ТУРИСТЫ ИЗ США И СУСЛИКИ
13 августа 2001 года. Утро свежее, ясное. Мы едем на Баян ундур. Мы – это я, Ариунбаяр с трехлетним сынишкой Анаром (Гранат), Дэлгэрсайхан (Замечательный простор), будущий начальник Урд-тамирской партии, Бат–Эрдэнэ (Капитальный клад), геолог этой партии. Едем на «УАЗ – 469», водитель которого – Баасанжав (Пятница).
Выезжаем по прямой дороге на Лун-сумон, который стоит на федеральной, к западу от Улан-Батора. Валерий Васильевич ездит по таким дорогом осторожно. Можно даже подремать. А сейчас же… У меня чуть башка не оторвалась даже без задрёмывания. Для Басанжава дорога – это дорога! А всякая мелочь, типа кочек или ям, пустяки.
В 15 « прискакали» в Лун. Обедаем. Для меня – это первый обед в местном кафе-столовой (гуанз). Картофельный суп. Жидкости немного и баранины больше, чем картошки. Объем порции не меньше литра. Под суп – манту, колобок плотного теста, на несколько секунд опускавшегося в кипящее растительное масло.
За одним столом все не поместились, и я присел за стол к супружеской паре, как оказалось, это Жан Габойер и Кларисса Вогельспергер из французского города Шамони. Они приехали взглянуть на Родину гуннов, которые когда-то давно с Аттилой во главе добрались до их мест. Ну, и отдохнуть, конечно. Отдохнули и уже возвращаются в Улан-Батор, чтобы лететь домой. Возвращаются из круиза, проделанного на велосипедах вокруг Хангая.
Маршрут: Улан-Батор – Цэцэрлэг – Тосонгин – Улиастай – Баянхонгор – Арвайхэр – Улан-Батор. 2200 километров! Замечательно. Разговаривали мы на англо-русско-французской смеси, но друг друга поняли. Я пообещал, что если когда-нибудь забегу в Шамони, то обязательно зайду в гости. На прощание мы дали друг другу автографы в дневниках, записали имена.
17 августа 2001 года. Левый берег Урд Тамир гол. Долина широкая, в крупной излучине. Утро – прелесть! Обильная роса. Поверхность, заросшая травой, горит серебром в лучах восходящего солнца. Сварил, пью кофе, составляю схему ознакомления геологов с особенностями местной геоморфологии.
Заехали мы сюда вчера, к вечеру. Грузовики с рабочими и снаряжением Урд-Тамирской партии встретили под Цэцэрлэгом. Потом заехали в Булган-сумон для регистрации. На место прибыли к вечеру. Рядом несколько стоянок пастухов. Ариунбаяр развил активную деятельность по знакомству с главами местного населения. В результате на ужин мы имели целого барана, из которого не пошли на приготовление только шерсть и содержимое кишечно-желудочного тракта.
Поднявшись в который раз на рассвете, ложиться не стал, а пошел на удачную рыбалку. Жареной рыбы на обед хватило всем. А пока рыба жарилась я увидел, что по дороге сверху идут двое молодых людей, держась за поводок уздечки, обрамляющей недовольную рожу двугорбого (а других в Монголии нет) верблюда. Через спину между горбами перекинута вязка с тюками. За двадцать метров, на подходе, я понял, что это не монголы. Вижу, что смотрят на меня, один, ткнув в мою сторону пальцем, женским голосом сказал что-то.
- Тревелер? – спрашиваю.
- О, - говорит другой мужским голосом, - йес!
Минут пять поболтали. Американцы. Молодожёны из Виргинии в свадебном путешествии. 9 августа покинули Баян Хонгор и идут пешком в Цэцэрлэг. Бедняги, однако. Позавчерашние осадки на перевал из Туйн гол в Урд Тамир выпали в виде снега. Это я отсюда вижу. Но они себя беднягами не чувствуют. Очень им хорошо вдвоём. Идут потихоньку, беседуют. В тюках – всё необходимое для такого жития. Отдыхают от бешеной городской жизни. По-настоящему отдыхают.
В пяти метрах от нас в правом борту долинки норка. Из неё выглядывает суслик, спрятавшийся при нашем приближении. Посмотрел туда -сюда, подёргал носиком и вылез из норы. В степи такое невозможно. Там суслики разбегаются по норкам и сидят, пока мы не отъедем подальше. А этот взобрался на базальтовую глыбу и начал марафет наводить. То ли деловая встреча у него наметилась, то ли свидание – не знаю. Но по тому, как скрупулёзно он вытряхивал из шубки и штанишек всякий мусор, накручивал вихорёк на чёлке, расправлял усы и уши, можно предположить, что всё-таки свидание. Покончив с макияжем, он не спеша в двух метрах от нас пошёл куда-то вниз.
Кстати, о базальтах. Эта глыба очень заинтересовала нас. Поднявшись на хребет, мы увидели, что его широкая осевая часть так же, как и ось соседнего к западу хребта, покрыта большими лепёшкообразными остатками обширного, в десятки квадратных километров, лавового покрова. Судя по подстилке, лежащей на гранитах, возраст потока в пределах 15 миллионов лет, то есть он образовался от вулканов, “проснувшихся” в начале этапа вспучивания Хангая.
Спускаемся в долину Замтын гол (Дорожная речка) – правый приток Улиастая. В нескольких километрах ниже нашей первой здесь стоянки они сливаются. Ох и наворотила здесь проблем матушка Природа. Долина была ложем громадного по мощности ледника. На высоту до 400 метров гранитовые «щёки» долины отшлифованы до блеска.
Остатки боковых морен до 230 метров. Жалкие реликты доледниковых террас пусты. 14 километров мы прошли, осмотрели. Кроме «О! А!» при взгляде на постледниковый тарарам, больше ничего. Долина Улиастайн гол выше слияния с Замтын гол гораздо симпатичнее с художественной точки зрения. Борта пологие, зеленые. Следы того, что и здесь ледник хозяйничал, тоже есть, но более толерантные, так сказать. На психику не действуют. Здесь мы обследовали 22 километра. Обнаружили два крупных реликта древних надпойменных террас длиной по 1 километру при небольших ширине и мощности. Золото видели, но бедноватое оно тут. Зато две пастушеские стоянки с крупными отарами здесь возникают каждое лето.
20 августа 2001 года. Долина Урд Тамир гол. Бегаем по ней туда-сюда, осматриваем. Сразу после Улиастая заехали в Урд–Тамирскую партию. Бензина нет, поэтому план начала работ сорвался. Лагерь стоит под высокой, до 30 метров, боковой мореной. Дал задание осмотреть её в трех линиях через 100 м. Бабич должен обследовать истоки сливающихся речек Заг и Байдраг.
Пейзаж великолепный. Речка серебрится на перекатах. На нашем берегу над ней пастушья стоянка – 3 юрты. В одной из них печка топится – легкий дымок вьётся из трубы. Между стоянкой и холмом пасётся крупная козья отара. Наш «Кирюха» сиротливо белеет, притулившись к подошве холма.
После обеда спускаемся к “великому сидению Ариунбаяра”. В двух километрах ниже стоянки с бешеными козлами есть мост через Урд Тамир – единственный здесь, в горах. На подъезде к нему мы догнали небольшой караван – четыре арбы, запряжённые яками. В арбах части юрт и прочий скарб. Перекочёвка. Руководит ею молодой парень. Он стоит перед мостом и держит в руке повод уздечки, надетой на голову симпатичного пегого жеребчика. Здесь же собака.
Но день очень теплый, под мостом яма-омут с тихим течением. Поэтому собака решила реку брать вплавь и вообще хорошо искупаться. Две арбы гремят колесами по бревнам моста, а третья остановилась. Её колеса уперлись в первое бревно моста, выступающее над поверхностью сантиметров на десять.
Як, запряженный в эту арбу, стоит на мосту и покачивается взад-вперёд, постукивая колёсами по этому бревну. Задумчиво-озабоченными глазами смотрит на хозяина, пытаясь телепатировать ему, что препятствие это для одного яка, даже такого заслуженного, как он, непреодолимо!
А хозяину некогда ячьими проблемами заниматься. Он пытается завести на мост жеребчика. А тот ну никак не хочет на мост заходить. Не верит он в надёжность этой очень деревянной конструкции. Вот и дёргают: хозяин – жеребчика на мост, а жеребчик хозяина – с моста. Додёргались, конечно.
Жеребчик оступился и съехал по откосу на берег речки. Да так удачно, что сел на большой валун. Вот картинка! Никогда не видел сидящих жеребчиков, тем более в позе рыбака, у которого таймень вырвал удочку из рук. Голова его задрана, поскольку хозяин поводок не отпустил, кричит что-то по–монгольски, а тут ещё собака плавает, волну гонит. Ну, жеребчик понял, наверное, что сидящая лошадь – картина артефактическая, да и валун холодный. Выцарапался оттуда на насыпь, но идти на мост отказывается категорически.
Мы смотрим этот спектакль и решаем, что нужно оказать помощь, а то будем ещё долго стоять. Батжаргал вылезает из машины, подходит к жеребчику чуть справа-сзади и вежливо предлагает не задерживать караван, а идти вперёд. Тем более, что мост, как это жеребчик видел сам, запросто выдерживает нагрузку в две арбы и трёх яков.
Жеребчик шевелит ушами, хвостом, дёргает правой задней ногой – отвяжись! И не верит. Бат рассердился. Хватает камень и попадает им в правую половину задницы жеребчика. Тот сразу на мосту очутился. Даже дальше хозяина. А сарлык (як), видя, что дело доходит до тяжких телесных повреждений, сделал, наконец, шаг вперёд и втащил-таки арбу на мост. Оглянулся обиженно на Батжаргала и поплёлся вслед за передними арбами. Вот такая случилась история.
Продолжение на
http://www.proza.ru/2020/03/01/1756