Молодость Векера, который становился, как индивидуум, в Киргизии, пришлась на начало 80-х. Посёлок городского типа, несколько позже районный центр, а с 2014 года город под красивым названием Каинда располагался вблизи высоченных гор одного из хребтов Тянь-Шаня. Горы, величественные вершины которых даже жарким киргизским летом заснежены, изрезаны живописными ущельями, с кристально-чистыми бурными речками, внушающими благоговение скалами. Склоны покрыты разнообразной растительностью, от королевских тюльпанов, до могучих сосен.
В 80-х годах, когда на службу в Армию матери провожали сыновей с большой тревогой за их жизнь в сердце, и морем слёз на щеках, три брата Малюгина служили в ВДВ, в Афганистане. Участвовали в военных операциях, вероятно не одного душмана кокнули. Во всяком случае этим бахвалялись.
Было у отца три сына:
Первый умный был детина,
Был второй ни так ни сяк,
Третий был совсем дурак.
Но это в сказке лишь последний дурак, а здесь родителям повезло больше: по уровню интеллектуального развития два первых не отличались от последнего.
Среди частушек, звучавших на свадьбе родителей на все гармошкины лады, был и такой речетатив: один сын это не сын. 2 сына это полсына, и только три сына это полноценный сын, а четвёртой родите дочку и на этом поставим точку. Они слишком буквально поняли пожелание-напутствие. Их сестра, с аналогичным уровнем интеллекта, с красным лицом, к поросячим глазкам на котором вместо носа лучше подошёл бы пятачок. Она вся была лоснящаяся и сбитая, словно надутая изнутри. Если её перевернуть вверх тормашками, то можно сказать, что её излишества повисли, а в нормальном положении, все её выпиралова устремлялись вверх. К моменту возвращения последнего брата из армии ей исполнилось 18 лет. За защитой трёх братьев она была как за каменной стенкой и изнемогала от такой опеки.
Она тайно завидовала одной замужней подруге из дальнего соседства, которая имела любовника, и вдобавок по слухам её ещё и изнасиловали. Она тоже мечтала несбыточной мечтой чтобы над ней кто-нибудь надругался, однако вряд ли это было возможно даже без наличия таких хранителей её тела. Она ненавидела всех троих и не скрывала своих чувств от них. Братовьёв такая мелочь ничуть не трогала. Они её тоже опекали не из нежных чувств, а для поднятия своей значимости, поддержания авторитета. Подтянутый принято говорить о мужчинах в хорошей форме. Про женщин так не говорят, однако я рискну сказать о ней так. Все её архитектурные излишества подтянуты наверх неизвестно кем и когда, да так и остались.
Братовья уходили один за одним в Армию, причём только первый из них не просился в ВДВ и, соответственно, в Афганистан. Но это по неведению, ведь на момент призыва первого, в 80-м, война только год как началась, и в условиях советской «гласности» об Афгане знали немногие. Но долго «шила в мешке утаить», оказалось не под силу и советской власти, так как стали регулярно прибывать цинковы гробы. За десять лет войны, как считают на западе, с обеих сторон погибло до миллиона человек. Афганцев, разумеется больше. В конечном итоге Советский Союз проиграл ту войну и с позором вывел войска. Как и после 20-ти летней интервенции американцы с ещё большим позором тоже вывели войска. А после их ухода, сразу же, буквально на второй день вернулись к власти те, с кем они воевали, Талибан, и начали расстреливать и вешать всех друзей американцев.
В помпезно празднуемый день победы над Гитлером, поражение в оккупационной войне против Афганистана не упоминается. Более того, все говорят, что мы никогда ни на кого не нападаем. А оборонительная война за последнее столетие и была всего одна, вторая мировая. Практически все остальные — захватнические, где не жалели пушечного мяса, ради величия России. Например в финской войне, тоже проигранной, финнов полегло 15 тысяч, а воинов Красной Армии 200 тысяч. Мало того, Сталин все 29 лет своего царствования методически и целенаправлено уничтожал собственный народ. Подумать только, находятся люди, которые говорят о его заслугах.
Но пока война в Афгане только началась и ничто не говорило за то, что она будет затяжной и с многочисленными жертвами. Младшие братья Малюгины, не хотели отставать от старшего и просились в десантные войска и, соответственно, на войну. Второй призвался, когда первый ещё не отслужил, а третий - едва первый вернулся. В конце концов все трое вернулись, изрядно понюхав пороха. По возвращении их мама была самой счастливой матерью на свете, ей завидовали все остальные. Вероятно, это единичный случай. Все трое в Афган, и все трое вернулись, вышли из войны живыми и невредимыми. Если не принимать во внимание психику.
В то время, когда ещё последний отдавал интернациональный долг, у Векера с двумя другими Малюгиными случилась непонятка. Он, набравшись храбрости, пригласил на танец одну местную красавицу, пампушку Таню — предмет давнего вожделения. После танца старший Малюгин подвалил с растопыренными локтями к осчастливленному танцем Векеру и безапелляционно бросил:
- Пойдём подышим свежим воздухом.
- Его и здесь навалом.
- Тема есть, перетереть надо.
На улице к ним присоединился второй Малюгин.
- Тебе кто разрешил танцевать с ней, ты знаешь, что она подруга брата, который в Афгане служит?
Векер такой информацией не обладал, да и вряд ли бы его остановило это. Долго разговаривать старшему Малюгину не дал средний и лёгким движением ноги сдвинул скулу танцору. На земле последний ощутил острую «челюстную» боль и увидел спины удаляющихся каратистов. Честный максималист Векер на следующий день устроил разборки с пампушкой Таней:
- Что же ты, такая неверная..., твой парень служит в Армии, ты обещала его ждать, а сама...
- Он не мой парень и ждать я его не обещала, - оправдывалась пампушка Таня, - я просто случайно оказалась на его проводах. Он лишь однажды поцеловал меня, неожиданно, по-пионерски, я бы ему не позволила. Он мне совершенно не нравится.
Векера она убедила относительно быстро. Да и это не трудно, когда хочется быть убеждённым. Роман с пампушкой Таней состоялся, однако на танцы ходить избегал, равно как и новых встреч с Малюгиными.
Когда вернулся третий Малюгин, Векер уже потерял интерес к Тане, а у славного воина страны советов отношений не получилось.
Слоняя слонов по посёлку Каинда, все три Малюгина бравировали своими ратными подвигами, и, как следствие, подсели на стакан. В Киргизии большинство молодёжи нередко приобщается к марихуане, но этим троим этот вид кайфа оказался недоступен, непостижим. Поэтому они бухали. Малюгины со своими случайными и не- собутыльниками разговаривали свысока, унижение собеседников вошло в норму. Ещё бы, они же изрядно понюхавшие пороху ветераны. Они даже здоровались снисходительно, не снимая перчаток:
- Ох сколько вас тут развелось, - говорил один Малюгин, другой его поддерживал:
- Когда же вы кончитесь.
- На подержись, - снисходил третий, нехотя протягивая руку для приветствия.
Не имея образования, и соответственно профессии, они за любую работу браться не желали, а как ветераны ждали, когда страна, спасённая ими от афганских душманов, предоставит причитающуюся льготную работу. В ожидании тёплого местечка вся троица благополучно расположилась на шее у родителей, и за неимением средств для ублажения плоти они частенько прибегали к силовым методам добычи алкоголя или денег на него, нередко демонстрируя свои попрыгунские способности в каратэ, или чего-то вроде того.
Известен случай, что одному из собутыльников, один из Малюгиных всадил шило в бок, за то, что он посмел отказать в притязаниях на его портмоне. Видимо, со временем Малюгиным, стало лень прыгать, или им постепенно отказывала физическая форма, и они носили при себе холодное оружие, ну может быть не все сразу, а по очереди.
Волей случая неразлей-вода братья оказались в соседнем селе Панфиловке. В местном клубе один предприниматель посредством видеомагнитофона демонстрировал голливудские боевики. Он брал по рублю, в то время, как поход на обычное кино стоил 30 копеек. Качество фильма было из рук вон, да ещё из-за разницы записи ПАЛ-СЕКАМ боевик демонстрировался в чёрно-белом изображении и по телевизору не с самым большим экраном. Но это был американский боевик, с голыми титьками, откровенными сценами, бесконечными мордобоями и множеством убийств, и победой над всеми в конце концов супергероя, типа Шварцнеггера или Сталлоне. Советские граждане такого никогда не видели и поэтому валили толпой на представления. Иногда, правда нелегально, показывали даже порно.
Совершенно случайно Векер оказался тоже на сеансе. Он не ожидал такого отвратительного качества показа фильма, как впрочем и его содержания, а то бы сэкономил рубль. Но зато ему принесла глубокое удовлетворение сцена, которая развернулась после кино у него перед глазами.
Волей того же, ещё актуального случая, после сеанса около клуба с тремя Малюгиными и прочими в одной компании приобщался к алкоголю, местный, панфиловский любитель горячительных напитков, некто Жора, который хотя и достиг призывного возраста, однако от Армии отлынивал. Он тоже любил бить баклуши, оставаясь спокойным, дружелюбным человеком до тех пор, пока не принимал за воротник. Одновременно с принятием определённой дозы к нему залетала вожжа под хвост и делала его буйным. Его раздражало любое противоречие и он реагировал на него, как бык на красную материю. Буйный (как и в спокойном состоянии) не обладал большими габаритами, не выше среднего роста, не очень широк в плечах, кулаки средние, сам рыжий, с приплюснутым носом. Он немного кортавил и его за глаза звали Жога, подражая ему в произношении. А в глаза — никто не рисковал. Такие успехом у дам не пользуются, что его нимало не заботило. Никаким боевым искусствам не обучен, простой среднестатистический деревенский драчун. От слова драка, не от какого-то другого (не дрочун). Безрассудно храбрый малый, если такое словосочетание применимо к его готовности залезть в бутылку. Он имел достаточно длинный список проведённых уличных боёв, длинее, чем у Майка Тайсона на ринге, разве что поражений не было совсем.
Статью за драку, 215 УК Киргизской ССР называли бакланкой, которой чудом (пока) ему удавалось избегать. Жору все звали Жора Баклан, вроде как уважительно, почти по имени отчеству. Уважение к своей персоне некоторым он внушил своими среднестатистическими кулаками. Другим хватило видеть его в деле, третьим — понаслышке. Относительно армии он имел отличную от Малюгиных точку зрения в то время, как для Малюгиных не было другой темы для разговоров, особенно по пьяне. А под впечатлением от боевика, каждый из них чувствовал себя Брюсом Ли. Собственно, они начали на любимую тему ещё до откупоривания бутылки.
Жора, пока до него дошёл стакан, был в предвкушении, потому как очень уважал возлияние. Он подгонял распределителя, не отвлекаясь на менее значительные темы. Спустя две минуты, после того как он занюхал рукавом, видимо столько времени понадобилось вожже, чтобы добраться до мозжечка от места входа в организм, он преобразился. В Жоре проснулся Баклан, или скорее, эти двое, после очередной не особо длительной разлуки, воссоединилсь. Если Жора Баклан в полном составе, он узнаёт свои мысли (нередко с удивлением), лишь тогда, когда их озвучит. Слово «армия» оказалось раздражителем и подействовало как призыв к боевым действиям.
- Заткнитесь все трое, а то я за себя не ручаюсь, - произнёс сквозь зубы он.
Все три Малюгина, как по команде от сержантаБ разинув рты, замолкли на полуслове, но было поздно. Жору Баклана понесло. Для начала он вызывал на поединок по одиночке всех троих, а когда никто не рискнул, то и одновременно. Однако, когда они и втроём на одного струхнули он, не прибегая к насилию, ну почти, просто обратил их в позорное бегство. Жора Баклан от прыжка первого Малюгина отмахнулся как от назойливой мухи. Тот всё-таки решился на боевой приём, когда Жора Баклан пошёл на него буром. Малюгин номер один, едва приземлившись после своего акселя, рванул во всю прыть через дорогу. Проезжающий мимо на всех парах междугородний автобус Алма-Ата — Ташкент тормознул так резко, что пассажиры, стоящие в проходе, попадали. По идее в междугородние автобусы разрешалось грузить пассажиров только по количеству сидячих мест. Однако кто в Советском Союзе обращал внимание на предписания, а желающих ехать всегда было изобилие, и водители брали их стоя. При маленькой зарплате это был существенной довесок.
Малюгин едва успел пересечь дорогу в полутора сантиментрах перед автобусом, который остановился, скрипя тормозами, проехав метров пятналцать дальше. Демобилизованного десантника зацепило "взрывной волной", отчего он приземлился в кювете, наполненном талой водой по щиколотку. Этого однако хватило чтобы стать мокрым и грязным. Оба водителя, недолго поискав предполагаемую жертву ДТП, извлекли её отткда, словно хрустальную вазу, а когда установили, что жертва и не жертво вовсе, а цел, невредим и даже весел, да к тому же откровенно пьян, отвесили ему смачный доппельоперкот от которого старший Малюгин снова очутился в кювете. Высыпавшие на улицу стоячие пассажиры, словно горох из консервной банки, которые вследствие экстренного торможения частично поразбивали носы или набили шишки на лбы, чем вошли в соответствующее расположение духа, извлекли его оттуда и принялись ногами приделывать к нему идентичные декорации, при этом упоминая всю близкую родню самыми непристойными словами. У потерпевшего не было ни малейшей возможности сообщить дебоширам, что он десантник из Афгана, да и вряд ли бы знание этого факта их удержало от футбола. Особо усердствовала одна дамочка на шпильках, у которой в результате падения порвались импортные колготки. Ещё бы, носы и шишки позаживают, а дорогостоящих дефицитных колготок не вернуть. Сцена развернулась позади автобуса, красные фонари габаритов заднего вида усугубляли картину, делая её зловещей. Векер, наслаждаясь зрелищем, всё порывался подсказать, что тут его два брата, при каждом упоминании о родне, однако он не был услышан. Водители опасаясь, что дело может быть доведено до летального исхода недвусмысленно намекнули, что собираются отчалить. Даже такому удовольствию, пассажиры предпочли дальнейший путь.
Жора Баклан рассудил, что этого вояку он устроил как положено, обратил свой взор к следующему.
Ещё до отъезда автобуса Жора Баклан обратил своё драгоценное внимание на второго Малюгина, дабы тому под шумок не дать смазать лыжи. Средний брудер для устрашения обнажил шило. Но чтО это для того, кому море обмелело до уровня колен. Двух шагов в его сторону было достаточно, чтобы второй попытался спешно ретироваться с театра боевых действий. Путь его неспланированного отхода на беду для него самого пролегал в непосредственной близости от Векера и тот самопроизвольно, на уровне инстинкта подставил ему ножку, видимо этому посодействовало мышечная память скулы. К упавшему лицом на асфальт (точнее в) приблизился Жора Бакла. Подняв его за шиворот одной рукой, другой свернул ему челюсть в сторону половины лица, контактировавшей с асфальтом. Профиль морды лица удовлетворил Жору Баклана, и он вспомнил о последнем, о младшеньком.
Последнего Малюгина натюрморт двух предыдущих портретов сковал по рукам и ногам, и он не оказал ни малейшего сопротивления, напрочь забыв про попрыгучесть и обладание боевыми искусствами. Он безошибочно определил, что Жора Баклан лежачих не бьёт и принял положение ничком.
Лежачих Жора Баклан действительно не бил. Для этой цели он их поднимал, как в случае со средним. Однако младшему только скомандовал:
- Мордой в землю!
Когда тот нерадиво исполнил приказ, нежно взял его за затылок и немного поелозил лицом по поверхности. Земля в этом месте была рыхлой, даже пушистой...
Векер, наблюдавший сцену от увертюры до последнего аккорда, пожалел, что нет фотоаппарата под рукой и с презрением подумал: «И это те козлы, которые когда-то на меня наехали... Не хотел бы я попасть под раздачу к Жоре Баклану...». В это время каркнула ворона.
Спустя пару месяцев, Векер с городским приятелем припозднившись, возвращался с увеселительного мероприятия. Они присели на корточки на краю тротуара, у родительского дома, покурить перед сном. Мимо двигалась компания из пяти-шести человек. Один субъект отделился от компании и пошёл буром на приятелей. Векер не успел испугаться, узнав Жору Баклана. Его приятель имел неосторожность не только родиться, но и вырасти киргизом. Очевидно, это явилось весомым противоречием и послужило достаточным основанием для наезда. Неосторожнорождённый не долго размышляя о противоречиях, дал стрекача. Векер лукнулся в родительский дом, но ворота на ночь оказались заперты изнутри. Откуда взялась прыгучесть(?!), он премахнул через ворота, словно его окрылила Кариатида, так, что Жора Баклан и не успел среагировать. Помня о приятеле-киргизе, Векер открыл калитку в воротах и туда вместо него вломился Жора Баклан. Потом произошла возня, в которой Векер ушёл в глухую оборону. Остальные члены компании Жоры Баклана подхватили его подмышки и увели, Они работали так слажено, что чувствовалась богатая практика. Приятель Векера вернулся спустя минут пять, сочиняя небылицы, что пошёл собирать банду киргизов. Векер подумал: вряд ли достаточно народу можно собрать, чтобы напугать Жогу Баклана.