продолжение
3
Был ранний вечер. Минус, дожидаясь возвращения внука с работы, сидел в беседке и играл в мяч с Авокадо. Старик бросал теннисный мяч, покрытый зелёным войлоком, а пёс приносил его назад хозяину и вкладывал в руку, ожидая следующего броска.
- Здравствуйте, Павел Матвеевич, - издали поздоровалась юная соседка Марина. Она шла к своей машине, но свернула к беседке, где сидел Минус, и пошла медленно широким шагом по дорожке между клумбами. Авокадо тут же подбежал к ней и начал змейкой извиваться вокруг ног Марины. Это была излюбленная игра Авокадо и Маринки. Так и дошли до Минуса.
- Добрый вечер, Павел Матвеевич.
- Здравствуй, Мариночка.
- Привет, Авакадо. Дай лапу. Молодец, – похвалила девушка пса, когда он протянул свою лапу, погладила его по голове. – Хороший, хороший пёсик.
- Павел Матвеевич, что-то сегодня только вы с Авокадо в беседке.
- У мужчин сегодня футбол. Шахматные партии отложены на завтра, - пояснил Минус.
- Павел Матвеевич, я вот спросить у вас всё хотела. Вы в войне с Германией участвовали?
- Нет, Марина, по возрасту не успел. А в войне с Японией повоевал, - ответил Минус,- А у тебя наверное, дедушка фронтовик?
- Нет, мой дедушка во время войны был ребенком и жили они в тылу, поэтому в памяти остались голод и слёзы его мамы и бабушки. А прадедушка ушёл на фронт, попал в окружение и был отправлен в лагерь Освенцим, чудом остался жив и после окончания войны выступал как свидетель на Нюрнбергском процессе. По его воспоминаниям была написана книга. Я когда читала книгу, всё время плакала. И очень страшно было, когда представила состояние безысходности, боль, страдание и мучительную смерть в газовой камере многих тысяч людей.
- Марина, мне бы очень хотелось прочесть эту книгу. Не откажи в просьбе, - попросил Минус.
- Завтра обязательно её вам занесу. Павел Матвеевич, а сколько вам лет было и как на Японскую войну попали?
- Призвали меня в армию, когда восемнадцать исполнилось, в конце апреля 1945 года, из Оренбургской области (тогда Чкаловская область), а вскоре пришло известие, что Германия капитулировала. Расстроился сильно, что в войне без меня победили. Меня и ещё нескольких станичников, потомственных казаков, отправили в Забайкальский округ и определили в конно-механизированную дивизию. В дивизию нас направили, так как мы с детства были прекрасными наездниками, владеющие джигитовкой, вольтижировкой и умеющие приручить любую лошадь.
А в ночь на 9 августа 1945 года по приказу мы перешли границу Монголии. Нам прошлось двигаться через безводную пустыню Гоби. Тяжеловато было в пустыне - песок в рот набивался, приходилось рот часто полоскать, а еще ведь и пить надо. Фляги воды, что на день выдавалась, не хватало. Первый колодец, к которому подошли, был отравлен, и те солдаты, которые успели испить воды до проверки, слегли с отравлением. В дальнейшем нас, конницу, высылали вперед для нахождения и охраны колодцев. А наше умение джигитовки - стрельба на ходу и стрельба, стоя на коне - помогло уничтожать диверсантов-камикадзе, обвязанных гранатами, раньше, чем они успевали приблизиться к нашим танкам.
Двигались стремительно по 60 километров в сутки. Действуя тремя фронтами войну выиграли за 23 дня. Потом уж, во время судебного процесса в Хабаровске стало известно, что у японцев были готовы к применению сотни килограммов смертельно опасных бактерий, которые японское командование планировало распылить над территориями Китая, России и Соединенных Штатов.
- Ну, а после Японской войны служил срочную службу в Хабаровске, по окончании которой был направлен на учебу в военное училище. Спасибо, Марина, что дала мне возможность поделиться воспоминаниями.
- Это вам спасибо, Павел Матвеевич, и за воспоминания и за победу. До свиданья.
Маринка поцеловала старика в щеку, погладила Авокадо, села в машину и, помахав рукой, выехала со двора.
Пока длилось Маринкино прощание-отъезжание, Авокадо суетился между Минусом и Маринкой, потом пробежался за машиной и вернулся назад к хозяину, с недовольством фыркая.
- Не обижайся, Авокадо, - старик погладил пса, успокаивая его, - Маринка от щедрого сердца нас вниманием одарила, улыбкой согрела и по своим делам поехала. Храни её, Господи.
- Добрый вечер, Павел Матвеевич, - донеслось до Минуса приветствие.
Оглянувшись, он увидел, как к скамейке приближается Алла Павловна, что проживала в первом подъезде. Авокадо подскочил, приветствуя гостью вилянием хвоста и радостным поскуливанием. Она погладила голову пса и угостила его куриными косточками.
- Вечер добрый. - Павел Матвеевич тут же встал и слегка поклонился.
- Вот решила составить вам компанию, если вы не возражаете, конечно.
- Присаживайтесь, Алла Павловна, сочту за честь.
- Я кухонные дела на сегодня завершила, глянула, а мои все кто с книгой, кто перед телевизором. А вы, я издали услышала, вроде как с Авокадо разговаривали.
- Признаюсь вам, Алла Павловна, я частенько с Авокадо беседую. Он все понимает и никогда со мной не спорит. Для меня, бывшего военного, такой подчиненный в самый раз.
- А в каком чине вы в отставку ушли?
- В чине подполковника. Я вначале из армии ушел преподавать в военном училище, а потом уж совсем на пенсию. Посовещались с женой и решили, что последние годы жизни проведем на родине Маши в Украине. Вот и переехали с женой сюда на Донбасс, чтобы быть рядом с младшим сыном Виктором, он у нас горный инженер.
- Павел Матвеевич, давно хочу вам сказать, что напрасно вы вменили себе в обязанность двор обихаживать. Не по возрасту вам с метлой упражняться и не почину. И куда только внук ваш смотрит? Уж простите за прямоту.
- Не извиняйтесь, я же понимаю, что вы заговорили об уборке из дружеского участия. Сейчас объясню. После смерти жены моей два года назад, Матвей попросил меня пожить у него: «Дедушка, поживи у меня, помоги в холостяцкой жизни. Защити от посягательств женского населения на мою свободу». Я с радостью согласился – тягостно мне было после Машенькиной смерти и одиноко, вот и переехал. А всей-то помощи оказалось утром кофе сварить, потому как есть у нас помощница по хозяйству Катерина Тихоновна, приходящая два раза в неделю. Вот она-то и уборку делает и готовкой занимается. Я, знаете ли, рано встаю, а до утренней зарядки не любитель. Стал я замечать, что основную часть дня я провожу в кресле с книгой и газетой, или на диване перед телевизором, что не прибавляет здоровья. Жизнь я провел в служении, так что и сейчас не хочу, мыльным пузырем надуваясь, в самомнение впадать. Стыдно мне почивать на лаврах, дожидаясь смерти. Вот я и взялся за метлу для поддержания физической формы и жизненного тонуса. Внук поначалу сердился: «Дед, тебе что, больше всех надо порядок во дворе поддерживать?», а когда я объяснил ему свои мотивы, смирился. А уж вам скажу. Бабка моя учила: «Попал на край, а сотвори Рай». Ну, это чтоб не зависимо от того в достатке ты живешь или в бедности, но обязан сотворить вокруг себя и близких Рай земной. Чистота созидает, а грязь и мусор ведут к убыли и разрушению. Мы с моей покойной женой много по военным городкам помотались. В каких только условиях не оказывались, но первое что моя Машенька делала – это наводила чистоту и красоту. Вы вот за цветочками под окном тоже ухаживаете не просто так, а по зову души. Из желания творить.
- Устыдили вы меня, Павел Матвеевич, - Алла Павловна пожалела, что начала этот разговор.
- На такое не дерзнул бы, я это в простоте душевной говорю. Любезная Алла Павловна, позвольте и мне встречный вопрос задать. Не могли бы вы одну мою догадку подтвердить или опровергнуть? Уж как будет вам угодно.
- Спрашивайте, Павел Матвеевич. Отвечу.
- Вот только не сердитесь, простите старика, если что не так.
- Да будет вам. Спрашивайте.
- Вот запомнилось мне, что у вашего покойного мужа голубые глаза были. И у вас глаза голубые. А у голубоглазых родителей кареглазые дети не родятся. Хотя нет, не отвечайте. Еще раз простите старика.
- Правда ваша, Павел Матвеевич. Навязывать вам свои откровения я бы не рискнула, но уж если на то ласка ваша слушать, то расскажу, - Алла Павловна помолчала, собираясь с мыслями, и поведала Минусу историю своей жизни.
Продолжение следует http://www.proza.ru/2020/02/29/1921