Он философию любил
И в шутку представлялся Сен-Симоном,
Лишь одного себя ценил
И увлекался бадминтоном.
Бывал дотошен и угрюм,
Во всём хотел найти причину,
И даже там, где был бессилен Юм,
Он находил её, и мысли его плыли…
Туда, где в океане радостей и бед,
В его загадочных глубинах
Им виделся детерминизма смутный след…
Вот бы приблизиться к нему…
Хоть вплавь…
Хоть на китовых спинах…
Да хоть на Yellow субмаринах…
Не важно как,
Важно другое…
Понять хотел философический чудак,
Что спрятано под тёмною водою.
Где непременно должен быть ответ
(Семён был в том уверен)
На нестареющий сократовский завет
Себя познать возможностей по мере…
В свои он свято верил
И живо представлял,
Как распахнутся двери
В подводных откровений зал.
Но тайна долго оставалась тайной:
Зачем на свет он появился?
Пока не встретился случайно
С тобой…
Мир вдруг преобразился.
Твой образ всё в нём заслонил,
Семён-бедняга потерял покой,
Когда безвольно погрузился
Во глубину прекрасных глаз…
Мечтал, страдал, молился,
И вскоре позвонил…
Мир замер, улыбнулся нежно
И двери в зал приотворил…
Там в лабиринте стеллажей,
Средь тысяч тонн заветных смыслов
Лежал и тот, что для него был всех важней,
И он нашёл его…
Так вышло.
И вот что понял наш Семён,
Пройдя тропой детерминизма:
Я есть лишь следствие содружества причин,
Где главная – твоё рожденье…
Уверен, им я и приговорён.
Семь месяцев мой взгляд к тебе был обращён,
После чего в порыве вдохновенья
Я, наконец, напрягся и was born.