каково же было наше удивление, когда мы обнаружили, на полозьях собачье дерьмо. Федька, обожравшись рыбы, стал поносить и постепенно всё это налипло на полозья. Пришлось дерьмо соскабливать ножами. Кое-как тронулись в путь. Но через несколько минут нарды провалились под снег. Федька затащил всю упряжку в припорошённый и не заметный для глаза овраг. Пришлось освобождать собак. Около двух часов мы с горем пополам вытаскивали упряжку, предварительно сняв с неё груз. Наконец, выполнив свою работу, совсем без сил присели на неё.
- Всё, я его стреляю, - устало произнёс мой напарник.
Взведя карабин, он оглянулся по сторонам, ища глазами Федьку. Но того и след простыл.
- Всё равно, где его увижу, там его и пристрелю. Ермака не прощу этой твари, - зло произнёс он.
Мы пристегнули на место вожака другую ведущую собаку и благополучно добрались до места окончания нашего пути. Рассказали старожилам как и что произошло. Все дружно пообещали, что если увидят где Федьку, обязательно сообщат нам. Но Федьку больше никто нигде не встречал и не видел с тех пор.