"Фиалка - символ надежды, благополучия, спокойствия в семье и прекрасных отношений в доме."
На отделении нейрохирургии все больные делились на «головастиков»: после трепанации черепа, и на «позвоночных»: после операции на позвоночнике. Эти двое были «головастиками». Он - молодой мужчина – офицер - раненый «афганец». Она – молодая женщина, волею случая, попавшая в военно-медицинскую клинику.
Головастик стояла у большого окна старого здания госпиталя. На широком подоконнике примостился маленький горшочек с цветущей фиалкой. Сенполия была фиолетовой, как и должно быть. Это чудо, как будто, расцвело ко дню её рождения. Расцвела одна единственная ранней весной. За окном ещё лежал снег, и этот цветок просто напомнил ей о том, что жизнь снова продолжается, несмотря ни на что. Нежные глянцевые листья, опушённые короткими волосками служили мягким ложем для множества бутонов соцветия. Узумбарские горы Восточной Африки грезились сенполии во снах - ведь это была родина её далёких предков. Распустившаяся фиалка была приветлива, мила и настроена оптимистически, невзирая на больничную обстановку. Казалось, что она прислушивается ко всему, что происходит вокруг. Ей очень хотелось поговорить с Головастиком, но чтобы говорить нужна тема.
У соседнего окна стояли две женщины. Это были не пациенты клиники. Одна из них, видимо, была женой раненого офицера. Другая – её давняя подруга. Случайно Головастик и фиалка стали свидетелями обрывка разговора этих женщин:
- Ну да, отбила я у тебя его когда-то, так что теперь?
- Ничего, он же муж твой!
- А я не хочу теперь с инвалидом возиться! Я молодая - у меня вся жизнь впереди! Смотрю на него и не могу - тошнит.
- Так нет же у него никого, кроме тебя…
- Как же нет? А ты, на что, подруга? Даже после нашей свадьбы сохла по нему!
- Я замужем теперь, семья у нас… Что было - то было… На тебя я зла не держу и на него тоже...
- Зачем пришла, тогда?
- Поддержать…
- Поддержать?! Благородная, ты наша! Прямо - мать Тереза! Нет, ты пришла порадоваться! Вот, как у вас всё - хреново! А я - в шоколаде вся!
- Зачем ты так? Не я виновата в этой войне… И не я искалечила всех этих мальчиков, - она окинула взглядом коридор, по которому кто в бегунках, кто по стеночке, кто в коляске, еле передвигались искалеченные в Афгане молодые парни.
- Разлюбила я его, и притворяться не могу. Вот сейчас он проковылял в зал. Нет, это уже не он…, не он…
- А он бы не бросил тебя…, случись что…
- А что - я? Я – здоровая красивая молодая женщина! Я нормально жить хочу! Нет, эта лямка - не по мне…
Дверь спортивного зала приоткрылась и Головастика позвала инструктор по лечебной физкультуре. С трудом передвигаясь, волоча одну ногу, цепляясь одной рукой за поручень (другая вяло висела вдоль туловища), она вошла в зал. Это было первое занятие лечебной физкультурой после сложной операции. В середине на стуле сидел молодой мужчина, с такой же, как и у неё, медицинской сеточкой на голове - значит тоже «головастик». Инструктор принесла второй стул, поставила его метрах в двух и посадила её напротив мужчины. Эти двое, абсолютно чужие друг другу люди, с непохожим прошлым, были связаны теперь чем-то общим. Нет, не болезнью. Это она была больна, а он был здоровый и крепкий мужчина, это он сейчас - тяжелораненый. У них просто одинаковые последствия после операции. Инструктор принесла мячик и дала ему в руку. Другую руку надо было тоже заставить держать мячик. Да, теперь они были эмоционально связаны именно этим мячиком.
Представьте двух людей, сидящих на стульях на расстоянии двух метров друг от друга, в руках одного – мяч. Он кидает другому, тот ловит и кидает обратно. Трудно? Ерунда, сможет любой, даже если недомогание и температура. Всё равно это - легко.
Он держал мячик, а она с ужасом понимала, что если он кинет, то она не поймает. И тогда мячик укатится… и как его догнать?!
Инструктор дала задание и ушла. На лице у, недавно сильного, мужчины, который амуницию весом килограмм в сорок на себе носил, отразилась полная беспомощность. Он не мог кинуть мячик. На его лице проступила испарина, и каплями пота был усеян лоб. Она в напряжении ждала, и у неё тоже взмокло лицо. Они только смотрели друг на друга и оба, казалось, искали решение. Собравшись с силами, он вдруг чуть- чуть подвинулся на стуле вперёд и сократил расстояние. Она с трудом сделала то же самое. Он собрался бросить мячик, а она приготовилась ловить. У обоих со лба уже катились струйки пота… Он не смог кинуть… Руки с мячиком дрожали… Они одновременно придвинулись ещё…, и ещё…, и ещё… Пот с него катился градом. Она почувствовала стекающую струйку по ложбинке спины, и предательская капля повисла на носу. Она утёрлась. И только когда их колени соприкоснулись, он, дрожащими руками, передал ей мячик. Она взяла и не уронила.
- Не упал, - вдруг счастливо сказал он.
- Поймала, - сказала она, устало улыбнувшись.
- Ишь, хитрые какие! Придвинулись вплотную и передают себе мячик - это уж не упражнение! - недовольно проговорила подошедший инструктор по физкультуре:
- Прощаю на первый раз, завтра буду контролировать. Вот, больные! Везде-то они лазейку найдут! На сегодня - всё! Ваши 15 минут пролетели, уже другие больные подошли…
Офицер, цепляясь за стенку, первым покинул зал. Она вышла тоже и встала у пандуса отдышаться. У окна стояла одна женщина, та, что не жена. Увидев друга, она, молча, помогла ему добраться до палаты.
- Жена, значит, ушла…, - Головастик подошла к фиалке, слегка прикоснулась щекой к пушистым листьям, и цветок неожиданно развеял её грустные предсказания, фиалка рассказала ей свою версию произошедшего:
- Не осуждай её, думаешь просто принять крах привычной благополучной жизни. Ей время надо, чтобы прийти в себя и всё переосмыслить. Истерит - это нормально - она никуда не ушла.
- Где же она?
- Просто отошла куда-то, а может просто позвал на беседу врач, а может просто в туалет заскочила, да мало ли что? Мы ж не знаем! Почему сразу самое плохое?! Она вернётся!
Головастик вспомнила себя в приёмном покое. На вопрос дежурного доктора о ближайших родственниках, кому сообщить, в случае летального исхода, она назвала родителей. Врач посмотрел медкарту и удивлённо сказал:
- Вы же замужем! А муж?
- Ах да…, муж…, я забыла про него…, - рассеянно сказала она.
На выписку пришли её родители. Головастик с укоризной посмотрела на фиалку, но та, лукаво посмотрев, невозмутимо молвила:
- На работе муж, зачем волноваться? Приедет вечером домой, расстраиваться раньше времени не стоит! Как раз будет время прихорошиться после больницы, - фиалка фиолетово улыбнулась.
К парадному входу клиники подкатило такси. Головастик кинула взгляд на окно - сенполия фиолетово смотрела сквозь стекло, и они попрощались взглядами навсегда.
Кто пришёл к тому офицеру она никогда не узнала. А в памяти осталось то первое занятие по лечебной физкультуре: мячик, который не укатился и фиалка, юная особа на мягкой зелёной постели, которая верила во всё светлое и прекрасное, хоть и родилась в месте, где царят страдание и боль.