Ольга не понимала, почему так поступила, но она и не хотела этого понимать, она
любила... Самый невзрачный, самый обыкновенный из всех знакомых мужчин, Николай,
вдруг, оказался в её постели. Да, не просто оказался, а уже месяц был ей и лЮбым,
и любовником, и другом...
Он пришёл в огромный проектный отдел два года назад. Соотношение мужчин и женщин
в этом расплывчатом коллективе было чётким - один к десяти. Ни ростом, ни внешностью
Николай не получился у родителей и Господа. Молодые женщины при Колюне(такую кличку
в первый рабочий день получил тихий, безобидный парень)откровенно косметились,
сплетничали, хвастались интимными покупками и подробностями. Женщины постарше
слегка обращали внимание на молчуна, но больше из жалости и производственной
необходимости. Ольга в отделе как-то "зависла" между молодыми и теми, кто думают,
что они ещё не старые. Она была рослой, красивой и томной. С ней желали дружить...
и ей желали всех женских бед и болезней: и из зависти, и, ещё раз, из зависти...
Эти разные "желали" относились к большинству её коллег, вне зависимости от гендерной
принадлежности. Соплеменницы не прощали красавице её красоты, мужчины из соседних
отделов не прощали Ольге то невнимание, которое они получали от неё в избытке и
весьма заслуженно. Сколько ехидства, хихиканья и пошлости витало вокруг этой слабой
женщины и на работе, и вне работы...
Ольге эта "гнилая" атмосфера жизнь не портила. Природа наградила её отличным
противоядием - умом и красотой. Все переживания, которые должна была бы принимать
в себя эта возмутительница спокойствия, выпадали на долю Колюни...
Да, она любила быть любимой и любить! Но... В свои тридцать "с хвостиком", Ольга
слово "любить" ощущала и познавала только телесно, через контакт собственного тела с
телом временного избранника. Настоящей, кроме почти забытой первой любви, она
любви не знала. Так, уж, в её жизни получалось...
Николай любил Ольгу, любил по-настоящему! Любил так сильно, что ему было всё
равно, как возлюбленная к нему относится. А она относилась к нему "никак", совсем
"никак". Он к этому привык. Ведь и солнце, и луна его тоже не замечали "никак".
Месяц назад одна, якобы, шибко праведная тётечка, брызгая слюной, громко
назвала Ольгу проституткой. Нервы сдали у маленькой, пузатой, кривоногой "старой
девы"... Окружающих в этот момент было много - весь отдел, двадцать человек.
Всегда спокойная красавица резко подошла к обидчице и... пощёчина получилась
звонкой и горячей. Все замерли. Все, кроме Колюни. Он подбежал и встал между
двумя взъерошенными женщинами, которые готовы были убить друг дружку, разорвать
друг дружку на куски... После минуты успокоения Николай взял Ольгу за руку и вывел
из отдела. Потом они долго бродили по городу. Она молчала, а он говорил...
О своей любви к ней, той любви, которая случилась с первого взгляда. И она
его увидела! Когда он говорил, он не становился красивым и высоким, он становился
ярким и интересным, неповторимым! Такого мужчину нельзя было не заметить даже
в толпе... А Николай был рядом с нею и был один...
Ольга не понимала, почему так поступила. Когда они подошли к её дому, она,
не задумываясь, пригласила Николая к себе, не задумываясь, разделась перед ним,
раздела его робость и... отдалась ему и его робости... Отдалась истинно,
каждой своей женской клеточкой, каждой своей прошлой слезой, каждой своей каплей
страсти! Это почему-то стало ей необходимо...
Многие мужчины познали её тело, но лишь Николаю выпало истинное счастье познать
вместе: и её душу, и её тело, вместе, едино, слитно...
Ночами, когда Ольга засыпала, обнимая любимого жаркими руками,
Николаю очень хотелось умереть! Он не верил, что такое стало возможным...
Когда они оба проваливались в звёздный оргазм, тысячи иголок яростного восхищения
её красотой пронзали сердце и душу Николая! Он не знал точно, но чувствовал, что
и в Олины сердце и душу вонзаются такие же тысячи иголок яростного восхищения
его красотой, его миром! Они уже месяц жили вместе и ни он, ни она не
понимали, почему так всё получилось!
А это была "просто любовь"...
Настоящая, истинная "просто любовь"...